Читать книгу Ничего, прорвёмся! - - Страница 6

За дверью комнаты одетую в платье девочку встретил всё тот же старик и препроводил в столовую. Там над заставленным всевозможными яствами большим овальным столом хлопотала полная женщина средних лет. Она улыбнулась маленькой гостье и жестами показала, что всё готово, можно садиться.

– Это Марта, – объяснил старик. – Она мне помогает по хозяйству. Марта глухонемая, но, видимо, понимает по губам, когда ей говоришь. Во всяком случае, она всегда знает, что нужно сделать.

Старик помог девочке занять место, отодвинув стул. Она молча таращилась на многочисленные блюда и тарелки всех форм и размеров, которыми был заставлен стол. Живя в Ордене, она, конечно, не голодала, но такого разнообразия кушаний сразу не видела никогда. В последнее время ей и вовсе пришлось забыть о нормальной еде. За ту пару недель, которые она провела в приюте, ей не раз случалось чуть ли не драться за кусок хлеба, расталкивая других воспитанников.

– Угощайтесь, пожалуйста! Я не знал, что Вы любите, поэтому приказал принести всего понемногу.

Немного подумав, она выбрала фрукты, орехи и сыр. Марта налила ей в высокий бокал вишнёвого сока.

– Забыл представиться! Я Мирон. Меня ещё называют Мирон Наставник. Я раньше работал учителем в Светлогорье. Позвольте мне узнать Ваше имя.

– Наше имя… – произнесла она растерянно.

– Ох, простите! Это всё моя учительская привычка! К тому же я большой поклонник стиля Гордеона и с почтением отношусь к представителям его рода. Но, возможно, Вам будет удобнее обращение на «ты»? Оно сокращает дистанцию, предполагая высокую степень доверия.

– «Во даёт!»

– «Я ничего не понимаю! Чего он хочет?»

– «Кажется, он спрашивает, можно ли тебе говорить „ты“».

– Да, конечно! – воскликнула она.

Мирон улыбнулся.

– Договорились! Так как тебя зовут?

– Гадя. Ну, меня так кормилица называла…

– Хм-м. А полное имя?

– Я точно не знаю… Все другие в Ордене меня звали Гадёной.

«Что-о-о?! Вот уроды!» – загромыхал голос в голове. Она поморщилась.

– Да, что-то странное у них там опять происходит, – нахмурился Мирон. – Ты же сейчас про Орден Гордеона говоришь? – Девочка кивнула. – Помню, в молодости жил я у них в замке примерно год. Я тогда как раз изучал стиль Гордеона и ездил по разным местам, где его применяли.

– «Ох! Ё… А я и не знал, что где-то ещё, кроме Ордена, помнят мой стиль!»

– Только разочаровался я в них. Мне показалось, что хранителей больше волновали вопросы крови и наследства Гордеона, чем его боевой стиль. В то время они все ждали возвращения откуда-то наследника с мешком золота, а он почему-то задерживался. Тогда же я познакомился с Констарианом. Он потом Главным хранителем Ордена стал. Слышал я, что умер он недавно.

– Констариан умер?! – встрепенулась она.

– А ты разве не знала? – спросил Мирон и задумался.

Девочка покачала головой и тихо произнесла:

– Значит, поэтому его не было вчера там, на арене…

– Не только поэтому. Как бы тебе объяснить?.. С Орденом Гордеона у меня в своё время, конечно, были разногласия, в лице того же Констариана, но Грегор Мясник был нашим общим врагом. Трудно представить, чтобы кто-то из Ордена вообще мог оказаться на закрытом мероприятии его клуба. Поэтому, когда мне передали слух, что в Клубе Грегора в смертельном поединке с ним сойдётся то ли наследник Гордеона, то ли ещё кто-то, хорошо владеющий этим стилем, мне стало любопытно, и я нашёл способ тайно пробраться туда. Заглянув в подвал, где содержались участники перед выходом на арену, я ожидал встретить там какого-нибудь взрослого юношу или мужчину. Возможно, даже Гарольда – давно его не видел. И был просто потрясён, увидев ребёнка. Признаться, тогда я принял тебя за мальчика.

– Гарольд был моим отцом. Он умер три месяца назад.

– Соболезную! Я этого не знал, – Мирон сочувственно склонил голову. – Мне пришлось раскрыть себя, но я должен был выразить Грегору протест. Ребёнок не может давать согласие на участие в Смертном бое! Никто в здравом уме не пошёл бы на такое. Одна только разница в габаритах чего стоила! Любому было очевидно, что все преимущества на стороне Грегора. Это было незаконно и просто чудовищно.

– А он?

– Он рассмеялся и велел охране схватить меня. Обещал разобраться со мной позже. Меня держали за руки, но я имел возможность видеть всё, что происходит на арене. Это было ужасно! Каким же извращённым умом нужно обладать, чтобы получать от этого удовольствие. А потом вывели тебя. И по тому, как ты двигалась, когда пыталась поднять заведомо неподходящий тебе меч, я вдруг понял, что ты девочка. У меня была дочь… Мирабелла. Ты напомнила мне её. Я было ужаснулся ещё больше, предвидя кровавую расправу над тобой. Но неожиданно для всех ты продемонстрировала великолепный приём в стиле Гордеона, хотя, насколько я знаю, тесак не является характерным для него оружием. А самое главное то, что, разделавшись с Грегором Мясником, ты тем самым покончила – я надеюсь, навсегда – с его клубом и подобными мероприятиями. Во всяком случае, вчера, сразу после того, как это произошло, все куда-то разбежались. Я оказался свободен. Ты стояла там, на арене, одна. С этим тесаком…

– Что? Я разделалась? То есть я его убила?! – она в ужасе уставилась на Мирона.

А в её голове вдруг замелькали смутные образы. Вот она на той арене, но уже с тесаком в руке. Громила выглядит немного удивлённым, но продолжает двигаться в её сторону с противной улыбочкой.

– Стой там, где стоишь! Не подходи! – кричит она не своим голосом.

– А то что? – громила смеётся и вдруг хватает меч. Тот самый, который она не смогла поднять. – Убьёшь меня? Нет. Это я сегодня тебя убью. Но не сразу, нет! Убивать буду медленно, отсекая по маленькому кусочку от твоей плоти…

Неожиданно её тело взмывает в воздух и на мгновение зависает там. Затем она бьёт громилу ногами в грудь. Он падает навзничь, а она оказывается сверху. Одно резкое движение рукой, сжимающей тесак. Его недоумённый взгляд. Кровь хлещет из рассечённого горла…

Она вскочила, случайно задев рукой бокал с вишнёвым соком. Бокал опрокинулся. Сок разлился по белой скатерти и забрызгал ей платье. Она стояла в ступоре и смотрела на эти красные пятна.