Читать книгу Обряд - Константин Бояндин, Константин Юрьевич Бояндин - Страница 3

Не то чтобы Владимир не любил мороженое – любил, но без фанатизма. Но вот отыскать именно ванильное оказалось сложным делом. Владимир не поленился обойти и объехать три десятка мало-мальски крупных продуктовых заведений поблизости, но тщетно. Что угодно, кроме ванильного.

Наконец, он решил прибегнуть к помощи службы доставки. Он не очень любил так покупать продукты: Владимир привык, что самому нужно выбрать, посмотреть. Мало ли что положат! С другой стороны, мороженое всё равно везде одинаковое. Словом, где-то ближе к обеду Владимир встретил курьера на вахте Управы и получил свой заказ. Заодно взял сумку-холодильник: кто знает, когда удастся пересечься с Агафьей. Две порции устроились в сумке, остальные – в их конторском холодильнике.

Работа спорилась, Владимир даже пообедать успел. После того, как прошли все тесты, выяснилось, что заказчик сегодня не сможет выйти в эфир. Не беда, всегда есть низкоприоритетные заказы, дежурная работа. Владимир не сразу понял, что конец рабочего дня не за горами, и принялся ходить в заветный закуток каждые полчаса, минут на пять. Но никого там не было.

На работе необязательно сидеть с девяти до пяти. С учётом всеобщего карантина, можно и из дома работать – словом, свободный график. А значит, можно уйти в любой момент, если ничего горящего. Владимир в пятый раз взял из холодильника сумку с двумя порциями мороженого и спустился в закуток.

Агафья появилась там через минуту. Она снова была в косынке, тоже домой собирается?

– Как прошёл день, Агафья? – поинтересовался Владимир и добыл из сумки вафельный стаканчик.

Агафья восхитилась и испугалась одновременно. Да что ж она пугается при каждом удобном случае?!

– Вас понял, – покивал Владимир и взял вторую порцию в другую руку. Протянул обе перед собой: «Выбирайте!».

Агафья поморгала и, не без опаски, взяла стаканчик. «Не делать резких движений, – подумал Владимир и принялся за второй. – А неплохое мороженое они там делают! Надо записать, кто изготовитель».

Следующие пять или сколько там минут прошли в молчаливом наслаждении. Может, Агафья и попыталась скрыть выражение удовольствия, но у неё плохо получилось.

– Спасибо! – прошептала она, когда со стаканчиками было покончено, а пауза затянулась. – Но я, правда, пошутила!

– Не берите в голову, – покачал головой Владимир. – Это просто подарок. Без намёков. Вам понравилось?

– Никогда так вкусно не было! – призналась Агафья восторженно. – Спасибо, господин младший дизайнер. У вас сегодня удачный день, правда?

– Можно так сказать, – согласился Владимир. Чокнутых клиентов на связи не было, работа шла, и даже приносила ощутимое удовольствие. – У вас тоже всё хорошо сегодня, верно?

Агафья покивала.

– Понимаю, ни о чём нельзя рассказывать. – Владимир явно угадал, и улыбка Агафьи, начавшая блекнуть, вновь расцвела на её губах. – Мне тоже. Что вам ещё нравится, кроме ванильного мороженого? Я просто так спрашиваю.

Агафья рассмеялась.

– Вы странный. Много чего нравится. Я загадки люблю разгадывать, а вы?

– Я тоже, – если и покривил душой, то немного. – Ну, то есть истории. Искать объяснение.

– Простите? – Агафья удивлена. – Какие истории?

И Владимир ей объяснил правила несложной игры в «Данетки», когда описывают ситуацию, потом задают вопросы, на которые можно отвечать «да», «нет» или «неважно». И пытаются по ответам найти объяснение.

– Хотите попробовать?

– Хочу! – немедленно отозвалась Агафья.

– Хорошо. Ночь, человек спокойно спит у себя дома. Стучат в дверь, человек открывает дверь и умирает. Что случилось?

Агафья нахмурилась.

– Это же понарошку, – пояснил Владимир: ну точно, она ведёт себя как ребёнок. – Никто на самом деле не умер. Будете разгадывать?

– Буду! – решительно заявила Агафья. – А можно, в следующий раз, такую историю, где не умирают?

– Обязательно! – пообещал Владимир, и Агафья снова заулыбалась, встрепенулась и посмотрела на своё запястье – часы?

– Мне пора! – посмотрела она в глаза Владимира. – Завтра обязательно разгадаю. До завтра?

– До завтра! – И Агафью снова как ветром сдуло.

Тем вечером Владимир упорно пытался выгнать Агафью из головы. Не очень-то получалось: главным образом потому, что он не сумел понять, как она покинула здание Управы.

Оно хоть и бесформенное, постепенно к первоначальному зданию девятнадцатого века пристроили три дополнительных корпуса, но вход и выход один. Ну есть запасные, куда без этого, но по ним народ входит и выходит только во время учебных тревог. Хотя нет, один раз, пока шёл ремонт, запасной вход стал основным чуть не на месяц.

Так вот, Агафья не вышла через главный вход. Сразу после того, как Агафья убежала прочь, Владимир вернулся быстрым шагом в вестибюль, из которого виден вход в Управу со стороны. Это заняло секунд двадцать. Постоял, глядя на людской поток, сочащийся из массивных дверей здания, но Агафьи не заметил. Ну разве что она двадцать пять минут пряталась, наблюдая за Владимиром, и выскользнула ровно в тот момент, когда он покачал головой и пошёл на выход сам.

Странные там у них сотрудницы в адвокатской конторе. Вечер прошёл интереснее обычного, после того разговора с Агафьей настроение таинственным образом поднялось, и Владимир, сам от себя не ожидая, провёл большую часть вечера, придумывая новые истории. Так, чтобы никто не умирал. Позвонили родители и провели очередную воспитательную беседу (сын-то ещё не при семье, непорядок) – всё как всегда. Удивительно, но сегодня его вообще не тянуло играть ни в какие игры. Владимир достал из шкафа книгу с закладкой, приключенческий роман, который уже второй месяц собирал пыль за стеклом, и продолжил чтение. Так увлёкся, что уснул с книгой в руках.

На следующее утро ему повезло: на столике у вахты, куда почтальоны складывали письма с неразборчивым адресом, нашлось и письмо в адвокатскую контору. Уж неясно, какая именно курица писала и какой именно лапой, но Владимир разобрал и название конторы, и (о чудо!) упоминание Камышовой А. Е. Взяв письмо, он направил стопы к сумрачным сводам адвокатского логова.

Ему было немного не по себе входить туда, если что. Секретарша, или как их сейчас зовут, предупредительно вежливо улыбнулась Владимиру из-за стойки. О боги, кто им тут делал дизайн? Всё кислотное, аж глазам больно, вдобавок запах пыльных папок и поскрипывание паркета. Уж паркет-то могли бы и заменить. Неуютно тут, хочется поскорее уйти.

– Чем могу помочь вам? – осведомилась девица, ослепляя возможного клиента блеском дежурной улыбки.

– Могу ли я увидеть Агафью Камышову? – поинтересовался Владимир, держа в руке то самое письмо.

– Ганя… ой, простите, Агафья Евдокимовна работает дистанционно, – пояснила девушка. На её значке читалось: «Вероника Метельская». – Что ей передать?

– Письмо, – пояснил Владимир и предъявил свой повод. Девушка, Вероника, явно обрадовалась.

– Помню, вы заглядывали к нам накануне. Большое спасибо, мы уже думали, его почта потеряла. Что передать Агафье Евдокимовне?

– Ничего, только доброго здоровья, – отозвался Владимир и, получив уже не дежурную улыбку в ответ, направился восвояси.

Персонал у них там своеобразный. Видимо, она сразу поняла, что никакой Владимир не клиент, вон как беззаботно обо всём доложила. Ну какое дело постороннему, что важную корреспонденцию едва не потеряла почта? Жаль, жаль… наверное, приболела Агафья Евдокимовна. Будем надеяться, ничего серьёзного.

А ещё эта Вероника наблюдательная: запомнила, что Владимир уже заглядывал. Ну и ладно. Владимир и сам не заметил, как втянулся в работу, и всё равно продолжил ходить в тот самый закуток, минут на пять каждый час.

Во время пятого визита в это убежище томящегося духа туда явилась и Агафья. Всё в том же чёрном наряде, но без косынки.

– Вот вы где! – обрадовалась она. – Я уже два раза приходила, всю ночь думала над вашей историей. Можно начать отгадывать, да?

– Начинайте, – улыбнулся Владимир.

На душе вдруг стало куда солнечнее, и это в подвале Управы, в котором, по слухам, располагалась когда-то тайная полиция. Ну и чушь порой лезет в голову, и всегда не вовремя!

– Человек живёт в этом доме? – поинтересовалась Агафья.

– Да, – согласился Владимир.

– И работает тоже?

– Да.

Дальше Агафья стала задавать вопросы с такой скоростью, что Владимир едва успевал отвечать.

– Человека убил другой человек?

– Нет.

– Его кто-то хотел убить?

– Неважно.

– Человек в этом доме был один?

– Да.

– Это мужчина или женщина?

– Неважно.

– Человек был сонный?

– Да.

– Это была насильственная смерть?

– Нет.

– С человеком случился приступ?

– Нет.

– Человек умер от болезни?

– Нет.

– Человек умер от несчастного случая?

– Да.

– На него что-то упало?

– Нет.

– Его ударило током?

– Нет.

– Он задохнулся?

– Да.

– Что-то сдавило ему горло?

– Нет.

– Ему нечем было дышать?

– Да.

– За дверью не было воздуха?

– Да.

– Там был космос?

– Нет.

– Там была вода?

– Да.

– Там всегда вода?

– Да.

– Дом был под водой?

– Да.

– Человек знал, что такое может случиться?

– Да.

Агафья задумалась, секунд на десять.

– Человек жил в подводном доме, и спросонья не сообразил, что снаружи вода и необходимо снаряжение, – заявила Агафья. – Я угадала?

– Угадали, – признал Владимир, улыбаясь.

С точностью до мелких подробностей, всё было верно. Агафья захлопала в ладоши от восторга. И вновь ему показалось, что ей от силы лет десять, вон как бурно, искренне она радуется.

– Мне очень понравилось! – подтвердила Агафья на словах. – У вас есть ещё истории?

– Есть! – показал Владимир тот самый блокнот, куда их записывал накануне. Не всё сам сочинил, большую часть нашёл в интернете, исключил пошлое, абсурдное и скучное. Но и сам добавил несколько.

– Продолжим?

– Не сейчас, – покачала головой Агафья. – Но вы всё равно скажите, я пока подумаю. Так можно?

– Конечно, можно. Женщина вошла в библиотеку, сняла с полки книгу, пролистала её и расплакалась. Что случилось?

– Я подумаю! – пообещала Агафья, глаза её всё ещё сияли восторгом. – Спасибо, господин младший дизайнер!

Вечером вновь не тянуло втыкаться в компьютерные игры. Владимир долго сидел, перелистывая страницы детективов: если уж учиться сочинять хорошие «Данетки», то у мастеров. И дело спорилось. А заодно понял, что ему всё больше нравится читать обычные, бумажные книги. Запах типографской краски и переплёта, тяжесть увесистого тома… кто видел полное собрание Конан-Дойла, тот поймёт. Шуршание страниц и прикосновение их к коже… Что случилось с органами чувств? Никогда прежде Владимир не ощущал всё настолько подробно, с таким количеством оттенков.

Он забрал домой половину оставшегося мороженого, все пять стаканчиков, и вечером угостился ещё одним. И оказалось необычайно вкусно, как в детстве, когда впервые попробовал его. Чудеса, да и только!

Владимир пораньше устроился под одеялом: завтра важный день, будут сдавать дизайн, но сон всё не шёл. И через пару минут стало понятно, почему. Не давал покоя вопрос: «Зачем Агафья тогда закатала ему правый рукав свитера?».

Когда-то у локтя был штрих-код, давно это было, ещё на прежнем месте работы. Там Владимир уже начал ухаживать за девушкой из отдела продаж, и оба поставили себе такие рисунки, ничего не значащие коды, фосфоресцирующие в ультрафиолете. Тогда казалось, что это край как прикольно. А когда контора, в одночасье, закрылась (так и неясно, что же с ней произошло), то ровно через день Алиса перестала отвечать на звонки. На ровном месте. Понятно, что всех огорчила внезапная потеря работы, но так-то зачем?

Владимир смыл тот рисунок через сутки после того, как понял, что Алиса вычеркнула его из своей жизни. Тщательно смыл, и проверил в свете кварцевой лампы. А что если… Владимир выскочил из кровати и добыл в коробке с инструментами ту самую лампу. Когда только начиналась пандемия, все расхватали подобные лампы и принялись обеззараживать ими всё, что только можно. Ну-ка, ну-ка…

Владимир включил лампу и поднёс правую руку поближе к зыбкому синеватому сиянию, от которого воздух обретал запах грозы, и от которого першило в горле. Пусто. Ни следа. Но Агафья вела себя так, словно увидела что-то вполне осмысленное, вон как её это потрясло. Что же она там увидела?

Надо будет спросить, прямым текстом.