Читать книгу Пари на моё сердце - - Страница 3

– Даш, пойдем же! – Кристина тянула меня за рукав с такой силой, что страница в учебнике затрепетала, как лист на ветру.

Её пальцы, холодные и слегка дрожащие, напоминали, что она только что вышла из душа.

– Крис, готовься к сессии лучше, а то вылетишь, как пробка из шампанского.

Голос звучал устало, словно старый граммофон. За окном садилось солнце, окрашивая стены в болезненно-оранжевый цвет.

– Ой, зануда! – фыркнула она. – Мне очень нужно туда! Одной – не кайф. Ты же обещала!

Я оторвалась от конспекта по макроэкономике и посмотрела на неё. Лампа на столе мигнула, будто подмигивая мне.

– Думала, после скандала с разбитой витриной мероприятие отменили. В прошлый раз их вечеринка закончилась вызовом полиции.

Кристина всплеснула руками, её браслеты звякнули.

– Как можно отменить День Рождения?! Ты сама согласилась! – Она ткнула меня пальцем в грудь. – Я тебя предупредила за две недели!

Я закатила глаза, чувствуя, что сдаюсь. Сопротивление было бесполезно, когда Кристина входила в режим упрямого бульдозера.

– Ладно, – вздохнула я. – Но только в обычной одежде. Никаких мини-юбок и блёсток.

– Ладно! – Она мгновенно расцвела, будто я подарила ей целое королевство.

Я наблюдала, как она металась по комнате, швыряя вещи с энергией торнадо.

– И зачем мы туда идём? Опять на Ника поохотиться? – спросила я, чувствуя, как в висках начинает пульсировать головная боль.

Кристина резко выпрямилась, её щёки залились румянцем.

– Почему сразу «охота»? – Она злобно поджала губы. – Да и плевать мне на Стрельцова! – буркнула она, ныряя в груду одежды.

Я усмехнулась, подбрасывая карандаш.

– Да ладно, не кипятись.

Карандаш упал на пол с глухим стуком.

– Просто твой «интерес» к нему слишком очевиден. Даже слепой заметит, как ты таешь, когда он рядом.

Кристина швырнула в меня подушку, которая пролетела мимо и сбила фоторамку. Но уголки её губ предательски дёрнулись, выдавая смутную радость. Она была бурной, эмоциональной, не умеющей скрывать чувства. Совсем не такой, как я – замкнутая, предпочитающая тихий шелест страниц громкому смеху на вечеринках.

Дом оказался огромным особняком в псевдоготическом стиле. Его остроконечные шпили пронзали бархатное ночное небо, словно пытаясь дотянуться до звёзд. Стены здания дрожали от тяжёлой музыки, словно оно само страдало тахикардией. Жёлтые окна светились, как клетки гигантского светящегося существа, а из приоткрытых дверей доносился гул голосов – смех, крики, звон бокалов и хруст разбитого стекла.

В своих потрёпанных джинсах и толстовке с выцветшим принтом я чувствовала себя неуместно. Все вокруг сверкали идеальными укладками, дорогими часами и безупречным макияжем, в то время как мои волосы упрямо торчали в разные стороны, словно протестуя против самой идеи этой вечеринки.

Сзади кто-то схватил нас обеих липкими от коктейля руками. Пальцы оставили влажные следы на моём рукаве.

– О, какие люди! – сказал парень. – Крис, давненько не виделись! А это твоя подруга?

Он пах дорогим парфюмом с нотками сандала и дешёвым пивом – странная смесь, как будто кто-то пытался замаскировать заброшенную пивоварню под бутик элитной парфюмерии.

– Отвали, Сеня! Не до тебя, – Кристина отдёрнула его руку с таким лицом, будто отряхивалась от дохлой крысы. Её ноздри раздулись, а брови сошлись в сердитой черточке. Прежде чем я успела моргнуть, она схватила меня за запястье и потащила сквозь толпу, бормоча сквозь зубы: – Почему он везде лезет? Как проклятый!

Толпа смыкалась за нами, как живая плоть. Кто-то толкнул меня плечом, чья-то сигарета опалила волосы, а в уши ударил визг пьяной девушки. Из колонок доносился рёв гитар.

– Внимание, Дашуль! – Кристина остановилась у стола с напитками, где лёд в ведре уже наполовину растаял. Она схватила два стакана, налила что-то розовое и тут же вылила обратно. – Ничего не пей, ни с кем не говори, никуда не уходи. Жди. Я быстро.

И растворилась в толпе, оставив меня одну среди незнакомых лиц, смеха и музыки, напоминавшей звук разбивающегося самолёта. Прижалась спиной к стене. Обои липли к толстовке. Запах духов, пота и чего-то приторно-гнилостного наполнял воздух.

Я полезла в карман за телефоном, когда позади раздался хриплый голос, от которого по спине пробежали мурашки:

– Привет. Ты случайно не ошиблась местом?

Обернулась и встретилась взглядом с Королём.

Роман Королёв – местная знаменитость: капитан футбольной команды, отличник, как он умудрялся совмещать тренировки, пьянки и учёбу оставалось загадкой, бабник номер один. В двадцать два года – своя квартира в центре, дорогие машины, толпы поклонниц. Такие, как он, не замечают таких как я.

Но он заметил. Второй раз за месяц.

– Что ты имеешь в виду? – выдавила я, стараясь звучать равнодушно.

– Мышонок, круглосуточная библиотека в другом районе, – ухмыльнулся он, и в его глазах мелькнул огонёк, от которого стало тепло и неприятно. Его идеальная улыбка была слишком белой, будто отполированной. Неужели он помнит меня?

– Я именно там куда шла, – отворачиваюсь, делая вид, что разглядываю бутылки. Пальцы дрожат, когда беру банку колы – жестяная поверхность ледяная.

Тишина. Подумала, что он ушёл.

– Выпьешь со мной? – его голос прозвучал так близко, что дыхание с лёгким запахом виски коснулось уха. От неожиданности дёрнулась, и кола выплеснулась на кроссовки.

– Я не пью, – пробормотала, чувствуя, как краска заливает щёки.

– Серьёзно? Тогда слушай, мышонок…

– Не называй меня так! – выкрикнула громче, чем планировала. Кто-то захихикал.

Не успел он ответить, как из толпы вылетела Кристина и схватила меня за руку с такой силой, что я вскрикнула. Её глаза были круглыми, а помада размазалась:

– Валим! Шевели копытами, а то убьют!

– Ах ты стерва! Стой! – за нами раздался рёв.

Мы рванули к выходу, протискиваясь сквозь пьяных. Кто-то вылил на меня пиво – холодная жидкость потекла по спине. Выскочили на улицу и нырнули в кусты. Через секунду на крыльцо выбежал взъерошенный парень в розовой рубашке. За ним, не спеша, вышел Королёв, закуривая сигарету. Оранжевый огонёк зажигалки осветил его насмешливое лицо.

– Ну что, Ник, розовый тебе к лицу, – усмехнулся Рома, выпуская дым. – Кого ищешь?

– Одну… Найду – прибью! – размахивал он руками, как раненый медведь.

Голоса затихли, когда они скрылись за углом.

– Всё, пошли, – Кристина вылезла из кустов, отряхивая юбку.

– И что ты натворила? – прошипела, чувствуя, как пот стекает по спине.

– Ничего смертельного! – фыркнула, но глаза бегали. – Ну… Облила его сладкой гадостью СЛУЧАЙНО!

– Конечно, случайно, – закатила глаза. – Если серьёзно?

Она вздохнула:

– Не надо было меня обижать!

–Тебя обидешь.

До общежития добрались без приключений, не считая странного типа, который шёл за нами полквартала, потом развернулся и исчез в переулке. Вывод: вечеринки – не моё.

Но перед сном, когда лежала в кровати и слушала, как Кристина сопит, вспомнила его взгляд… Тот странный смешок, когда я выкрикнула «не называй меня так». Не насмешливый, а… Заинтересованный? Нет, это точно казалось.

Перевернулась на другой бок, но образ его ухмылки стоял перед глазами. Чёрт. Будет бессонная ночь.

Он слишком красив. До неестественности, до боли.

Солнечный свет пробивается сквозь высокие окна университетского коридора и играет в его темных волосах, превращая каждый локон в шелковистый водопад, по которому хочется провести пальцами. Крепко сжимая книги, я чувствую, как мои пальцы впиваются в переплет. Его черты лица – резкие, словно выточенные мастером, с высокими скулами и упрямым подбородком с едва заметной ямочкой. Губы чувственные, с вечной полуухмылкой, как будто знают обо мне что-то постыдное.

А глаза… Эти глаза.

Глубокие, пронзительные, цвета выдержанного коньяка с золотыми искрами. Они смотрят сквозь меня, видят то, что скрыто за толстыми слоями сарказма. Его взгляд изучает мое лицо с неприкрытым интересом, заставляя кровь приливать к щекам.

– Заеду за тобой в шесть, – наклоняется он. Его дыхание, обжигает мою кожу. Голова кружится, как от первого глотка шампанского.

По спине бегут мурашки – целая армия крошечных солдатиков марширует по позвонкам.

Рома Королёв – человек-легенда, живая университетская достопримечательность. Перед ним расступаются коридоры, первокурсницы шепчут его имя, а преподаватели снисходительно улыбаются, закрывая глаза на прогулы. Стоя передо мной, он засунул руки в карманы идеально сидящих брюк. Его взгляд говорит: мир – это его игровая площадка, а люди – фигуры на шахматной доске.

– Зачем? – мой голос звучит хрипло, будто я бежала марафон по раскалённому песку. Я ненавижу эту дрожь в голосе.

Он усмехается, и в уголках его глаз собираются лучики мелких морщинок – предательски обаятельные.

– Хм, ты же согласилась со мной сходить на свидание, – произносит он так, будто это не предложение, а приговор. Его голос – низкий, бархатистый, с лёгкой хрипотцой – обволакивает, как тёплый шёлк, опутывая по рукам и ногам.

– Нет.

Этот ответ рождается где-то в глубине, в том самом месте, где прячется рациональная Даша – та, что знает, чем заканчиваются такие сказки.

– Извини, но мне идти нужно!

Я резко разворачиваюсь и бегу.

Почему я убегаю?

Потому что знаю правду.

Короли не влюбляются в серых мышек. Они играют. Они покоряют. Они ломают.

А я…

Я не хочу быть ещё одной сломанной игрушкой в его коллекции. Не хочу, чтобы мои письма пылились в ящике с другими трофеями. Не хочу ночей, проведённых в ожидании звонка, который никогда не поступит.

Но когда за спиной раздаётся его смех – тёплый, искренний, заразительный – я понимаю страшную вещь:

Я уже проиграла.

Потому что впервые за долгие годы захотела проиграть.