Читать книгу Ваше Сиятельство 14 (+ иллюстрации) - Группа авторов - Страница 6

– Второй вариант подразумевает отсутствие спешки, – Варшавский хитровато прикрыл один глаз. Выглядело так, будто он мне подмаргивал – была у него такая манера. – Иначе говоря, можно выждать необходимое время. Посмотреть, чем движения на юге Индостана закончатся, дождаться пока ситуация с Семицарствием и Египтом обретет какую-то ясность. Скорее всего на это уйдут недели, может месяц, а может гораздо больше. Вот в это немалое время мы будем тщательно готовить экспедицию, прорабатывая каждую мелочь. Вероятно, путь на Шри-Ланку нам закроют, и тогда экспедиция будет в рамках военной операции. Крупной военной операции, где нам в воздухе и на земле придется разбираться с индусами и бритишами.

– То есть второй вариант – это ограниченная война. Быть может не ограниченная, – подытожил я. – Так себе вариант. Вряд ли лучше первого, особо учитывая, насколько туманно сейчас выглядит будущее.

– Кто знает… Второй вариант – не обязательно большая война, – возразил Варшавский. – Может конфликт быстро стихнет. Если императрица добьется в Лондоне чего желает, и там выразят готовность передать трон Луису Этвуду, то все нынешние проблемы сойдут на нет.

– Есть третий вариант, Елисей Иванович. Нечто по подобию нашей лондонской операции. Я со своей группой тихо и тайно появляюсь на Шри-Ланке. Возможен такой маршрут, – я ткнул пальцем в Аравийский полуостров, – Через Азиатский Союз перелет в Мумбаи по поддельным документам, а там виманой или каким-то удобным транспортом на южное побережье. Отсюда, – я обвел пальцем южную границу Семицарствия, найдем способ попасть на Шри-Ланку.

– Вот это будет очень сложно. Официально точно не выйдет. Контрабандисты там, конечно, курсируют через пролив, но связываться с ними дело крайне неверное, – покачал головой императорский конфидент и поправил седоватую прядь волос, упавшую на лоб. – Тем более в этот раз вы не вчетвером будете, а более крупной группой. Через две границы по поддельным документам большой группой – это большой риск. Особенно в Семицарстивии, там они полны подозрений к нашим визитерам. Это лишь часть проблемы. Вторая… Вы же понимаете, что из себя представляет Шри-Ланка?

Я кивнул.

Что остров был частично закрыт еще много тысяч лет назад особым эдиктом Шивы, знали все, кто имел желание посетить Шри-Ланку. Этот остров всегда стоял особняком и являлся этаким архаичным заповедником, где мало что имелось от современности. В непроходимых джунглях которого скрывались тайны давно ушедших эпох, и боги индусов были против, чтобы люди ковырялись в этих тайнах. Тем же эдиктом Шивы на Шри-Ланке воспрещалось строить города, за исключением прибрежной полосы на севере, где располагались небольшие рыбацкие поселения. Дорог на острове практически не было, если не считать той же прибрежной зоны и сообщений между поселениями и тех, что тянулись к нескольким древнейшим храмам, куда норовили попасть паломники. Отсутствие дорог и огромная дикая местность – одна из причин, почему мой третий вариант имел серьезные изъяны. Ведь добраться до Пещер Конца и Начала, открывавших путь к тайнику древнего арийского принца, быстро и безопасно можно было только по воздуху. Но вряд ли мы смогли бы разжиться в Семицарствии своей виманой – у них особо строгие законы на частное владение летающими машинами и особые правила на частные перевозки по воздуху.

– И потом, как вы планируете идти сотню-другую километров через джунгли? – в унисон с моими мыслями продолжил Варшавский. – Я думал об этом варианте, Александр Петрович. В его реализации еще больше сложностей. Если бы дело касалось не Шри-Ланки, а другого региона, то вашу задумку вполне можно было бы реализовать. А так… Уж слишком неверно. Гораздо более неверно, чем первые два варианта. Можно было бы вас переправить на южное побережье подводным кораблем, но это займет много времени и никак не решит проблемы путешествия через горы и джунгли. Представьте, допустим, вы добрались до цели, нашли Хранилище Знаний. Вряд ли ее содержимое, необходимое нам, заключается в нескольких свитках или стопке книг. Думаю, вам придется выносить добычу, имеющую серьезный объем и вес. Вот как вы это представляете с нелегким добром сотню километров через непроходимые джунгли? Потом еще с тем же драгоценным грузом в Семицарствие? Или ждать на берегу, пока вас эвакуируют? Это при том, что вас там вполне могут ждать вовсе не наши люди. Ведь бритиши знают, что весь наш интерес на Шри-Ланке, впрочем, как и их тоже. Теперь это место и подступы к нему в самом цепком их внимании.

– Пожалуй, вы правы, Елисей Иванович. Третий вариант реализуем, но в нем много изъянов, а главное, его практически невозможно реализовать достаточно быстро. Поскольку вариантов у нас не много, я за первый. Быстрый рейд, пока есть такая возможность. Это следует сделать в ближайшие дни – здесь уж от готовности предоставить мне надежных людей и быстроходную виману, – сказал я, прикуривая. Убрав в карман зажигалку, добавил: – Очень желательно виману с толковым экипажем и оснащенную устройством сквозного согласования «Одиссей». Вот последнее особо важно. Нам необходимо превосходство в скорости и маневренности. Новейшее вооружение на ней тоже крайне желательно.

– Александр Петрович, а как насчет перевода Свидетельств. За виманой дело не станет. Сейчас главное, чтобы вы закончили с переводом и определили точку высадки экспедиционной группы, – императорский конфидент испытывающе посмотрел на меня.

– Вот за переводом как раз дело не станет. Я свои обязательство выполню, – втягивая сладковатый дым «Никольских», я примерно прикинул возможные сложности с переводом и сказал: – Закончу сегодня же. В крайнем случае до полудня завтрашнего дня.

– Вот! Это радует! Очень радует! – вдохновившись, Варшавский начал мерить шагами кабинет. – Тогда так, ваше сиятельство, – после недолгих размышлений, сказал он. – Из виман, подходящих под ваш запрос, можно запросить фрегат «Гектор». Можно еще два корвета, эсминец и крейсер – все они оснащены вашим «Одиссеем», но пока заняты в граничном конфликте. Катера я в расчет не беру, хотя их с «Одиссеем» более десятка.

– Катер разве что если четвертого размерного класса, и то нежелательно. Эсминец и крейсер – крупновато будет. Их локаторы видят за триста километров, а новые станции и того дальше. Нам бы что-то типа… – я хотел сказать: «Ориса», но сдержался, чтобы не омрачать всем настроение. – Что-то типа корвета проекта «Стрелец 12», в крайнем случае фрегат.

– Тогда «Гектор», на нем уже установлен «Одиссей». Слаженная, опытная во всех отношениях команда прилагается. И на «Гекторе» новейшая система локационной незаметности: по бортам какие-то стержни с особыми свойствами, поглощающими сигнал локаторов. Но есть два минуса, – Варшавский замолчал, услышав писк моего эйхоса: – Вы ответьте, Александр Петрович. Может что-то срочное.

Я отстегнул АУС, глянул: да важное и срочное – мама. Поднеся прибор к уху, сразу понял по чем будет речь. Оказывается, она была возле Майкла и только сейчас узнала всю полноту происходящего на границах империи, теперь переполнена волнением за меня. Слушать Елену Викторовну до конца я не стал, дважды нажал боковую пластину и сказал в эйхос:

– Мам, нормально все. Я во дворце. Решаем кое-какие вопросы. Ты не волнуйся, если сразу не отвечаю – много всяких неотложных дел, могу реагировать с задержкой.

– Мама… – Елисей Иванович грустно улыбнулся.

– Прошу, продолжайте, ваше сиятельство, – я вернул АУС на место, щелкнув замком на ремне. – Что там за минусы с «Гектором»?

– Первый минус – это его командир: капитан первого ранга Носков Ерофей Тихонович, – Варшавский замолчал, явно ожидая моей реакции. Не дождавшись ее, продолжил: – Вижу, вам это имя мало знакомо. Тогда так: Носков – граф, ему всего 33 года, но уже капитан первого ранга. Быстро взлетел. Перевели его на «Гектор», после небольшого инцидента с эсминцем «Слово Сварога», которым он прежде командовал. Неудачно его посадили под Тулой – снесли часть ангара, зацепили склад. Вроде было несколько тяжелораненых, ну и… В общем, некрасивая там история вышла, экипаж Ерофея Тихоновича невзлюбил. После небольшого скандала его перевели, на фрегат. Это как бы понижение, но лишь условно. Поскольку «Гектор» – вимана новейшая, оборудованная вашим «Одиссеем», новыми системами навигации, управления, вооружения и всякими иными прелестями, в которых вы разбираетесь лучше меня.

– А чего ему такая честь? – удивился я. В 33 года капитан первого ранга – это слишком. И то, что этому Ерофею доверяют новейший фрегат с установкой «Одиссей» тоже как-то слишком, после инцидента, где пострадали люди.

– Есть на то причины, ваше сиятельство. Его сестра замужем за князем Чистяковым. Да, да, – видя изумление на моем лице, подтвердил Варшавский, – самим Анатолием Сергеевичем, фельдмаршалом, главой Всеимперского Военного Ведомства. И хотя Анатолий Сергеевич человек во всем порядочный, до глубины костей государственный, жена его знает некоторые слабости князя, знает к нему подход. Еще замечу, этот граф Носков многим неприятен. Большой самодур, с завышенным самомнением из-за вот таких высоких связей. Это вам не Лосев, с которым всегда можно по-простому решать самые сложные вопросы.

– Ладно, справимся и с Носковым, если иных подходящих виман нет. Что там еще не так с «Гектором»? – вот не лежала у меня душа к этому фрегату. Где-то в моих глубинах интуиция вела себя беспокойно. Вроде не было от нее явного звоночка, но неприятные шевеления имелись.

– Не так еще то, что он может быть готов не ранее, чем через два дня. Посадили его в Перми для переделки системы «Еж» – это какая-то новая разработка пермских, якобы дающая локационную незаметность. Что-то они там улучшают. Вот я справлялся уже, – Елисей Иванович взял со стола блокнот, перевернул несколько листов, – именно так, обещают закончить к вечеру 30 июня. Раньше никак. В общем-то, я и думал, Александр Петрович, что вы выберете «Гектор». На него основная ставка.

– Да, задержка неприятная. Могли бы как минимум на день раньше вылететь, – затушив сигарету, я вернулся к дивану, присел рядом с Элизабет. – То есть мы вылетим не раньше первого? Как раз в день коронации Дениса Филофеевича.

Стрельцова и даже Бабский молчали, не мешая нашему разговору, не во всем понятному им.

– К сожалению так. Коронацию вам придется пропустить. По причине крайне уважительной. И задержка неприятная в столь важный момент, когда каждый день многое решает. Но согласитесь, Александр Петрович, эта штуковина, которую назвали «Еж», вам может оказаться очень полезна. Ее уже испытывали, отзывы хорошие. На стандартных настройках локаторов фрегат почти не видно. Говорят, появляется что-то вроде помех – не более. Вот сейчас пермские, что-то там улучшат, возможно, станет еще эффективнее. Так что, ожидание того стоит. Надеюсь! Давайте так: я их попробую поторопить. От имени цесаревича: пусть напрягутся, работают всем коллективом ночью, только обещаний вам никаких дать не могу. Теперь насчет подбора экспедиционной группы… – Варшавский снова открыл блокнот. – Вообще, мы думали приготовить списки с краткими характеристиками каждого и дать вам возможность выбрать. Со слов Бердского для вашей операции потребуется не менее составного взвода его бойцов.

– Ну это он загнул, – я поморщился, зная, что взводы в «Грифоне» примерно по 30 человек. – Елисей Иванович, если честно, я очень не люблю, когда много людей. Особенно, если людей лишних. Давайте так: не более 15 человек. Десять опытных бойцов и пять толковых магов с развитой защитой и атакой. Вот сообщите Бердскому, пусть подберет. Сам я готов буду вылететь на базу завтра.

– Хорошо, – он записал что-то в блокноте, потом на листке, лежавшем на столе. – Какие еще пожелания?

– Пока никаких. Если все вопросы решены, позвольте откланяться, – я встал и Элизабет тоже. – Мне нужно поскорее закончить с переводом, – пояснил я Варшавскому свою спешку.

– Может вам во дворце выделить покои? – заботливо спросил императорский конфидент.

– О, нет, Елисей Иванович! Не смею злоупотреблять гостеприимством! Мне и дома неплохо. И на моем «Эвересте» приятнейший комфорт. Так что распрощаемся, – видя, что у Варшавского больше нет вопросов, я направился к двери, пропуская вперед Элиз и Бабского.

Когда же они вышли, я сказал баронессе:

– Элиз, подождите там немного. Вспомнил, есть еще один вопрос… – после этого вернулся к Варшавскому.

Граф вопросительно поднял брови.

– Есть одна проблема, Елисей Иванович… Так сказать, личная, но для меня очень серьезная. В общем, дело в Ковалевской.

Вот тут его брови поползли еще выше.

– Разве ваша невеста может быть для вас, Александр Петрович, проблемой? – негромко спросил Варшавский.

– Никак нет. Но иногда она может создавать проблемы, – я прошел в его кабинет, обходя стол. – Сейчас я с вами этой проблемой поделюсь, а вы, может, что-то подскажите, чем-то поможете.

– Обязательно помогу всем, чем возможно. Ведь помогать вам – одно из важных направлений моей работы, по определению цесаревича. Присядем? – он кивнул на диван.

– Благодарю. Я постараюсь объясниться быстро, на ногах. В общем, так… – я кратко пересказал ему суть требования Ольги о включении ее в экспедиционную группу. Вдаваться в условия, которые она мне поставила, я не стал – все-таки это слишком личное, но проблему, которую несет упрямое намерение Ковалевской, я обозначил более чем ясно.

Возможно, с моей стороны это был скверный поступок. Все вопросы, связанные с моими женщинами, я всегда старался решать сам, не прибегая к посторонней помощи. Но сейчас случай был особый: во-первых, на кону была безопасность моей невесты, а во-вторых, время беспощадно тикало, и я пока не мог придумать ничего такого, чтобы оставить настойчивую Ольгу Борисовну дожидаться меня дома.

– Большая просьба, Елисей Иванович: все, что я сказал, без передачи Денису Филофеевичу, тем более князю Ковалевскому. Очень не хочу, чтобы все это выглядело так, будто я как бы нажаловался на Ольгу Борисовну. Глупо, правда? – я грустно усмехнулся. – Пожаловался или, если угодно, предал – вот этого никак бы не хотелось. Нужно решить данный вопрос так, чтобы Ковалевская просто не имела возможность попасть в состав экспедиции. Я как бы хочу ее там видеть… Да, я за и всей душой, но коварные обстоятельства…

– А вы хитрец! Коварный хитрец! – рассмеялся Варшавский. – Значит, всей душой, да? – граф покачал головой, роняя на лоб седоватые волосы и сверкая веселыми глазами. – Думаю, эту проблему мы решим. Причем, очень легко. Экспедиция будет отправляться с основной базы «Сириуса», и я попрошу генерала Трубецкого, чтобы он дал распоряжение: ни одного гражданского в составе экспедиции и на борту «Гектора». Это прямо так строго мы пропишем. Доведем до Носкова. И вам пришлем циркуляр по коммуникатору – распечатайте и с грустным видом покажите Ольге Борисовне.

– Дорогая, я самоотверженно боролся за твое место в составе группы, но видишь, обстоятельства сильнее меня… – с фальшивой печалью произнес я.

– У вас превосходный актерский талант! – императорский конфидент несколько раз сдержанно похлопал в ладоши. – Могли бы блистать на сцене с самой Светланой Ленской.

Вот чего не ожидал, так такой сомнительной похвалы. Я, да на сцене с Ленской?! Вероятно, Варшавский знал о моих отношениях с актрисой: такая у него работа: знать все и обо всех. И его слова были слегка завуалированной подковыркой. С Елисеем Ивановичам мы уже свои люди – ему такое позволительно. Я же не стал акцентировать внимание на сказанном им и вернулся к вопросу, волновавшему меня намного больше:

– У Ольги Борисовны, – сказал я, – есть одна привычка, которая могла бы наши старания переломить. Хотя вряд ли… Но все же. Она, при возникновении каких-либо серьезных проблем, сразу обращается к Денису Филофеевичу. Не думаю, что в данном случае цесаревич пожелает ей помочь, но мало ли. Ольга умеет убеждать.

– Хорошо, я буду такой вариант иметь в виду тоже. Есть еще какие-то пожелания? – спросил императорский конфидент.

– Если не сложно, помогите решить вопрос поручика Бабского. Алексей Давыдович желает остаться при мне. Мне он полезен, иногда необходим. Пока он по-прежнему числится в «Грифоне». Вот его надо бы как-то открепить и отправить в свободное плавание или лучше одарить его милостью как Стрельцову. Может он тоже станет лейб-агентом при Четвертой Имперской Канцелярии? – спросил я, этим вопросом выражая настоятельное пожелание.

– Может. Очень даже может, – согласился Варшавский. – В общем, решим с вашим Бабским.

На этом мы расстались. Я вышел из приемной, с ходу обрадовал нашего пуделя решением его вопроса. Вопроса, который он мне даже не пытался подсунуть. Но я знал, что Алексей был озабочен этим и очень не хотел возвращаться под начало полковника Бердского. Разумеется, физиономия Бабского наполнилась небывалым счастьем.

– Демон, – шепнула мне Элизабет, когда мы направились по широкому коридору к выходу из дворца. – Ленская мне кое-что тут сказала в эйхосе. Она уже свободна на сегодня. Не хочешь ее еще раз наказать. Я бы помогла.

Я остановился. Бабский, явно слышавший шепот Стрельцовой и понимающий суть наших игр, заулыбался во все белы зубоньки.

– Елизавета Борисовна, – строго произнес я, бросив взгляд на князя Молчанова, появившегося из Малахитового зала. – Облик морали, Елизавета Борисовна! Облик морали, и никаких сомнительных развлечений!

– Чего? – не поняла англичанка.

– Ничего. Лиз, давай без нее, – тихо сказал я. – Я устал за сегодня и не хочу видеть ночью никого кроме тебя.

– Я тебя люблю, – выдохнула баронесса, счастливо прикрыла глаза и поцеловала меня в губы.

В общем-то, и мне, и Стрельцовой плевать на правила дворцового приличия. Мы целовались во дворце перед самим главой Всеимперского Совета, который еще два дня назад пытался меня уничтожить. Но теперь обстоятельства повернулись так, что мало кто уверен, будто он сможет продержаться в своей высочайшей должности до осени.