Читать книгу Рэй: Преданность сквозь шрамы - Группа авторов - Страница 4

Рэй (Щенок, 12 недель)

Запах Машины был знакомым – металл, бензин, пыль. Но сегодня он был другим. Тяжелым. Гнетущим. Как перед грозой. Аня нервно перебирала поводок, ее запах был переплетен тревожными нотами – что-то кислое, как прокисшее молоко. Мы ехали не на прогулку. Я чувствовал это каждой шерстинкой.

Остановка. Я радостно потянулся к двери, ожидая знакомых деревьев, травы. Но… Воздух ударил в нос. Больница. Слово пришло из щенячьих глубин памяти, как эхо чужого страха. Резкий, режущий запах. Чистоты? Нет. Холода. Больницы. Антисептика. Как будто все живое здесь вымыли до скрипа. И под этим – слои. Слои чужого пота, чужой боли, чужого страха. Собачьего. Кошачьего. Птичьего. Все смешалось в один густой, тошнотворный коктейль Ужаса.

Я замер на пороге, упираясь лапами. Нет. Не туда. Не хочу! Сердце забилось, как барабан в груди. Уши прижались сами собой.

"Рэй, не бойся, все хорошо," – голос Ани дрожал чуть заметно. Ее рука на загривке не успокаивала, а подтверждала: тут есть чего бояться. Она потянула поводок. Легко, но неотвратимо. Я попятился, издав жалобный писк. "Нельзя! Не веди меня туда!"

Дверь клиники захлопнулась за нами. Звук – как щелчок капкана. Внутри было ярко, слишком ярко. Бело. Чисто. И тихо… Но это была не тишина дома. Это была глухая тишина ожидания боли. Где-то тихо скулила собака. Шуршала бумага. Звякнули металлические инструменты. Каждый звук заставлял меня вздрагивать.

Запах Ужаса стал гуще. Он висел в воздухе, как туман. Я прижался к ногам Ани, пытаясь укрыться в ее аромате. Ее Запах. Главный. Защити.

Потом появился Он. Человек в Белом. Его одежда пахла особенно сильно тем самым холодным, режущим запахом больницы. Его руки – мылом и чем-то еще… чужим, медицинским. Но страшнее всего были его глаза – добрые? Наверное. Но для меня они были глазами Хищника. Оценивающими. Я почуял его взгляд на себе, как прикосновение холодной иглы. Зарычал. Тихо, предупреждающе. Не подходи!

"Здравствуйте! Это Рэй? Какой красавец, немецкая овчарка!" – голос Человека в Белом был громким, веселым. Фальшивым. Как лай довольного пса, который вот-вот укусит. Он протянул руку. Я отпрянул, оскалив еще не все молочные зубы.

"Он немного нервничает," – сказала Аня, прижимая меня к себе. Ее сердце стучало быстро-быстро. Она тоже боится Его?

"Ничего, привыкнет. Давайте на весы!"

Весы. Холодная, скользкая платформа. Я съежился, пытаясь сползти с нее. Ловушка! Человек в Белом держал меня, его руки были сильными, неумолимыми. Я завизжал. "Тише, мальчик, всего лишь взвесимся!" – его голос резал уши. Аня стояла рядом, гладила меня по голове, но ее утешения тонули в моем страхе. Почему она позволяет? Почему не заберет меня отсюда?

Потом – Стол. Высокий, холодный, как лед под лапами. Я дрожал. Человек в Белом приблизился. Его руки, эти страшные, чужие руки, потрогали мой живот. Потянули уши. Заглянули в пасть. Я скулил, вырывался. Каждое прикосновение жгло. Он что-то говорил Ане: "Зубки режутся… ушки чистые… шерсть хорошая…" Его слова были бессмысленным шумом. Я видел только его руки, его белый халат, чувствовал его чужеродный запах, смешанный с запахом моей собственной паники.

"Теперь температура," – сказал Он и взял какую-то маленькую, блестящую штуку. Я не знал, что это, но инстинкт кричал: ОПАСНОСТЬ! Я рванулся, попытался спрыгнуть со стола. Сильные руки Человека в Белом схватили меня. Аня придержала за ошейник. "Рэй, тихо! Все хорошо! Это быстро!"

Боль. Резкая, неожиданная, унизительная. Там! Я завизжал так, как никогда раньше. От боли, от страха, от предательства. Почему Аня позволяет ему делать это?! Я пытался вырваться, укусить эту страшную руку, но меня держали слишком крепко. Слезы (да, у собак они бывают, от отчаяния!) застилали глаза. Мир расплылся в пятнах белого и серого.