Читать книгу Путешествие из Шикмоны в Милет или Вторая из Стихий - - Страница 1

Вы когда-нибудь медитировали на берегу моря?

Ты очищаешь свой ум от всех мыслей, чтобы остаться исключительно с самим собой. Но мысли не сдаются и стараются пролезть обратно через любую случайно открывшуюся щелочку. Тогда ты начинаешь следить за пенным прибоем, мерно ударяющим в берег, для этого не нужны мысли, нужно просто наблюдать, как он надвигается, поглощая песок, а потом, потеряв свою силу откатывается назад и ни одна волна не повторяет предыдущую. Постепенно прибой смывает все твои мысли, и ты остаёшься наедине с ним. По сути, ты им становишься, потому что «я» это то, что остается, когда смывается последняя мысль. Странная вещь этот прибой, он одновременно и хаотичен, и неизменен, вода накатывает на берег, а берег упрямо возвращает ее назад. Волна отдает свою энергию берегу и обессилев отползает, но за ней приходит новая, полная силы и в надежде что-то изменить и снова наползает на берег, но также точно, потеряв свою энергию исчезает в небытии.

Волны бывают разные, некоторые плавно накатывают на берег и мягко достигнув своего предела, на миг останавливаются и так же мягко уходят в небытие. Есть такие, которые накатывают со всей мощи и затопив гладкое пространство, омытое предыдущими волнами, идут дальше, поглощая шероховатое пространство сухого берега, но и они исчезают, оставляя о себе лишь краткую память в виде высыхающей полоски мокрого песка. Бывает, что волна грозно идет издалека, поблескивая полупрозрачной стеной зеленой воды и пенной верхушкой, но обрушившись на берег неожиданно спотыкается сама о себя или о свою предшественницу и, породив бессмысленный пенный хаос, исчезает в водоворотах.

Кто-то из древних, считал воду основой Мира, кто же это был? Ах да, его звали Фалес. Фалес из Милета, кстати это был не просто кто-то, а первый из философов, в те времена их называли мудрецами. Любопытно, почему же он взял за основу Мира воду, а не берег, или скажем того, кто сидит, подобно мне, и смотрит на прибой. Сплавать бы в Милет, спросить, только как, преодолеть расстояние тут будет недостаточно, прошло столько лет!

– Лет? – раздался рядом тихий задумчивый голос. Я вздрогнул, хотя уже минут пять, наверное, никого не замечал рядом. Передо мной стоял странный человек, одетый так, словно прибыл из какого-то другого времени или даже, пожалуй, из другого мира: его длинная мантия черного цвета свисала до земли, и странный блеск исходил от золотой пряжки на поясе. Лицо было укрыто тенью капюшона, но глаза сверкали, словно две голубые звезды, устремленные на меня.

– Прошло столько лет, говоришь? – повторил он. Ты хочешь задать вопросы Фалесу? Это не так уж и сложно, как ты думаешь.

Я молча смотрел на него, все еще не понимая, как реагировать. Сначала пришла мысль, что это шутка или, может быть, чей-то розыгрыш. Но ведь я ничего не говорил, значит незнакомец оказался способен прочесть мои мысли. Затем я увидел, что над морем стоит уже не солнце, а ярко-желтая луна. Прибой стих, и светлая дорожка от луны к берегу почти застыла, слегка подрагивая от случайных всплесков.

– Кто вы? – спросил я, хотя, возможно, должен был задать более умный вопрос.

– Шварценблюм, – ответил он дружелюбно. —Я иногда гуляю тут по берегу при полной луне. В паре миль от берега, на дне, вон в той стороне, покоится старое турецкое судно. В силу некоторых обстоятельств я к нему сильно привязан. Но это лирика, в данный момент важно то, что я могу тебе помочь. Ты выразил желание встретиться с мудрецом?

– Но ведь он умер две с половиной тысячи лет назад! – возразил я, как же мы сможем с ним встретиться. Ты предполагаешь отправиться с мир мертвых или вернуться во времени. Но ведь это невозможно!

– Да, ваши ученые, несомненно, правы, во времени действительно нельзя двигаться вспять, скорость света, энтропия, искривление четырехмерного континуума и все такое. Но ты знаешь, они ведь ничего не знают о самой природе движения, еще меньше они знают о природе хаоса. Иногда не нужно ломиться в запертую дверь, если открыта форточка. Во времени есть так называемые перекрестки, то есть моменты выбора, выбор есть точка соединения порядка и хаоса. Те, кто умеют выходить из пространства в измерения хаоса, могут просто перепрыгнуть на эти перекрестки. Естественно для приобретения подобных навыков нужны долгие годы упорных тренировок. Тебе повезло, потому что у меня было достаточно времени, хорошие учителя, и я знаю некоторые перекрестки, которые вполне подойдут для нашей затеи.

Ну что же, сказал я, похоже мне действительно сильно повезло, что ты оказался рядом. Я готов.

– Тогда идем, сказал Шварценблюм, здесь неподалеку есть прекрасная бухта, мы отправимся из нее в Милет на надежном финикийском судне. Правда сегодня это не совсем бухта, берег сильно изменился. Вы называете это место Шикмоной, это рядом с пляжем Бат-Галим, на котором мы сейчас находимся, минут 20 прогулки вдоль моря по удобной асфальтированной дорожке. Я уже выбрал «перекресток», это 28 мая 585 года до рождества Христова, это день, когда Фалес предсказал солнечное затмение и тем поверг в шок своих соотечественников. Некоторые называют это время осевым. Прошел год с тех пор, как Иерусалим был сожжен и разрушен и теперь он лежит в груде развалин, а жителей его либо убили, либо угнали в Ассирию, но над Шикмоной, сегодня, будет прекрасное, безоблачное, почти, летнее утро.

В бухте стоит судно, готовящееся к дальнему переходу, завтра оно оправляется в Милет. Думаю, за пару золотых монет мы с капитаном договоримся. Знаешь, а ведь ты везунчик, смотри, как все у нас сходится.

Через двадцать минут ходьбы песчаный пляж Бат-Галим остался далеко позади, и за зданием института моря передо нами открылись следы древнего города. Остатки стен и строений были пропитаны тысячелетиями времени, и, хотя от них остались лишь очертания, каждый камень мог бы рассказать множество удивительных историй. Когда-то здесь был шумный портовый город.

– пошли!!!– Слушай, сказал Шварценблюм, я ведь застал тебя за медитацией, возможно, ты бы мог немного облегчить мне задачу, если не хочешь, чтобы мне пришлось тащить тебя как бревно. – конечно, говори, что делать. – подними руки и впитывай энергию ветерка, – прекрасно., знаешь, где находится третий глаз. – да, ответил я, это приблизительно в районе лба. – сосредоточься на третьем глазе. – теперь сдвинь внимание на макушку. – а теперь… сдвинь внимание еще выше. – прекрасно, дай руку

С восточной стороны небо уже начинало светлеть и на фоне намечающейся зари четко выделялись пятнышки двух маленьких облаков. В бухте мерно покачивались на волнах три корабля, два округлых и один длинный и остроносый. В воздухе явственно ощущался слабый запах соли, моря и тухлой рыбы, смешанный с ароматами каких-то смол и полевой травы. По узким улочкам, вымощенным крупными камнями, тянулись каналы для дождевой воды. Они сходились к цитадели, которая возвышалась над городом, словно страж.

Приморский городок просыпался. На порог одного из крайних домов вышел молодой мужчина, а за ним женщина, что-то ему сказавшая на певучем семитском диалекте с совсем небольшой примесью гортанных звуков. Язык был как будто знаком, и я неожиданно выхватил два знакомых мне ивритских слова, «возьми» и «еда».

– Да, сказал Шварценблюм, местный диалект один из семитских, также как ханаанский и иврит, и при некоторой тренировке ты вполне смог бы на нем общаться.

От невозможности происходящего стала кружиться голова. Проснулся инстинкт самосохранения, грубо намекнувший, что все его индикаторы зашкаливают и он, инстинкт, требует немедленно вернуться в привычную обстановку, я сделал шаг назад, но это уже ничего не изменило в окружающей реальности.

– Этот воздух… этот ветерок с моря – сказал я, глубоко вдохнув, – это же воздух далекой древности, две с половиной тысячи лет до моего рождения?

– Именно так, – ответил Шварценблюм. – но ты все еще находишься на перекрестке, теперь с него необходимо сойти. Здесь не стоят, сюда приходят сделать выбор. Врата времени уже схлопнулись, а ты, войдя в эту реальность, никак не можешь оставаться в своей. Таковы правила игры, если ты будешь здесь торчать, это всего лишь вопрос времени, когда оно заметит тебя и выкинет из реальности… совсем. Чем дальше мы пойдем, тем глубже ты будешь погружаться в этот мир, а он – становиться твоим настоящим.

– Улыбнись пошире, подбодрил Шварценблюм, нас ждет прекрасное морское путешествие полное опасностей, самыми банальными из которых могут оказаться бури, пираты и разгневанные боги. Но не забывай, что ты путешествуешь с одним из лучших магов, так что пираты и бури это лишь немного экзотики, не гневи богов и все у нас будет в порядке.

– Если бы я знал, как их гневить, тогда я бы также знал, как их не гневить, хмыкнул я, но я не знаю ни того, ни другого. Там, где я вырос с богами была довольно мутная история.

–В конце тебя ждет заслуженная награда, беседа с Фалесом, и поверь, самые знаменитые ученые охотно дали бы отрубить себе левую руку и ухо в придачу, чтобы оказаться на твоем месте. – Идем в бухту, нам нужен вон тот корабль, завтра он отплывает в Милет. Капитана зовут Маттан, он из Тира.