Читать книгу Код пирамид - Группа авторов - Страница 2
Вначале было слово
ОглавлениеНачнем, пожалуй, с этимологии термина «пирамида» (греч. πυραμίς (pyramís) → лат. pyramis)
→Египетская версия
Слово "пирамида" происходит от древнеегипетского "mr", что может означать «место, где возникает свет».
Помимо этого, существует также теория, что данное слово связано с выражением "pr-mw", что можно перевести как «дом восхода» или «дом огня».
А в «Текстах пирамид» (XXIV в. до н.э.) "mr" описывается как «Лестница к небу» (связь с богом Ра), «Место, где фараон становится богом».
→Греческая версия
Греки называли эти сооружения "πυραμίς" ("pyramis"), но, возможно, заимствовав термин у египтян.
При этом "πῦρ" ("pyr") в греческом языке означает огонь. То есть, корень "пир" или "пур" встречается во многих языках и почти всегда связан либо с движением, либо с огнём.
Так, к примеру, отсюда происходит и само слово "огонь": английское "fire", непецкое "feuer" и т.п. А также множество общепринятых международных терминов:
Пиротехника – искусство создания огненных эффектов.
Пиролиз – разложение веществ под действием высокой температуры.
Пиромания – одержимость огнём.
→Санскрит
В санскрите есть слово "purohita" – жрец, который стоит у костра и направляет ритуал.
Также есть "purna" – полный, завершённый, иногда используется в контексте полноты огня в ритуалах. А "pur", обозначающее "город"/"крепость", также может быть связано с огнём в ритуальном смысле.
→Латинский и индоевропейские корни
Индоевропейский корень (h₁)per- означает «проходить через», «двигаться вперёд», а также «огонь» в ряде производных форм.
Предположение №1: пирамиды каким-то образом связаны с огнем
Причем, вряд ли это было простой метафорой, потому как египетский стиль – это когнитивный реализм, где форма передаёт знание о предмете, а не его оптическую иллюзию:
«Египетское искусство следовало закону фронтальности, изображая человеческую фигуру так, чтобы каждая часть тела была представлена в наиболее характерном виде: глаза и плечи – в фас, голова и ноги – в профиль. Это не было наивностью, а отражало стремление к структурной ясности, подобной чертежу»
[Рудольф Арнхейм, Искусство и визуальное восприятие]