Читать книгу От лягушки до Кремля. Новые приключения Семена Петровича - Константин Перепечаев - Страница 12

«Мне нравилось заниматься дрессировкой собак…» – звучит как-то банально. «Я профессионально занимался дрессировкой почти десять лет» – многовато пафоса и тоже не то. «Начав заниматься дрессировкой в 15 лет, я погряз в этом деле по самые уши» – вот это уже похоже на правду.

Как обычно, все началось с покупки собственной собаки. Кто из нас в детстве не умолял слезно папу и маму, чтобы ему подарили щеночка? Но мои родители оказались людьми терпеливыми и стойкими. Моему эмоционально невыдержанному «хочу, купите» они каждый раз противопоставляли железобетонный аргумент: «станешь взрослым – купим». Таким образом я получил колоссальную мотивацию к раннему взрослению и к 15 годам наконец обзавелся четвероногим другом. Конечно, это была овчарка – настоящая, большая, восточноевропейская. Будучи по натуре максималистом, я и тут не отступил от своих принципов. Моя овчарка должна быть самой дрессированной овчаркой в мире. Так я и попал на дрессировочную площадку. Вместе с Мухтаром мы быстро освоили все возможные и невозможные собачьи дисциплины, начиная с общего курса дрессировки (ОКД) и защитно-караульной службы (ЗКС) и заканчивая следовой работой, поиском предметов, буксировкой лыжника и т. д., и т. п. Стены моей комнаты были увешаны многочисленными грамотами и дипломами, а во время прогулок мы регулярно устраивали для отдыхающих горожан маленькие шоу. Мухтар успешно отыскивал утерянные ключи и кошельки с документами. Зимой малыши визжали от восторга, в облаке снежной пыли несясь на санках, запряженных большой черно-серой овчаркой. Летом мы доставали из реки уплывающие мячики, надувные матрацы, а также глупых маленьких плохо плавающих собачек. Но моя беспокойная душа требовала большего… Вскоре я понял, что заниматься дрессировкой других собак не менее, а иногда даже более интересно, чем обучать свою собственную. Так я и стал сначала помощником инструктора, потом инструктором, ну и, как говорится, понеслось…

Основные занятия на нашей УДП (учебно-дрессировочной площадке) проходили в субботу и воскресенье. К нам приходили заниматься с собаками всех пород и возрастов, а владельцами были и стар и млад. Главным и единственным принципом формирования учебной группы был уровень подготовки собак. На первом занятии по курсу послушания длинная и нестройная шеренга обучающихся могла включать в себя людей, принципиально отличавшихся как по возрасту, так и по социальному статусу. Бизнесмена в дорогом спортивном костюме с холеным доберманом на элегантной цепочке. Мальчишку в поношенной школьной форме с лайкообразным двортерьером на длинной веревке. Даже бабушку в шерстяной кофте и старых рейтузах с немецким догом на потертом брезентовом поводке. Этот в прямом смысле слова разношерстный коллектив очень быстро формировал единую сплоченную команду людей, объединенных одной целью и удивительно бережно и корректно относящихся друг к другу. Мне многократно приходилось наблюдать, насколько в процессе сложного и длительного обучения собаки перевоспитываются и дисциплинируются сами люди. К концу четырехмесячного дрессировочного курса владельцы собак становились спокойнее, терпеливее и добрее. Злые, нервные и агрессивные люди самопроизвольно отсеивались уже ко второму-третьему занятию.

Коллектив наших инструкторов состоял из людей, фанатично преданных своему делу. Все выходные мы пропадали на площадке с раннего утра и до позднего вечера. Мы не только занимались дрессировкой. Мы строили и ремонтировали оборудование, придумывали и создавали новые снаряды, ставили заборы, чинили бытовку, выравнивали грунт – работы было невпроворот. Наши старания получали достойную оценку – число занимающихся увеличивалось, популярность УДП росла. Финансовая составляющая дрессировочного процесса также становилась все более ощутимой. Количество наших «честно заработанных» заметно росло, что, безусловно, служило дополнительной мотивацией.

В тот памятный день один из наших учеников, блестяще сдав экзамен по общему курсу дрессировки со своим эрдельтерьером, подошел ко мне, загадочно улыбаясь. Крупный солидный дядька лет пятидесяти, он сиял, как начищенный до блеска медный таз, и явно что-то прятал за спиной.

– Семен, я искренне благодарен вам за вашу работу! – мужчина с чувством пожал мне руку. – И собака у меня теперь послушная, и я, знаете ли, здоровье себе поправил…

Мужчина басовито хохотнул.

– Вот ведь удивительное дело, каждый месяц занятий по 2 кг сбрасывал. Итого почти минус 10 кг за четыре месяца! И это вкупе с полученными положительными эмоциями… В общем… Спасибо большое и человеческое!

– Очень рад за вас, Владимир! Вы действительно очень старались. И Кристи ваша – просто умница! – я потрепал собаку по жесткой курчавой шерсти на холке.

– Это вам, Семен! – мужчина протянул мне небольшой сверток из плотной бумаги. – Мне друг из Германии привез. Здесь видеокассета по дрессировке собак. Это любительский фильм, очень редкий. Такую кассету нельзя купить. Но я очень попросил, – Владимир сделал пальцами руки движение как будто пересчитывал деньги, – и мне ее специально переписали. Возможно, качество будет не очень, ну и озвучка, понятное дело, на немецком. Но мне сказали, что инструктор по дрессировке и так все поймет. Держите! Думаю, вам будет интересно.

К этому моменту я занимался дрессировкой уже почти пять лет и считал себя достаточно опытным инструктором. Смотреть переписанную любительскую кассету да еще на немецком… А стоит ли? И что принципиально нового я смогу там увидеть? Черно-белый фильм начала шестидесятых об армейской дрессировке собак? Я развернул плотную коричневую бумагу и скептически уставился на видеокассету. На белой картонной коробке синим фломастером было крупно выведено: «Helmut Raiser. Der Schutzhund». Моих знаний немецкого хватило лишь на то, чтобы понять, что какой-то Хельмут, вероятно, что-то будет рассказывать про собак, поскольку «hund» – это собака. Я вздохнул, вставил кассету в видеомагнитофон и уселся на пол напротив телевизора. «Посмотрю эту муру минут пятнадцать, а потом займусь делами…» – пробормотал про себя и нажал клавишу «PLAY».

Я очнулся, когда, громко щелкнув, сработал автостоп и полностью промотанная кассета остановилась. На табло видеомагнитофона горели цифры 3:02. Фильм закончился, а я все продолжал смотреть в пустой черный экран. Затекшие ноги болели, и противно ныла поясница. Похоже, все три часа фильма я сидел неподвижно, как замороженный. «Почему мне сказали, что фильм на немецком? Может, он был на русском? Я же понял каждое слово…» – пришла мне в голову странная мысль. Мой мозг пытался переварить полученную информацию. Сказать, что я был удивлен, потрясен, озадачен, – это не сказать ничего. Было ощущение, будто все эти годы я собирал огромный «дрессировочный пазл» в полной темноте. Где-то на ощупь, где-то интуитивно я находил подходящие друг другу кусочки, и они соединялись в отдельные фрагменты. Получая удовольствие от самого процесса сборки, я не представлял ни истинных размеров этого пазла, ни самой картины, которая была на нем нарисована. Вдруг мне включили яркий свет, и я четко и ясно увидел все. И еще мне рассказали, как этот пазл нужно правильно собирать. Все дрессировочные принципы, проблемы и сложности, потенциальные ошибки и неправильные действия были объяснены в этом фильме четко, просто и понятно. И самое главное – я могу это реализовать! Конечно, у меня нет такой амуниции, дрессировочных костюмов, защитной одежды, специального оборудования. И вопрос не в том, что их нет у меня, – их пока просто в России нет. Но если это нельзя купить, значит, это можно сделать. В конце концов, голова и руки у меня есть, а необходимые материалы мы найдем в строительных и хозяйственных магазинах. Ну что, господин Хельмут Райзер, вы бросили мне вызов – я принимаю его!