Читать книгу История. История России. 11 класс. Углублённый уровень. Часть 1 - Группа авторов - Страница 16

Урбанизация. Конец XIX – начало XX в. – время стремительной урбанизации в России. Рост городов и городского населения был вызван прежде всего развитием крупной фабрично-заводской промышленности и коммуникационных сетей (железных дорог, паровых конок, трамваев, телеграфно-почтовых отделений и др.). В промышленных зонах городов возводились не только корпуса заводов, но и казармы-общежития для рабочих. Большинство из них покинули родные деревни и сёла ради возможности заработать на жизнь, скопить деньжат для семейного обустройства или своего будущего дела (ремесленного, торгового, извозчичье-го и т. д.). По меткому выражению одного географа, «деревня Центрального района сформировала население Москвы». То же можно сказать и о других крупных городах страны.

За почти два десятилетия (с 1897 по 1916 г.) городское население в России увеличилось вдвое – с 12,5 млн человек до 26 млн. К Первой мировой войне в стране насчитывалось 29 городов, в каждом из которых проживали свыше 100 тыс. жителей, в Петербурге и в Москве – более миллиона. Горожане составляли 15 % российского населения.

Градостроительство. Конец XIX – начало XX в. – время бурного градостроительства. На центральных улицах и площадях крупных городов каменные дома вытесняли деревянные, хотя последние по-прежнему преобладали в застройке. Складывались новые архитектурные ансамбли деловых и торговых кварталов, привокзальных площадей, индустриальных окраин. Многоэтажные дома заполняли пространство между старыми дворянскими особняками, меняя архитектурный облик города, привычными стали здания синематографа, почтамта, телеграфа.

_{Дом «Московского страхового от огня общества}»на Старой площади

Города благоустраивались. Улицы мостили брус-чаткой, а в столицах и асфальтировали. Строились водопроводы, проводилась канализация. Первые автомобили обгоняли извозчиков, а трамвайные линии соседствовали с линиями конки. Электрическое освещение приходило на смену освещению газовыми рожками.

И всё же из 862 городов Европейской России, по данным на 1910 год, электрическое освещение имели только 115, водопровод – 168, трамваи – 39 городов. Сразу за административным и торговым центром располагались преимущественно деревянные, иногда с кирпичным нижним этажом, частные дома.

Хотя Москва начала XX в. продолжала оставаться преимущественно городом одно– и двухэтажной застройки (90 % зданий), в пределах Садового кольца она разительно преобразилась. Разностилье архитектурных веяний того времени запечатлелось в зданиях вокзалов. В модном тогда неорусском стиле архитектором А. В. Щусевым был оформлен фасад Казанского вокзала. Здание как бы составлено из переходящих друг в друга «хоро́м»; их кровли, наличники, карнизы выполнены в архитектурном стиле XVII в. В центре композиции – уходящая вверх ярусная башня (её прототип – башня в ансамбле Казанского кремля). В архитектуре Ярославского вокзала, перестроенного в начале века известным архитектором Ф. О. Шехтелем, мотивы северорусского зодчества (навершия, шатры, килевидные арки) сочетаются со сложно декорированным, характерным для модерна фасадом.

Настоящим переворотом в жизни состоятельных петербуржцев и москвичей стало появление многоквартирных доходных домов, рассчитанных на сдачу жилья внаём. Многие из них имели свои котельные, лифты, бытовые удобства, редкие в то время. Однако такие комфортабельные, но дорогие квартиры были недоступны для учителя или рядового инженера. Большинство горожан отдельных квартир не имели и снимали комнаты у хозяев, которые, в свою очередь, тоже являлись квартиросъёмщиками.

Казанский вокзал в Москве. Архитектор А. В. Щусев

Один из доходных домов в Санкт-Петербурге. Начало XX в.

Жизнь горожан. По возможностям заработка, благоустройству быта, обилию товаров и развлечений городская жизнь превосходила деревенскую. Города манили не только крестьянскую бедноту, но и помещиков, сдававших свои земли в аренду или нанимавших управляющих имениями. Усадебная Россия так же, как и крестьянско-общинная, безвозвратно уходила в прошлое.

Можно условно выделить несколько категорий горожан: образованная и состоятельная часть общества; мещане – ремесленники, мелкие торговцы и торговые служащие, «рабочая интеллигенция» (высококвалифицированные рабочие); простой рабочий люд (от фабричных рабочих до домашней прислуги). Разумеется, имелись и маргинальные группы населения, столь красочно описанные в книгах В. А. Гиляровского «Трущобные люди» и «Москва и москвичи».

О материальном положении различных групп городского населения можно судить по величине их заработков. Кроме предпринимателей и домовладельцев, достаточно высокие доходы в виде заработной платы имели многие чиновники, старшие офицеры, инженеры, преподаватели вузов, лицеев и частных гимназий. Накануне Первой мировой войны штатный профессор получал жалованье 3600 руб. в год. Даже преподаватели гимназий по выслуге лет могли достичь уровня 2000 руб. в год. Врачи на государственной службе зарабатывали 75 – 125 руб. в месяц, городовой – 30 руб., учителя начальных школ – от 10 до 60 руб. в месяц, сторожа и дворники – от 10 до 25 руб. Небольшие заработки в 9 руб. в месяц были у чернорабочих. Рабочие промышленных предприятий в 1913 г. зарабатывали в среднем 264 руб. в год.

А теперь соотнесём заработки с примерными ценами тех лет. В 1913 г. 1 кг белого хлеба стоил 12 коп., картофеля – 2 коп.,1литрмолока – 8 коп.Цена1фунта (400 гр.) говядины равнялась 16 – 20 коп., масла сливочного и масла подсолнечного – по 15 коп. Мужские ботинки стоили 3 руб., женские – 4 руб. Арендовать квартиру в Москве можно было за 3,5 – 4 руб. в месяц (минимальная плата). Поэтому многие рабочие вынуждены были снимать «угол», т. е. коечное место.

Перебравшиеся в город крестьяне стремились и одеться по-городскому. Городская и сельская одежда различалась и по способу изготовления (фабричная, выполненная на заказ или сшитая дома своими руками), и по внешнему виду (например, пиджак и жилет горожанина или типичное крестьянское платье). Существовало даже выражения: одет по-городскому или по-деревенски. Но и в городе одежда отражала тот или иной статус её владельца. Образованные и состоятельные люди одевались модно: женщины – по парижской, мужчины – по английской моде. Своя мода была у мастеровых, т. е. рабочих, имеющих хорошо оплачиваемую специальность. Широкое распространение, например, получили рубашки-косоворотки, картузы с блестящими лакированными козырьками, сапоги с галошами. Имелись и выходные костюмы, т. е. для выхода «на люди»: женщины наряжались в свои самые лучшие платья, мужчины щеголяли в белых рубашках, галстуках и шляпах.

В центре городов открывались разнообразные по ассортименту товаров магазины. Например, в Москве про-дукты самого высокого качества можно было приобрести в Елисеевском магазине, хлеб – в булочных Филиппова, чай и кофе в магазине колониальных товаров, оформленном в китайском стиле. Простой люд пользовался фабричными, кооперативными и другими дешевыми лавками. Многие рабочие питались в трактирах и чайных.

Что касается досуга развлечений, то, наряду с традиционными праздниками (Масленица и др.) и народными гуляниями, появилась возможность наслаждаться музыкой и пением любимых артистов, записанными на граммофонные пластинки, ходить в синематограф, посещать просветительские кружки.

Изменения в жизни села. Усиление связей между городом и селом, проникновение товарно-денежных отношений в крестьянский мир, появление массовых фабричных изделий вносили изменения в жизнь села. Постепенно менялись его внешний вид и убранство жилищ. В Центральной России крыши домов покрывали уже не только соломой, но и дранкой и тёсом, а иногда даже железом. В начале XX в. вместо изб в одну комнату возводили двух– и даже трёхкомнатные с широкими большими окнами. Уходило в прошлое отопление «по-чёрному», избы стали светлее и чище, на окнах висели занавески, на подоконниках красовались горшки с цветами. В некоторых домах появились кровати, сначала деревянные, а затем и железные. Это была первая мебель после лавок, стола и прикреплённых к стене ларцов. В обиход вошли табуретки и стулья. Фабричная посуда вытесняла глиняную, металлические ложки – деревянные, входили в употребление вилки. Стены украшали семейными фотографиями, лубочными картинками, репродукциями полотен известных художников. В крестьянской избе можно было уже полюбоваться своим отражением в зеркале и прочесть книгу при свете керосиновой лампы.

По церковным праздникам и в дни других торжеств уже мало кто появлялся на улице в домотканых штанах и таких же верхних рубахах. В некоторых домах имелись швейные машинки. Одежду, как правило, шили сами и нередко из фабричных тканей, хотя иногда покупали и готовые изделия. Женщины сменили сарафаны на платья, жакетки и кофточки городского покроя. Мужчины, особенно молодые, щеголяли в сапогах, плисовых шароварах, сюртуках поверх красной кумачовой рубахи, в картузах с лакированными козырьками. В ряде деревень по-прежнему ходили в лаптях, но зимой стали носить валенки.

Традиционный крестьянский быт. Питались крестьяне скудно. В плодородных чернозёмных губерниях на обед готовили постный или заправленный салом борщ, щи, крупяные или картофельные супы. На завтрак и ужин ели каши и картофель. На втором месте после растительной пищи находились молоко и молочные продукты. Яйца добавляли в тесто, а яичница считалась праздничным блюдом. Свиней и овец забивали к Рождеству или Пасхе. Бо́льшую часть мяса продавали. Солонину приберегали к торжествам и ко времени напряжённых полевых работ (вспашка, сенокос, страда). Состоятельные крестьяне потребляли втрое больше мяса и в полтора раза больше продуктов питания, чем бедняки. Самым главным из них и в деревне, и в городских рабочих семьях был хлеб. «Хлеб – всему голова», «Хлеб да каша – пища наша», «Хлеб да квас – вот и пища у нас» – гласили народные поговорки. В 1913 г. на душу населения в год приходилось по 8 кг сахара, по 29 кг мяса и сала, по 114 кг картофеля и по 200 кг хлебопродуктов. В семьях богатых крестьян расходовалось в год на мыло около 4 руб., в бедных – 77 коп.

Русская печь

?

!

1. В чём проявлялся процесс урбанизации? 2. Как изменялся облик городов? По сохранившимся памятникам архитектуры, фотографиям и художественным иллюстрациям представьте, как мог выглядеть ваш город в начале XX в. Опишите его. 3. Дайте характеристику неорусского стиля на примере Казанского собора в Москве. Какие ещё стили появились в архитектуре? 4. В каких условиях жила, как питалась и одевалась основная масса крестьян?

Исследуем документы

С. Г. Струмилин. «Из пережитого». 1897 – 1917 гг

На первых же репетициях мне, кстати сказать, удалось завоевать казенную стипендию, что для первокурсника было в те времена очень большой и редкой удачей. Мой кошелёк к тому времени был совершенно пуст, а ежемесячная стипендия в 25 рублей казалась неисчерпаемым богатством. Комната, которую я снимал вдвоем со своим однокурсником, находилась рядом с институтом, в пяти минутах ходьбы от гранитных колоннад Исаакия и изумительного «Медного всадника» Фальконе. Стоила она мне всего 4 рубля в месяц. Щи без мяса в студенческой столовой можно было получить за 4 копейки, порцию котлет без гарнира – за 7 копеек, а хлеб к обеду – и притом в неограниченном количестве – и вовсе задаром. Обладая завидным аппетитом, я не гонялся за гарнирами, считая, что хлеб в достаточном количестве с успехом заменит любые гарниры, и тратил в месяц на всю еду не свыше 20 процентов своего бюджета. Тем больше оставалось мне на все другие потребности. И прежде всего на театр, музеи, книги, газеты и прочие культурные статьи расхода.

⦁ В своих мемуарах видный экономист С. Г. Струмилин описывает годы учёбы в петербургском Электротехническом институте. Сравните стипендию студента с суммами зарплаты, приведёнными в параграфе.

Из книги И. Г. Эренбурга «Люди, годы, жизнь». 1961 – 1965 гг

«Приходили гости, говорили, что у сестёр Кристман удивительная колоратура, … что в Москве открылся ресторан с отдельными кабинетами в мавританском стиле, что некая мадам Мальбранш привезла из Парижа новые модели шляп. Говорили также о премьере комедии Зудермана, об открытии Художественного общедоступного театра, о погромах, о письме Толстого, о красноречии адвоката Плевако, который может добиться оправдания самого жестокого убийцы, о фельетонах Дорошевича, высмеивающего «отцов города»… Заводской двор мне казался куда интереснее, чем гостиная, где стояли пыльные пальмы в кадках, а на стене висела копия картины, изображающая Ломоносова, который едет в Москву учиться. <…> Рабочие спали в душных полутёмных казармах на нарах, покрытые тулупами; они пили кислое испорченное пиво, иногда играли в карты, пели, сквернословили. Среди них было мало грамотных, а грамотеи читали по слогам хронику происшествий в «Московском листке»… Я видел жизнь нищую, тёмную, страшную, и меня потрясала несовместимость двух миров: вонючих казарм и гостиной, где умные люди говорили о колоратуре.