Читать книгу Следуя за цветными дымами - - Страница 4

Москва, Земля «U-333», недалёкое будущее

После библиотеки я решил прогуляться. Погода стояла чудесная, и я хотел немного отвлечься. Я шёл по Маховой, мимо журфака, в сторону метро «Охотный ряд». Люди наслаждались ещё одним тёплым днём, подаренным осенью, а меня охватила хандра. Нужно было что-то с этим делать.

Пришло время повзрослеть и принять жизнь такой, какая она есть. А для начала – научиться жить без Вики. Это у книжных героев всё получалось легко, а мне требовалось время.

Как назло, вокруг всё напоминало мне о ней: в этом кафе мы когда-то пили кофе, а в эту аптеку она забегала за пластырем, который просила купить её бабушка.

Моя душевная рана была ещё совсем свежей, а отвлекаться на что-то другое я толком не научился. Зря я выбрал этот маршрут. От потока воспоминаний мне стало только хуже. Лучше бы я отправился на Третью Песчаную, где армейцы играли с самарскими «Крыльями». Я мог бы поболеть за нашу команду вместе с ребятами, и, возможно, это помогло бы мне прийти в себя.

Но я сразу же отказался от этой идеи. Поездка на футбол заняла бы слишком много времени, а меня дома, в ожидании прогулки, терпеливо ждал пёс. Её пёс. Не знаю зачем, я сам согласился оставить его себе.

Что тут поделаешь? Животное не виновато. Между прочим, Джек скучал по Вике так же, как и я.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как провести остаток дня дома за компьютером.

На улице всё было как обычно. Город жил своей жизнью: по тротуарам гуляли беззаботные люди, а по дорогам ехали машины с такими же горожанами. Пробок не было – просто красота!

И тут снова появилось это навязчивое чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Я огляделся: вокруг ничего подозрительного – обычная суббота. Я резко повернул голову, пытаясь поймать взгляд наблюдателя, но… ничего. Всё шло своим чередом, и никому не было до меня дела.

Как врач, я понимал, что такое чувство возникает из-за усталости и хронического недосыпа. Кстати, я забыл упомянуть, что по вечерам писал книгу – ничего серьёзного, просто лёгкое чтение, фантастические рассказы. Это было отличным способом отвлечься от мыслей о Вике.

В книгах всё просто: герой смелый и отважный. Рыцарь без страха и упрёка – стальные мускулы и железная воля. Он легко побеждает пиратов, голыми руками крушит каменные стены. Страх ему неведом: он на равных сражается с джинном, борется с чарами сказочной пери и, конечно же, в него влюбляется очаровательная принцесса. Ну, знаете, как в кино. В боевике. Круто.

В реальной жизни всё сложнее, и мы с «принцессой» пока идём разными дорогами.

Вот, кажется, я сам себе всё объяснил. Наверное, рептилоиды из моих рассказов обиделись на меня и решили подкараулить в каком-нибудь укромном уголке, чтобы утащить в свою параллельную реальность.

В вагоне метро наваждение повторилось. Что тогда, если не паранойя? Может, надо было кому-то уступить место? Нет, вагон почти пустой, свободные сиденья были. Пустое. Нервы.

Напротив меня сидела женщина, и я почему-то подумал, что она, вероятно, работает заведующей продовольственного склада или поваром в какой-нибудь рабочей столовой. У её ног стояла большая хозяйственная сумка, туго набитая продуктами. Заметив мой взгляд, женщина осмотрела себя и плотнее прижала к ногам сумку. Нет, не она. Зря только женщину смутил.

В углу у дверей расположилась влюблённая пара – увлечённые друг другом, они будто растворились в собственном мире и не замечали ничего вокруг. Рядом, уткнувшись в книгу, сидел парень: даже пушечный выстрел не отвлёк бы его от чтения. Слева примостился тщедушный мужчина. Он нервно прижимал платок к покрасневшему носу – сезонная аллергия или вирус. Ведь есть же маски. Ничему пандемия не научила.

В глубине вагона я заметил подозрительную фигуру. Воротник его плаща был плотно застёгнут, а сам он постоянно подтягивал рукава, словно пытаясь скрыть запястья. «Точно рептилоид», – мелькнула у меня мысль.

Поезд остановился, я вышел на своей станции. Странный тип остался сидеть на своём месте, продолжая кутаться в плащ.

На улице моя паранойя никуда не делась. Всё опять повторилось. Тени между домами казались неестественно густыми, а случайные прохожие бросали на меня слишком пристальные взгляды.

Дома все мои страхи как будто улеглись, но лишь на время, чтобы с новой силой обрушиться на меня уже вечером. Раздался настойчивый звонок в дверь. На пороге стоял курьер с конвертом из плотной бумаги. Он внимательно, даже я бы сказал, пристально смотрел мне в лицо, словно собирался запомнить каждую его черточку.

– Марсель Кольцов? Поздравляю вас с выигрышем! – произнес он с неподдельной радостью в голосе.

– Ка… кой выигрыш? – мой голос предательски сорвался, когда пальцы коснулись шершавой поверхности конверта.

– Поездка в Андорру на лекции Джека Морриса. – Он сделал паузу, и следующую фразу произнёс почти шёпотом с интонацией заговорщика. – Вы ведь обладатель значка номер семнадцать?

Это прозвучало как пароль, а не вопрос. Прежде чем раствориться в темноте коридора, он бросил напоследок:

– Вы избраны.

Странности только начинались. Никаких вопросов, ни единой бумажки – ни паспорта не попросили, ни расписки не взяли. Просто вручили авиабилеты до Тулузы и ваучер на оплаченный тур в Андорру-ла-Велью. Полный пансион с посещением лекций знаменитого фантаста. Похоже, кто-то из небожителей решил отметить меня своим вниманием. Кому-то не терпится со мной познакомиться. Знать бы еще зачем? И кому?

Приятно, конечно… Хотя, как говорится, бесплатный сыр бывает… Известно где.

А ведь началось всё с того странного значка – с фиолетовым кристаллом, что жил своей жизнью и, как живое существо, реагировал на всё, что происходило со мной. И вот теперь этот внезапный «выигрыш», неотвратимый, как извержение вулкана. И ведь отказаться невозможно… Ну… Никак… Совсем.

Чем дальше, тем меньше это походило на совпадение. Скорее, на приглашение – или вызов.

И если так, то игра уже началась. Только вот правила её мне были неизвестны. А ставки, кажется, высоки.

Три ночи. Семьдесят два часа тревожного ожидания и мучительных раздумий. Время текло медленно, как улитка взбирается на гору Фудзияма.

Страх цепко сжимал горло, не давая вздохнуть свободно. Любопытство щекотало нервы, будто чужие пальцы в темноте. Разум терзался сомнениями – они кружили, как стервятники над разграбленным караваном в пустыне. Древний инстинкт выл в уголке сознания: «Беги!»

Но был ещё другой голос – тихий, но упрямый, словно пламя свечи в бурю. Он звал. Манил. Рисовал в мыслях невидимую дорогу сквозь туман неизвестности.

Конверт в моих руках казался живым – пальцы скользили по его шершавым краям, будто пытаясь прочесть тайное послание судьбы сквозь плотную бумагу. А на подоконнике… На подоконнике сидела сама Удача в образе пестрой сороки. Она смотрела на меня с любопытством, будто спрашивая: «Ну что, смертный, возьмешь то, что само пришло в твои руки? Или, как всегда, испугаешься протянуть ладонь?»

Красные цифры на часах фитнес-центра вспыхнули: 00:17. Семнадцать. Это число уже третий день преследовало меня, появляясь в самых неожиданных местах. Не знак ли это свыше? Не тот ли самый «шанс на миллион», о котором твердил Санёк?

Телефон в кармане вздрогнул, словно вторя моим мыслям. На экране – ухмыляющаяся физиономия Сундукова.

– Ты вообще в своем уме?! – голос друга резанул по слуху. – Да это ж форменная халява сама тебе в руки плывет!

– А если это не халява? – я почувствовал, как по спине пробежали ледяные мурашки. – Если это проверка?

– Тем лучше! – не унимался Санёк. – Значит, судьба тебя испытывает. Выдержишь – получишь всё. Не выдержишь… Ну, хотя бы попробуешь!

Сорока на подоконнике вдруг встрепенулась и улетела, оставив после себя лишь горсть перекатывающихся в луче света пылинок. Будто говорила: «Решайся, пока я не передумала».

Удивительно, но всё это случилось как нельзя вовремя. Словно кто-то свыше решил, что сейчас подходящий момент вернуть меня к жизни. Всё сложилось идеально: увольнение, Андорра, Джек Моррис. Моя шенгенская виза ещё действительна. Оставалось лишь устроить Джека у родителей и отправиться в аэропорт.

Я сжимал билеты в руках, ощущая их реальность. Они были настоящими. Но главный вопрос терзал меня больше всего: «В чём подвох?»

В последнюю ночь перед отлетом я долго стоял у окна, разглядывая билеты при свете луны. Мой пёс Джек, названный в честь Джека Лондона – ирония судьбы, не правда ли? – тыкался мордой мне в колени, словно пытаясь подтолкнуть к решению. И когда первые лучи солнца окрасили небо в багровые тона, я наконец осознал: этот билет – мой единственный шанс перестать быть тем, кем я был всю свою жалкую жизнь…

***

Я стоял в терминале «С» Шереметьево, поправляя значок с цифрой «17» на лацкане пиджака. Тот самый, что три дня назад приколола мне дрожащей рукой пожилая библиотекарша. Фиолетовый кристалл как будто слегка нагрелся, когда я подошёл к стойке регистрации. Странный минерал. Может быть, показалось? Вечно я со своими страхами и теориями заговора.

Рядом мальчик лет четырёх с шумом всасывал апельсиновый сок через трубочку. Он сделал слишком большой глоток, закашлялся, и ярко-оранжевая капля упала мне на ботинок.

– Ой, простите! – засуетилась мать ребёнка, доставая салфетки.

– Ничего страшного, – я поспешно наклонился, чтобы вытереть каплю самому, но случайно задел плечом стоящую рядом девушку с медными волосами, собранными в небрежный пучок.

– Осторожнее, – она улыбнулась, поправляя очки в тонкой металлической оправе. – Вы тоже на Париж?

– Нет, я… в Тулузу, – ответил я, заметив, что её рюкзак украшает значок с флагом Андорры. – А потом в Андорру.

– О, я там была прошлым летом! – её глаза оживились. – Вы впервые?

Я кивнул, машинально потрогав свой значок. Кристалл слегка дрогнул под пальцами.

– Тогда совет: в аэропорту Тулузы сразу ищите стойку «Андбас». Автобусы ходят три раза в день, билеты – сорок евро.

– А… а как найти эту стойку? – спросил я, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Вот и первая проблема.

– По-французски не говорите? – она сочувственно скривила рот.

– Только «бонжур» и «мерси», – признался я, внезапно осознав, что стою, слегка сгорбив плечи, будто пытаясь стать незаметнее.

– Не страшно! – она вытащила телефон и быстрыми движениями пальцев открыла карту. – Смотрите, вот терминал прилёта. Здесь повернёте направо, увидите синюю вывеску…

Я внимательно следил за её жестами, но в голове уже крутилось: «А если автобус отменили? А если я не найду эту чёртову синюю вывеску?»

– А в Андорре просто покажете адрес таксисту, – закончила она. – Там все водители понимают «бейсик инглиш».

Её рейс объявили по громкой связи.

– Удачи! – девушка ловко надела рюкзак. – Там потрясающие горные серпантины, кстати. Не пугайтесь, если водитель будет лихачить.

Она растворилась в толпе, оставив после себя лёгкий шлейф бергамота и мяты.

Я замер, внезапно ощутив всю нелепость ситуации: взрослый мужчина, дрожащий перед поездкой, как первокурсник перед экзаменом. В памяти всплыло лицо главврача – тот самый взгляд, в котором читалось: «Трус». Тогда, полгода назад, я отказался от командировки в зону наводнения, придумав жалкие отговорки про больную мать.

Кристалл на лацкане вдруг стал горячим. Я сжал посадочный талон, ощущая, как бумага мнётся в потных пальцах.

Хватит бегать. Хватит прятаться.

Я глубоко вдохнул. Пахло кофе, выпечкой и чем-то неуловимо новым, и твёрдо шагнул к выходу на посадку. На этот раз – не оглядываясь назад.

Стюардесса проверила мой посадочный талон – внутри меня что-то ёкнуло. Ещё можно передумать и остаться. Но нет. Я улыбнулся своим страхам и решительно шагнул в прохладный рукав, где пахло резиной и сырым осенним воздухом с примесью керосина.

Вот и люк самолёта. Девушка в оранжевой форме приветливо улыбнулась. Ещё один шаг. Теперь всё. Рубикон перейдён. Обратного пути нет.

В салоне я вжался в кресло у иллюминатора и вцепился в подлокотники мёртвой хваткой. Я не отпускал их до тех пор, пока шасси не оторвались от влажного бетона взлётной полосы. Лайнер уверенно набирал высоту, а за иллюминатором автомобили на шоссе быстро превращались в маленькие точки.

Я прильнул лбом к холодному иллюминатору, наблюдая, как крыло самолёта трепещет в воздушных потоках, словно крыло исполинской птицы. В руках я сжимал заветный билет в Андорру – тот самый «выигрыш», что, подобно магическому ключу, отворил передо мной двери в неизведанное. «Доктор Кольцов, неудачник и трус, летит навстречу приключениям», – мысленно усмехнулся я, представляя, как Вика скривила бы свои чувственные губы в привычной насмешке.

Тяжёлый воздух салона, пропитанный запахом кофе, рециркулированного воздуха и едва уловимым ароматом духов соседки, давил на виски. Самолёт покачивало в воздушных ямах, и мои пальцы инстинктивно впились в подлокотники. Воспоминания о последнем полёте с Викой обожгли сознание: «Какой же ты трус, Марсик!» Теперь её не было рядом, а я летел один – в неизвестность, которая манила и пугала одновременно.

Стюардессы в ярко-оранжевой форме неспешно катили свои тележки с напитками, а я… Я пытался заглушить назойливый внутренний голос, нашёптывающий о том, что этот самолёт может стать моим катафалком, а жизнь – так бесславно оборваться, даже не успев начаться по-настоящему.

Тревожный голос из динамиков разорвал мои размышления.

– Внимание! На борту экстренная ситуация! – голос стюардессы дрожал, как натянутая струна. – Если на борту есть врач, пожалуйста, подойдите к двенадцатому ряду!

О, Господи, только не это! Я к такому ещё не готов!

Впереди началась паника. Мою спину мгновенно покрыла испарина, а сердце застучало, будто барабаны перед казнью.

Я медленно поднялся, чувствуя, как колени подкашиваются.

– О боже, она не дышит! Помогите! – женский крик пронзил салон, как клинок. Моё сердце бешено забилось, а ладони стали влажными.

– Я… Я врач, – услышал я свой голос, доносящийся будто издалека. Внутри всё сжалось от животного страха. Я всего лишь терапевт из районной поликлиники – что я могу здесь, среди облаков?

Но когда я увидел девушку, чьё лицо стремительно синело, а в глазах застыл первобытный ужас, что-то древнее и мощное во мне проснулось. Я бросил перчатку самой смерти.

– Посторонитесь! Я врач! – мой голос прогремел с такой силой, что пассажиры невольно расступились.

Опустившись на колени рядом с пациенткой, я начал её осматривать. Её кожа была липкой от холодного пота, губы приобрели синюшный оттенок.

– Арахис? Укус? Лекарство? Что случилось? – вопросы вылетали короткими очередями, в упор расстреливая её спутника.

– Она… Она съела шоколадку с арахисом… Аллергия… – мужчина задыхался от паники, его глаза были широко распахнуты, как у загнанного зверя.

– Муж, – мелькнула у меня мысль. – Объелся груш. Что же ты, муж, не проследил за своей женой?

Адреналин хлынул в кровь, заставляя каждую клеточку тела действовать.

– Уложите её в проход! Быстро! – командовал я, уже полностью погрузившись в роль спасателя. Расстегнув воротник, проверил пульс – едва ощутимая нить жизни, готовая вот-вот порваться.

– Аптечку! И кислород!

Стюардесса бросилась выполнять мои указания. Я прокручивал в голове алгоритм своих действий и кожей ощущал, как десятки глаз смотрят на меня, ожидая чуда. Теперь отступать нельзя. Я должен её спасти. Прямо сейчас. Немедленно. У бедняжки уже совсем не осталось времени. Нисколечко.

«Пол кубика, передняя поверхность бедра», – бормотал я, следуя заученному алгоритму, пока время, казалось, замедлило свой бег. Мои пальцы дрожали, но долг и дефицит времени заставили собраться – игла вошла точно в цель, доставляя спасительную дозу адреналина.

Укол. Антигистаминное. Затем дексаметазон. Сразу две ампулы. Не мало? Нет, этого должно хватить… Так, что дальше? Капельница… Каждая секунда казалась вечностью. Вены на руке девушки набухли так, что капельницу поставить было легко.

– Дыши, чёрт возьми, дыши», – шептал я, наблюдая, как её грудь едва заметно поднимается. Когда она наконец слабо закашлялась, по салону прокатился вздох облегчения, подобный весеннему ветру. Будет жить.

Когда кризис миновал, я ощутил, как дрожь в руках возвращается. Но это была дрожь не от страха, а от странного, забытого чувства. Я сделал это. Я действительно помог.

– Доктор, я не знаю, как вас отблагодарить… – произнёс мужчина, глядя на меня со слезами на глазах. Пассажиры вокруг аплодировали. Стюардесса принесла мне стакан воды – оказалось, я весь в поту.

– Это… Моя работа, – пробормотал я, но внутри пел хор победителей.

Впервые за долгие годы я чувствовал себя не жалким неудачником Марселем, а настоящим доктором Кольцовым.

– Вы потрясающий врач! – голос справа заставил меня обернуться. Рыжая девушка с боб-каре и сверкающими глазами протянула мне салфетку. – Вы тоже в Андорру? Мы группой едем – есть место в нашем минивэне. Поедемте с нами, у нас есть гитара. Я Саша.

За иллюминатором уже виднелись кварталы Тулузы. Я глубоко вздохнул и с улыбкой ответил:

– Да, я еду с вами в Андорру. Меня зовут Марсель.

В этот раз я был уверен в своём решении, как никогда прежде. Я не мог знать, верно ли оно, но это был мой выбор.

Я снова почувствовал тепло в том месте, где на моей груди висел таинственный символ. Мне показалось, что фиолетовый камень на нём словно засиял немного ярче. Волшебнее…