Читать книгу Горячее сердце Арктики - - Страница 18

Домашний матч, «Родина» – «Чайка», вторая игра

г. Ленск, 24 сентября

– У-у-у, – скандируют недовольные болельщики.

– Продули!..

– «Родина» – позор советского хоккея.

Я провожаю взглядом взбешенного Авдеева, который, смотрит наверх и, кажется, делает взмах рукой специально для меня. Коротко улыбаюсь в ответ только потому, что знаю – так далеко он все равно не увидит.

В поражении Майк не виноват. Забил две шайбы, до последнего боролся, но противник оказался сильнее. Увы, это игра.

В ложе становится шумно. Справа замечаю резкое движение и инстинктивно убираю ноги под сидение.

– Дай пройти, сука, – цедит Вита, успевая задеть мое колено.

В ее глазах стеклянные слезы.

Удар выходит очень болезненным. Потираю место ушиба и облизываю пересохшие губы, глядя на удаляющуюся спину Яичкиной. Подозреваю, вчера вечером Майк поехал к ней, чтобы сообщить о надвигающемся радостном событии.

Интересно, что он ей сказал?

Попросил подождать годик, а потом уехать с ним в Даллас?..

– Идиотка какая-то, – шепчет Бьянка. – Почему она на тебя так взъелась?

Я, не говоря ни слова, выставляю правую руку и жду соответствующей реакции.

– Маникюр новый… – она скучающе тянет, а потом взвизгивает так, что все трибуны рядом – теперь наши. – Это то, о чем я думаю?.. Это то, о чем я ду-маю, Андреева!!!

– Я не знаю, о чем ты думаешь, – схватив сумку, поднимаюсь с места и, игнорируя всеобщий интерес, закидываю ее на плечо.

Бьянка еле поспевает сзади.

– Тайга?.. Вы же после поездки в горы расстались! Или ты меня обманула?.. А ну-ка, признавайся!

– Вот еще. Мы правда расстались…

Вернее, я извинилась перед Загорским и сказала, что не смогу… Окончательно это поняла только в тот вечер. Вернее ночью, когда засыпала в одной кровати с Майком. Ярик выслушал новость без энтузиазма, но, возможно, просто не принял ее всерьез.

– Тогда кто?

– Арктика, – отвечаю, поднимаясь по лестницам.

Рассматриваю свои кроссовки. Наряжаться сегодня не хотелось, поэтому на мне простые черные легинсы и оранжевая клубная футболка.

– Андреева! – шипит подруга, перегоняя и останавливая меня. – Ты просто обязана все рассказать. Сейчас же. Как так получилось?

Я здороваюсь с волонтерами, в сторону раздевалки идти боюсь, потому что после проигрыша Болотов страшный как черт. Под руку ему попадаться не хочется.

– А что рассказывать? – останавливаюсь в коридоре, у стены. – Свадьба через две недели и ты – подружка невесты.

– Вау, – Бьянка пританцовывает, создавая затор из болельщиков. – Две недели? – резко останавливается. – Вы в своем уме?.. Вас петух в одно место клюнул? – склоняется и тараторит. – Ты же не беременна?

– Ты больная?

– Фу-у-ух… Я даже платье выбрать не успею. И ты тоже.

– Все успеем. Пышной свадьбы не планируется. Родители заказали ресторан с выездной регистрацией, будут «Родина» и самые близкие.

«Родина» и есть самые близкие…

Одергиваю себя, ругаю. Почему я молчу? Почему не рассказываю лучшей подруге о нашей договоренности с Авдеевым?

Не могу разобраться, что это?..

Стыд?.. Возможно.

– Я в шоке, Аня… Ты и Арктика. Я ведь всегда говорила, что вы созданы друг для друга. Как вы помирились? Как он сделал предложение? У меня столько вопросов… – прищуривается хитро. – Ты хоть счастлива?..

– Очень, – закатываю глаза и слабо улыбаюсь.

Чувствую себя потерянной.

– Это главное. А кто друг жениха? Надеюсь, мой Алтай?.. – она мечтательно вздыхает и плюхается в вендинговое массажное кресло, стоящее у стены.

– Кавказ, наверное… – отвожу глаза и сажусь в соседнее.

– Черт. Но ведь на свадьбе-то Бессмертный будет?

– Будет. Как и вся «Родина».

– И Загорский?..

– Этого я не знаю…

У меня голова кругом. Всего за один день жизнь перевернулась, а я… еще нет. Сложно.

Коридор пустеет, расстроенные зрители покидают Ледовый, остаются только наши местные. Мы с Бьянкой быстро подготавливаем несколько рилсов, как-то негласно действует правило – после проигрыша выдерживать паузу в соцсетях, поэтому этих видео должно хватить надолго.

Где-то через час появляются первые игроки. Они громко переговариваются, подкалывают друг друга, а проходя мимо меня странно улыбаются.

Он сказал всем.

Щеки опаляет жаром, а сердце валится на пол.

Все уже знают.

Поднимаюсь и высматриваю Майка, но среди парней замечаю только Ярика. Делаю усилие, чтобы не отвести глаза, когда он проходит мимо с баулом. Получается не очень. Ужасно получается!..

– Привет, Ань, – натягивает кепку на глаза.

– Привет.

Бьянку тут же как ветром сдувает. Подруга называется.

– Пойду Алтая поищу. Пока, Анют. Созвонимся!.. – на распев выдает.

Киваю сдержанно и снова смотрю на Загорского. Глаза, затемненные козырьком, подбородок, плечи. Складываю руки на груди, не специально, больше инстинктивно.

– Поздравляю, – кивает на мою ладонь. Кольцо неприятно тяжелеет.

И снова усилие – чтобы не спрятать.

– Спасибо, Яр.

– Рад, что послужил катализатором в ваших отношениях, – усмехается он, переворачивая козырек назад. – Хоть в чем-то пригодился…

– Я…

– Загорский, – кричит Авдеев с другого конца коридора. – Отошел от нее!..

– Позер, блядь. В общем, пока, Ань. Ты всегда можешь на меня рассчитывать и обратиться за помощью, – говорит напоследок.

– Пока, – с облегчением выдыхаю.

– Что он хотел? – спрашивает Майк, быстро оказываясь рядом.

Каждой клеточкой тела чувствую – на нас все смотрят. Как-то неестественно друг к другу подаемся. Оба. Губы нестерпимо обжигает горячими мужскими губами. Аромат туалетной воды Авдеева, запах геля для душа – все теперь под кожей.

– А-а-а, голубки! – доносится голос Болотова. – Хоть одна хорошая новость за день.

– На свадьбу придете, Станислав Николаевич? – разворачивается Авдеев, все еще крепко меня обнимая.

– Отчего ж не прийти? – с интересом на нас смотрит. – Дело молодое. Рад, рад за вас.

– Спасибо, – кажется, краснею. – Приходите, мы будем рады.

Тренер прощается, а мы остаемся только вдвоем.

Поспешно освобождаюсь от объятий и подхватываю сумку.

– Обязательно было целовать меня? – шиплю, дрожа от негодования.

– Извини, Андрюш, – с голливудской улыбкой отвечает Майк. – Это как-то само собой получилось…