Читать книгу Антипод-реализм. Сборник прозы - Константин Марино - Страница 15

Как вы уже догадались, Глашенька угасала и угасала с каждым днем. И вот однажды, чувствуя приближение смерти, она высказала родителям свою прощальную волю: провести последнюю ночь в комнате сестрицы-разлучницы и чтобы при этом все ее, Глафиры, пожелания строго выполнялись.

Убитые горем родители очень удивились, но отказать умирающему ребенку не смогли. Да и Катерина особо не препятствовала. Она вообще приняла пожелание сестры за глупую прихоть. Дескать, решила бедная неудачница напоследок хоть что-то забрать и у нее. Ну, что ж… Пускай, раз так…

Нельзя сказать, что девушка была до такой степени черствой и бесчувственной. Конечно же, она переживала по поводу произошедшего. Ну, никак не предполагала взбалмошная красавица, что ее очередной «легкий» флирт закончится подобной бедой. Кроме того, до нее потихоньку донесли еще одну горестную весть. Оказывается, опозорившийся Иван Степанович не просто бежал из городка, но и, никогда ранее не обличенный в пьянстве, оказался замешан в пьяной драке в одном из дальних кабаков. Там же был и убит… От умирающей Глаши Катерина данный факт «тактично» скрыла…

Так вот, родные, выполняя последнюю просьбу девушки, аккуратно перенесли ее ослабленное, словно пушинка, тело в покои младшей дочери…

Да, разница между сестринскими комнатами была явной. На фоне более чем скромной обители Глаши Катенькины апартаменты буквально кричали о роскоши и о щедрости влюбленных в девушку мужчин. Огромная, вся в шелках и позолоченных ангелочках, кровать занимала центральную часть большой и светлой комнаты. Инкрустированный под драгоценные камни туалетный столик был ручной работы и явно сделан по персональному заказу.

Напротив шикарного ложа висело почти царское зеркало в ажурной раме с амбициозной гравировкой: «Здесь солнце не встает и не ложится без твоего, царица, разрешения!». Екатерина вряд ли могла вспомнить имя ухажера, преподнесшего ей столь ценный дар, но надпись, да и само зеркало тешили самолюбие и подпитывали тщеславие красавицы…

Возле изголовья умирающей, не покидая ее ни на секунду, сидела в горестном молчании матушка. За дверями тихо рыдали отец и сестры. Все – за исключением Екатерины.

Казалось, Глашенька то ли забылась, то ли уснула. Буквально на минуточку закрыла глаза и уставшая от слез мать, как вдруг крепкая, хоть и исхудавшая рука дочери буквально впилась в ее запястье.

– Маменька, кажется, начинается! – неистово зашептала в агонии Глаша. – Прежде чем ты позовешь всех прощаться, выслушай мое последнее пожелание… Не смейте закрывать зеркало после моей смерти! Оно ТРИ ДНЯ должно быть открытым. Иначе прокляну всякого, кто к нему прикоснется. Запомните!

С ужасом бедная женщина смотрела на дочь и не узнавала ее.

– Зачем?.. – пролепетала она.

Незнакомая ухмылка, похожая на оскал, поползла по лицу девушки.

– Оно такое красивое, маменька! Я хочу видеть его до последнего. Да и потом, когда мое бездыханное тело будет здесь лежать еще ТРИ ДНЯ (слова Глаши прозвучали как приказ), я хочу видеть это зеркало. Пусть ничто не напоминает мне, умершей, о смерти. Ладно?.. – Тут голос девушки потеплел, в глазах появились слезы.

– Конечно, милая, – умываясь слезами и продолжая гладить дочь по голове, заверила матушка. – Ну, что? Зову? Кого первым?

– Катю.

– Прости, Глашенька, но ее здесь нет…

И опять страшная ухмылка появилась на застывающем лице умирающей.

– Ничего… Не беспокойтесь, маменька, – четко произнесла она. – Мы с ней еще обязательно встретимся…