Читать книгу Переиграть жизнь - - Страница 2

Последние несколько недель были, пожалуй, худшими за всю мою сознательную жизнь. Я не знала, сколько боли может выдержать человек, но, кажется, еще немного – и я бы дошла до своего предела. Мне казалось, я была закаленной от всех происходивших невзгод и ничто не могло вывести меня из состояния равновесия. Но эти события изменили все.

Я бежала по нескончаемо длинному темному коридору: измученная и изможденная. Нужно было найти безопасное место как можно скорее и уже оттуда решать, что делать дальше и где искать остальных. Но впереди что-то блеснуло, и я остановилась. Сбросила с плеча лук и достала стрелу. Чтобы это не было, выяснять я не собиралась. Хотела развернуться и пойти обратно, но передо мной выросла стена, загораживая единственный путь отступления.

– Дьявольские происки, – тихо ругнулась я, сильнее сжала оружие, прицелилась и медленно стала приближаться. Но резко остановилась, когда заметила знакомого человека. – Фэлон? Что ты… что ты здесь делаешь?

– Не рада меня видеть? – он наигранно оскалился, направляя фонариком мне в глаза, ослепляя. – А раньше ты по-другому меня встречала.

– До того, как ты стал лицемерным ублюдком? – я попыталась изобразить безразличие, но гнев, поднимающийся изнутри, все испортил. Я была в ярости и не могла этого скрывать. Но лук опустила.

– На первый раз прощу тебе это громкое высказывание в свой адрес, – он поправил вечно свисающие на глаза темно-каштановые пряди волос и посмотрел тем самым взглядом, от которого каждый раз перехватывало дыхание.

Парень лишь слегка нахмурился, но этого хватило, чтобы густые брови нависли над веками, на щеках пролегли острые скулы, а пухлые губы слились в тонкую линию, выпячивая и без того мощную челюсть. И лицо, вечно сердитое и колючее, разбавилось хитрым прищуром голубых глаз. Сколько раз он показывался таким на людях, а со мной позволял себе улыбаться (чего совсем не умел делать).

Черт. Я сделала судорожный вздох, потерявшись в собственных воспоминаниях. Это все так неправильно. В этот момент, я готова была ему все простить. Он оступился. Произошло недопонимание. Я нашла бы любое оправдание его поступку, лишь бы он только извинился. Признал свою ошибку.

– Почему ты так поступил? – я ожидала услышать раскаяние в его голосе. Ведь, все то, что было между нами не могло быть ложью. (Но я снова ошиблась, всегда ошибалась. И этот раз не стал исключением).

– Пойми. Я никогда не любил тебя, мне было просто с тобой комфортно.

Эти слова оглушили меня, будто ударом по голове: заложило уши, перед глазами появилась рябь. По-моему, я перестала дышать, а стук сердца замедлился настолько, что его было еле слышно. Я не смогу описать свое состояние до мельчайших подробностей, потому что в тот момент потерялась в прострации. Я даже не до конца уверена в том, что следующие события действительно произошли и это не было плодом моей фантазии.

Фэлон вытащил из-за спины глефу и направил на меня, чтобы напасть. Но он не собирался меня убивать, в этом я была уверена. У него было предостаточно возможностей сделать это раньше и списать на несчастный случай. У всех этих действий была другая цель. В любом случае, тогда мне было не до размышлений. Я инстинктивно уклонилась в правую сторону, больно столкнувшись со стеной. Отчего весь удар пришелся на плечо лука, обрубив его левую часть и едва не задев тетиву. Раздался лязг и деталь с грохотом упала на пол. И пока Фэлон отвлекся на промах, я ударила его правым рогом в челюсть и поспешила сбежать.

Спустя какое-то время я сидела среди друзей. Наконец-то в относительной безопасности. Комнатка, в которой мы собрались, была крохотная. В центре стоял деревянный стол, занимающий почти все свободное пространство, а единственный стул отдали мне. Я сидела сгорбившись; все тело била мелкая дрожь, а в голове прокручивалась сцена, произошедшая совсем недавно. Со всеми деталями и подробностями. Я не могла выкинуть ее из головы, все время задаваясь главным вопросом: «Почему он так поступил? Почему именно он?». Но из раздумий меня вывели ребята, которые что-то бурно обсуждали.

– Мы должны найти его и убить, – суровым голосом произнес Рэймон, пылая от гнева.

– О каком убийстве может идти речь? Это тебе не чудовище из подворотни – это наш друг! – возразила Бэкхем, но довольно тихо, чтобы их полемика не донеслась до моих ушей. Но видимо она не учла, что для того, чтобы здесь не было кого-то слышно, нужно было молчать.

– Бывший друг, – поправил ее парень, но замолкать на этом не собирался. – Если это не сделаем мы, то он перебьет нас поодиночке.

Девушка открыла рот, чтобы в очередной раз вставить замечание, но Рэймон остановил ее взмахом руки. Он редко перебивал, не пытаясь выслушать своего оппонента, но у всех нас нервы были на пределе. И даже у такого терпеливого человека – терпение не бесконечно.

– Не нужно мне только говорить о моральных принципах, – он угрожающе повысил голос, будто старался подражать Фэлону, – за это время, все мы перешли черту… и не один раз.

– Но планирование убийства человека, – Бэкхем сглотнула и вздрогнула всем телом, – это переходит всяческие границы.

– А вы что об этом думаете? Это касается нас всех!

Парень обратился вглубь комнаты, к остальным участникам собрания, но все молчали, задумавшись над повисшей в воздухе дискуссией. Никто не отваживался говорить. Ведь стоило было начать одному, и судьба человека решилась бы в одночасье.

– Если ты убьешь его – это убьет ее, – тихо сказала Бэкхем и перевела взгляд на меня.

Она всегда пыталась меня защитить и всех спасти. Чрезмерно сердобольная и наивная.

Сев и уткнувшись лицом в колени, я принялась монотонно раскачиваться, пытаясь унять дрожь. Но это не помогало. Хотя ничего и не помогло бы. По крайней мере слез не было, видимо, сказывалось неприятие всей ситуации. Я так хотела, чтобы все оказалось каким-нибудь неприятным сном, но я уже давно жила в этом кошмаре. Оставалось лишь искать возможность справиться с ним.

– Если мы не вмешаемся – это произойдет раньше, чем ты думаешь, – воспротивился Рэймон, сжимая ладони в кулаки и упираясь ими в стол. – Я лишь хочу защитить ее. И нас всех.

Он был противоположностью Фэлона: галантный, заботливый, сопереживающий, верный. Это все отразилось даже в чертах лица. Мягкий (щенячий) взгляд, аккуратно зачесанные набок темные волосы, аристократический прямой нос, большие добрые глаза.

Но к чему эти сентиментальности, людей не поменять и в прошлое не вернуться. Оставалось только жить с принятыми решениями в настоящем.

Пока все были заняты обсуждением плана, я не выдержала этой суматохи. Схватила лук и ускользнула из кабинета, чтобы немного побыть одной. Переживать эмоции на глазах у остальных, было для меня проявлением слабости. Да и как-то само повелось страдание в одиночестве.

Я не собиралась далеко уходить от нашего импровизированного лагеря. Лишь немного посидеть в тишине.

Несколько минут я шла по пустынному коридору, освещением в котором служили непрерывно мигающие лампы. Мысли вихрем носились в голове, нагоняя ощущения подавленности, горечи и того, за что себя корила больше всего. За теплые чувства к этому человеку. Даже после того, как гнусно он поступил, меня все еще тянуло к нему с невероятной силой.

– За что вы так со мной? – на весь коридор крикнула я и упала на колени. – Я не просила… такого, – я обращалась в пустоту, но надеялось на то, что Он слышал меня. – Всего, чего я хотела, – это улучшить свою прежнюю жизнь, а не менять ее до неузнаваемости. Мне ведь всего двадцать шесть…

Чувства начали захлестывать с новой силой, а я не могла их обуздать. Не хотела. Нужно было наконец дать волю накопившимся внутри переживаниям. Перешагнуть через череду свалившихся на мою долю бедствий, а точнее, переплыть океан невзгод.

Пока я содрогалась под беззвучными рыданиями, всего в нескольких метрах от меня послышался скрежет метала по бетонному полу. Такой противный, пронзительный звук, от которого мне пришлось закрыть уши руками и зажмуриться. Но он пропал так же быстро, как и появился. Я медленно подняла заплаканные глаза, но пелена застлала весь обзор, мешая разобрать обстановку вокруг. Протерла их внутренней стороной ладони и увидела перед собой Фэлона.

Он сидел рядом со мной на корточках, наклонив голову набок и с интересом разглядывая меня. Затем протянул руку, но я инстинктивно сжалась и судорожно отползла от него на безопасное расстояние. Он лишь фыркнул себе под нос от моего поспешного решения. Неохотно поднялся и начал подходить ко мне, волоча за собой глефу, заточенную с обеих сторон. Весь его вид и каждое движение не внушали ничего хорошего. Он крался ко мне, словно хищный зверь, готовившийся к нападению. К горлу подступил ком, стало тяжело дышать, тело отказывалось слушаться. Его как будто парализовало. Я хотела подняться, дать отпор, наконец перестать себя жалеть, но это было так тяжело сделать. Как драться с человеком, с которым еще несколько дней назад собиралась провести оставшуюся жизнь?

Парень приближался, а я лишь могла только что сидеть и смотреть на его каменное лицо (затуманенный взгляд), направленное поверх меня и вознесенное над головой оружие.

– Ты в своем уме? – вытащив из ножен меч, скомкано бросила Бэкхем и отбила нападение.

Она не атаковывала в ответ, лишь защищалась сама и не давала Фэлону даже посмотреть в мою сторону. Подруга пыталась увести его подальше, но каждый его выпад, заставлял ее делать шаг ко мне. Бэкхем сильно нахмурилась, когда оружие парня чуть не задело ее левый бок, но она вовремя увернулась, замахиваясь мечом для ответного удара. Фэлон был гораздо искуснее в спаррингах, чем Бэкхем и умело показывал ей свое превосходство.

– Кор, я долго не продержусь, выручай! – девушка отчаянно выкрикнула последнее слово, когда глефа прочертила полосу на ее предплечье. Ее синий свитер на месте раны тут же пропитался алыми каплями, несколько из которых упали на бетонный пол.

Меня почему-то слегка затошнило от этого вида, и я отвела взгляд. Нет, у меня не было гемофобии, впрочем, возможно, отвращение вызывала сама ситуация. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы унять приступ тошноты, и хоть с трудом, но поднялась. Достала стрелу и задумалась лишь на секунду. Что я собиралась с ней сделать? Выстрелить в него? Нет, я бы никогда так не поступила. Нужно было срочно определяться с дальнейшим действием. Бэкхем уже не справлялась, и я не могла позволить, чтобы ее снова задели. Но тяжело было даже подумать о том, чтобы навредить ему, не говоря уже о том, чтобы сделать это в действительности.

Трясущимися руками натянула тетиву, но только для того, чтобы припугнуть его, пустив стрелу мимо. Однако не успела даже разомкнуть пальцы, как нас окутал плотный дым и звуки боя резко стихли. Я слышала лишь собственное сердцебиение и учащенное дыхание.

– Бэкхем? – шепотом позвала я, посильнее обхватывая подготовленную стрелу, наконечником вверх.

– Я здесь, – она положила мне руку на плечо и выдавила из себя улыбку, – все хорошо.

– Где Фэлон? – мой голос дрогнул в ожидании увидеть распластанное бездыханное тело, как только дым рассеется. – Он…

– Он скрылся в потайном ходу, в стене, – пояснила подруга, и тиски, с силой сдавливавшие горло и грудную клетку, ослабили хватку, позволяя успокоиться.

– А как твоя рука? – дымка практически полностью рассеялась и моему взору открылся пропитавшийся в крови рукав. Бэкхем ничего не ответила, лишь достала из кармана штанов кусочек холщевой ткани и посильнее завязала ее над раной. – Слишком глубокая…

– Все, – она слегка скривилась, когда в очередной раз затянула повязку, – все хорошо. Нужно только до Хана добраться. Он поможет.

Мы молча двинулись по коридору в сторону нашей стоянки, и я не решалась заговорить. Бэкхем же в это время достала из своих брюк карго – рацию. Удивительно, как много помещалось в ее карманы. А у нее их было восемь, и она умудрялась заложить в них побольше нужного, отказываясь носить с собой рюкзак. Как она неоднократно повторяла: «До него еще дотянуться нужно, открыть, а в чрезвычайных ситуациях, каждая секунда на счету».

– Никто не отвечает, – возмущенно ответила Бэкхем, постукивая указательным пальцем по пластиковому корпусу.

– Ты хочешь им все сразу рассказать? – нерешительно начала я, борясь с сомнениями.

Пока одна часть меня хотела верить в лучшее, что Фэлон вразумиться, объяснит свое поведение. Другая же боялось его и его безумных поступков.

Бэкхем подняла на меня свои большие серые глаза, которые были красноречивее слов, и отвернулась, задумавшись. Я будто выбрала парня-психопата, пытавшегося убить меня и ее, вместо лучшей подруги. И это причиняло ей несоизмеримую боль, такую, что рана от Фэлона ощущалась царапиной. Но ведь на самом деле, я волновалась за обоих! Разве можно выбрать одного и отдать на растерзание другого?

– Если ты действительно этого хочешь, – она замялась, но лишь на секунду, – я никому не скажу, но с этим придется разобраться. Нам не будет вести всегда.

Я согласно закивала, поблагодарив ее и стыдливо спрятав свой виноватый перед ней взгляд. Больше мы не разговаривали, сохраняя повисшую тишину, нетронутой. Но ее грубо нарушили чьи-то торопливые шаги, приближающиеся в нашу сторону. Мы встали на изготовку, когда из-за угла вынырнула запыхавшаяся Эсслин.

– Куда вы пропали? – она чуть помедлила и посмотрела сначала на наше оружие, которое мы держали в руках, направляя в ее сторону, а после – на импровизированный «жгут» Бэкхем. Не сказав ни слова, она одним резким движением достала из-за спины топор. Ее взгляд молниеносно сменился с рассеянного на жестокий. – Кто? – От ее грубого тона, у меня внутри все похолодело. – Банда или Фэлон?

Вот уж кому точно не составило бы труда убить человека, даже если он был раньше другом.

– Я сама напоролась на ржавый подсвечник в этой кромешной тьме, – довольно убедительно соврала Бэкхем, но Эсслин лишь удивленно выгнула бровь и раздраженно покачала головой. После промычала что-то невразумительное, и махнув нам рукой, развернулась и быстрым шагом направилась туда, откуда пришла.

По пути Эсслин лишь бросила, что нас срочно собирал Рэймон, и больше не проронила ни слова, пока мы не подошли к пункту сбора. Она остановила нас рукой, преграждая путь, и прислонила указательный палец к губам.

В то же мгновение я переглянулась с Бэкхем.

– Тоже это чувствуешь? – беззвучно проговорила она.

– Да, странное предчувствие, не хорошее. Может…

– Тихо, – перебив меня, шикнула Эсслин и вошла первая. Потом Бэкхем и следом я.

Внутри пахло сыростью и затхлостью, а температура в этом помещении, по сравнению с коридором имела яркий контраст. Я поежилась от холода и только сейчас заметила, что вся наша команда лежала без сознания, а в центре смиренно восседал Фэлон. Он находился в позе лотоса с закрытыми глазами и медитировал, а главное – был безоружен. Не растрачивая времени попусту, Эсслин стремительно набросилась на парня, на бегу вынимая топор из чехла. Но стоило ей сделать несколько шагов, как под ней открылся люк, и она упала в пропасть. Я успела лишь удивленно моргнуть, как следом за ней исчезла и Бэкхем.

– Теперь мы остались одни, – он с неприязненным взглядом окинул людей вокруг себя и вновь посмотрел на меня. – Ну почти.

Увидев страх в моих глазах, он поспешил заверить:

– Не волнуйся, я их не убивал. Да и усыпил их тоже не я, – с предельно серьезным лицом произнес он. – Я всего лишь хочу с тобой поговорить, а то нам постоянно кто-то мешает, – Фэлон медленно встал, потянулся, – или что-то.

– Где Бэкхем и Эсслин?

Паника начала овладевать мной, и я больше не знала, что делать. Попыталась посчитать, но даже это не помогло. Передо мной стоял любимый человек, который повинен во всем, что происходило. Друзья россыпью валялись рядом, а единственные подруги буквально провалились под землю.

– Прошу, не перебивай и выслушай меня, – уже спокойно, слово за словом проговаривал Фэлон.

– Я задала тебе вопрос!

Я не заметила, как перешла на крик. Меня настолько трясло от ужаса, что было все равно, как я с ним разговаривала.

– Смотрю, ты не настроена на разговор, поэтому перейдем к тому, что умеем лучше всего.

Парень набросился на меня, и я уже была готова отразить удар и держала стрелу в руке, как внезапно поднялся Рэймон и пронзил Фэлона своим копьем.

Из груди вырвался непроизвольный крик, а лук со стрелами с грохотом упали на пол. Я видела, как кровавая струйка вытекла у Фэлона изо рта, а белая футболка быстро пропиталась алой жидкостью. Он погибал на моих глазах, а вместе с ним и я. Руки затряслись, сознание затуманилось, но вместо того, чтобы рухнуть на пол, я выбежала из злосчастного зала, пытаясь быть как можно дальше от этого места. От этой боли.