Читать книгу Дневники чудовища - - Страница 3

На часах была половина пятого утра. Маргарита вся извелась и не находила себе места в комнате. Старшая дочь Вера до сих пор не пришла домой. Дочь работала официанткой в элитном ресторане Москвы. Смена закончилась в полночь. Телефон ее не отвечал и находился вне зоны доступа. Это уже не впервые, когда Вера приходила под утро, да еще и навеселе. Поведение дочери беспокоило Марго. Они часто ругались по этому поводу. Матери не нравилось, что Вера официантка, что она поздно возвращалась домой, не нравился ее образ жизни. Какие могут быть перспективы у официантки, Марго не понимала, как и не понимала, почему дочь продолжала там работать. Маргарита желала, чтобы Вера пошла по ее стопам, стала медсестрой или даже лучше – врачом. Чтобы помогала людям, облегчала им страдания, была полезной обществу, проявляла милосердие, а не обслуживала напыщенных, богатых мажоров, которые только и думали, как ущипнуть за попу или затащить дочь в постель. Вера была очень красивой, стройной девушкой с эффектной внешностью, привлекающей взоры мужчин. И при этом обладала дерзким и необузданным характером. Поклонников и ухажеров было предостаточно, но длительных, серьезных отношений не было. Мать надеялась, что, возможно, Вере повезет выйти удачно замуж и построить благополучную семейную жизнь. У старшей дочери с ее внешними данными шансов на это было больше в отличие от младшей дочери Ники. Младшая была полной противоположностью. Тихая, незаметная, заурядная, неуверенная в себе особа.

Сорокапятилетняя Маргарита овдовела пять лет назад. После внезапной ранней смерти мужа от инфаркта взаимоотношения с дочками ухудшились. Муж был рассудительным, спокойным человеком. Марго была за мужем, что называется, как за каменной стеной. Он был ее опорой и поддержкой, доминантой. Марго приходилось брать больше рабочих смен в больнице, чтобы заработать дополнительные деньги. На воспитание и участие в жизни девочек оставалось мало времени. Они все больше были предоставлены сами себе и постепенно перестали воспринимать мать как авторитетного человека.

Дурные мысли лезли в голову и не давали спать. Как ни старалась Марго их отгонять, они продолжали проскакивать. В комнате уже стало светло. Вдруг раздался щелчок дверного замка. Марго вышла в коридор.

– Явилась, блудная дочь?

– Да, и не запылилась.

Сумка Веры выпала из рук и с грохотом шлепнулась на пол. Часть содержимого выкатилась. Марго в недоумении смотрела на неоднократные попытки дочери повесить пиджак на крючок вешалки. Было видно, что руки и ноги не сильно слушались девушку.

– Ты пьяна? Ты на часы смотрела? Ничего не хочешь мне сказать? Где ты шлялась? С кем ты была? Почему выключен телефон? – не скрывая раздражения и гнева, кричала Маргарита.

– Ох, началось, – вздохнув и закатывая глаза, произнесла Вера. – Сорок вопросов в минуту.

– Как ты со мной разговариваешь? Отвечай, я тебя спрашиваю! Почему…

– Забыла? Мне двадцать четыре, – перебила Вера, не дав матери договорить. – Я не обязана перед тобой отчитываться! Все, не начинай, не кричи, Нику разбудишь! Я спать, – с трудом выговаривая слова, сказала Вера и направилась в свою комнату.

Разговор с пьяной дочерью ни к чему не привел. Нравоучительные беседы были сейчас бесполезны. До работы Маргарите оставалась пара часов. Усталость брала свое. Когда Марго убедилась, что дочь жива и серьезного ничего не произошло, ей ничего не оставалось делать, как тоже пойти лечь спать.

Вера проснулась от проникшего в комнату ароматного запаха кофе и свежевыпеченных блинов. Запахи были настолько соблазнительные и манящие, что она, не раздумывая, сонная побрела на их зов. На кухне она встретила младшую сестру Нику, хлопочущую возле плиты. Стол был накрыт, стояли две чашки кофе, тарелка с целой стопкой блинов и несколько вариантов начинок – от сметаны до сгущенки, яблочный пирог и творожные оладьи.

– Проснулась, соня. Садись завтракать, хотя уже время обеда, – сказала младшая сестра Ника.

– М-м-м, вкусняшки, объедение, – с радостью в глазах сказала Вера и сразу же села есть.

– Вкусно?

– Молодец! Ника, вот ты умница! Хороший из тебя повар получился бы. Вот готовишь ты супер, у тебя все вкусно.

Ника смотрела на свою старшую сестру, уплетающую блины за обе щеки, и не могла отвести глаз. Даже после сна, нерасчесанная, с размазанной тушью под глазами, она была прекрасна. У Веры были густые золотисто-рыжие волосы, спадающие волнами на плечи и спину, такие же, как и у матери. Тонкие черты лица, зеленые миндалевидные глаза, пушистые ресницы, слегка вздернутый нос. Пухлые четко очерченные губы придавали Вере женственности и изящества. Ника любила сестру, но завидовала ее красоте и стройному телу. Она восхищалась ей и ненавидела ее одновременно. Казалось, что Господь Бог отдал ей все самое лучшее. Внешностью Ника больше походила на отца, унаследовав от него темно-каштановые с рыжиной прямые, похожие на паклю волосы, круглые карие глаза, нос картошкой и склонность к полноте.

– Чем собираешься заняться в свой выходной? – нарушила молчание Ника.

– Вечером встречаюсь с Тимуром. Погуляем в парке, сходим в кино.

– По-моему, ваши отношения с Тимуром затянулись. Непохоже на тебя. Он даже не управляющий рестораном, всего лишь администратор зала. Ты ведь, красавица наша, можешь вскружить голову любому. Сестренка, ты не влюбилась? – улыбаясь и заглядывая Вере в глаза, спросила Ника.

– Не знаю, – задумчиво проговорила Вера. – Он интересный и легкий в общении. Мне нравится проводить с ним время вне ресторана наедине. Он принимает меня такой, какая я есть. Он серьезный, надежный, перспективный, не урод. А самое главное, он не видит во мне красивую куклу, которую можно брать с собой везде, чтобы выпендриться перед друзьями.

– Да, он хороший парень и симпатичный. Замуж за него пойдешь?

– А что! Позовет – пойду, – игриво ответила Вера.

И девчонки рассмеялись в голос.

– Этой ночью ты с ним зажигала? Сильно от матери влетело? – продолжила расспрашивать Ника.

– Ага, с Тимуром. Да ну ее. Достала. Все хочет контролировать, что не по ее, так в штыки воспринимает. У нее выходной, или она ушла в больницу?

– Ушла на сутки.

– Вот и отлично, не будет по ушам ездить.

– А ты чем сегодня займешься? – спросила Вера.

– У меня на вечер запланированы две капельницы в разных концах города, – убирая со стола, выговорила Ника.

– И охота тебе кататься к пациентам на дом, тратить время и силы?

– Меня устраивает. Работы я не боюсь, у меня хорошо получается. На дому больше платят, а деньги лишними никогда не бывают.

– Понятно. Но все же ты подумай насчет повара. Такой талант пропадает, – вставая из-за стола, сказала Вера.

– Давай уже собираться. Опоздаем. Кому-то на свидание, а кому-то на работу.

– Ничего, сестренка, будет праздник и на твоей улице.

С самого детства сестры были очень близки и не помнили себя друг без друга. Разница между ними составляла меньше полутора лет. Марго, их мать, была женщиной заботливой, но холодной и неласковой. Ее главная материнская роль заключалась в том, чтобы дети были сыты, прилично и чисто одеты, находились в тепле и комфорте. В ее сердце редко находилось место проявлению чувств и для бесед по душам. А после смерти мужа Маргарита стала более требовательной и строгой по отношению к уже взрослым дочерям. Старшая, за счет своего сильного волевого характера, могла противостоять нападкам матери, не воспринимала замечаний и делала все по-своему. Младшая, более покладистая, ранимая натура, старалась не конфликтовать, а чаще стремилась добиться расположения мамы в надежде на получение симпатии и одобрения. В желании угодить Марго даже в выборе профессии Ника пошла у нее на поводу и отучилась на медсестру, осуществив давнюю мечту матери, чтобы кто-то из детей пошел по ее стопам. Помимо основной работы в онкологической клинике, она занималась частной практикой, выезжала на дом проводить различные процедуры, ставить уколы и капельницы, обрабатывать послеоперационные раны и швы. Больше всего душевных эмоций не хватало именно Нике, она очень нуждалась в тактильных ощущениях. Потеря отца сказалась на ней тяжелее всех остальных членов семьи. Она обожала его, души в нем не чаяла. Скучала по тем временам, когда в обнимку с ним могла подолгу валяться на кровати, смотря кино, вдыхая запах его тела, запах родного, любимого человека. А после они часами дискутировали и обсуждали увиденный фильм. От папы она получала нежность и теплоту, похвалу, поддержку. Все то, чего не давала мать. Поэтому после смерти отца, учитывая неоднозначные отношения с токсичной матерью, девочки все больше сближались между собой.