Читать книгу Укрощение строптивой. Новая планета - - Страница 5

– Зря ты так, Кира, такая красота пропадает, – Джаул улыбнулся очаровательной улыбкой, которая всех девчонок сводит с ума.

Но на меня она совершенно не действовала, и он это прекрасно знает. Если ты пришел ко мне на прием – будь добр, разденься и лежи, не двигайся. А когда скажу, встань и повернись. Просто Джаул был настолько самоуверен, что позволял себе делать мне комплименты, даже зная, что они на меня совершенно не действуют.

Все эти самцовые уловки как способ воздействовать на объект вожделения и очередной охоты – полная ерунда. Это слишком низкоинтеллектуально, чтобы я повелась на какие-то физические триггеры. Все телесные отношения между мужчиной и женщиной – прошлое тысячелетие. Вообще не понимаю, что в этом такого. И то, что люди настолько недисциплинированны, что позволяют инстинктам собой управлять, тоже порой меня раздражает. Нам даны тысячи лет эволюции, и для чего? Чтобы мужчина пихал в женщину часть своего организма? Кошмар. Совершенно не понимаю, что люди в этом находят.

Джаулу я говорила об этом каждый раз, когда он делал мне комплименты.

– Не попробуешь, не узнаешь, – смеялся он.

Говорит, будто знает, что у меня никого не было. А он знать этого не может – у нас чисто деловые отношения. Даже Элис не знает. Только моя мама.

Высокий, стройный мужчина с иссиня-черными волнистыми волосами, спадающими на плечи, черными бровями, темными глазами с поволокой, бронзовой гладкой кожей, идеальными чертами лица и наглой улыбкой.

«Ох, знойный какой», – вечно причитала Элис, когда Джаул проходил мимо.

Я отмечала все физические достоинства этого мужчины чисто с практической точки зрения, зная, что такой типаж, скорее всего, должен привлекать восемьдесят процентов самок. «Какой он искуситель, – ныла про него Элис, добавляя, что такие слухи ходят о нем по станции, – Он так и не выбрал себе даму сердца. Может, это буду я?»

– Ты же любишь блондинов.

– Он – исключение…

Элис про каждого красавчика так говорит. Для психолога она слишком эмоциональна.

– Можете одеваться, – спокойно сказала, когда осмотрела пилота Джаула и уже сделала в своем уме заключение. – У вас все в порядке, по анализам тоже идеально. Я дам вам заключение на работу пилотом, ровно на полгода. Вы в первый раз в этом секторе?

– Кира Ортейл, можно на ты. Мы ведь знакомы, – Джаул накинул рубашку, рабочий китель. – Столько раз встречались уже. Может, поужинаем?

– Неуставные отношения караются увольнением, не рассматривая причину таких отношений, – я посмотрела на Джаула исподлобья, отметив про себя, что этот человек всё-таки действительно привлекателен для самок. Во мне сработала какая-то кнопочка, скорее всего, отвечающая за дофамин и серотонин.

Села за стол, начала заполнять отчёт.

– Сейчас переводят много военных. Выдачу разрешения упростили. Заключение я сделаю прямо сейчас.

– Как хорошо, – Джаул улыбнулся, сев напротив меня.

За окном прибывали и убывали шаттлы. Из-за этой враждебной расы керимов теперь половина городка – военные, и работы мне прибавилось втрое. Хорошо, что убавили бумажную волокиту. Но голова все равно кругом.

– Не смотрите на меня так, – поежилась, чувствуя на себе взгляд этого дофаминового искусителя. Он определенно действовал на мои первобытные рецепторы. Фи.

Сколько он уже пытался подобраться ко мне? Раза три или четыре. Нет. Я – скала. Мужчины – рабы собственных инстинктов, грубые, неотесанные драчуны. Им вечно… хотя… Джаул отличался от других мужчин. Он не был таким огромным, как остальные. Был строен, симпатичен.

А самое главное – на нем не было ни единого шрама. Шрамы – признак варварства. Войны, насилия и страдания. Если я вижу шрамы на теле мужчин, уже делаю соответствующие выводы. Значит, любит воевать. Значит, и есть неотёсанный мужлан, который не будет слушать голос разума. Им лишь бы "напиться" крови!

Джаул другой. Он хоть и пилот, но пилот мирный – грузовой снабженец. Джаул и шрамы вещи несовместимые.

– Как вы относитесь к войне? – невзначай спросила его.

– Война – утомительная штука, – пожал плечами пилот. – Не понимаю, зачем люди воюют, если можно покорять космос мирно. Для чего даны тысячи лет эволюции?

И подмигнул мне.

– Ты же говоришь то, что я хочу услышать, – усмехнувшись, сказала ему. – А сам так не думаешь.

– Хорошо, что мы уже на ты, – сказал Джаул. Я покраснела, смутившись. – Да, я говорю то, что ты хочешь услышать, Кира Ортейл.

– А что же ты сам думаешь? – странно, но почему-то меня это заинтересовало.

– В принципе, то же самое. Я не собираюсь лезть в пекло ради… ради чего? – он пожал плечами. Что ж, этого человека я вычеркну из черного мужского списка. – Но в одном я с тобой не согласен, – Джаул пригнулся и посмотрел мне в глаза. – Секс – это очень круто.

Меня бросило в жар. Не знаю, покраснела ли я, но такое смелое заявление определенно меня смутило. Джаул рассмеялся, но не громко.

– Да ладно, шучу. Нужно же было шокировать главного хирурга. Это когнитивная уловка. Шокируешь, дезориентируешь, а потом завоевываешь.

– Хм… интересно, – а этот человек не лишён смекалки и знаний. Что-то есть в этом мужчине. – Что ж, я учту ваши методы и стремления. – сухо отчеканила я и отдала Джаулу отчёт.

Когда Джаул уходил, он даже не обернулся. Ещё плюс в его копилочку. Глупый бесполезный флирт при прощании – набившая оскомину «фишка» всех прилетающих вояк. Джаул отличался от них, и я сразу это отметила. Он сильно выделялся на фоне остальных.

– У военных нет интеллекта, они прямые, как… вон как ножка этого стола, – жаловалась я Элис, когда вышла из кабинета купить чашечку кофе.

– Но кроме Джаула?

– Кроме него. Он… другой. Пожалуй, запишу его в люди. Но ненадолго.

– Ой, Кира! У тебя же отец мужчина… и брат.

– Они не мужчины.

– А кто же?

– Просто люди. Отец и брат не воспринимаются мной как особи мужского пола. Хотя отец, – я закатила глаза. – Порой ведёт себя как типичный представитель мужского биоценоза.

Элис засмеялась так, что все начали на нас оборачиваться.

– Ну а что смешного? Ты уже провела психический мониторинг новой пачки вояк, которую нам прислали?

– В процессе, – вздохнула Элис. Второй психолог заболел и ей приходилось отдуваться за весь отдел. – Отвечаю, я присылаю к тебе только самых психологически стабильных. Остальные отсеиваются ещё на подходе. Война из мужчин делает калек. Я столько посттравматических синдромов никогда не видела.

– А я тебе говорила, – начала важно умничать. – Нет войны – нет психологических травм. Кому это надо?

– Кстати, ты уже смотрела личные дела новоприбывших? – спросила меня Элис.

Ее взгляд был таким… странным.

– Я смотрю все документы только по факту. Во время приема. Сейчас за это не отчитывают, слава Богу. Голова и так кругом. Из-за этих керимов… уверена, это все мужчины затеяли. Если бы переговоры вели женщины, войны бы не было.

– Эм… – замялась Элис. – Советую тебе посмотреть личные дела… был тут у меня один куратор… ну, ты его знаешь…

Мы уже поднялись на этаж, и почти дошли до моего кабинета. Наверняка, там ждёт ещё один пациент, дождавшийся заключения. Надо брать выходной. Как же я устала…

– Я многих знаю, – отмахнулась от Элис. – И что в этом такого?

– Ой, даже не знаю как тебе сказать…

Да чего это она тянет? А, вот и новый вояка, которому нужно заключение на работу. На этот раз абсолютно стандартный – высокий мускулистый «шкаф», полностью лишенный утонченности. Наверняка, весь покрытый шрамами. Хочет от меня печать «допущен к работе», чтобы и дальше разжигать огонь войны… иногда мне казалось, что на орбите мне делать нечего. Нужно спуститься на Землю и устроиться в какую-нибудь детскую клинику. Но на орбите случаи очень сложные и такая обширная практика, что никакая Земля мне не даст такого опыта. Приходилось мириться…

– Похоже, я знаю этого человека, – внезапно сказала я Элис, неожиданно даже для себя.

Сами движения, силуэт, и черты лица, которые я еще плохо различала на расстоянии, все равно кого-то мне напоминали…

– Угу… – пробубнила Элис и спрятала взгляд.

Что такое?

И тут военный встаёт… и у меня сердечко падает в пятки… а потом у меня подкашиваются ноги.

– Элис, это он, – я почувствовала слабость в коленках, когда Олег Коршунов перегородил мне дорогу в кабинет, неловко сминая берет у себя в руках.

Я не дошла буквально метров двадцать, как мои ноги вспомнили былое. Совершенно независимо от меня я повернулась и дала деру. Как тогда, в детстве. Элис кинулась за мной.

Догнала меня в подсобке, прямо среди швабр.

– Кира, ты чего?! – Элис тряхнула меня за плечи, заставляя прийти в себя.

– Эт… этот мужлан пришел сюда. Ко мне, – выпалила я то ли от страха, то ли он возмущения.

– Ну да. Его назначили на этот сектор, сейчас многих назначают. Что в этом такого? Ты их десятки в день видишь.

– Их, а не его!

– Он такой же военный, как и все остальные. Кира, возьми себя в руки!

– Я в твоих руках, мне этого достаточно!

– Так, стоп, – Элис оставила мои плечи и уперла руки в свои бока, – Если он ещё раз тебя ударит, напишешь на него заявления. Я помогу. Укажу в заключении, что он маньяк!

Посмотрела на нее круглыми глазами:

– Он никогда не бил меня, – сказала ей. – Пальцем не тронул. Если бы тронул, я бы сама его кирпичом…

– А так чего же ты боишься? – удивилась Элис.

– Он моральный тиран! Он рюк… рюкзак мой… – что-то мне стало трудно дышать…

– Так! Все! – Элис дала мне лёгкую пощечину, приводя в себя. – Посмотри на себя! Развесила нюни. Соберись! Ты же умная, независимая особь женского пола!

– Да… да… я независимая, – бегло закивала.

– Ты что, все эти годы просто так мужчин за людей не считала?!

– Ну Элис, я же не прям так…

– А сейчас надо прямо так! Он – самец, недостойный твоего страха, а тем более внимания!

– А ведь ты права, – воспаряла я духом. Элис была очень хорошим психологом.

– Повторяй за мной.

Решительно кивнула.

– Ты – ведущий хирург, и все тебя боятся!

– Да! Я – хирург, все меня боятся.

– От тебя зависит разрешение на работу.

– Да, от меня зависит!

– Ты – умная!

– Я – умная!

– Ты – сильная!

– Я сильная!

– Ты матёрая!

– Я ма… Элис, не сходи с ума.

– Отлично, значит, пришла в себя, – Элис похлопала меня по плечу и проверила мои зрачки.

С зрачками было все в порядке. Все, я пришла в себя около чательно. Долгие годы тренировки собственного характера дали о себе знать – я уверенно задрала голову, твердая, как камень. Пфф, подумаешь, Олег Коршунов. Таких как Олег я видела десятками, и все они были паиньками на моих приемах. И смотрели доверчивыми глазами: «вы же дадите мне заключение, правда?»

Вот что я читала в их глазах. Я всего добилась сама. Я провела колоссальную работу. Олег ничем от них не отличается, и тоже будет смотреть таким взглядом.

В конце концов, он всего лишь рядовой военный, а я – ведущий хирург. Ну и кто теперь на коне? Да, Олег Коршунов?! Почувствовала ликование от осознания, что он в моей власти.

Широко расправив плечи, взяв свой многолетний багаж знаний, характера и стервозности, я двинулась из подсобки навстречу своему прошлому. Олегу от меня не скрыться.

Все! Я умная, решительная и твердая. Сильная. Я матёрая!