Читать книгу Колебимые - - Страница 2

К вечеру они добрались до небольшого поселения – порядка двадцати семей. Убогонькие землянки выглядели очень знакомо для Микитки: ребёнок сам некогда жил в подобном домике.

Вокруг поселения просторные подготовленные поля. Они ещё не засеяны – и правильно, пока рано. Привычного запаха скота не чувствовалось. Видимо, домашних животных местные не разводят. Это показалось крестьянёнку очень странным.

Местные жители особо не обратили внимания на странников, но всё-таки самый крупный мужчина из деревенских поинтересовался, кем является Петир. Тот назвался своим именем и обозначился авантюристом, на том диалог и завершился.

Облака совсем стали густы. Волшебник не обманул, дождик будет уже скоро. У тоненькой речушки – её можно даже местами перепрыгнуть – Петир обратился к другому жителю с просьбой на ночлег, однако тот грубо и бесцеремонно отказал, а причину умолчал.

Обычно наставник решает эти проблемы благодаря магии. Вообще Микитка часто замечал за мужчиной такое небольшое легкомыслие. Для ребёнка казалось весьма логичным, что волшебник, не привыкший ладить с людьми, предпочитает решать все свои проблемы по щелчку собственных пальцев. Ему несложно соорудить и дом, и целый замок (по крайней мере, небольшую крепость точно), но с момента, когда они покинули Кьорию – родину Микитки, – магистр стал воздерживаться от лишних рассказов о своих магических способностях и представляться не волшебником, а обычным авантюристом, которых так много в Лантании.

Петира пригласили в дом главы поселения, он согласился.

Зайдя внутрь, Микитка сделал сухой вывод: очередная слабая землянка. Даже не самая большая… но в ней они с наставником смогут пережать непогоду, отдохнуть и продолжить путь на следующий день. Так что незачем спорить, ведь так?

В этом домике любитель всегда что-то посчитать Микитка заприметил ровно дюжину перьев, размещённых по всему домику на стенах. Он не узнал птицу. Синий цвет пера мог означать, что оно покрашено, но наивному ребёнку хотелось больше верить в другое – что есть на свете какая-нибудь цветная куропатка или нечто в таком духе.

– Спасибо, что пригрели нас, ха-ха-ха! – уже сидя на ковре, обратился к главе поселения с благодарностью и охотой завязать разговор Петир.

– Боги не простили бы мне, если бы я не помог вам. – сухо проговорил седой мохнатый старик с серыми, почти белыми глазами.

Он был одет в свитер, на нём шерстяные штаны. Микитка стал подозревать, что данная деревня связана с пастухами и эта одежда является подарком. Сложный узор и крашенная шерсть – вряд ли их мог позволить себе купить такой бедный старик.

– Ах, боги! Они бы точно, ха! Дедуля, а что у вас тут, как дела?

– Дела? Дела хорошо… недавно Фасик с Деждой родили двойню. Ох и давно я такого видеть не видовал.

– А монстры как?

– Тю тебе на язык! Нет и не надо нам их, мы, езжи уж живём под гедом и праведно, да не бывать такому.

– Правильно. А твои дети уже взрослые?

– Верно. Правнук уже родился, да. Жаль моя не дожила.

– Жена?

– Да, она… – голос деда стал заметно менее грубым. – она…

– Видно, на то воля богов?

– Зимы воля, той зимы.

– Сколько лет назад?

– Ну как я тебе скажу? Три мож, четыре. И то не знаю.

– Замёрзла, да?

– Да, примёрзла даже. Ух, холодная же была тогда зима. Она легла пьяненькая – стал с плачем в голосе говорить старик, – у дома, а я не пускал. Утром с кожей, только так… дурак, – схватился за голову, – дура!

– Ты не виноват, она не по-твоему вела себя?

– Не по-моему… по-своему. Говорил Варьке: «Ну что ты запила». А я всё ещё не знаю, откудаго ж шмурдяк тот раздобывала? Позор, такой позор…

– Не грусти, дедушка. – вмешался в разговор Микитка, понявший грусть старика, который уже совсем не убирал рук от заплаканных глаз.

Ребёнок подполз по коврику ближе к дедушке и приобнял его.

– Какой ты хороший, мальчик! Хороший! – дедушка тоже обнял ребёнка в ответ.

– Петир – стал говорить Микитка, – не знает, когда не надо продолжать спрашивать, ты прости его, хорошо? Скажи лучше, что за перья по дому?

– А, перья. Птица когда-то пролетала волшебная. Её гоняли по небу два злых-злых ворона. Клювали, вот и упали. Мы с малыми давай собирать, вот и храню по сей день. А ведь цвет всё тот же, яркий!

– С птичкой той стало всё как?

– Ох, малышоночек, не припомню. Улетела она, наверное. – дед уже перестал плакать и начал поглаживать Микитку.

Ребёнок уже заскучал по мужской тёплой руке. Такая большая, такая сильная, но всё же ласковая. Микитке стало невероятно жалко дедушку. Хотя они незнакомы и вряд ли встретятся ещё когда-нибудь, он понимает всю важность поддержки и грусть ситуации. А ведь этот дедушка больше никогда не полюбит женщину. Он прошёл большой жизненный путь, что чувствуется и в прикосновениях, и в словах. Как бы Микитка не хотел бы не думать об этом, но он всё равно вспоминает одну простую истину – все люди смертны, что в особенности актуально для такого великовозрастного человека, как этот дедушка.

– Красивая история! – решил сгладить обстановку Петир. – Я и не обратил внимания на пёрышки, а эта птица была большой? А дед?

– Да, довольно-таки большая.

– Я был в Сафисе, там есть большой авиарий. От дроздов до цаплей, от югов до северов – собранные в нём птицы прекрасны. Синих тоже много видел, но небольших. Певчих.

– Ого! – удивился дед. – В Сафисе?

– Да.

– Что ж вы такие путники забыли тогда здесь? Столица ж такая далёкая от сюда…

– Сколько прекрасных птиц не собрал бы молвангед с своих теплицах, всех ему не увидеть! Ха-ха-ха!

– И то ж верно. Ха-ха! – дед сильно рассмешился.

– Ты мне не рассказывал об этом, Петир. – слегка смутился Микитка. – Какой он, Сафис?

– Твой учитель был во многих и многих местах, мой милый-милый ученик! Когда-нибудь и ты там окажешься, я уверен. Ха! – с самохвальством стал заявлять мужчина.

– А куда сейчас идёт ваша дорога? —поинтересовался глава деревни.

Петир пригубился к чаю.

– Мы движемся на запад, к лесам. – решил ответить за наставника ученик.

– К долгоухим? – старик почти возмутился.

– Нам нужно в Джокласу, это короткий путь. – пояснил Петир.

– Тьфу тебе! Какой он короткий? Есть же дорога на севере!

– Я не собираюсь ступать по ней, вымощенной невольниками…

– Невольниками? – удивился дед.

– Гед использовал труд каторжан, поступив против воли, своего предшественника Ярополка.

– Я родился и вырос при правлении Ярополка II Грандиозного. Он построил множество новых дорог, восстановил многие ещё республиканские пути, но не думал о Гайдании. В то же время Бондар…

– Ярополк был честным человеком, – перебил его Петир, – он освободил и не использовал рабов. Не то что Бондар Однорукий!

– Ишь! Мне не нравится, что ты так говоришь о нём, Петька. Эти люди не рабы, а обычные преступники. Воробьи, душегубы, честикрады!

– Это не даёт право Бондару использовать их в своих целях. Среди этих людей есть ложно осужденные, есть враги государя.

– Твоя правда, но теперь у нас есть дорога. Кто знает, если мои сельчане заживут лучше от неё?

Петир решил промолчать.

– Не ругайтесь! – расстроился Микитка. – По такому пустяку, да чтоб Молванг вас!

– Вон, дело говорит твой сын, дело! – обрадовался дед. – Мир? – он протянул руку.

– Мы и не ссорились, дедуля! – улыбнулся мужчина, пожав тому руку.

Микитке был чужд этот глупый спор. Дороги? Да почему им вообще есть до них дело? Хотя ребёнок и знал, что означает слово «молвангед» – правитель всего материка, он никогда не задумывался о нём. Сложное устройство сословного общества не очень интересует Микитку, как и все подобные политические разговоры. Ему бы поучиться магии или просто побыть в покое, а не слушать такие сложные слова. Но в то же время что-то во всех подобных разговорах и привлекает Микитку. Быть может, дело просто в том, что он просто пока не понимает? А когда станет взрослым, тогда ему и будет ясна вся прелесть подобного общения?

– Я – обратился дедушка, – не хотел бы вас о том просить…

– О чём, дедушка? – поинтересовался Микитка.

– Ишь, да… мы стали обращать внимание больше на дорогу от Джокласы до Кламроры. В том беда, что наши побратимы западнее стали ревновать нашим радостям. Вашему пути так или иначе помешает речка Ларька, а один из мостов – мост моего брата. Пожалуйста, помогите ему с его делом.

– С какой стати? – не понял идею Петир.

– А что, сложно старшему помочь? У, а я тебя ведь согрел. – стал напоминать Петиру дед.

– Ну вот, а я уж думал, что ты добрый! Ха-ха! Ну дед, ну поганка!

– Чё ж поганка сразу-то? Та там несложно. Он не будет даже сам просить тебя, даже если ему сильно нужно. Просто, сам прояви желание и понастаивай чуток.

– Мне-е-е?! Мне ещё настаивать! – уже совсем возмутился Петир.

– Дедушка, – тоже не очень понял Микитка, – Петир не такой, чтобы так… почти унижаться. Уж поверьте, я бы добил вашу просьбу, только вот вы совсем не так и не о том просите.

– Выслушай до конца. Что за недотёпы, а?! – дед немного поразмыслил. – Мы бедные, но не они… давай так. Непростой мой сват человек. Непростой. В этом ты, наверное, на него похож. Просто доверься мне, тебе то тоже выгодно станет. Доверься.

– Ух, дедок, тебе-то на боковую пора уж.

– Ас! Ну и Молванг с тобой, я как лучше хотел.

Немного ещё поболтав, все легли спать.