Читать книгу Колебимые - - Страница 3

На следующее утро погода оказалась добротнее. Чистое ясное небо, потеплело – боги, верно, благоволят героям. Как и обещали, Петир и Микитка ушли дальше, попрощавшись с дедом, который так и не назвал своё имя.

Они шли по небольшой протоптанной дорожке.

С началом весны Петир стал босоногий. Микитка так и не понял, когда и как его учитель дел их тёплую зимнюю обувь и одежду. Наставник нечасто, но пьёт в различных тавернах, потому ребёнок лишь предполагает, что за выпивку учитель мог расплатиться даже таким странным и глупым методом. Хотя пути Петира неисповедимы, ведь он мог просто потерять или забыть где-то оставленные пожитки.

Петир не любит ходить по мокрой от росы траве, потому со своим учеником он в начале светлых суток предпочитает сперва топать по песку и сухой грязи, но сейчас на тропе много луж и сыро, потому уже через полчаса пара шла по зелени рядом с дорогой.

Местность перестала быть холмистой. Весьма ровные поля простилаются от горизонта до горизонта и лишь изредка встречаются группы деревьев.

Петир, понижая голос, внезапно запел:

«Надомной синеет небо,

Подомной твердеет почва,

Как же жду прикрасы лета!

Чтоб раскрылись древа почки…»

– Эх, наставник, да ты поэт! Ха-ха! – решил поддержать его Микитка.

– Да! Величайший маг! Ещё и поэт, ха-ха!

– Это песня не твоя же?

– Да, мне её когда-то давно пел кто-то.

– «Когда-то», «кто-то»… не любишь мне ничего рассказывать…

– Не люблю, особенно если действительно плохо помню. Я прожил в три раза больше, чем ты – не так уж и сложно забыть детство.

– А что ты любишь?

– В каком смысле?

– Например, если о погоде и времени года.

– Лето, безусловно. Особенно летние дожди.

– Мне нравится зима и снегопады.

– И почему же?

– Зимой семьи согреваются вместе в домиках. Там тепло, сухо и уютно.

– Хм… интересный ты малыш, Микитка.

– Не маленький я! – с жестикуляцией не согласился ребёнок

– Маленький, ещё какой. – с какой-то лёгкой теплотой в голосе проговорил Петир.

– Где ты ещё был, кроме Сафиса?

– Во всех столицах областей, овечка.

– Во всех? Мне мама говорила, что жизни не может хватить, чтобы обойти весь материк…

– Преувеличила. В конце концов, оно и понятно… мало, кто из крестьян покидает свою малую родину.

– Да-а. – с лёгкой грустью проговорил одиннадцатилетка.

Микитка прислушался: необычное кряхтение и шелест.

– Петир, – с насторожённостью прошептал ученик, – ты слышишь?

Они остановились. Наставник стал слушать. На его лице начала проступать его фирменная улыбка. Взгляд стал почти кровожадным.

Микитка с опытом уже точно знает, что это означает: Петир ждёт атаки монстров. Уже полгода совместных странствий обучили напарников работать сообща. Хотя учитель не особо занимался обучением Микитки в последнее время, ребёнок умеет оказывать поддержку мужчине.

Юный волшебник закрыл глаза и принялся вспоминать формулу.

Глаз всевидящей. Стая соколов с одним и только одним разумом: они действуют сообща и рассказывают друг другу, где встречают добычу… ужасные птицы, гроза для слабых.

Микитка на мгновение стал видеть в темноте своих век образ нескольких ужасных зубастых низких существ с руками и ногами. Судя по всему, к героям приближаются… гоблины?!

Находясь на ровной земле, имея возможность смотреть вокруг, не видя преград, юный волшебник всё равно без магии не может увидеть их своими глазами. Неужели они под землёй?

Со скоростью и жёсткостью перед героями прям из почвы вылетело одновременно целых три гоблина. Зеленокожие твари, приземлившись, поспешили накинуться на Микитку и Петира.

Ребёнок рванул чуть назад: он точно знает, что его наставнику нужно пространство для нанесения атаки.

– Павшие дварфы! – крикнул с ненавистью и злобой Петир.

Он поставил ноги шире, сложил руки так, чтобы сформировать большой огненный шар.

Гоблины двигались почти друг за другом. Петир пустил в их ряд полутораметровый сгусток пламени. Монстры поздно догадались об опасности этой атаки, они выглядели дико, но всё равно испуганными.

Достигнув гоблинов, огненный шар взорвался, его пламя двигалось, будто горящее масло. Два гоблина совсем были обречены, их кожа – кожа нежити, – она обугливалась и сгорала.

На поле запахло очень неприятно и едко.

Но один гоблин несильно пострадал, он отошёл в сторону. Быть может, испытывая гнев за павших товарищей, выживший в огне монстр кинулся вновь на Петира. В монстрячей руке внезапно прям из плоти рвануло костяное копье, он схватил его ей же. Микитка и раньше видел, что гоблины создают себе оружия прямо из собственного тела. Опасное, ядовитое. Его нельзя использовать против хозяина: в руках живого оно всегда обращается в пыль.

Волосы Петира встали дыбом – учитель пожелал использовать удар молнии.

Микитка уже почти расслабился, как вдруг… прямо за его спиной послышался сильный шум. Ребёнок обернулся и увидел, что вот-вот четвёртый гоблин, скрывавшийся всё это время под землёй, уже замахнулся своей невероятно большой костяной булавой.

«Что делать? Он же сейчас убьёт меня?» – подумал в испуге ребёнок.

– Пе… – Микитка не успел договорить, как почувствовал, что почва под ним стала рыхлой и мокрой. Его будто руками что-то схватило и потянуло вниз.

Так быстро! Гоблин промахнулся и пролетел дальше. На его морде была видна злость.

Но Микитка не остановился тонуть. Он едва успел сделать вдох и закрыть глаза, как его затянула волшебная трясина. Прям под землю…

Не видя ничего, чувствуя всем телом, как его касается грязь, а мелкие камни царапают лицо, он лишь смиренно ждал, пока это всё закончится. Вдруг, ребёнок почувствовал лёгкость в ногах, потом чуть выше и наконец… о нет! Микитка чувствует, что падает!

В полёте он не стал надеяться на лучшее. Юный волшебник сложил руки, будто молясь богам, и представил сказку о Стрибоге.

Этой формуле Петир научил Микитку одной из первых: когда-то птицы не умели приземляться, а потому всех их спасал от гибели любитель пернатых бог ветра. Сейчас юный волшебник лишь надеется, что Стрибог поможет и ему.

Падение не длилось долго, под собой ребёнок сформировал воздушную подушку, которая смягчила падение. Впрочем, даже так всё равно Микитке не понравилось падать практически на копчик.

Юный волшебник понял, что не покрыт грязью. Значит, это точно не ловушка, а магия Петира. Ребёнок спокойно открыл глаза, но всё равно ничего не было видно. Тогда ничего иного не остаётся: нужно использовать ещё одно заклинание. Ему Микитка научился ещё до знакомства с наставником. Кошки очень нечестно поступают, когда смотрят на всех своими чудесными глазами. Совсем неправильно! Вот юный волшебник и догадался уподобиться милым булочкам: он представил себя на их месте, закрыл глазки и вновь открыл. Здорово, стало чуть более виднее!

Небольшая подземная комната. Видимо, когда-то очень давно это был обычный каменный дом какой-нибудь древней человеческой земли. Сейчас он под землёй. От этой мысли ребёнку стало чуть грустно. Микитка заметил черноту у одной из стен: видимо, там проход в другую комнату.

Из любопытства ребёнок решил в неё заглянуть. В конце концов, он точно помнит, что было три или четыре гоблина – не больше. Это была ошибка.

Он зашёл и посмотрел налево. Там кладка гоблинов…

Мерзкие сгустки, чем-то похожие на яйца, но без скорлупы. Они сложены друг на друге, а с их стороны доносится неприятное тепло и смрад. Однако ужас ситуации заключается в осознании… гоблины не имеют пола. Для размножения они используют тела разумных живых существ.

Микитка повернул голову направо.

Кости. Много костей. Прямо на них лежит девочка!

– Эй, ты меня слышишь?! – Микитка кинулся прямо к бедной девочке.

Она выглядит чуть младше самого ребёнка. Ободранная одежда, испуганный взгляд. Во рту у неё напиханы куски ткани. Девочка вся покрыта мерзкой жидкостью.

Микитка помог ей. Он потянул за ткань из её рта, освободив его. Судя по запаху и тому, как она приклеилась к коже внутри, эта ткань была там действительно долго.

– Ты можешь говорить? – юный волшебник впал в панику, на его лице проступили слёзы.

Девочка пошевелила губами, но не смогла сказать ничего.

– Сейчас подойдёт Петир, он поможет! Держись…

– Ма… – девочка едва смогла что-то промямлить.

– Что? – переспросил ребёнок.

– Ма… мама… – у девочки могли бы политься слёзы, но их, видимо, совсем не осталось.

Микитка обнял бедную девочку. Он понял, чьи свежие обглоданные кости лежали рядом с ней.

Ребёнок грел её и пытался успокоить. Руки девочки были плотно примотаны сзади к выступу на стене. Поняв это, Микитка отпустил её, немедленно снял рюкзак. Из него он быстро достал нож, а после развязал сложный хаотичный тугой узел гоблинов.

Тогда он обнял её вновь и она прижалась к нему, как только могла. У неё совсем мало сил. Девочка не была холодной, но ей точно не хватало всё это время тепла другого человека.

Спустя какое-то время в подземелье спустился сам Петир.

– Эх! – прокричал он с задором в главной комнате. – Эти твари меня так бесят. Микитка, ты в порядке? Ты где?

Из той комнаты загорелся свет. Ученик сразу узнал свечение, которое обычно создаёт его учитель.

– Я здесь! Тут девочка! – с тяжестью на сердце крикнул Микитка.

– Что? – Петир пошёл на его голос.

Он вошёл. В комнате стало светло. У девочки оказались красивые рыжие кудрявые волосы. На её теле разорванная льняная одежда, похожая на одежду Микитки.

– Мы… мы должны помочь, Петир. Обязаны! – слёзно стал просить Микитка.

– Вот те на. Жалко девчушку. Оставим в ближайшей деревне. – сухо проговорил наставник.

– Что? Что ты такое говоришь?!

– Успокойся, всё будет хорошо. Давай, её нужно поднять на землю. В рюкзаке есть сменная рубашка моя, отдадим.

Мужчина заметил свежие кости возле девочке.

– Они… они делали с тобой это? – обратился к девочке Петир.

Бедняжка помолчала, её лицо скривилось. Волшебник сделал вывод, но она объяснила его ошибку:

– Н-нет…

– Очень хорошо. Мы сможем помочь тебе.

Волшебник поднял детей с помощью невидимой длани, земля легко пропустила их наверх.

Наверху невероятно светло. Микитка перестал поддерживать кошачье зрение, а девочка закрыла своими ручками себе глаза.

– Ты… ты привыкнешь… как долго ты там была?

Она лишь помотала головой.

Петир поднялся наверх.

– Кладки? – уточнил Микитка.

– Да, сжёг.

– Мерзкие монстры… какие же они…

– Рок всех сапиенсов, ужасный рок Седьмого Пути. Его воплощение на нашей земле. – стал говорить с грустью Петир.

– Я не хочу, чтобы она ходила, Петир.

– Мне несложно её понести на спине. Такому великому магу – это раз плюнуть. Мы скоро должны будем пройти ту речку, о которой говорил нам глава поселения. Там оставим. Наверняка, она оттуда.

– Если оттуда, тогда хорошо… – не очень уверенно сказал Микитка.

– Ей с нами нельзя, мой дорогой ученик.

– Д-да…

Петир подошёл к девочке. Она всё ещё боялась убрать руки от глаз.

– Слушай, недотрога, – обратился к девочке наставник, – открой же глазки, посмотри на своих спасителей. Ха-ха!

– Д… да… – ответила девочка.

Она наконец-то убрала ручки и открыла глазки. Такие красивые зелёные зрачки, невинное честное личико. Ей пришлось долго привыкать к свету солнца, но всё же она увидела Петира и Микитку за ним.

– Спа… спасибо… – малышка попыталась изобразить улыбку. Ей это пришлось очень тяжело.

Мужчина дал девочке отпить из его фляги, хотя ученик был уверен, что в ней всегда какой-то алкоголь. Микитка достал рубашку Петира из рюкзачка и передал бедняжке, та, неловко продевая руки, смогла её надеть. На ней одежда наставника была так велика, что больше походила на платье. Петир объяснил девчушке необходимость залезть к нему на спину, она послушалась.

Юный волшебник обратил внимание на тела гоблинов. Они почти распались в сухой чёрный пепел.

– Молванг… – с ненавистью и грустью проговорил Микитка.

Эти ужасные монстры даже не могут чувствовать угрызения совести, им никогда не понять, какие ужасные поступки они совершили там, под землёй. Они, будто животные, но более дикие, гадкие… покинутые богами, обречённые на забвение. Если бы Микитка мог бы, он бы истребил их всех, до единого.

Группа направилась дальше.