Читать книгу В Братстве зажжённой искры. Альманах. Выпуск 5 - - Страница 4

Когда тебе – до сорока,

И ты не лодырь в языках,

И времени ещё – река

И даже море, —

Тебе на Запад путь открыт,

И там любое из корыт

По горло удовлетворит,

И даже боле.

…Но вот – и с English ты на ты,

И с прошлым сожжены мосты,

И ты дошёл до той черты,

Когда забота

О будущем – уже не гнёт,

И всё само собой идёт,

И у тебя приличный счёт,

И рядом кто-то…

Всё гармонично, Dear Sir,

Но жизнь порой, как пресный сыр,

И тянет в экс-СССР,

Где ты родился…

И взят билет. И ты летишь.

Не в Копенгаген, не в Париж.

И силуэт знакомых крыш

В окне явился.

Вот и посадка: Ленинград!

И сердце бьётся невпопад,

И ты смущён, и очень рад,

Что он на месте.

Ведь с детства в нём тебе знаком

И каждый мост, и каждый дом,

И Летний Сад… И в горле ком —

Вполне уместен.

Сорок шестой… Из Шепетовки

Путь держим в воинскую часть.

Подводой – в тряской джигитовке —

Нам предстоит часов пять-шесть.

А в части той – кавалерийской

Служил двоюродный мой брат.

К нему нас – с некоторым риском

Отправил в лето Ленинград.

После голодных лет Блокады,

После бомбёжек и сирен, —

В садах белеющие хаты

Меня невольно брали в плен.

Телега нехотя скрипела,

А мама, косы распустив,

Украинские песни пела —

Дороге долгой супротив.

«Я знаю – никакой моей вины…»

(А. Твардовский)

Я знаю – никакой моей заслуги,

Что пережил я засухи и вьюги,

Что высушили-вымели страну.

Что выжил и в Блокаду, и в Войну.

Что я прошёл Науки путь тернистый

Наперекор апологетам расы чистой,

И в крутизне, когда себя искал

(И находил), я не соскальзывал со скал…

И вот – к последнему уже причалил брегу,

И бес в ребро, и поклоненье Бегу.

Ведь с детства Бег – моё второе «я»…

Пожалуй, в этом лишь заслуга есть моя.

                                                        1999

* * *

«Укажи мне только лишь на глобусе…»

                                               (Из песни)

«Но ещё таких пунктиров нету,

По которым нам бродить по свету.»

                                     (Из другой песни)

На Дюссельдорфщине моих друзей-знакомых, —

Пожалуй, с дюжину, а может быть, и больше.

Плюс в Новой Англии – с десяток чтут законы,

Плюс – в Калифорнии, и плюс – Янина в Польше.

А ведь по глобусу мы знали мир детально.

Под сенью лозунгов мы жили – не тужили.

Но были жёстки и незыблемо фатальны

Запреты – те, что нас с дет-сада окружили.

…Мы изменились: и свободны, и крылаты.

И нет лишь опыта свободного полёта.

Мы – без вины опять привычно виноваты,

И, как в былом, даём кормёжку анекдотам.

Так будьте счастливы, развеянные в мире,

Друзья-знакомые – «птенцы гнезда Петрова».

Ни километры не разделят нас, ни мили,

Вот только были бы подольше вы здоровы.

                                                                  2000

                                                            Нине

Чак – камчатская лайка, годам к четырём —

Тепло прижался к моей щеке.

Хозяин Чака чудит за рулём,

Джип-турбо послушен его руке.

Позади вздремнули два рюкзака

(К перевалу взойдут на наших плечах).

До старта 12 км, а пока —

На рюкзаках возлежит Чак.

И пока – пассажирами мы, налегке,

А за окнами лес и дождь стеной,

Прижимается Чак к моей щеке.

Понимает: мы с ним – крови одной.

От вырубленных в корень колоннад,

Увезенных из Греции и Мальты

На стройки Рима, —

                      веет странный хлад.

В отличие от нашего базальта

Или гранита. С ними мне тепло.

Мне с ними в Питере сродниться повезло.

                                                              2002

Фары тревожно и ощупью жгут темноту.

                                                      А луна не видна.

Что-то не спится под дождь.

               Он по крыше шуршит, и ему я чуть внемлю.

Струи дождя – биссектрисой стекают по ромбу окна,

И почти вертикально уходят в голландскую землю.

Ветер ветвями окрестных деревьев сурово шумит…

Рейсовый – в ночь в Амстердам – это сонное царство.

Но на удачу мою, оказалось, – водитель наш тоже не спит,

И часа через три есть надежда – закончить мытарство.

Из репродуктора – магия Beatles приглушённо журчит.

Дождь-патриот по-голландски ритмично судачит.

Гнев его против незваных гостей – даже чуть нарочит,

Но отказа мне в визе, да и в уважении – это не значит.

                                                                                   2003

* * *

«… а те – далече…»

                  (А. Пушкин)

…А те, которые далече,

Разбросанные по Земле, —

Не склонные к словесной сече,

Но благосклонные ко мне, —

Мои стихи не судят строго.

Хотя могли б. Но для чего?..

У каждого – своя берлога,

Но все – за одного.

                                    2005

* * *

Анри Волохонскому

Достопочтенный реб Анри,

                           вот мы и свиделись с тобою.

Под италийское вино,

                            в неторопливом тет-а-тет —

Перелистали сорок лет,

                             дарованные нам судьбою, —

Что были мы разлучены.

                             Но ей укора нет.

Да разве можно в два часа

                              вместить мытарства и победы,

И восхитительный ваш плов,

                              и фото-видео азарт…

Мы всё вместили в диалог,

                              не исключая и обеда,

И, провожаемый тобой,

                              я поспешил назад.

Надеюсь вновь я посетить

                              тебя и славное семейство.

Возможно, песенки твои

                               дуэтом мы споём.

Надеюсь, и для наших жён

                               у вас найдётся время-место —

Поговорить вдали от нас —

                                о женском, о своём.

В полдневный жар в долине Дагестана…