Читать книгу Кукольник - - Страница 2

Наши дни.

Темной ночью трасса казалась такой пустой и странной. Свежий воздух, гонимый ветерком, задувающим через слегка открытое окно автобуса, трепал волосы, заставлял их развиваться, путаться. Они попадали в глаза и в рот. От чего она дёрнулась и, забравшись в сумку, достала резинку ярко-розового цвета с достаточно толстыми плетёными боками и затянула ими волосы, убрав их в конский хвост. Надо было ли говорить, что хвост был растрёпанным и неуклюжим. А курчавые волосы так и норовили вылезти обратно из хвоста и снова забраться своей владелице в глаза. – Наташка! Что не спишь? – фыркнул паренёк, дремавший на соседнем сиденье. – Брыкаешься. Спать не даёшь. – Он сполз чуть ниже, устроившись поудобнее и вытянув ноги, так что они забрались под находящееся перед ним сидение.

– Как ты можешь спать в такой позе? Неудобно же, – ответила девушка, пригладив свои волосы, заправив светлые локоны за аккуратные, округлые формы, хоть и маленькие ушки. Она снова повернула голову в сторону окна. Смотрела на дорогу в ночной дымке, что покрывал мелькающие мимо разными красками цветов и трав полей. Узкие речушки и смешной формы, скрюченные деревья. Как давно они мечтали поехать вот так всею своею дружной кампанией «Автостопом по Европе», как сказала бы её мать. Наташа сейчас думала о ней. И почему-то стало как-то грустно на душе. Быть может, потому что мама её была против этой поездки. Уж очень она не хотела отпускать свою единственную дочь в такое странное путешествие. Так называемый «круиз на автобусе по необычным городкам Европы».

Да и что могло значить одно – это название. Необычные города. Ну что в них может быть необычного-то. От чего мать Наташе ещё успела выкрикнуть вдогонку, когда та убегала с собранным чемоданчиком и сумочкой, полной документов и жизненно важных вещей, висящей на плечике, зацепленной тем длинным ремешком в виде плетёной комы. – Что тебе в России городов мало? Зачем тебе эта Европа понадобилась? Идёшь на поводу своего этого, как его там зовут! Но Наташа уже не слышала её последних слов, успев выбежать из квартиры и захлопнуть дверь, сбежать по лестнице и, повиснув на шее своего милого, чмокнув его легким и таким звонким поцелуем в нос, закинула свой чемоданчик в его машину. А дальше как в тумане. Самолёт. Встреча с друзьями на автовокзале. И вот автобус уже вёз их по таким печальным и чужим дорогам в некую такую интересную, странную и непонятную неизвестность. И что за города находились по пути проложенного маршрута. И что за люди окружали их. Хотя Наташа чувствовала себя достаточно неуютно среди этих людей и ненароком понимала, что, возможно, её мама была права насчёт этой поездки. А всё потому, что Наташа не знала иностранных языков. Да и её английский на базе школьного не особо мог помочь. Связать пару слов с помощью переводчика на телефоне. Неудобно ей казалось. Хоть и привыкнуть можно было. Да и успокаивало то, что её парень, Денис, достаточно хорошо владел английским. И мог общаться на нём с иностранцами, и они даже понимали его и отвечали на вопросы, поддерживали беседу. Хоть и иногда посмеивались над произношением некоторых слов. Наташа закрыла глаза, глубоко вздохнула, набрав полную грудь воздуха, прижала к себе сильнее сумку, сжимая её крепко в руках, и задремала. А между тем редкие огоньки проезжающих мимо машин продолжали жалить глаза даже сквозь закрытые веки. Яркими вспышками наполняющие её сон.

– Эй! – громкий голос и непонятная тряска привели Наташу в чувства, заставив её открыть глаза. – Просыпайся, соня. Мы приехали в один из городков. – Это был её молодой человек. Как принято было называться у нынешней молодёжи, по-модному «бойфренд». Слово, над которым всегда хохотала её мама. От чего Наташа снова слегка опустила голову, загрустив. Было стыдно понимать, что она вот так обидела маму перед отъездом. Не попрощалась даже нормально. Но Денис достаточно быстро привёл её в чувства прежней жизнерадостности и цветения. – У нас есть два часа, чтобы погулять по городу.

– А что за город? – спросила Наташа, выбираясь из автобуса. – Как называется?

– Twilight land. – ответил один из друзей Дениса, указав рукой на достаточно большую деревянную табличку, расположенную на покосившемся стареньком здании. – Там написано: «Добро пожаловать в сумеречный край». – перевел он надпись на той табличке и, хмыкнув, достал из сумки карту и принялся её изучать.

– Витька, ты что в карту полез? – к нему подошел ещё один парень. Высокий, светловолосый, голубоглазый, в компании с симпатичной девушкой, что внешне очень походила на него. Что говорило о том, что они брат и сестра.

– Не помню, чтобы в маршруте автобуса такое поселение указано было, – хмыкнув, ответил Витька, еще раз пробежав пальцем по полосе на карте, вырисовывающей трассу, по которой проходил маршрут их автобуса. И вот он ринулся обратно к автобусу. Захотелось найти водителя и гида. Выпросить у них настоящий маршрут. И почему этого города нет на карте. – Эй, товарищ! – закричал он по-русски, обращаясь к водителю, который, раскрыв чемоданчик с инструментами, открыл боковую панель в желании добраться, видимо, до поломки.

– Пойду-ка я помогу Витьку поговорить с водителем. А то так он долго будет узнавать, что и к чему. Ты же знаешь Витьку, как нервничать начинает, как вообще у него всё из головы вылетает. – Денис потер плечо Наташи, словно объясняя тем самым, что скоро вернётся, и чтобы она не скучала, после чего направился следом за Витькой, который уже во всю допрашивал водителя и выловленного им в соседнем ларьке за занятием в виде покупки сигарет и газированной воды, гида.

Как оказалось в итоге, что эта остановка совсем не входила в их маршрут и была, можно так сказать, вынужденной из-за попавшей в радиаторную решётку какой-то мелкой птицы, что повредила проводку, и теперь автобус просто не в состоянии ехать дальше. Также выяснилось, что названные два часа их пребывания здесь – это были примерные первоначальные сведения. До того, как водитель залез внутрь системы и не обнаружил причины поломки. И теперь оставалось ждать приезда электрика, которого по странному стечению обстоятельств не было в данный момент в этом чудесном городке. И придется ждать его возвращения в город из более крупного города, находящегося на достаточно большом расстоянии отсюда, аж на утро следующего дня.

– И что теперь делать будем? – протянула мурлыкающим, нежным голосом блондиночка.

– Ну что, Катюш, – ответил ей Витька как-то невразумительно. Словно и сам не знал, что ответить. Но вот он увидел, как другие пассажиры ихнего автобуса забирают свои вещи из багажника и уходят в городок в поиске гостиницы. – Думаю, нам стоит поступить так же, как и эти люди, – он махнул рукой в сторону уходящих пассажиров автобуса. – Тоже заберём свои вещи и пойдем поищем место, где можно переночевать. Может, гостиница какая тут есть или иное место. Хостел на худой конец, – он снова окинул взглядом водителя, что, собрав свои инструменты обратно в ящичек, залезает в автобус и сверяет с гидом данные пассажиров. Рядом с гидом стоял Антон, тот самый высокий, светловолосый и голубоглазый паренёк, который так живенько общался с гидом и тыкал пальцем в его книжечку, указывая на данные и номера телефонов его и его друзей.

– Гид сказал, что, когда отремонтируют автобус, они позвонят всем пассажирам и оповестят об времени отправления, – Антон вернулся к друзьям с достаточно хорошей новостью. И теперь можно было направиться на поиски гостиницы или хостела.

Долго блуждать по городу, к счастью, не пришлось. И нашей компании достаточно было тупо следовать за вереницей таких же бедолаг-пассажиров, как и они. Номер тоже снять удалось. Правда, один на всех, так как все свободные комнаты уже успели занять более ушлые и пронырливые граждане. К тому же Витька не сразу сообразил сразу уточнить о наличии свободных комнат, а просто попросил номер на ночь.

Номер также был достаточно хорош, даже с тем учетом, что вмещал в себя четыре кровати, стоящие напротив друг друга с повернутыми подголовниками к стене, а ногами, так сказать, друг к другу. Маленькие тумбочки, что стояли у каждой из кроватей, украшали белые светильники на столь же белой керамической подставке. Два узких шкафчика располагались по стенкам с обеих сторон входной двери. Но самым главным шедевром здесь было большое окно, выходящее на центральную площадь и открывающее самые лучшие виды этого маленького городка. Парни сразу же завалились на кровать, не снимая ботинок, в желании проваляться весь день за привычным всем занятием типа игрульками в танчики на телефоне. Но вот Катя вышла из туалета, вытащила из своего рюкзака кофточку цвета топлёного молока и, по-деловому сложив руки на груди, подошла к окну, оглядела центральную площадь и, резко обернувшись, громко и четко выдала фразу: «И что? Вы собираетесь весь день ерундой страдать?»

– А что? – подняв спину, облокотившись локтями о мягкий матрас, спросил её брат. – Ты что, занятие какое еще знаешь?

– Конечно знаю! – цокнула она языком по зубам. – На улице прекрасная погода, солнце, теплынь. Это во-первых. – Она подняла указательный пальчик, размахивая им. – А во-вторых, мы отправились в тур на автобусе не для того, чтобы в гостинице на кровати валяться, а чтобы увидеть города новые, неизвестные, интересные. – продолжала она. – Пойдем погуляем по городу. Посмотрим, что тут интересного есть.

– А что? Хорошее предложение. – сказала Наташа и повесила на плечо свою сумочку. – Я за!

– Ну раз девчонки за, то и я тоже за! – Антон поднялся с кровати и убрал телефон в задний широкий карман его штанов.

– Тоха. Ты знаешь кто? – высказал Витька, неохотно поднимаясь с кровати и так же убирая в карман свой телефон. – Ты подкаблучник. Вот ты кто! Девчонки захотели, и ты побежал их хотелки выполнять, тоже мне дамский угодник выискался!

– Ну извини! – протянул Антон, пожав плечами и развел при этом руками. – Сестра на пять минут старше меня, вот и привык слушать что она хочет. А ты если так хочется, то в номере оставайся.

– Вот еще! – протянул недовольно Витька, понимая, что и Денис тоже собирается идти на улицу. – Один в номере я не останусь. С вами пойду!

– Боишься, что ли? – хихикнула Катя, прикрыв ладонью рот, словно этот жест мог скрыть видимость насмешки над молодым человеком.

– Я ничего не боюсь! – выговорил Витька и первым вышел из комнаты. – Ну! – протянул он недовольно. – Чего стоите? Чего ждёте? Особого приглашения? – и вся компания, рассмеявшись, вышла за ним. Антон захлопнул дверь, повернул пару раз ключ в замочной скважине и положил ключик в нагрудный карман своей рубашки. Это была свободного кроя бежевого цвета льняная рубашка, которую он носил поверх белоснежной футболки, что была настолько узкой, что вырисовывала все неровности его достаточно стройного и подкаченного молодого тела. Синие джинсы с заниженной талией с трудом удерживал коричневый кожаный ремень с блестящей круглой бляхой. И белые, казалось, новенькие или просто регулярно подвергающиеся стирке белые кроссовки. Среди всей компании он, наверное, именно стилем одежды и выделялся. Так как что Витька, что Денис были одеты практически одинаково. Темные штаны-шаровары и футболка свободного покроя. Вот только у Витьки еще торчали в разные стороны его каштановые волосы, которые он зачем-то отращивал. Что ему совершенно не шло, как утверждали многие из его знакомых.

Так же и девчонки. Вот взять, к примеру, Катю. Она была полноценной копией своего брата. Быть может, тут срабатывал тот факт, что они были двойняшками, родившимися с разницей в пять минут. Или, может, это остаточное явление с детства, когда родители их одевали в одинаковые одежды. Так что Катя была одета очень схоже с братом. Белая футболка в облипочку, кофточка цвета топленого молока с широкими рукавами, сшитая из тонкой полупрозрачной ткани, и голубого цвета джинсы. Вот только вместо кроссовок она предпочитала сандалии в жаркую погоду. И хоть Наташа тоже зачастую носила джинсы, всё же её образ казался более простым. Быть может, потому что она предпочитала одежду более темных тонов. Черную футболку вместо белой и рубашку красного цвета в шотландскую клетку. Да и тот хвостик, из которого торчали волоски в разные стороны, также создавали видимость некой простушки.

Что же сказать про городок? Маленький и аккуратный, что еще могло его отличать от других подобных ему английских городов? Чистые дороги и стриженные кустарники. Узорчатые низенькие заборчики и лавочки. Аккуратные низенькие домики в три этажа, не больше, навевали эпохой семнадцатого века. Мелькающие перед глазами своими разноцветными, хоть и светлыми красками фасадов. Резными перилами и причудливыми лепнинами. Выложенные каменными плиточками дорожки, по которым бродили дамочки с маленькими мохнатыми собачками на поводках. – И на что тут смотреть? – как всегда Витька был недоволен. Может, потому что ему просто не хотелось бродить по этим одинаковым улочкам и смотреть на одинаковые по архитектуре домики. А может, и вправду это было не особо интересным. Городок и правда был достаточно мал. И, пофоткавшись вдоволь сначала на центральной площади у большой клумбы и у трёх фонтанов, вырисовывающих треугольник вокруг той клумбы, а после у парочки интересных по своей конструкции старинных зданий, ребята уже не знали, чем бы еще заняться и куда бы еще пойти. – Ну что? И куда теперь пойдем? – спросила Наташа. И вдруг поднялся достаточно сильный ветер, что, сорвав листья с осинки, растущей на небольшом участке гладко выстриженного газона, обрамленного резным заборчиком, заиграл с ними, швыряя в разные стороны. Вот он подхватил листья выше и понёс его в сторону одного старенького здания с высокими витражными окнами и резной деревянной дверью, хлопающей при каждом рывке ветра. – Может, зайдем? – сама не понимая зачем, предложила Наташа, ведь она не являлась любителем бродить по развалинам, но почему-то именно этот дом манил её своею открытой дверью и непонятным искрящимся отблеском ярких лучей солнца на разноцветных витражах оконных стёкол.

– Наташ? – спросил Денис, схватив девушку за руку. – Ты уверена, что хочешь зайти в этот дом? Ты же вроде раньше агрессивно относилась к подобным действиям?

– Уверена, – ответила Наташа. Хотя её голос совсем не выдавал уверенности. Это больше походило на то, что кто-то зовет её, заставляет зайти в тот дом вопреки всем страхам и прежним амбициям. По телу пробежал холодок, и кожа покрылась россыпью мурашек, но и это не тревожило её в этот момент. Она двинулась с места как-то резко, после чего так же резко остановилась и, медленно оглянувшись, посмотрела на Дениса. Так, словно ждала от него разрешения подойти ближе к дому. Но он держал её сейчас за руку. Сейчас их руки вырисовывали плавный изгиб, соединяющий их неким причудливым мостом.

– Хорошо, – кивнул головой Денис и, отпустив её руку, позволил двигаться дальше. Он смотрел вслед своей девушке. На то, как она робко подходит к двери, что, словно почувствовав её присутствие, распахнулась шире, и ветер, ворвавшись внутрь дома, внёс в него свежий букет из сорванных листьев. – Пойдем, что ли, глянем, что за развалюшка такая старинная, – пожал плечами Денис и пошел следом за Наташей. Так и Антон с Катей, взявшись за руки, пошли за ними.

– Старинная развалюшка, – хмыкнул Витька, натянув на лицо улыбку. Казалось, он был единственным из всей компании, кому действительно была по душе идея побродить по разваливающемуся, заброшенному дому. – Прям как про мою бабулю сказал! – выдал он очередную из своих глупых фразочек сквозь смех, после чего вошел в этот дом следом за остальными. И этот дом, словно понимая, что этот парень последний из пришедших поглазеть на его старинные стены гостей, захлопнул за ним дверь, что с громким хлопком ударившись об косяк, захлопнулась и больше не открывалась. Эхом пронеслись звуки, словно балки над их головами, разломавшись, посыпались вниз. Но это были лишь отголоски, казалось, доносимые ветром из других комнат этого дома. Девчонки взвизгнули от этого страшного хлопка, повиснув на парнях, сопровождающих их. – Да что вы визжите? – снова выдал Витька. – Подумаешь, дверь хлопнула. Ветер гуляет, вот и всё. Чего бояться-то тут? На нас же не стены рухнули.

– А вдруг здесь кто-то живёт? – встревоженный голосок Кати выдавал все её эмоции в том тембре и нервозном дрожании.

– Детка, мы же не у себя на родине. – Ухмыльнулся Витька.

– Так сказал ты, конечно. Что, в других странах бомжей нет, что ли? И в развалинах люди не живут? – казалось, это было похоже больше на попытку отчитать друга со стороны Антона, чем просто высказывание своего мнения.

– Мы же в Англии! – завывая, ответил Витька, принявшись дергаться и извиваться в попытке изобразить привидение. – А в Англии в заброшках живут только призраки. У-у-у-у! – продолжал он издавать те же звуки. Казалось, он пытался изобразить Кентервильское привидение, гремящее своими цепями, для чего переваливался с ноги на ногу и нелепо размахивался руками. – У-у-у-у. Я призрак старого дома! У-у-у-у! Я сейчас вас поймаю и съем. – Сейчас он действительно своим видом напоминал то самое привидение из старого мультика, что любила пересматривать его мама.

– Дурак! – высказала Наташа, и Витька, успокоившись, махнул в их сторону рукой, словно намекая на тот факт, что они просто ничего не понимают ни в заброшках, ни в призраках. Да и вообще во всей красоте вот так бродить по подобным развалинам. Прошел чуть дальше по этой достаточно маленькой для подобного вида сооружений прихожей. Рядом с дверью стоял небольшой столик для писем, сухое растение в высоком глиняном горшке и зонтик, висящий на бронзового цвета крючке. Бордового цвета стены украшал рисунок небрежных позолоченных завитков. Узкая сидушка вдоль стены с тёмно-зелёного цвета обшивкой, а на дальней стене, где находился широкий, выполненный в виде арки проход в коридор, висело узкое и длинное во всю стену зеркало. – Смотрите, газеты. – Наташа заметила на столике для писем несколько газет и конвертов с письмами. – Не вижу даты на конвертах. – Хмыкнула она, подняв несколько конвертов и разглядев их со всех сторон. – Странно? – прошептала она, после чего столь же тихим и спокойным голосом прочитала надпись на конверте: «Арчер Райс». – Это имя, наверное, такое, как думаете?

– Арчер переводится как «стрелок», – Денис взял из её рук конверт и так же оглядел его. – Похоже, такая фамилия была у прежнего владельца этого дома. А имя Райс… Интересное. Не похоже на английское.

– Райс. – протянула Наташа и улыбнулась. – А мне нравится. Красивое имя. Райское такое.

– Главное, чтобы тот, кто это имя носил, имел райский характер, – подметил Денис. Казалось, его совсем не зацепил тот факт, что его девушка с неким восхищением говорит об имени другого мужчины.

– А что написано в этих газетах? – задала новый вопрос Наташа и, забрав у Дениса конверты, протянула газету.

Тут написано, что дом семейства Арчер был то ли аварийным, то ли закрытым. Точно не пойму. Тут буквы стёрты. А еще что-то об убийствах. И что убийцу так и не нашли.

– Замечательно! – воскликнула Катя. Её голос явно выдавал то недовольство и некоего рода нежелание находиться в заброшенном доме. А между тем снова послышались звуки осыпающейся штукатурки и треск балок где-то выше над их головами. – Не хватало еще в этом ужасном месте наткнуться на убийцу. – Она подняла голову выше, посмотрела на потолок. Туда, откуда, казалось, и доносились звуки ломающихся стен. Но и потолок, и стены при этом были целыми. Даже трещинок видно не было, что наводило на новые пугающие мысли. И тут её можно было понять. Кому бы хотелось остаться под завалами рассыпающегося на куски дома.

– Дай-ка мне посмотреть. – Витька выхватил из рук Наташи одно из писем и, разорвав конверт, достал бланк-извещение. Пожелтевший лист, имеющий всего несколько строк. – Тут написано, что по запросу на получение дополнительных материалов для ремонта разрушающейся части здания отказ. – Далее он раскрыл следующий конверт и принялся и их изучать. – А это похоже на квитанции. Надо же, и в то время тоже платили коммуналку. – захихикал он.

– Не. Это погашение долговых займов. – Ткнул в одну из строчек в бланках Антон. – Видимо, у хозяев дома было много долгов.

– И, возможно, им жилось не очень-то и сладко. Раз здание при них уже рушилось, а в помощи с ремонтными работами городские власти отказывали, – пропищала Катя.

– Во. А в этом письме тоже про долги написано. И сумма-то не маленькая. – Витька открыл следующий конверт и принялся считать нули после пятёрки в прилагаемом к письму с угрозами отнять имущество у некоего Арчера Райса. – Или это другое что-то. Не разобрать. Буквы все размытые. Видимо, от старости бумага и чернила совсем испортились.

– Похоже на то, – прошептала Наташа, уставившись в то узкое и длинное зеркало, что висело на стене. Замерла. Казалось, увидев в нем что-то, что заставляло её сейчас так пристально смотреть в своё отражение. И что она видела в нём сейчас? Быть может, лишь только себя. А может быть, яркие вспышки, вырванные из обрывков воспоминаний о прошлом забытых призраков этого дома.

Часть 2 Райс и Диана Арчер

Много лет назад.

Матовая поверхность бежевых стен, казалось, светилась от попадающих на них ярких солнечных лучей такого теплого июльского солнца. День, что так торопился начаться, наполнялся легким запахом фиалок и жасмина. Духи, что так любила эта высокая и властная девица. – Вот и пришли! – говорила она таким протяжным, указывающим на её высокий статус голосом. – Домику у них, конечно, не особо ухожен, но это же и не важно. Верно? – Она приподняла руку слегка, стряхнула веер, что моментально раскрылся, и принялась махать им плавными движениями. Всё элегантно и сдержанно, как и подобает дамам высшего общества.

– Агнес, – прошептала вторая девушка. Более молоденькая на вид и более просто одетая, хоть и осанкой и жестами не уступала своей подруге. – Это же дом Арчеров. Я слышала, что этот дом проклят. – Она явно боялась сделать легкое движение в сторону этого странного дома. А потому рассматривала его вот так со стороны. Заинтересованный взгляд упал на необычные окна, украшенные разноцветными красками и овальной формой с лепниной по краям, напоминающей листья лавра. – Красивые окна, – прошептала она на вздохе. Но всё же. Агнес? Не верится, что ты ходишь в этот дом.

– Я думаю, на самом деле это мой папочка придумал небылицу про проклятья. Не просто так же он их мать вечно ведьмой называл. – хихикнула девица, свернув обратно веер и расправив юбку темно-бордового цвета, сделала шаг ближе к крыльцу, потянула подругу за собой. – Между прочим, именно благодаря этим сказкам о проклятом доме легче выбить скидку. И к тому же Диана – лучшая швея в нашем городе. – Она повернула руку запястьем кверху, демонстрируя ровные швы на рукавах её кофточки. Ровные и аккуратные, без единого косяка. – Если бы не этот факт, то её творения стояли бы намного дороже. В городе, конечно, есть и ещё мастерицы, но таких, как Диана, ты вряд ли найдешь.

– Это уж точно, – протянула девушка. – Ты в городе первая красавица и модница. И уж точно платья шьешь у лучших швей города.

– Так и говорю же тебе, Элизабет, что Диана – лучшая швея в нашем городе. Всегда следит за новинками моды, вяжет кружево и вышивает в разных стилях. Да и к тому же брат у неё красавчик. Ах! – она вздохнула, а на лице заиграла похотливая улыбка. Щеки покрылись ярким румянцем, от чего Агнес снова раскрыла веер и замахала им быстро-быстро в желании остудить горящее лицо ветерком. – Обещаю, что в платьях от Дианы ты начнешь ловить на своей фигурке влюблённые взгляды молодых мужчин и полные зависти взгляды ревнивых девиц.

– Так ты ходишь к Диане, потому что она лучшая швея, или потому что у неё брат красавчик? – хихикнула девушка.

– Оба варианта верные, – подметила Агнес, прошептав фразу подруге на ушко так, чтобы прохожие не могли услышать её слов. – Диана и вправду мастерица искусная, но и у её брата есть чем похвастаться.

– Не понимаю, как ты можешь вот так просто идти к нему, обнимать и целовать. Фу. – Элизабет, наверное, впервые за всю их историю дружбы посмела высказать подобные слова про любовника подруги. – Он же кукол делает. Странно это как-то и страшно. – Она издала звук «Брр» и сморщила лицо. – Мне кажется, что человек, который делает кукол, не может быть нормальным. Это уже навеивает маниакальностью.

– Просто, дорогуша, ты его не видела. – ухмыльнулась Агнес, подумав тут про себя, что надо постараться сделать так, чтобы и не увидела. А вдруг Элизабет влюбится, и что тогда делать? Делить на двоих? Ну уж нет! – Он такой красивый! – Она всё же не могла удержать своих эмоций в те моменты, когда вспоминала его. Ровные черты лица и густые брови, светлые волосы, спадающие каскадом до плеч, и пронизывающие насквозь суровые глаза. Руки, что знали прекрасно анатомию женского тела и могли подарить неповторимое наслаждение, и слова, что он мог бы сказать ей снова. – Особенно когда на нем нет одежды. Ах!

– Да! – качнула головой Элизабет, сжав губы, с выражением лица задумчивым и немного угрюмым. – Вот теперь ты меня им точно заинтересовала. Надо будет при случае оценить прелести твоего голого маниакального любовника.

– Ой, бесстыдница! – захохотала Агнес. Уж тут они обе понимали, что Элизабет попала в точку в своём высказывании. Но всё же необходимо было держаться гордо. Ведь мимо проходили знакомые граждане, что, приклонив головы, здоровались, и необходимо было так же поприветствовать их в ответ. Что служило еще одной причиной быстрее войти в здание, спрятаться внутри его мрачных стен. – Знаешь? То, что говорят об этом доме и о том, кем была мамаша Дианы и Райса, делает его ещё сексуальнее. Правду говорю тебе, подруга. Этот мужчина умеет покорить сердце любой девушки. – окинула она взглядом беглым и игривым подругу, после чего перевела взгляд на окно, что находилось в мастерской кукольника, и сделала глубокий вдох. – И не только девушек! – проронила она новую фразу дребезжащим голосом. – Но всё же не думаю, что тебе стоит с ним знакомиться. Очарует еще, не дай бог. Соблазнит. И что тогда делать? В женихи он не годится, долгов много. В общем-то, по той же причине и его сестрица в старых девах останется.

– Так почему бы им дом не заложить? Или продать? – тут в голове Элизабет заработал встроенный калькулятор, не зря её отец с малых лет таскал в банк.

– Так пытались продать. Точнее, их отец, когда жив был, хотел им расплатиться. Он же ещё тот был игрок азартный и все деньги в казино отца оставлял. В долг каждый раз много брал. Вот и довёл до того, что сумма наросла в очень даже кругленькую. Вот только женушка-то его тогда и разругалась что есть мочи. Говорили, это именно она дом и прокляла и что в доме этом живёт с тех пор неприкаянная душа. Мистер Арчер жену боялся очень. Верил тоже, что она ведьма. Так и называл её, сама слышала. А потом он умер, и долги все перешли по наследству его жене и детям. А через пару лет и его жена скончалась. Вот так и живут теперь Райс и Диана с шикарным наследством в виде кучи долгов и разваливающегося на глазах дома. И каждый раз, когда доходит дело до разговора о продаже дома, начинает буянить. Бить посуду, ломать мебель.

– То есть ведёт себя, как любая женщина в истерике? – хихикнула Элизабет.

– Ну почему сразу любая? – Агнес явно не поняла шутку подруги. – Я вот мебель не ломаю и посудой не швыряюсь.

– Я просто говорю, что странно себя эта душа ведёт, – пыталась объяснить Элизабет. – Если она защищает дом, то почему бы не делать так, чтобы его хозяева хотя бы не нуждались в его ремонте, а не наоборот? Вчера вот новый запрос пришел от Райса Арчера о выделении ссуды или хотя бы ресурсов на ремонт части дома. У них крыша протекает, и потому балки подгнили. А на ремонт у них денег нет. Все вырученные деньги за работу твоя семья забирает. И, кстати, именно этот факт и послужил причиной отказа о выделении средств на ремонт.

– Вот давай только не будем мою семью сюда вмешивать. – Агрессивно отнеслась к сказанной фразе Агнес.

– Я не вмешиваю твою семью, Агнес. Просто не могу понять, почему ты не можешь уговорить отца и братьев поменьше давить на Диану и Райса Арчер, – Элизабет не могла прекратить свои рассуждения. – Если ты так любишь Райса, то почему бы не помочь ему? Такая малость – упросить отца забыть о долгах на пару месяцев, чтобы Арчеры могли починить часть дома?

– И как ты это представляешь? – развела руками Агнес. – Папенька, отсрочь выплаты Арчеров на пару месяцев по причине ремонта их дома, и, кстати, Райс – мой любовник?

– Приметно так, – Элизабет качнула головой и снова зажала губы. Как она обычно делала, когда впадала в некий ступор, наполненный расчетов и раздумий. – Вот только про любовника говорить не обязательно.

– Ой, ладно! – Агнес, казалось, уже успела забыть все те размышления Элизабет, высказанные вслух. – Пойдем уже, познакомлю тебя с Дианой.

И что же можно было рассказать об этих двух прекрасных особах?

Агнес Ридчастер – так звали эту высокую и яркую девушку. Хотя её уже трудно было назвать девушкой. Не только потому, что она уже была достаточно преклонного, как назвали бы её в её же кругах. По-другому девушку, не вышедшую замуж до достижения возраста Агнес, а точнее, двадцати девяти лет, можно было разве что назвать старой девой. Хотя мало кто мог набраться смелости и коснуться подобной фразой Агнес. Другая же причина состояла в её любви проводить время в компании мужчин. Одним из которых и являлся Райс Арчер, брат той самой швеи, к которой она и привела подругу.

Агнес принадлежала самой влиятельной семье этого маленького городка. А точнее, была старшей дочерью Эдварда Ридчастера. Человека, что имел в городе больше власти, чем губернатор. Держал под собой местное казино, публичный дом, банк и парочку гостиниц. Потому-то Агнес могла быть в чем-то наглой, в чем-то агрессивной. И при этом ей было легко и просто найти отговорку от замужества. И вдобавок убедить отца, что замужество такой, как она, не нужно вовсе. Ведь во всём городе не было подходящего кандидата на роль её мужа. И что брак с человеком хоть на капелюшечку ниже их рода может сулить лишь позором. Возможно, мистер Эдвард Ридчастер и вел бы себя иначе, если бы Агнес была единственным ребёнком в семье, но тут его женушка вовремя поймала его за «хождением налево», устроила ему незабываемую ночь страсти, после которой и родила ему двух сыновей. Прямо сказать, что близнецами они не были, можно было, конечно. Так как полной идентичности во внешности эти два зазнавшихся сноба не имели. Ни в детстве, ни в юности, ни уже в своём истинном возрасте. Сейчас им было уже по двадцать пять лет, что давало им право периодически доводить сестрицу до истерики разговорами о её грядущей старости и о том, что скоро даже Арчер перестанет лезть ей под юбку.

Отец, конечно же, периодически останавливал их. Объяснял, что внутри семьи издевки запрещены. И что для издевательств те могли бы прогуляться до дома Арчеров и напомнить его обитателям о долгах, оставленных их отцом перед смертью. Что они также делали с невероятным удовольствием. И, конечно же, ни один из них не отвергал увлечённость Дианой. Споры. И общие желания, скажем так, сорвать её цветок невинности.

Что же можно было сказать о второй девушке?

Элизабет была дочерью управляющего банком и верного товарища мистера Эдварда Ридчастера, а потому была частой гостьей в доме их семейства. Тихая и скромная девушка двадцати двух лет. Кудрявая, светловолосая, голубоглазая. Казалось, чего можно было не хватать благородным мужам в её утончённой и скромной персоне. Как говорил мистер Ридчастер своим сыновьям регулярно: лучшей кандидатки на роль жены не найти. Такая уж точно не будет перечить мужу. Но увы. Все мысли Оливера и Ральфа Ридчестеров витали вокруг другой серенькой мышки, носившей имя Диана Арчер. Хотя Элизабет не сказать, чтобы сильно переживала по этому поводу. И не представляла себя в роли охотницы за влиятельными женихами.

К слову о платьях. Элизабет одевалась под стать той сущности, что в ней жила. В одежде всегда преобладали светлые тона. Высокие воротнички и шляпки, под которыми было бы возможно немного спрятать постоянно торчащие в разные стороны кудри, которые совершенно не хотели слушаться и держаться в пучке. Узкие сапожки и тугие плотные чулки. Короче говоря, полная противоположность Агнес. Может, именно потому Агнес и называла Элизабет подругой и старалась при любой подходящей ситуации брать её с собою. То и прогулки по магазинам или рыночной площади. И посещения отцовского казино по субботним вечерам в компании братьев.

В любой удобной ситуации, в которой было необходимо подчеркнуть свою яркость и неординарность. Ведь, согласитесь, удобно представить более тихую и скромную подругу мужчине, понимая, что из вас двоих он обязательно выберет тебя. Яркую, страстную, весёлую и в чём-то наглую. С такой-то точно скучать не придётся. Но и Элизабет, казалось, пользовалась своею дружбой с Агнес. Так она могла выторговать книги за меньшую цену. Слушать разговоры мужчин и женщин. Их интересы и отвращения. И о том, что происходит за пределами этого городка. После чего записывала всё услышанное в книжечку. Отсеивала нужную информацию от ненужной. После чего рассказывала отцу.

Скажем так, Элизабет была достаточно умной девушкой, а потому и не спешила выйти замуж за первого попавшегося, а искала того, кто мог бы её увезти из маленького провинциального города в столицу.

Вот и в этот раз Агнес решила прикрыться подругой. И главной причиной похода к портнихе, конечно же, был не пошив нового ультрамодного комплекта одежды, а желание соблазнить в очередной раз мужчину, по которому обтекались слюной и не только большая часть женского населения городка.

И вот, приобняв подругу слегка, при этом взяв её под руку, Агнес подвела её к крыльцу и постучала в дверь. – Добрый день. – Дверь открыла достаточно молодая, лет так слегка за двадцать, девушка в достаточно скромных одеждах. Длинная тёмно-зелёная юбка стройнила и без того стройные черты. Худенькие руки и грудная клетка, выделяющая упругую небольшую грудь. Спрятанные под белой блузочкой с отчерченными горизонтальными тёмными линиями в расстоянии где-то в сантиметр друг от друга. Что делало её торс на вид длинней и ещё худее. И уж точно не надо было говорить уже о том, что данный фасон вытягивал её тело ещё сильнее и прибавлял роста на вид сантиметров десять. Светлые волосы, уложенные в аккуратную прическу, убранные в замысловатый пучок чуть ниже макушки без единого торчащего волоска, скрепляла заколка в виде восточной палочки, украшенной многочисленными блестящими зелёными огоньками камушками бисера. Лёгкий макияж, совсем незаметный на светлой коже. Осанка и тон разговора. Было заметно, что когда-то её обучали манерам и правилам этикета. Хоть всё остальное в её внешности кричало о малом достатке их семьи. – Агнес? – Слегка удивлённо произнесла девушка, приподняв бровь от удивления, при этом совершенно не затронув данным действием другие мышцы лица, что оставалось мраморным и гладким. – Я не ждала вас? – Но всё же она отступила в сторону и пропустила девушек внутрь дома. Закрыла за ними дверь. – Но раз уж пришли, то проходите.

– Дианочка, ты как всегда прекрасна! – воскликнула Агнес, отпустив руку подруги и по-хозяйски отодвинув Диану, вошла в дом первой. – Познакомься, это моя подруга Элизабет. Она в восхищении от моих нарядов, дорогуша, – голос Агнес зазвучал более надменно и грубо. Казалось, она всем своим видом и выставленной вперёд грудью старалась показать своё превосходство. Ту разницу, что царила между ними, – которые сшила для меня ты, – протянула она последнее слово, словно желая выделить его из всего предложения. – Потому я решила привести её к тебе, дабы создать невероятной красоты новое платье. – Агнес приподняла юбку совсем слегка, подцепив её пальцами правой руки и вышагивая по скрипучим доскам быстрым шагом по прихожей, потом завернула в коридорчик достаточно узкий и длинный налево и пару шагов по коридорчику, остановившись возле выкрашенной в коричневый цвет двери. То была дверь, ведущая в мастерскую комнату Дианы. – Дианочка, ты же сумеешь создать для неё шедевр.

– Конечно же, – голос Дианы был ровным и спокойным. Казалось, она просто уже привыкла к столь наглому отношению этой выскочки. Хотя, если учесть то, что говорили о их доме люди, то было понятно, почему Диана была такой скованной и сдержанной. Иначе вести себя она и не могла. Всегда царил в душе страх сделать или сказать что-то, что воспримут не так, как оно есть, и новыми слухами наполнится их городок. Ну а так как её швейная мастерская приносила больше дохода, чем кукольная мастерская её брата, то становилось понятно, что клиентов Диана потерять не могла. Боялась потерять хотя бы одного клиента и потому полностью прислушивалась и поддерживала желания клиенток. – Любой каприз за ваши деньги. Как бы сказал мой брат, – Диана выдала столь непринужденную и сухую фразу, после чего толкнула ладонью дверь своей мастерской. Дверь открылась достаточно легко с неким легким скрипом, умоляющим смазать петли. Диана жестом руки пригласила гостей войти в комнату, и те с великой охотой зашли внутрь. После Диана зашла сама, но дверь не стала закрывать, оставила её открытой.

– Кстати! – Агнес слегка занервничала и, снова раскрыв веер, принялась остужать горящее лицо. – Дианочка, а твой брат дома? – Её грудь вздымалась при каждом тяжёлом вздохе.

– Дома, – ответила девушка без каких-либо проявлений эмоций. – Где же ему быть в полдень воскресного дня? – На что Агнес лишь сверкнула взглядом, пустив на показ широкую улыбку и расстегнув несколько пуговок на вороте своей кофточки, направилась дальше по коридору и выше по лестнице на второй этаж. Туда, где находилась мастерская кукольника.

Часть 3 Мастерская кукольника

Наши дни.

– Наташ? Наташ, что с тобой? – Денис тряс её за плечи в желании заставить прекратить так пристально смотреться в зеркало.

– Что случилось? – девушка резко заморгала, после чего протёрла ладонями начавшие слезиться глаза. Пошатнулась слегка и отступила на пару шагов назад. У неё закружилась голова.

– Да ты минут десять в зеркало смотрела, не отрываясь! – кричала на неё Катя полным нервозности голосом. Казалось, она стремилась убежать из этого дома, но почему-то не делала этого. То ли просто самой было интересно продолжить исследовать этот дом, то ли просто боялась уйти одна, но было признаться в этом и позвать за собой брата. – Если ты так поддерживаешь приколы Витьки, то знай, что это плохая шутка!

– Прости, – протянула Наташа, не отрывая рук от головы. – Я не прикалывалась, правда. Просто мне показалось. Я что-то увидела в зеркале.

– И что же ты увидела? – спросила Катя, сложив руки на груди и нервно похлопывая мыском стопы по полу.

– Людей, – пожала плечами Наташа. Голова наконец-то перестала кружиться, и она убрала руки от головы. – Девушку в старинной одежде, красивую и светловолосую. Чем-то похожую на тебя, Кать. Тоже высокая и стройная. И с нею мужчина. Тоже светловолосый и тоже красивый. Почему-то мне показалось, что они брат и сестра. Потому как он обнимал её за плечи и целовал в макушку. Казалось, они были дружны, но по-странному печальны. Та девушка смотрела в зеркало, и её взгляд… Я не могла отвести глаз от того взгляда. Полного странной тоски и одиночества.

– Тебе просто показалось, – вставил своё слово Денис. – Этот дом так на нас влияет. Если хочешь, то пойдём отсюда? – спросил он и, подойдя сзади, обнял девушку за плечи и поцеловал её в макушку. Наташа дёрнулась снова, взглянув в зеркало. Сейчас она видела себя на месте той девушки, что видела в зеркале, а Денис делал всё в точности так же, как тот мужчина. Страх пробежал мурашками по коже, такой резкий и пронзительный, но всё же она не стремилась уйти из дома. А потому Наташа качнула головой, отрицая, и пошла вперёд через арку в коридорчик. А ребятам ничего не оставалось, как следовать за нею следом. Наташа шла по этому длинному коридору, разглядывая двери, выкрашенные в разный цвет, но она не спешила их открывать, словно ведомая неведомой силой или теми призраками прошлого, что мелькали в отголосках зеркал, висящих на стене. Вот она остановилась и окинула взглядом вход в достаточно большую кухню, совместимую со столовой. Двери здесь не было, а потому и содержимое кухни можно было разглядеть из коридора. Что Наташа и делала. Покосившаяся мебель и раскиданная кухонная утварь, покрытая ржавчиной. Достаточно большой стол, размещённый посередине, также наполненный различной посудой. Видимо, уже после того, как этот дом опустел, местные жители собирали хорошие вещи, побросав те, что были уже непригодными к пользованию. А вот стулья стояли аккуратно задвинутыми. И каждый ровненько и строго на своём месте. Наташа насчитала шесть стульев.

– Вот так кухня, – протянула Катя, было сунувшись в помещение кухни, но случайно задела одну из тарелок, что стояла на столе. Тарелка упала и разбилась о кафельный пол. Наташа опустила взгляд, разглядывая его. Подметила тот факт, что и в прихожей, и в коридоре полы были деревянными, а вот на кухне был постелен кафель. Видимо, так было удобнее убирать с пола различные остатки пищи или муки. Катя ойкнула и вприпрыжку выбежала из помещения кухни. – Пойдем лучше дальше, – простонала она, спрятавшись за спиной брата.

– Пойдем, – проронила быструю фразу Наташа и пошла дальше по коридору. Дальше дверей уже не было, только лестница, ведущая на второй этаж. Ребята переглянулись между собой и, пожав плечами, словно согласившись продолжить путешествие, двинулись дальше, поднялись по лестнице и сразу же уперлись в дверь. Дверь, что была выкрашена черным цветом. Та, что возникла перед ними и звала войти внутрь. – Заперта, – прошептала Наташа, дернув ручку, но дверь не желала открываться.

– Жаль. – За всё время пребывания в доме подал голос и Антон. Но лишь стоило Наташе отвернуться от двери в желании вернуться обратно к прихожей, как ручка дёрнулась, потом ещё раз. Словно её кто-то дёргал с другой стороны. И вот ручка полностью опустила свой носик вниз, и дверь открылась. Медленно двигаясь, она раскрылась полностью, слегка ударившись о стеллаж, что стоял по правой стене от входа. – Похоже, Наташа, твои призраки нас приглашают зайти внутрь этой комнаты. – Спустил он шутку, что и шуткой-то назвать было трудно в такой ситуации.

– Ну и что вы столпились-то? – теперь в разговор вмешался Витька, толкнув друзей в спину, каждого по очереди. Тех, кто стоял ближе всего к нему. – Пойдем уже посмотрим, что там, раз уж дверь открыта оказалась.

– А вас не смущает, что дверь заперта была, а потом сама по себе открылась? – Наташа, казалось, начинала приходить в себя от того опьяняющего её видения. И видимость происходящего в её глазах уже не выглядели такими уж безобидными. – Вы же видели все, как ручка сама двигалась, и как дверь сама открылась.

– А это всё призраки, Наташ. – Витька снова изобразил приведения, извиваясь и издавая гудящий звук.

– Вот честно, Вить, – Катя решила выдать весь сарказм, что только мог в ней существовать. – Не просто так у тебя девушки нет. Это же надо полной дурой быть, чтобы такого дурака, как ты, полюбить.

– Катюха заговорила стихами. – Витька знал, как правильно ответить на подобные высказывания. – Прям ум выпирать начал, вон смотри, из ушей вот-вот мозг польётся.

– Хамло! – так же резко среагировала на его слова Катя.

– Да тише вы! – остановил их перепалку Денис. – Вы только посмотрите на содержимое этой комнаты. – И Витька с Катей прекратили ссору и огляделись. От чего Катя снова спряталась за спину брата. – Офигеть комнатка! – в восхищении проговорил Денис. – Это что, пыточная? – Он поднял со стола один из инструментов, повертел в руке, разглядел и положил обратно на стол.

Достаточно маленькая, но при этом вместительная комната вмещала в себя несколько столов. Прочных и достаточно больших. По разбросанным на этих столах многочисленных пилочек, плоскогубцев, рубанков разных размеров и стамесок было понятно, что хозяин этой мастерской работал именно с деревом. В углу, рядом с узким окном, стояли бревна разной ширины и высоты, очищенные от коры. «Вот чему, наверное, не сломаться было», – подумала Наташа в тот момент, когда подошла к окну и коснулась пальцами правой руки до одного из брёвен, медленно провела вниз, отчертив две ровные полосы на покрытой пылью поверхности. Наташа выглянула в окно и снова замерла. Сейчас в окне она видела привлекательную даму в красном платье прошлых лет. Утончённая и в то же время агрессивная, яркая. Казалось, она источала флюиды страсти и желаний. Она стояла на дороге и смотрела на это окно. Казалось, она желала увидеть кого-то в этом окне. Ждала его. Хотела его. «Что за наваждение?» – Наташа зажмурила глаза и резко закачала головой. Словно хотела скинуть с себя то наваждение и снова открыла глаза. Той женщины уже не было видно. Обычная улица, пустая. Ни людей, ни животных видно не было. Перевести всё происходящее с нею на голод и недосыпание сейчас было куда проще, чем выдумывать себе непонятные диагнозы, а потому Наташа решила: пусть будет именно так. «Просто не выспалась и не позавтракала. А время уже обеда. Вот и мерещится всякая ерунда – хмыкнула она, словно в попытке оправдаться сама перед собой, и отошла от окна.

Висящие на стенах широкие цепи наводили непонятный ужас, продолжающий бегать холодком по коже. Но этот холодок был заманчивым и интересным. Может, именно потому и ходят некоторые по развалинам. Ради вот таких вот ощущений. Заставляющих сердце биться сильнее, а кровь течь быстрее в венах. Наташа окинула взглядом друзей. Денис продолжал разглядывать различные инструменты, лежащие на столах, быть может, потому что он учился на факультете деревообработки, а потому было логичным, что его заинтересовали стамески. Витька, как всегда, дурачился, примеряя различные парики, что лежали на более маленьком столе. Из ящика, что стоял под тем столом, вытащил одну ногу и руку. – Ой, мадам, позвольте вашу ручку. Ой, простите, позвольте еще и вашу ножку – хихикая, игрался он с деревянными конечностями. – Слушайте, ребята, – тут он решил выдвинуть своё предположение о том, кто же мог владеть этой мастерской. – Может, чувак, который тут жил, манекены делал? Очень похожие запчасти в магазинах на витринах стояли. – Тут он достал ещё одну ногу. Точнее, это была не полноценная нога с коленными суставами и ляжками, а только ступня. – Во! А вот такие в обувных магазинах стоят, – снова хихикнул парень. – Точно говорю, чел манекены делал

– А платья ему тогда для чего нужны были? – Катя, как настоящая шмотница, перебирала платья, что висели на вешалках, висящих на короткой палке открытой гардеробной. Платья, что больше напоминали кукольные по фасону. Такие платья Наташа видела на фарфоровых куколках в магазинах.

Антон в это время, как самый любопытный, лазил по шкафчикам и сундукам. – Вы только гляньте, что я нашел – воскликнул тут Антон, открыв запрятанный в самом дальнем углу сундук. – Теперь вот точно страшно. – Сундук был наполнен всевозможными деревянными игрушками. Лошадками, солдатиками, машинками с движущимися колёсиками. Миниатюрные куколки с курчавыми волосиками и аккуратными платьицами и много чего еще.

– Может, этот человек создавал кукол? – произнесла чуть слышно Наташа, вытащив одну из таких куколок из сундука, и поднесла её ближе к лицу. Внимательно рассмотрела. Круглое личико и невероятной красоты крупные глаза с бархатными ресничками. Личико было аккуратно раскрашено, мастерски точно. Тонкие линии и завитки. Прожилки алых губ и тычинки янтарного цвета зрачков. Дуга бровей. Всё говорило о том, что человек, сделавший их, любил свою работу.

Видимо, создание манекенов было более доходным в ту эпоху! Витька, как всегда, был неугомонным и весёлым. А потому он достал из ящика голову и, нацепив на неё парик, принялся с нею вести немой диалог, жестикулируя при этом свободной рукой. «О Ерик, бедный Ерик – произнёс он достаточно громко, после чего шваркнул голову вместе с надетым на неё париком обратно в ящик.

Наташа улыбнулась. Сейчас эта шутка, казалось, к месту. Разрежала достаточно напряжённую обстановку. Но вот Наташа увидела свернутые в трубочку большие листы бумаги, воткнутые в металлическое ведро. Проснулся интерес, и руки сами потянулись за ними. Возможно, там были эскизы или иллюстрации работ. Но, развернув один из таких свёртков, она хмыкнула сперва. Потом кашлянула. А после сглотнула собравшуюся слюну. – Мда, – протянула она. – Это не манекены, ребята. – Её натянутая на лицо улыбка, такая искусственная и в то же время полная эмоционального ступора, положила лист бумаги на стол.

– Ого! – высказал Денис, разглядев очень даже интересные детали на чертежах. – Это что же получается такое? Секс-кукла?

– Ну а что! – снова сквозь собравшийся кашель проговорила Наташа. – Как там? Резиновую Зину купили в магазине?

– Ага! – ответил Денис. – Если в нашу эпоху резиновая Зина – лучшая подружка в мире, то в эпоху этого гения были деревянные Мальвины, готовые выслушать любую ложь из уст Буратино! – Ребята сначала не могли понять, о чем говорят Денис с Наташей, но после того как подошли ближе и увидели чертежи, то сначала растерялись, потом, приглядевшись, мальчики рассмеялись, а девушки засмущались. И такая реакция, конечно же, была понятной. На бумаге было нарисовано тело женщины. Точнее, куклы, выглядящей как взрослая молодая женщина, имеющая необходимое отверстие между ног. И кстати. Если верить рисунку, то у той куклы все конечности должны были быть сгибаемыми. В районе бедер, коленных чашечек и ступней, что касалось ног. Что и касалось рук. Плечи, локти, кисти. Если верить чертежам, то у той куклы даже пальцы должны были быть подвижными. – Извращенцы жили во все времена. Аха-ха. – подметил Денис.

– Да ладно! – протянул Антон. – Может, тем мужчинам с девушками не везло, а нужду надо было как-то утолять потребности. В наше-то время подобным развлекаются тоже. Мне вот больше интересно другое. Автор этих вот куколок сам их испытывал или оставлял это для клиентов?

– А меня другой вопрос интересует, – хихикнул Витька. – Они, когда деревянных тёток трахали, не боялись на писюн занозу поймать? – вопрос, который заставил сначала всю компанию задуматься, а потом расхохотаться.

– Не думаю, – ответил Денис. – А хотя кто его знает.

– А вот интересно, – протянула фразу теперь Катя, что внимательно изучала этот чертёж, – тот, кто здесь жил, он молодым был или старым? Красивым или не очень?

– А чего это ты вдруг об этом задумалась? – окинул её ревнивым взглядом брат.

– Просто пытаюсь понять причины, почему человек, который делал красивых милых детских куколок, вдруг начал ваять кукол для секса, – ответила достаточно спокойным голосом Катя.

– Да всё тут понятно, – Наташа решила добавить, так сказать, своё мнение по этому поводу. – Я так понимаю, что человек изначально занимался созданием детских игрушек, но клиентуры было мало. А жить надо на что-то. Видимо, идею подкинули клиенты. Или сам где-то подглядел или придумал. Куклы для сексуальных утех однозначно стоить должны дороже, чем детская игрушка. А если он еще и был мастером своего дела и его создания были идеальными, то и клиентов у него должно было прибавляться, – разложила по воображаемым логическим полочкам свои рассуждения Наташа. Она говорила так уверенно, что казалось, она знает художника этих произведений некого эксклюзивного рода. Так скажем мягко. Не для всех. Так, словно видела его раньше. Слышала, чувствовала. Или, может, это новые видения заставляли её думать и говорить так. Или, может, это её грёзы рисовали образ того мужчины, чьим запахом пота были пропитаны эти стены. Она не могла объяснить сейчас словами свои чувства. То, что играло где-то внутри сосуда, называемого телом. Звенело непонятными голосами в ушах. Било барабанами по перепонкам. Звуки громкие, тукающие, звонкие. Даже сердце слушало их в эти минуты и билось так же часто в унисон этим странным голосам, окружающим девушку. И она боялась признаться друзьям. Боялась рассказать им, что видит и что слышит. Свои чувства и эмоции. Сейчас она прятала их внутри себя подобно тому самому мужчине, что создавал своих кукол в этой мрачной комнате.