Читать книгу Инсания - - Страница 2

Проснувшись, я несколько мгновений смотрела в деревянный потолок, прислушиваясь к тишине. Она была иной – чужой, слишком плотной после привычных звуков леса. Ни шелеста листвы, ни ветра за окном, лишь тусклый свет пробивался сквозь витражи. Я глубоко вдохнула, пытаясь стряхнуть с себя странное чувство. Но оно не уходило. Невидимое, необъяснимое присутствие цепляло сознание. После встречи с маркирами, меня не покидало ощущение чужого взгляда. Я пыталась прощупать пространство – безрезультатно. Кто—то был рядом. Если бы они обнаружили меня, то давно бы вернули обратно, туда, откуда я сбежала. К тому же, я бы почувствовала их ауру. Значит, меня нашел кто—то другой, более сильный. Я ощущала всем существом: это не сулило ничего хорошего.

Погружённая в тревожные мысли, пропустила момент, когда воздух дрогнул, вспыхнув мягким золотистым светом. В следующее мгновение что—то материализовалось прямо над кроватью – и с глухим шлепком упало мне на лицо. Я вздрогнула, резко сдёрнув с себя предмет. Магический конверт. Серьёзно? Я скептически прищурилась, разглядывая сургучную печать. Развернула письмо и пробежалась взглядом по строчкам.

Инсания,

Надеюсь, проведенная ночь на чердаке не стала для вас слишком суровым испытанием, и вам удалось хорошо отдохнуть, ведь впереди у вас насыщенные дни.

К письму приложено ваше расписание занятий, для удобства рядом с каждым предметом стоит Фамилия преподавателя. Академия требует полной отдачи, и, признаться, мне любопытно, как именно вы проявите себя. Надеюсь, вы не разочаруете.

Если вам потребуется помощь – не стесняйтесь. Моя дверь для вас всегда открыта.

Ректор Академии Адарис,

Мариус

Интересно, он всем рассылает подобные письма? Или я стала исключением из правил? Что—ж Мариус, посмотрим к чему это приведет. Я тоже люблю играть, и правила мои… изменчивы.

Я слегка коснулась угрюмых строк расписания. Магия иллюзий… как это вкусно звучит! Ректор – как символ, не иначе. Я не спешила. Выбрала глубокое откровенное черное платье, несмотря на его явное несоответствие духу академии. Плевать. В конце концов, чего стоят все эти правила и приличия? Я направилась на поиски нужной мне аудитории. Так интересно… Почувствовать себя человеком…

Как только я вошла в класс, воздух будто изменился. Запахи враждебности, зависти и восхищения – всё перемешалось и наполнило пространство, касаясь меня, как невидимая сеть. Ммм… Как сладко… Я невольно облизнула губы.

Студенты начали шептаться. Их взгляды, полные оценки и любопытства, скользили по моей фигуре. И мне это нравилось. Я неспешно направилась к самым верхним партам, где не было никого. Тишина.

Мариус вошел в класс, и я сразу почувствовала, как запах воздуха изменился. Смесь влюбленности и обожания. Глупышки… От такой резкой смены ароматов и обильной их концентрации я не смогла сдержаться и чихнула. Это не осталось незамеченным. Мгновение замешательства, затем его взгляд сосредоточился на моей персоне.

– Добро пожаловать на курс магии иллюзий, – начал он с легкой улыбкой. – Не знаю, чем вы провинились перед богами, раз судьба привела ко мне.

Это заявление рассмешило меня. Мариус, расценив мой смех по—своему продолжил.

– Иллюзии могут скрывать правду, манипулировать разумом и даже создавать реальность.

Мариус стоял у доски, его глаза скользили по классу, но взгляд то и дело возвращался ко мне.

– Итак, кто из вас может объяснить, что такое магия иллюзий? И не повторяйте, пожалуйста, слова из учебника. Я не интересуюсь фразами, которые вы выучили наизусть. Мне нужно видеть, что вы на самом деле понимаете.

Я внимательно следила за реакцией аудитории. Страх, волнение, уверенность. Пара рук поднялась вверх, но Мариус легким, почти неуловимым движением головы дал понять, что пока не хочет отвечающих в их лице. Его взгляд вновь остановился на мне.

– Вы. – кивнул он. – Скажите, чем отличается магия иллюзий от, скажем, магии обмана?

Я поднялась, но просто отвечать на вопрос не хотелось, поэтому я решила немного поиграть с ним, в своей манере.

– Магия иллюзий, – начала я, – это не просто манипуляция восприятием. Это когда человек, столкнувшись с иллюзией, начинает сомневаться в самой основе своей реальности. В этом разница. В отличие от магии обмана, которая подменяет одно другим, магия иллюзий подрывает фундамент, заставляя человека верить, что его ложь – это правда.

Мариус чуть наклонил голову, словно анализируя мои слова. Но оценивал он вовсе не их. Он просто любовался мной. Да, я была прекрасна – той красотой, что заставляет мужчин забыть слова, а женщин стиснуть зубы от зависти. Платье облегало изгибы моего тела словно вторая кожа, подчеркивая каждую его идеальную линию. Длинные волосы, темнее бездны, ниспадали волнами по спине, и я специально не стала их укладывать – пусть знают, что мне не нужны драгоценности, чтобы затмить аристократок.

Пусть видят. Пусть запомнят.

Тишина затянулась. И Мариус, словно опомнившись сказал:

– Хорошо. – Он сделал шаг в сторону и взял несколько книг с кафедры. Положил их перед собой и перевел взгляд на другого студента, указав на него пальцем. – Теперь вы. Что происходит с человеческим восприятием, когда оно сталкивается с мощной иллюзией? Как мы можем измерить, насколько человек потерял связь с реальностью?

Студент побледнел, его рука слегка задрожала, но он начал отвечать, сбивчиво, с затруднением.

– Ну, я думаю, что восприятие… как бы… становится ненадежным. Люди начинают терять… свои ориентиры, и… иллюзия становится их новой реальностью?

Мариус не произнес ни слова, только слегка наклонил голову, что, возможно, означало одобрение или, наоборот, разочарование. Его лицо как маска. Никаких эмоций.

– Вы забыли самое главное. Иллюзия не просто меняет восприятие. Она ставит реальность под сомнение на таком уровне, что сама идея «реального» начинает рассыпаться. Это своего рода убийство – только не физическое, а ментальное. И, знаете, что самое сложное в магии иллюзий? Поймать момент, понять, что ты сам уже веришь в свои собственные иллюзии, сам подчиняешься им.

В классе воцарилась мертвая тишина. Студенты сидели, не двигаясь, будто ожидая, что сейчас, вот—вот, он задаст следующий вопрос.

– Так вот, – продолжил ректор, обводя взглядом класс, – я вижу, что большинство из вас еще не понимает, о чем идет речь.

С этими словами Мариус шагнул вперед и резко обернулся, бросая взгляд на доску.

– Иллюзия – это оружие. И я собираюсь научить вас использовать его так, чтобы оно оставляло лишь пустые оболочки вместо людей, суть которых исчезала бы даже из их сознания. Если вы думаете, что придется просто «вызывать светящиеся шарики», вы ошибаетесь. Мы станем работать с тем, что не видно. Начнем создавать такие реальности, в которых вы будете сомневаться и теряться. В реальности, где всё, что вы знаете, окажется лишь еще одной оболочкой, которую можно легко уничтожить.

Его слова как тяжелый камень упали в пространство. Он говорил об опасных вещах – об уничтожении основы, разрушении самих рамок реальности. Иллюзия, в его понимании, была актом насилия над восприятием, манипуляцией, не предполагающей пощады.

Он продемонстрировал пару простых трюков, которые мог бы сделать любой более—менее опытный маг. После этого перешел к практике.

– На сегодня Ваша задача проста. – Сказал ректор. – Сделайте нечто маленькое. Но такое, чтобы оно встало между вами и реальностью. Можете создать кошку, птицу, или нечто невообразимое. Но пусть оно будет убедительным. Ваше создание должно быть не просто видимым, а ощутимым.

Студенты начали работать, но как—то неуверенно, скованно, будто они не до конца поняли задачу. Я наблюдала за ними, анализируя каждое действие. Некоторые начали рисовать узоры в воздухе, другие пытались создать фрагменты мимолетных теней. Но все это было слишком очевидным, слишком поверхностным, что и выдавало их неопытность.

Кто—то создал сияющего светлячка, кто—то – расплывчатую фигуру. Когда настала моя очередь, я закрыла глаза. Магия мягко струилась под кожей, подчиняясь малейшему желанию. Я сосредоточилась на образе – тонкое, гибкое тело, холодная чешуя, напряженная энергия живого существа. Передо мной извивалась змея. Она смотрела на меня блестящими, осмысленными глазами, а потом шевельнула языком… В аудитории послышался резкий вдох. Кто—то дернулся. Даже ректор, до этого безразлично наблюдавший за студентами, медленно выпрямился. Огромная змея поползла по аудитории, пугая всех вокруг. Обвилась вокруг ног Мариуса и медленно прошипела ответ на утреннее письмо:

– С—с—с—пас—с—сибо за чердак. Надеюс—с—сь я удовлетворила Ваш—ш—ш—ше любопытс—с—ство, Гос—с—с—подин Мариус—с—с—с

– Превосходно, Инсания – наконец произнес он, и его голос звучал иначе.

– Mori. – Прошептала я, уничтожая свою иллюзию.

Остальные студенты смотрели на меня с опаской.

– Наверняка просто повезло, – пробормотала одна из девушек.

Прозвенел звонок, и студенты ринулись в столовую. Мариус, не стал задерживать меня, лишь проводил озадаченным взглядом. А я направилась за остальными. Голод был для меня понятием чуждым. Я не испытывала нужды в пище, скорее, ее употребление стало чем—то вроде хобби, не более того. Интересно попробовать, чем кормятся люди.

Я вошла в огромный зал, наполненный шумом голосов. Подошла к раздаче, взяла тарелку, в которой покачивалась какая—то масса, и направилась к столику в самом дальнем углу. Я присмотрелась к завтраку и осторожно перевернула тарелку. То, что лежало в ней, не отлипало. Невозможно было отвести взгляд от странной, почти омерзительной субстанции. Неужели они это называют едой?

Я была полностью поглощена наблюдением за тем, что держала в руках, и поэтому не сразу заметила, что кто—то подсел ко мне. Его голос, доброжелательный и непринуждённый, заставил меня поднять глаза.

– Привет. – Он слегка улыбнулся. – Я Лиам.

– Инсания – Коротко представилась я.

– Ты тоже в восторге от еды? – Спросил он с лёгкой насмешкой, указывая на мою тарелку. – Я не часто встречаю простых людей, которые не любят кашу.

Каша… Зацепилась я за название этого шедевра кулинарии.

Присмотрелась к соседу по столику, и промелькнуло узнавание, это же тот парнишка, с которым не хотел жить аристократ …

– Нет, я не голодна, если честно, – сказала, осторожно покручивая ложку в тарелке, боясь даже прикасаться к этому… творению поварского искусства.

– Ты не волнуйся, я не так страшен, как эти каши. —Лиам тихо рассмеялся.

– Лиам, – произнесла я, немного подумав над формулировкой вопроса. – Как там… твой сосед? Вы смогли найти общий язык?

Он поморщился.

– Сераф… Ну, он… не особо склонен к диалогу. Ты знаешь, такие типы всегда полагаются на звания. Но ничего, я постараюсь не держать обиду. В конце концов, нам еще учиться вместе.

– Понимаю, – сказала я, едва заметно кивнув.

– Ты правда думаешь, что сможешь тут удержаться? – В голосе подошедшей студентки звенело напряжение, словно натянутая струна. Ее рыжие кудри вспыхнули на свету, когда она подошла ближе, не скрывая насмешки. Фраза явно предназначалась мне.

– Арисса, хватит, – бросил Лиам, но она даже не взглянула на него.

– Вылезли оба из грязи и вообразили, что вы чего—то стоите? – Ее губы тронула ухмылка, каждое слово сочилось ядом. Она злилась, это было очевидно. И все же, чувствовалось в ее запахе что—то такое – ревность? Но не к Лиаму…

– Кто не знает, что это безродное создание живет на пыльном старом чердаке? Знай своё место, Инсания, – бросила она, явно имея ко мне какие—то счеты.

Я не торопилась. Её слова отдавались эхом в ушах, но я уже давно не слушала. Закрыв глаза, я позволила своим мыслям углубиться, сосредоточив силу на том, что будет ночью. Арисса, она не знала, что не контролирует свой мир. Не в этот раз.

Пусть сны станут для неё недостижимой роскошью. Пусть разум дрейфует между реальностью и кошмарами, теряя опору. Каждый вдох – это зов тьмы, и тьма ответит, вплетая страхи в её сознание. Да будет так.

Я почувствовала, как её энергия затрещала в моих руках.

В древности пытки и жестокие наказания были частью системы контроля. Одним из наиболее страшных методов считалась практика использования ошейника с иглами, который надевали на жертву. Этот инструмент предназначался для того, чтобы лишить узника сна и покоя, доставляя физические мучения. Он представлял собой кольцо, которое закреплялось вокруг шеи или головы. Его внутренние части содержали множество острых игл, которые вонзались в кожу при любом движении, вызывая резкие болевые ощущения. Человек не мог ни повернуться, ни расслабиться, потому что это неминуемо приводило к дополнительным ранам и страданиям. Ошейник часто использовался для того, чтобы удерживать пленника в состоянии постоянной тревоги, страха и бессонницы. Целью было не только телесное истязание, но и психологическое воздействие – жертва все время пребывала в напряжении, а её разум медленно разрушался от постоянной боли и усталости.

Без полноценного отдыха человек постепенно теряет способность восстанавливать силы, что ведет к быстрому физическому и психическому истощению. На первом этапе это вызывает галлюцинации, паранойю, нарушение восприятия реальности. На более поздних стадиях, если бессонница продолжается, появляется склонность к нервным расстройствам, депрессии, а в конечном итоге организм может просто не выдержать испытания. В некоторых случаях постоянное недосыпание могло привести к необратимым изменениям в мозге и даже смерти от изнеможения.

– Арисса, хватит. – Сказал незнакомый парень, вырывая меня из легкого транса.

Он был старше…

– С каких пор Алинор – наследник графства, ты заступаешься за челядь?

– Ты ведешь себя недостойно аристократки. – сказал он, присаживаясь напротив меня.

Лиама уже не было рядом, я заметила его несущим тарелку на стол с грязной посудой. Арисса, последовала примеру Лиама.

– Странно, обычно новички стараются завести полезные знакомства в первые дни. А ты избегаешь всех.

– Разве это проблема?

– Нет. Просто интригует. – сказал он с легкой улыбкой. – Может, ты просто ждешь, пока кто—то покажет тебе, как здесь все устроено?

Его слова удивили меня.

– Почему бы и нет? – согласилась я, не ожидая от себя такого отклика.

– Отлично, – кивнул он. – Меня зовут Алинор, пойдем, я покажу тебе замок.

Мы вышли из столовой, и он легким, уверенным тоном начал свой рассказ. Парень привел меня в сердце Академии – библиотеку. Я ахнула, когда увидела ее. Стены уходили в высоту, стеллажи с книгами тянулись бесконечными рядами.

– Это – центр знаний, – сказал Алинор, проводя рукой по деревянным полкам. – Здесь хранятся труды тысячи магов, а сами книги… некоторые из них "живые". Они могут менять страницы, двигаться, а порой даже дают советы читателям. Если повезет…

Я внимательно осмотрела ближайшие фолианты. Вдалеке заметила книгу, которая самостоятельно открылась и, кажется, замерла, ожидая, что кто—то к ней подойдет.

– К слову, – продолжил Алинор, – некоторые секции доступны только для студентов с выдающимися успехами. Но в это число попадают лишь единицы.

– Завтраки, обеды и ужины подаются по расписанию, – продолжил просвещать меня Алинор. – Но те, кто на старших курсах, могут заказывать еду через магический свиток, и она появляется прямо перед ними. Очень удобно, если надо быстро поесть между занятиями.

Юноша возобновил экскурсию, все время что—то рассказывая мне о жизни студентов.

– Учеба здесь – не легкая, – сказал он. – Вокруг конкуренция, особенно на универсальном факультете. Все пытаются продемонстрировать свои способности, и, думаю ты уже ощутила на себе прелести такой жизни. Но на этом и строится магия, не так ли?

Я кивнула.

– После занятий многие студенты проводят время в лабораториях или на тренировочных площадках, чтобы усовершенствовать свои способности, – продолжил он, обводя взглядом суету, царившую вокруг. – А вот здесь, – он указал на широкий двор, – у нас сады и закрытые клубы. Кто—то увлекается алхимией, другие – магическими шахматами, а еще есть клуб астрономии.

– Ты участвуешь в каких—либо из них? – спросила я, с любопытством наблюдая за группой студентов, которые с увлечением что—то обсуждали.

– Алхимия не для меня, – усмехнулся Алинор. – Но магические шахматы… это, пожалуй, лучшее, что можно придумать для отдыха. Хотя, все это не обязательно. Главное – магия. И чем больше ты ее изучаешь, тем меньше хочешь отвлекаться на что—то другое.

Когда экскурсия подошла к концу, я поблагодарила Алинора за приятное время, проведенное с ним. Он шутливо поклонился

–Я был рад пообщаться, Инсания.