Читать книгу Второй шанс - - Страница 4

Полина проснулась, когда наступило утро и в небольшую щель между темными шторами уже вовсю лился яркий солнечный свет. Хорошо, что шторы были задвинуты, потому что даже эта тонкая линия света доставляла Полине дискомфорт, отдаваясь болью в голове.

Вдобавок, на Полину вдруг навалилась вся тяжесть событий прошедшего дня. Страх вернулся новой волной, и она дернулась в попытке встать. Мир снова завертелся, и Полина в бессилии уронила голову обратно на подушку. В голове зашумело еще больше.

В это время в комнату вошла девушка в медицинской форме. Полина вспомнила, как доктор говорил про медсестру, которая будет за ней присматривать после его ухода.

– Доброе утро! – девушка с улыбкой поздоровалась с Полиной. – Меня зовут Ирина. Как вы себя чувствуете? Я всю ночь была рядом с вами. Надеюсь, долгий сон пошел на пользу, – она еще раз улыбнулась и Полине показалось, что улыбка вышла пластмассовой.

– Бывало лучше… – пробормотала Полина, по очереди шевеля руками и ногами, проверяя повреждения. Из конечностей болели только бедро и колено левой ноги. На них она, по всей видимости, упала. Головная боль никуда не исчезла, но уже не была такой интенсивной.

Полина решила, что это хороший знак, и скорее всего, через пару часов можно снова попробовать встать на ноги. На это медсестра поспешила возразить, что ей нельзя вставать как минимум в течение двух недель. Все это время нужно оставаться в постели, а то мало ли что.

От этого «мало ли что» Полине стало еще тревожнее, и она поняла, что ее отсюда точно не выпустят в ближайшее время, ну, или подождут, пока она сможет встать на ноги.

А там уже, ногами, под дулом пистолета, она дойдет до места своего окончательного упокоения. Которое будет где–то там, в лесу, в свежевыкопанной могилке. От этих мыслей тошнота снова вернулась и перед глазами все поплыло.

В это время в комнату вошла полноватая женщина средних лет, неся перед собой поднос. Медсестра забрала поднос, затем помогла Полине лечь чуть выше и подкатила к кровати небольшой столик.

Полина почувствовала запах бульона. Есть совсем не хотелось, хотя она не ела со вчерашнего обеда. Полина решила было отказаться от еды, но подумала, что ей следует как можно быстрей встать на ноги. А для этого нужно есть и набираться сил.

Поэтому Полина позволила медсестре скормить себе несколько ложек лёгкого бульона, после которого действительно чуточку полегчало. Затем она натянула одеяло до подбородка и закрыла глаза.

Полине снова очень хотелось спать и было очень трудно думать, поэтому она решила не бороться со сном и позволила себе уснуть.

Когда она проснулась, наступило время обеда. За окном все еще было светло, а в дверях снова появилась женщина с подносом.

Полина опять выпила несколько ложек супа, а потом разрешила медсестре привести себя в порядок и переодеть в невесть откуда взявшуюся мягкую пижаму. После всех гигиенических процедур Полина наконец почувствовала себя человеком, и у нее даже приподнялось настроение.

Она пыталась разговорить медсестру, но та либо действительно ничего и никого не знала, либо очень удачно делала вид. Медсестра легко обходила неудобные вопросы заученными вежливыми фразами, и Полина, выдохнувшись, в итоге оставила ее в покое. Девушка молча делала все положенные медицинские процедуры и вежливо улыбалась.

Потом, до вечера, Полина откровенно скучала. Смотреть телевизор ей было нельзя, телефоном пользоваться тем более. Так сказала медсестра.

Поэтому хоть выключенный телевизор и висел на стене в зоне видимости, телефон ей даже не показали. Полина вообще не знала, где находится ее телефон. Возможно, он выпал на тротуаре, на котором ее сбили.

Полина смотрела в потолок и пыталась собрать по крупицам все события предыдущего дня. Мысли все еще путались. Но одна мысль не давала ей покоя.

Полину никто и ни разу не назвал по имени и даже не спрашивал, как ее зовут. Поэтому Полина сомневалась, что эти люди вообще знают кто она. Да и нужно ли им это знать? Возможно, через–неделю другую ее уже не будет, и никому не будет важно, как ее вообще звали.

Полине стало грустно, что ее могилка в лесу так и останется безымянной. И туда никто не придет, кроме любопытных белок и безмозглых насекомых, которым будет не важно, как ее звали.

От этих мыслей у Полины потекли слезы, и она всхлипнула. Медсестра, сидящая в кресле в дальнем углу, сделала вид, что ничего не слышала.

Вечером, после ужина, опять пришел доктор. Он дежурно справился о здоровье у Полины, и о выполненных предписаниях у медсестры. Долго осматривал и ощупывал всю Полину и, кажется, состояние больной его удовлетворило. Или, по крайней мере, не обеспокоило.

Затем он ушел, и медсестра сменилась на другую, почти такую же девушку, Наталью. Полина задумчиво рассматривала новую тюремщицу, как она их, медсестер, уже называла про себя.

Полина пришла к выводу, что эту тоже разговорить не получится. Они все были одинаковые, в этой своей безупречности, отглаженной униформе и одинаково собранными волосами. Прямо как «степфордские жёны», подумалось Полине. Такие же скрытные.

Она решила, что утро вечера мудренее и решила поспать. Следующие несколько дней прошли одинаково уныло, и ничего нового не произошло. Ее кормили, лечили, за ней ухаживали. Только хозяин дома, в комнате, где лежала Полина, больше не появлялся.

***

Где–то через три–четыре дня, Полина не могла сообразить, сколько точно она уже находится в этой комнате, доктор сообщил ей, что острый период ее сотрясения миновал.

Он сказал, что теперь главное – правильная реабилитация и покой. Для этого ей уже не нужен медицинский персонал. Со всем этим вполне справятся люди, находящиеся в доме, которым он оставит рекомендации по приему лекарств, распорядку дня и богатой витаминами диете.

Полина смотрела на него обреченным взглядом, потому что понимала, что с уходом доктора уходят и дни, отмеренные ей для жизни. Конечно, никакой реабилитации не будет. Подлатали для вида и хватит.

Зачем накачивать ее витаминами? Чтобы ее румяная, здоровая тушка смотрелась веселее в сырой земле? Полина всхлипнула. Доктор воспринял это по–своему:

– Ты обязательно поправишься, – он по–отечески потрепал ее за плечо. – Динамика твоего выздоровления показала, что с большой вероятностью от твоей травмы не останется никаких последствий. Все будет хорошо.

Он поднялся со стула, который стоял около ее кровати, вежливо попрощался и ушел. Полина начала отсчет до того момента, когда за ней придут люди в черном, чтобы прервать ее столь короткую и не слишком яркую жизнь.

Через полчаса она довела себя до такой степени, что при звуке открывшейся двери так закричала, что вошедший человек от неожиданности буквально превратился в ледяную статую.

Затем, видимо оттаяв, вошедший аккуратно приблизился к кровати Полины. Это был хозяин дома. Немного отодвинув стул и сев, мужчина принял нарочито расслабленную позу, сложив ногу на ногу и продемонстрировав Полине дорогие туфли цвета бургундского вина.

Полина, трясясь от страха, натянула до носа одеяло, как броню, и молча смотрела на мужчину со шрамом круглыми от страха глазами. Тот усмехнулся:

– Понимаю, что не слишком красив в глазах женщин, но, чтобы вызывать каждый раз настолько неподдельный ужас – такое у меня впервые.

По поводу «не слишком красив» он, конечно, лукавил. Даже Полина, трясясь перед ликом смерти, заметила магнетическую привлекательность этого мужчины. Несомненно, он был слишком красив для того, кто в итоге станет ее убийцей.

Его русые волосы были всё так же тщательно уложены. Волевой подбородок и скулы гладко выбриты. Полина перевела взгляд на его густые брови, которые были чуть темнее волос, затем на прямой нос, на красивые, изогнутые в усмешке губы.

В этом мужчине заметнее всего был не шрам, пересекающий половину лица, а его глаза. Они были цвета свежей весенней зелени. Даже в тускло освещенной комнате Полина видела, какого они насыщенного зеленого оттенка. А густые темные ресницы еще больше подчеркивали столь необычный цвет.

Полина как загипнотизированная смотрела в эти глаза и очнулась только тогда, когда мужчина сменил позу, подавшись чуть вперед.

– Полина, я не причиню вам вреда, – он смотрел на нее, сдвинув брови, и казался крайне серьезным. – Больше не причиню, – поправился он.

– Я вам не верю, – прошептала Полина. – Вы увезли меня с места аварии, держите тут как пленницу. А теперь, когда нет доктора, ничего не мешает вам избавиться от меня. И вообще, откуда вы знаете, как меня зовут?

– Если бы я хотел от вас избавиться, то сделал бы это сразу, когда вы были без сознания. И даже после никакой доктор не помешал бы мне сделать то, что потребовала бы ситуация, – сказал он так естественно, что теперь Полина точно ему поверила. Особенно последней фразе, про доктора.

Мужчина продолжил:

– При вас был телефон. Мои люди немного в нем покопались. Затем они уладили некоторые вопросы, чтобы вас не искали.

– Как предусмотрительно. Наверное, моим родным и друзьям сказали, что я умерла, и теперь меня действительно можно убрать. Как они отреагировали? Моя бедная мама этого не переживет, – причитала Полина. – А Антон хотя бы плакал? А где моё тело? Похороны уже были? – выдала она на одном дыхании.

Мужчина слушал, приподняв брови в удивлении. Уголки его губ подрагивали. Когда Полина закончила, он прикрыл глаза и потер переносицу, словно сильно устал.

– Вас отправили в срочную рабочую поездку, и в первые дни вы будете очень заняты, поэтому выйдете на связь, как только освободитесь. Именно так должна была сказать всем главная… кто у вас там в магазине главный?

– Директор, – задумчиво ответила Полина. Она думала о том, что возможно мама и поверила внезапной поездке, но Антон наверняка заподозрил неладное. Но что он может сделать? Объявит ее в розыск?

– Где я нахожусь? – Полина решила выяснить все до конца, пока мужчина напротив был готов отвечать на вопросы.

– У меня дома, – ответил он, хотя Полина рассчитывала получить немного другой ответ. Интересно, она хотя бы в своем городе?

– Вы сказали «мои люди», кого вы имели в виду? – решилась спросить она.

– Можете считать их моими помощниками, персоналом, подчиненными. Еще какие–то вопросы? – он снова ушел от ответа, но Полина все равно решилась задать свой главный вопрос:

– Когда я могу вернуться домой? – она, не мигая, смотрела на его лицо, пытаясь прочитать правду.

– Когда поправитесь, – отрезал он и встал, давая понять, что больше не намерен давать какой–либо информации. Он почти дошел до двери, как вдруг Полина крикнула ему вслед:

– Вы не сказали, как вас зовут!

– Андрей, – сказал он и хлопнул дверью, покидая комнату.