Читать книгу Падение звезды - Группа авторов - Страница 7

Черт бы подрал этого Никитоса! Вечно он влипает в какие-то дерьмовые истории, а мне потом расхлебывай. «Родь, выручай! Там это… я случайно…». Да какое, к черту, "случайно"? Знал ведь, на что идет, когда трахал чужую бабу. Теперь этот отморозок, у которого, видимо, с чувством юмора совсем туго, жаждет крови. Ладно, раз уж ввязался, придется вытаскивать этого идиота. "Последний раз, Никитос! Слышишь? Последний!"

Набираю номер Костяна. Он у меня по части информации – как Google в человеческом обличье. «Костян, здорово. Слушай, тут один хрен нарисовался, говорят, беспредельщик. Имя – Артем. Чем дышит, с кем спит, кто крышует – мне все выложи, как на духу. Срочно».

Пока жду ответа, затягиваюсь сигаретой. Дым кольцами поднимается к потолку моего кабинета в автосалоне. Тихо здесь, спокойно. Контраст с тем, что, возможно, ждет меня вечером, просто дикий. Я предпочитаю решать вопросы словами. Кулаки – это для тех, у кого мозгов не хватает. Но если этот Артем окажется принципиальным, то придется говорить на его языке.

Костян перезванивает быстро: «Рон, узнал всё. Артем… кличка "Бес". Торгует грязью по-мелкому, но держит в страхе полгорода. Связи в полиции есть, но не особо крепкие. Крышует его… никто. Он сам себе крыша. Жесткий, безбашенный, принципов ноль. Слышал, людей калечил просто так, для развлечения».

Вот дерьмо. Значит, мирно договориться вряд ли получится. Придется давить на жалость, если она у него есть, или показывать силу, если он понимает.

Сажусь за стол, достаю бумаги. Нужно хоть немного отвлечься. Бизнес есть бизнес, он ждать не будет. Но мысли все равно возвращаются к предстоящей встрече. Как лучше поступить? Давить на то, что Никитос был пьян и не понимал, что делает? Предложить деньги? Вряд ли Беса это устроит. Ему нужна сатисфакция. А какая сатисфакция может быть у отморозка, которому плевать на закон и порядок?

Решение приходит внезапно. Я знаю, чем его зацепить. У Беса есть слабое место. Он любит тачки. Дорогие, быстрые тачки. А у меня их целый салон.

Я набрал номер, короткие гудки резанули слух, словно предвестники бури. Договариваясь о встрече, я старался, чтобы голос звучал ровно, без тени сомнения или колебания. Но внутри бушевал ураган. Я отбросил телефон в сторону, словно пытаясь избавиться от тяжести предстоящего разговора.

Вечером, у входа в автосалон, я стоял, словно каменная глыба, непоколебимый и неприступный. Сумерки сгущались, окутывая город пеленой таинственности и опасности. В тени, чуть поодаль, застыли мои ребята, верные тени своего лидера. Они были моей семьей, моей опорой, моей броней. За них я готов был стоять горой, даже если это означало запачкать руки в грязи.

Я достал сигарету, прикурил. Первый глубокий вдох опалил легкие, словно пытаясь выжечь изнутри клубок противоречивых чувств. Состояние – хуже не придумаешь. Не страх, нет, страха я не испытывал. Скорее, всепоглощающая усталость. Усталость от бесконечной череды проблем, сваливающихся на мои плечи. И ладно бы это были мои личные проблемы, но ведь нет, это проблемы моих людей. А значит, и мои проблемы тоже.

Я затянулся еще раз, выпуская струйку дыма в сгущающийся мрак. Решать приходится всегда тому, кто может. А кто может, если не я? Вот и приходится быть твердым, жестким, даже жестоким. Один раз дашь слабину – и тебя сомнут, растопчут, превратят в ничто. Здесь, в этом мире волчьих законов, мягкость – это слабость, а слабость – это смерть.

Я провел рукой по волосам, нервный жест, выдающий моё внутреннее напряжение. Внешне я был спокоен и уверен, но внутри все кипело. Мне предстояло встретиться с моральным уродом, с человеком, лишенным каких-либо принципов и моральных ориентиров. Этот ублюдок, чью девушку посмел тронуть Никитос, был готов на все, чтобы отомстить.

Никитос… Этот сорвиголова, вечно влипающий в неприятности. Он был словно, как младший брат, которого нужно оберегать и защищать. И вот теперь из-за его безрассудства на кону стояла его жизнь.

Я понимал, что мне придется играть роль переговорщика, хладнокровного и расчетливого. Я должен найти слова, которые смогут убедить этого морального урода пойти на попятную. Я должен обезвредить эту бомбу замедленного действия, пока она не взорвалась, унося с собой жизни невинных людей.

Я снова затянулся, пристально глядя вдаль. В груди нарастало тягостное предчувствие. Сейчас начнется…

Чёртов Бес припёрся собственной персоной. Знал ведь, сука, что я его встречу. Гелик его вонючий прямо передо мной встал, как кость в горле. Вылез этот шкаф, рожа красная от злости. Два громилы за ним, как телохранители. Никитос, крыса, отсидеться решил. Правильно сделал, что не приехал, иначе бы я ему эту его смазливую морду начистил.

«Ты, чё, Рэмбо доморощенный, за шавку свою впрягаешься?» – рычит этот Бес. Голос звучит как у медведя.

«Для тебя – Рон», – отвечаю спокойно, словно это обычный день. Бычок под ноги и каблуком растёр. «Артем, ёпта. А может, поговорим по-нормальному? В салоне, например?»

Бес этот зыркает на меня, как волк голодный: «Чё, думаешь, тачками меня купишь? Хуй там плавал! Этот выблядок должен ответить!»

«Я понимаю, дружище, ты взбешён. Но я предлагаю компромисс. Никитос – мудак, это факт. Уже понял, что перегнул палку. Но я готов тебе кое-что предложить. У меня тут одна машинка стоит… Думаю, тебе зайдёт. Koenigsegg Agera RS. Слыхал о такой?»

У Беса в глазах аж искры загорелись: «Koenigsegg? И чё с того? Думаешь, я на эту хрень поведусь? Этим его косяк не загладишь!»

Да пошёл он на хер этот Никитос! Вечно за ним дерьмо разгребать приходится: «Koenigsegg Agera RS… Просто посмотри на неё. За руль сядь. Прокатись. А потом уже будешь пиздеть про вину и искупление. Чувствую, мнение у тебя поменяется».

Бес этот смотрит на меня, как на кусок мяса. Но я вижу – загорелся. Хочет тачку, аж трясётся. И я этим воспользуюсь.

«Ладно», – бурчит он наконец. – «Показывай свою игрушку. Но если это разводка, тебе пиздец».

«Пойдём», – говорю, ухмыляясь про себя, – «Не пожалеешь».

В салоне этот Артем просто остолбенел перед этой шведской ракетой. Вокруг ходит, слюной давится. «Чё, прокатимся?» – спрашиваю. Бес кивает, как истукан.

Запрыгиваем в тачку, я за руль. Рык мотора – как симфония для меня. Давлю на газ, и нас вжимает в сиденья, как тараканов! Бес орёт от восторга, как девка!

Остановились. Бес дышит как паровоз: «Это… это просто охренеть!»

«Ну чё», – говорю, – «забудем про этого Никитоса? Эта тачка стоит гораздо больше, чем его высеры». Бес молчит, переваривает информацию. Потом ухмыляется: «Ладно, чёрт с тобой. Но чтоб я этого козла больше не видел!»

Одним Koenigsegg я заткнул глотку этому качку и спас шкуру Никитосу. Бизнес, хули. Ничего личного.

Никитос, дрожащий от страха и унижения, теперь навечно в моих руках. "Ха-ха!" – вырвалось у меня, но даже этот смех прозвучал как-то натянуто. Мелкая месть, жалкая разминка перед настоящей бурей, что клокотала внутри. Главное – Каришка. Одно её имя – словно удар под дых, от которого перехватывает дыхание и кружится голова. Боже, как же я соскучился! Каждая клетка тела кричит о ней. И тут же, словно червь сомнения, в сознание заползает образ Максона. Этот самодовольный пиздюк слишком долго наслаждался её обществом, купался в лучах её внимания. Но всему приходит конец. Моё время пришло, и я не намерен делить Каришку ни с кем.

Интересно, как он отреагирует? Сыграет роль понимающего "друга", или продолжит гнуть свою линию, изображая всезнающего кукловода? Его самоуверенность раздражает, как скрип гвоздя по стеклу. Если он хоть на секунду возомнит, что сможет и дальше дергать меня за ниточки, я лично опущу его с небес на землю. Разобью его иллюзии вдребезги. Карина – моя. За неё я готов на всё, на любую подлость, на любую жестокость. Кровь приливает к лицу, кулаки непроизвольно сжимаются, костяшки белеют. Желание обладать ею обжигает изнутри, словно раскаленное железо. Хочу вдохнуть её аромат, почувствовать нежность её кожи, утонуть в её глазах. Хочу, чтобы она вычеркнула Максона из своей жизни навсегда, чтобы он стал для неё лишь неприятным воспоминанием.

Резким движением забрасываю окурок в урну, словно ставя точку в этом коротком монологе. Подхожу к своей черной "малышке", дерзко выделяющейся среди серых коробок спального района. Розовая уточка на приборной панели – маленький бунт против образа крутого парня, своеобразный талисман. Сажусь в кожаное кресло, чувствуя, как знакомый запах салона успокаивает нервы. Завожу двигатель, и утробный рык мотора эхом разносится по округе. Пора развлечься. Пристегиваюсь, бросаю последний взгляд на унылый пейзаж за окном. Впереди – игра без правил, где на кону стоит моё счастье. И я готов на всё, чтобы его заполучить.

Когда адреналин спадает, я одергиваю себя. Какого хуя я делаю? Я же знаю, что они живут вместе, а это значит, что столкновение с Максом неизбежно. Нарываюсь? Да, но она нейтральная территория, я не смогу ничего ему сделать. Злоба и ярость, что вырываются наружу, отразятся на моих отношениях с Кариной, закопаю себя ещё больше, дав возможность Максону снова выйти победителем. Черта с два я ему сделаю такой подарок.