Читать книгу Дом номер тридцать - - Страница 5

Время близилось к обеду. Лера сидела за ноутбуком и строчила как сумасшедшая. Она заперлась в комнате и не выходила с самого утра. На неё нашло небывалое воодушевление, что было странно для сложившейся обстановки. Пальцы порхали над клавиатурой, чёрные буквы ложились на белый экран.

Лера боялась спугнуть нежданный прилив вдохновения.

За окном гудели машины, откуда-то доносился детский смех и визг, слышались обрывки разговоров прохожих. Всё это сливалось в монотонный фоновый шум, который словно бы гипнотизировал, вводил в своеобразный транс. Под этот шум строчки летели одна за другой. Сюжет легко тёк сам собой без всякого плана и порядка, слова находились будто из ниоткуда. И девушка продолжала стучать по клавиатуре, не замечая ничего вокруг.

Она отвлеклась только тогда, когда надрывно заурчал живот. В распахнутые окна ярко светило солнце, дул тёплый ветерок. Погода была по-летнему жаркой.

Лера поняла, что невероятно устала. Спина затекла от долгого пребывания в одной позе. В глаза словно песка насыпали.

«Ладно, потом перечитаю», – решила она, закрыла ноутбук, поднялась.

Пришлось идти на общую кухню, чтобы разогреть остатки поминального обеда. Снова есть холодные пироги Лере не хотелось. Там же она сделала себе чай и на бабушкином жестяном подносе понесла еду в комнату.

После обеда девушку разморило. Бессонная ночь давала о себе знать. Мыть посуду не было сил, и Лера решила, что сделает это потом.

Солнечный свет заливал комнату, ослеплял. Девушка зашторила окна, оставив их открытыми. Приятный ветерок создавал прохладу, пыльные портьеры чуть колыхались. Захотелось прилечь и закрыть глаза на пару минут. Лера не стала противиться порыву, легла на диван, подмяла под себя подушку и мгновенно провалилась в сон.

Ей снилось, будто она шла по тёмному коридору верхнего этажа. Повсюду висела паутина, липла к лицу и волосам. Но коридор был чистым, ухоженным, жилым, а потолок, напротив, старым и прогнившим. Выглядело так, будто прошлое и настоящее соприкасались в одной реальности. Лера искала подругу. Водить в жмурки выпало ей, и она уже битый час не могла найти Нину. Неисследованными остались подвал и чердак. Лера направлялась к последнему.

Стены расплывались неясными тенями, как это часто бывает во снах. Коридор казался бесконечно длинным, девушка шла и шла, но, казалось, не сдвинулась с места. Лера смутно помнила тот день. В видении он представал искажённым, причудливым.

Неожиданно картинка сменилась. Лера не заметила, как осознала себя стоящей под пыльными балками. Стропила скатной крыши угадывались в полутьме. В щели заколоченного окошка лился дневной свет. В нём плясали пылинки. Лера засмотрелась на игру теней и света. Ощущение чьего-то присутствия отвлекло её. Чудилось, будто в тёмных углах под скатами крыши скрывается нечто и ждёт момента, чтобы потянуться безобразными руками.

– Нина! – окликнула подругу Лера.

Из дальнего угла послышался смешок. Девушка пошла на звук. Неожиданно что-то побежало по плечу, защекотало шею. Лера брезгливо смахнула паука, замешкалась, споткнулась, рухнула на пол. Стоя на четвереньках, она заозиралась. Из-за опорного столба выглядывала тень, нечеловеческий силуэт. Лера силилась рассмотреть впотьмах пугающее нечто, как вдруг тень метнулась к ней, а сзади на плечо легла холодная ладонь.

Девушка вскрикнула детским голосом, обернулась. Метрах в двух на фоне заколоченного окна стояла Нина: лицо закрыто длинными спутанными волосами, бледная кожа почти светится в чердачной полутьме, неизменные рюши на подоле старомодного платья.

– Испугалась? – спросила та холодным потусторонним голосом.

Задыхаясь от нахлынувшего ужаса, Лера открыла глаза. Сновидение ускользало, оставляя в памяти лишь обрывки. Девушка не могла понять, что напугало её. Из сна она запомнила Нину и чердак, но в детстве множество раз Лера лазила там вместе с подругой. Образ странной девочки стёрся из воспоминаний, потерял точность и чёткость, остались только смазанные черты бледного детского лица.

– Что за чёрт? – произнесла вслух Лера, глядя в потолок и пытаясь отдышаться.

Девушка попыталась вспомнить, пугала ли её подруга: нет. В юные годы Лера с детской непосредственностью воспринимала всё вокруг, может, оттого и не боялась?

Мягкие вечерние тени ползли от задёрнутых штор. В щели портьер виднелись окрашенные алым светом дома.

Лера вспомнила жуткую тень из сна, вздохнула.

Что-то чёрное зашевелилось у ног.

Девушка дёрнулась, села одним рывком.

Страшный, изуродованный кот не мигая смотрел прямо ей в глаза. Взгляд его был пугающе осмысленным.

– А ну, пошёл! – закричала девушка.

Кот не сдвинулся с места, только надрывно мяукнул. В этом звуке Лере почудилось вполне человеческое: «А-а-а!»

Стало не по себе.

Девушка уже намеревалась запустить в кота подушкой, но стало противно от мысли, что наволочка коснётся клочковатой шерсти.

Тогда Лера встала с дивана и принялась медленно пятиться к двери.

– Как ты только сюда забрался, образина волосатая? – спросила она кота.

Тот вытянул заднюю лапу и стал облизывать её неестественно длинным языком.

«Фу», – подумала Лера, потёрла глаза, пытаясь избавиться от наваждения.

Кот развалился на диване.

Лера повернула ключ в замке, дивясь тому, как мохнатая тварь проникла внутрь.

– Брысь! – как можно увереннее прикрикнула девушка.

Кот посмотрел на неё устало и обиженно. Леру пробрало холодом от того, насколько человеческим показался этот взгляд.

– Ну, давай же, уходи! Не то швабру возьму.

Четвероногий гость вальяжно побрёл к двери, словно всё понимал. У холодильника остановился, потёрся облезлой спиной.

– Нет у меня кошачьей еды. Иди отсюда! – снова прикрикнула Лера.

Кот её пугал. На секунду девушке почудилась зловещая ухмылка на звериной морде. Обычно Лера с добротой относилась к животным, но в этой животине было нечто такое, от чего мурашки бежали по спине.

Наконец-то кот вышел. Девушка поспешно закрыла за ним дверь, чуть не прищемив мохнатый хвост.

Часы показывали полшестого.

«Ладно. Надо перечитать, что написала, и что-то сообразить на ужин», – решила Лера и села за ноутбук.

Вчитываясь в написанное, девушка всё больше хмурилась. Сюжет романтической истории начинал походить на хоррор. Такого Лера не планировала и теперь не могла понять, как это вышло. Девушка всматривалась в строчки, будто в чужой текст. Она никогда не писала, следуя плану. Но в этот раз история вышла из-под контроля, словно её рассказывал кто-то другой. Незаметно навалилось странное оцепенение. Леру несло по волнам сюжета, будто стороннего наблюдателя. Вдруг посреди текста главная героиня сказала:

– Лера, вспомни!

Девушка вздрогнула, встряхнула головой, сбрасывая оцепенение, принялась искать глазами странную реплику, не нашла. По спине пробежал холодок. Лера перечитала всё ещё раз: ничего. После секундного колебания она закрыла ноут, ошарашенно уставилась в стену.

«Что за шутки?» – недоумевала девушка, впервые подумав: – Надо ехать домой, с меня хватит».

Лера похлопала себя по щекам, пару раз ущипнула: больно.

– Вспомни, – произнесла она вслух, будто пробуя слово на вкус.

Лера посмотрела на антресоль одного из шифоньеров, вспомнила, что бабушка среди прочего хлама хранила там старые фотоальбомы.

«Ладно», – решилась она, подтащила к шкафу табурет, проверила его на прочность и полезла.

Дверца антресоли поддалась не сразу. В носу защекотало от пыли. Внутри теснились свёртки, коробки и тряпьё. Лера, встав на цыпочки, зашарила рукой.

В момент, когда девушка нащупала альбомы и потянула на себя, сзади метнулось нечто. Лера почувствовала это спиной, успела наполовину обернуться, как вдруг кто-то выбил табурет из-под ног. Она ощутила секундное падение и резкую боль. Ободрала руку о деревянный подлокотник дивана и здорово приложилась головой об пол. В первые мгновения было сложно сделать вдох, и всё же Лера заозиралась в поисках обидчика. Комната была пуста, только смутная тень солнечным зайчиком скользнула по зеркалу трельяжа да слишком сильно колыхнулась штора. Девушке стало страшно.

Неожиданно в пугающей тишине за дверью прозвучало:

– Мяу!

– Твою мать! – выругалась Лера, кое-как поднялась.

Табурет со сломанной ножкой валялся рядом. Секунду назад она готова была поклясться, что видела кого-то, чувствовала чьё-то присутствие. А теперь сомневалась.

«Ни минуты не хочу здесь оставаться!» – подумала Лера, схватила телефон и выскочила за дверь.

По пути чуть не пришибла дверью кота.

– Опять ты?! – бросила она зло и помчалась по коридору.

На лестнице первого этажа раздражение схлынуло, девушка пошла спокойнее. Ужасно болела рука, ныл затылок.

Лера повернула к чёрному ходу и вышла во двор. В глаза ударил солнечный свет. Косые алые лучи тянулись из-за фасадов соседних домов. Здесь склон резко уходил к Волге, от того маленький дворик будто сползал вниз. У глухой стены ближайшего дома буйно цвели кусты, но ближе к особняку они увядали. Справа на натянутой верёвке меж покосившихся столбиков женщина развешивала бельё. Присмотревшись, Лера узнала соседку Зою.

– Добрый вечер, – без всякого выражения произнесла девушка.

Для неё вечер перестал быть добрым.

– Здравствуй, – ответила тётя Зоя, обернулась и охнула: – Что с тобой? Взмыленная какая-то. А руку это ты где ж так разодрала?

Лера остановилась.

– С табуретки упала. На антресоль полезла, – пробубнила она.

– Ну-ка, присядь. – Тётя Зоя отставила таз с бельём, повела Леру к лавочке.

– Да ерунда, – стала отнекиваться девушка.

– Дай гляну, – настаивала соседка.

Лера уселась вслед за ней на лавочку, показала ушибленное предплечье.

– Ты это, когда содранное промоешь, бадягу приложи, – посоветовала тётя Зоя.

Лера отвернулась и закатила глаза. «Ладно, что не подорожник», – подумала она.

– Бадяга – самое то, и синяки быстро сойдут, – продолжала соседка. – Аккуратней надо. У нас потолки ого-го, высота какая. Да и табуретка небось старая была. Ты бы у Никитки стремянку спросила, у него есть. А то так ведь и расшибиться можно.

– Хорошо, – только и ответила Лера.

Посмотрев на руку девушки ещё несколько секунд, тётя Зоя заключила:

– До свадьбы заживёт.

Лера усмехнулась про себя этой присказке. «Кого вообще волнует рука, когда в доме чёрт знает что происходит?» Девушка никак не могла понять: воображение разыгралось или странности происходят взаправду.

– Ко мне заходи, у меня и борный спирт есть, бадягу тебе дам, – заботливо проговорила соседка.

– Спасибо, не надо, у меня всё есть, – машинально ответила Лера.

– А ты к нотариусу-то ходила? – спросила тётя Зоя.

Ей явно хотелось поговорить.

– Нет ещё.

– А с комнатой что будешь делать?

– Не знаю пока, – ответила Лера.

«И чего всех так интересует этот вопрос?»

Не добившись развёрнутых ответов, тётя Зоя потеряла к Лере интерес, вспомнила про бельё, вернулась к тазу и верёвкам.

Лера решила написать лучшей подруге. Переписка получилась ни о чём, но девушке стало легче, вернулось ощущение привычной рутины. В конце переписки Лера вкратце описала жуткий особняк и пообещала прислать фото самого страшного в мире кота. Подруга только посмеялась, приняв всё за очередную шутку.

«Хоррор пишешь?» – сострила она.

«Ага, если бы», – ответила Лера, думая о том, во что превратился её текст.

«Давай позвоню, покажешь свой жуткий дом», – предложила подруга.

«Внутри не ловит. Я во дворе».

«Ладно. Тогда сфоткай всё».

«Ок».

«Держись там. Чмоки».

Лера убрала телефон и стала бесцельно осматривать двор. Ей в голову пришла мысль, что завтра же нужно сходить к нотариусу, а после сразу уехать.

Сбоку, у пристройки, что раньше была конюшней, стоял пожилой мужчина и курил. Такого персонажа Лера не видела в доме. Он был одет, словно советский инженер: аккуратно и в то же время чудно. Лере стало неловко пялиться на мужчину, она перевела взгляд на бельё. Тётя Зоя ушла. Разномастные простыни, оставленные ею, колыхались на ветру. Лера засмотрелась на движущуюся ткань. Порыв ветра бросил волосы девушке в лицо. Когда Лера убрала пряди, ей почудилось старомодное кружево в разрезе меж простыней. Сухая трава скрывала нижнюю часть ткани. Казалось, за ней кто-то есть. Сами собой волоски на руках встали дыбом. Лера огляделась. Мужчины уже не было. Пустой двор нагонял жути.

Лера неожиданно разозлилась на саму себя. Она решительно направилась к верёвкам, принялась отдёргивать простыни.

– Что ты делаешь? – послышалось откуда-то сверху.

Отдёрнув последнюю простыню, Лера задрала голову. На балконе третьего этажа, облокотившись о перила, стоял Никита.

Не дождавшись ответа, он крикнул:

– Пошли ко мне. Поднимайся.

Лера замешкалась.

– Приглашаю на ужин, – уточнил Никита. – Отказ не принимается.

Обещание ужина убедило девушку. К тому же ей не хотелось оставаться в одиночестве. Всё случившееся складывалось в тревожную картину.

Хотя Лера считала парня подозрительно навязчивым, она всё же крикнула в ответ:

– Ладно, поднимаюсь.

Никита скрылся за балконным проёмом.