Читать книгу Кому ты нужен - Константин Викторович Харский - Страница 20

Дверь палаты открылась, и вошла Роза Наумовна. В палате наступила тишина.

– Навела шороху? Говорили о женщинах? Не останавливайтесь, мальчики, я ваши сплетни страсть как люблю.

– Станислав считает, что собака лучше женщины, – сказал Леонтий обиженным тоном.

Роза Наумовна внимательно посмотрела на Станислава, даже прищурилась немного.

– Да кого Вы слушаете, Роза Наумовна!

– Таки что Вы сказали на самом деле, Станислав? – спросила Роза Наумовна, наученная опытом, что самое важное о пациентах можно узнать в любой момент и в самом отвлечённом разговоре.

– Он сказал, что ни одна женщина не может так любить, радоваться и ждать, как собака, – ответил за Станислава Леонтий.

– Так, Станислав, на выписку, – безапелляционным тоном заявила Роза Наумовна.

– Роза Наумовна, за что?! – испуганно сказал Станислав.

– А чего Вы мне больных портите? Чему Вы их тут учите? Надо учить доброму и светлому, как вот Марсель, например, делает. Или депрессивному, как Леонтий. А Вы им – реальность, как она есть. Мы так, Станислав Владимирович, не договаривались.

– Хотите, я свои слова назад возьму? Только не выписывайте.

– Точно возьмёте?

– Вот те кьрест! – с жаром сказал Станислав и даже перекрестился.

– О, господи, – аж отшатнулась Роза Наумовна. – Ладно, оставайтесь пока, но до следующего раза. Потом решение моё будет беспощадным. Леонтий, через тридцать минут в процедурную, потом Марсель. А Станислав сегодня пропускает, согласны?

– Роза Наумовна, с Вами спорить – означает обрекать себя на досрочную выписку; нет уж, извините. Так что я смиренно принимаю любое Ваше решение.

– Тогда после Марселя.

– Мудрая женщина! – воскликнул Станислав, соскочил с кровати и поклонился.

Дверь за доктором закрылась, и после непродолжительной паузы Станислав продолжил:

– Знаете, почему собака лучше, чем женщина?

Никто не ответил Станиславу. Тогда он встал с кровати, вышел на центральный проход и начал свою очередную речь.

– У собаки есть нервная система, и у женщины есть нервная система. Но у женщины есть еще и вторая сигнальная система, которая позволяет женщине не только думать и говорить, но и врать. А собака врать не умеет. И если женщина тебе радуется, то это может быть правдой, но может быть и ложью. Когда собака тебе радуется, ты видишь, что она радуется, и понимаешь, что самим фактом своего существования ты радуешь кого-то на этой проклятой планете.

– Почему это проклятой? – спросил Леонтий.

– Не об этом сейчас! – отмахнулся Станислав и, приняв позу Наполеона: выпятив грудь, заложив руку за полу халата, – продолжил. – Нельзя верить существу, у которого есть вторая сигнальная система. Таракану – можно. Крысе – можно. Крыса и есть крыса. Ты знаешь, что она может выкинуть, и веришь ей в известных пределах. Существу со второй сигнальной системой верить нельзя – пропадёшь.

– Так ведь и у мужчин есть вторая сигнальная система?! – осенило Леонтия. – Получается, и мужикам верить нельзя.

– Тут всё не так просто, – сказал Станислав, и по нему было видно, что он лихорадочно дорабатывает свою концепцию мироустройства. Пока она была глубоко проработана только касательно женской стороны вопроса, и о том, что женщинам верить нельзя, у Станислава был собран богатый фактический материал. – Леонтий, тебе не пора в процедурную?

– Нет, ещё минут двадцать.

– Ну так что? – спросил Марсель у Станислава.

– Мне нужно с Розой Наумовной обсудить этот вопрос. Я вам расскажу, а потом у меня же проблемы будут. Нет уж, увольте, я из-за вас на улице не хочу оказаться.

– Выкрутился, зараза, – подал голос Марсель. – Ты понимаешь, что твоя способность выкручиваться прямо пропорциональна времени, которое мы проводим в тренировках?

Станислав лёг на кровать и открыл свою любимую книгу «Москва и москвичи». Минуту смотрел в книгу, потом не выдержал и сказал: «Английские учёные ещё в прошлом веке пришли к выводу, что телом человека и его сознанием изнутри кто-то управляет. Нами живут, понимаете? То, что вы привыкли называть «Я», никаким «Я» не является. Это фантик, обёртка. Кто-то, находясь глубоко в тех областях бессознательного, куда луч света вашего сознанья не может проникнуть, живёт вами. Двигает вашим телом, дышит им, наслаждается и страдает. Сознанье же нам дано, чтобы объяснить происходящее».

– Ты это сейчас к чему? – спросил Марсель.

– К тому, что собака – она и есть собака и ничего больше. А человек – это не только человек. Это кто-то ещё.