Читать книгу Мы мамы. Реальная история о том, что случается, когда ты навсегда становишься +1 - - Страница 6

Когда я увидела маленькое розовое тельце, сначала не поверила, что это случилось. Акушерка весело похвалила за проделанную работу, муж расплылся в улыбке, а я была рада, что могу выдохнуть. Я это сделала!

Мне положили сына на живот, онемевший от напряжения. Я смотрела на живой комочек и боялась шевельнуться. Легонько дотронулась до спинки и поняла, что он настоящий. Как можно быть таким маленьким? Я заметила его нахмуренные брови, а скукоженное личико мне показалось слишком важным для такого крохотного существа. «Пришёл мой личный Учитель!» – пронеслось у меня в голове, и я испугалась.

Тело начало трясти от напряжения и стресса, руки отказывались меня слушаться. Малыша унесли, чтобы запеленать, а новоиспечённый папа отправился в коридор, чтобы гордо сообщить родным о случившемся. Я лежала на кушетке, всматриваясь в палящие лампы, и чувствовала озноб по всему телу, оно будто бы было не моим. «Как моя мама решилась на такое три раза?», – думала я и мысленно вручала ей все премии мира. Я поняла, что теперь никогда не хочу на неё злиться.

Внутри меня была пустота. От огромного напряжения за эти часы, я растеряла все эмоции. Мне не хотелось кричать от радости, плакать от счастья или благодарить всех вокруг. Я замерла, мои чувства сжались в каком-то потайном уголке тела. Отдалённо слышала тихий голос своего мужа и представляла, как щебечут и охают в трубку родные. «Сын родился!» – видела такое по телевизору, а теперь это событие случилось и с нами. Всё вокруг было какое-то нереальное.

Принесли малыша. Он был в пелёнке и шапочке. Мои руки были настолько слабыми, что, казалось, не удержат и уронят сына. Его положили на столик под теплую лампу, и я удовлетворённо вздохнула. Я видела, как он открыл глаза и стал всматриваться в направленный на него свет. Мне было страшно. Что нужно делать? Мы совершенно одни. Я и он. Это наша первая встреча, и я разволновалась. Я вспомнила, что малыши запоминают мамин голос ещё с животика, и решилась прервать эту повисшую тишину.

– Привет! – протянула я самым нежным голосом. – Мама тут!

Подождите! Мама – это я? Я ощутила прилив чувств, когда маленькая головка начала неумело поворачиваться и искать знакомые звуки. Наши глаза встретились. Пронзительный, сильный взгляд впился в меня и начал изучать. В голове пульсировали слова: что, если я ему не понравилась?

Маленький сморщенный старичок в детском теле смотрел на меня и немножко причмокивал. Я лежала на своей кушетке и боялась пошевелиться. Он не похож на малышей в подгузнике из рекламы, которые раздают беззубые улыбки. Его глаза пристально смотрели на меня. Он всё понимает! Я ощущала, как за его зрачками в глубине, молниеносно работает мозг. Он всё помнит. То, что потом забудет, как только научится говорить (я про это где-то читала). Я видела, как на меня смотрит новый человек, прибывший в мир. Он оценивал меня, наблюдал за мной, между нами повисло изучающее друг друга молчание. В тот момент я осознала, что роды – это не конец истории, а только начало. Я почувствовала, что попала в круговорот событий, которые всё дальше и дальше уносили меня из прежней – беззаботной – жизни.

В палату влетел новоиспечённый папа. Он был трогательно возбуждён, ему хотелось шептать нежности и улыбаться. Я наблюдала, как пятидесятисантиметровый человечек увидел ещё одного героя случившейся истории. Муж осторожно взял малыша на руки. Неумело повертел и расположил его перед своим лицом. Папа и сын встретились. Я замерла и с интересом наблюдала эту историческую картину. Нас стало трое. Я смотрела на своего мужа и всеми клеточками чувствовала, как благодарна ему. Он был рядом в таком важном для меня деле. Каждую минуту я ощущала поддержку, даже когда он тихо стоял у окна. Лишь нервное постукивание пальцами выдавало его состояние. И вот мы остались втроём в палате. Наше первое семейное собрание, где мы молчим и смотрим друг на друга. И этого вполне хватает.

Моё тело продолжало трясти от напряжения. Я пыталась расслабить мышцы, но они меня не слушались. Дико хотелось спать. Улыбчивая женщина принесла мне кашу и чай с бутербродом. Сладкий больничный напиток был самым лучшим в мире. Я жадно глотала еду, не отрывая глаз от своих мужчин. Незаметно пролетели два или три часа этого тихого знакомства. Папу отправили домой, а меня с маленьким жителем планеты – в другую палату. Наше первое семейное знакомство завершилось, а мои яркие осознания от произошедшего только начали просыпаться.

В палате было спокойно. Малыш спал, а я не могла сомкнуть глаз и отправляла сообщения своим друзьям, что уже как часов пять живу в статусе мамы. Мне нравилось писать это тёплое слово, но оно было для меня ещё совсем чужое.

В другом конце палаты стояла ещё одна кровать. Я поняла, что буду не одна, но пока могу чувствовать себя полноправной хозяйкой этих больничных апартаментов. Встать мне было трудно, идти некуда, поэтому радовалась своим владениям я недолго. В таком размеренном ритме незаметно пробежало два-три часа. Когда мысли начали путаться, и я решила вздремнуть, ребёнок резко закричал. Вопль был настолько пронзительный, что мне казалось, во мне запаниковали внутренние органы, оголились нервы и заблокировался мозг. Несмотря на это состояние, какой-то рефлекс толкал меня к этому громкому существу. Я попыталась встать, но поняла, как много мне нужно приложить усилий: вся нижняя часть тела жутко болела, руки дрожали, в голове что-то гудело. Я неумело достала малыша, одной ногой опираясь о кровать, чтобы не рухнуть. Как его успокоить? В одном видео по грудному вскармливанию, которое я смотрела до родов, говорили: «в любой непонятной ситуации давай грудь!». Эта фраза в панике бросилась мне на помощь, и я начала действовать.

Ещё в родзале мне помогли приложить маленький ротик к груди. Я видела, как природа продумала каждую мелочь. Ребёнок интуитивно начал делать то, что ему нужно. Первые капли молозива, которые выделяются из груди после родов, самые ценные. «Они запускают работу кишечника и создают здоровую микрофлору» – заучивала я как на экзамен. За всю беременность я прочитала столько литературы, что теперь сопоставляла полученные знания и анализировала. Я видела, как мой ребёнок присосался к груди и аккуратно выпил ту драгоценность, которую создал мой организм. Сам! Я снова стала свидетелем чуда.

Грудь болела. Она не привыкла к такому требовательному отношению, но маленькие губки пытались высосать молоко, которого пока не было.

«Оно придёт на третий день», – говорили врачи и соседка по палате, которую не пришлось долго ждать. Она была уверенная, спокойная и сдержанная.

«Он у меня второй», – заулыбалась молодая мама и кивнула на мирно сопящий комочек рядом. Уже не так страшно.

Мой же маленький человек всё время кричал. Он мало спал, много сосал пока пустую грудь и громко требовал внимания, еды или чего-то там ещё. Я стояла на ногах сутки, не в силах положить его рядом с собой хоть на десять минут.

Мне было так страшно.

Я чувствовала дикую усталость. Мне казалось, что я совершенно не справляюсь. Почему он так плачет?

Что я делаю не так?

Я поняла, что все прочитанные мной книги, умные фразы психологов и врачей ничего мне не дают. Пусто. Малыш всё время сосал грудь, а я просила у Бога, чтобы он прислал мне молоко. К кому ещё идти с этой просьбой, я не знала.

На третий день ночью я неожиданно почувствовала, что стало не так больно. Ребёнок сосал, причмокивал и что-то глотал! Жадно и так вкусно. Оно пришло!

Сценарий с тремя днями действительно работал. Остаток ночи я улыбалась и не могла оторвать глаз от своего сына. Мы оба получили то, что хотели, и были счастливы.

Моя грудь приобрела новый статус и стала такой важной. Я чувствовала, как внутри неё железы наполняются молоком. Каждую секунду в моём теле происходило беспрерывное производство самого уникального питания на Земле. Я была горда собой и каждый раз, когда малыш прикладывался к груди, устраивалась поудобнее, чтобы не упустить ни одной мелочи в этой молочной картине. Мы стали одним целым. Я чувствовала своего ребёнка, видела, как подёргиваются ручки во время сна, как хмурится его носик, когда он просыпается, и как он счастливо вздыхает, когда захватывает ротиком сосок. Время остановилось. Не было ничего вокруг, кроме нас, нашей палаты и девушки на соседней койке с таким же чудом у груди. Мы мирно болтали, когда были силы и желание.

К нам регулярно кто-то приходил. Врачи, педиатры, медсёстры. Только в нашей палате становилось тихо, и мы в предвкушении хоть какого-то сна вытягивались на кровати, дверь открывалась. Нужно было срочно будить детей, куда-то идти или ещё что-нибудь, что обязательно повлечёт за собой пронзительный младенческий крик.

Я хотела домой. Мне нужно было выйти из этих стен, спрятаться в родных руках, поплакать о том, что со мной произошло. Эти дни я хранила в себе самый сильный стресс, который случался со мной в жизни. Он давил меня изнутри, и я знала: доберусь до дома и всё станет хорошо. Я схожу в душ, поем домашней еды, обниму родных. Вся семья наконец-то увидит его. Нового человека в нашем роду. Я буду смотреть на всех и думать: «Да, вот такой он хорошенький! И это Я его родила!»

Мне хотелось к мужу. Мы столько прошли вместе. И как странно, что в этот момент он не рядом. Я чувствовала, что моя роль мамы вышла на первый план. Папа будет чуть позже.

Меня все спрашивали о ребёнке. Я резко превратилась в главного человека, хотя пять дней назад я сама была совсем малышкой.

Что я знала о жизни? Об ответственности, страхе и заботе?

Я лежала на кровати и не чувствовала времени. Мне казалось, что весь мир вокруг остался за дверью роддома и замер в ожидании чего-то. Меня удивляли люди за окнами: они по-прежнему куда-то спешили, глядя под ноги, и всем своим видом показывали, что всё осталось прежним. А я чувствовала, что они мне врут. Я больше к ним не вернусь. Моя жизнь стала другой.

Я рассматривала реснички малыша, который прибыл из другого мира, и думала о Боге, женской природе и своей маме. Я резко ощутила ту огромную связь со всеми женщинами на планете. Мы – одно целое. И пусть каждая в своём мире, но все мы связаны тем, что никогда не объяснишь на словах. Это материнские чувства. Океаны, моря, бурлящие волны наших переживаний. Всё это сплетается в необъяснимую энергию и соединяет наши мягкие сердца. Они не могут быть чёрствыми, когда мы держим эти ножки.