Читать книгу Теория шести рукопожатий - Крэйг Браун - Страница 15

Королеве предстоит государственный визит в Париж, чтобы «улучшить атмосферу» перед вступлением Великобритании в Общий рынок. Однако перед поездкой в Букингемский дворец доходят известия, что ее дядя Дэвид, когда-то король Эдуард VIII, а сейчас герцог Виндзорский, болен раком горла и ему остались считанные дни.

Личный секретарь королевы сэр Мартин Чартерис связывается с послом Великобритании в Париже сэром Кристофером Сомсом, который, в свою очередь, организует встречу с Жаном Тэном, врачом герцога Виндзорского. Посол тут же берет быка за рога. Доктор Тэн вспоминает: «Он прямо так и сказал мне, что ничего страшного, если герцог умрет до или после визита, но если он испустит дух во время, это будет политический скандал. Могу ли я обнадежить его насчет сроков кончины герцога?»

Тэн, несведущий в придворном протоколе, в оторопи. Нет, он не может дать подобных заверений. Герцог может умереть и до, и во время, и после официального визита его племянницы во Францию, но не его дело гадать. В королевском дворце раздражены. Неужели герцог и в смерти окажется таким же досадным источником осложнений, как и в жизни? Но оказывается, что перспектива королевского визита вдыхает в герцога новую жизнь; похоже, он более чем когда-либо намерен не сдаваться.

И он не сдается. 15 мая, когда королева и ее окружение приземляются в аэропорту Орли, он все еще жив. Каждый вечер сэр Кристофер звонит доктору Тэну, справляясь о состоянии его пациента. Доктор Тэн сообщает, что его королевское высочество не может глотать и ему капают глюкозу, но он по-прежнему намерен приветствовать свою королеву.

В 16.45 18 мая, проведя день на скачках на ипподроме Лоншан, королевская свита прибывает к герцогу. Герцогиня Виндзорская приветствует королеву, герцога Эдинбургского и принца Уэльского серией неуверенных реверансов, проводит их в уставленную орхидеями гостиную и предлагает чаю. В следующие четверть часа никто ни словом не упоминает болезнь герцога Виндзорского. «Они как будто делали вид, что Дэвид в полном порядке», – позже рассказывает герцогиня. Она жалуется, что королева «не очень приветлива», хотя, может быть, ее просто раздражают непоседливые мопсы Виндзоров.

Единственный из королевской семьи, кто бывал здесь и раньше, это принц Уэльский, который заезжал в октябре предыдущего года в надежде наладить отношения между блудным двоюродным дедушкой и другими родственниками. Уже через месяц дедушке Дэвиду поставили диагноз рак, так что запись в дневнике о визите, не без чванства сделанная принцем, дает нам возможность мельком взглянуть на жизнь Виндзоров незадолго до этого: «Войдя в дом, я обнаружил лакеев и пажей в таких же алых с черным ливреях, как у нас дома. Смотреть на это было довольно жалко. Потом мой взгляд упал на столик в холле, где лежала красная шкатулка с надписью «Король»… Весь дом провонял какими-то особо въедливыми ароматическими палочками, а из-за стен доносились приглушенные звуки какой-то грубой музыки по радио. Герцогиня вышла из толпы гостей – самых чудовищных американцев, которых мне доводилось видеть. Стоило посмотреть на их лица, когда они не поверили своим глазам, и большинство даже не могло выдавить и слова. Один дважды пожал мне руку, пробормотал что-то невнятное по-французски с сильным американским акцентом и рухнул в объятия стратегически размещенного черного лакея».

Герцогиня (которую Чарльз после их встречи пренебрежительно именует «жесткая женщина – совершенно несимпатичная и довольно пустая») ведет королеву вверх по лестнице, где в инвалидной коляске сидит герцог, строго одетый по случаю – в голубую рубашку-поло и блейзер. Под одеждой скрывается трубка капельницы, которая выходит из-под воротника со спины и идет к стойке, спрятанной за занавеской. Он исхудал, в нем осталось 40 килограммов. Когда входит королева, он с трудом поднимается на ноги и не без усилий сгибает шею в поклоне. Доктор Тэн беспокоится, что может выскочить игла катетера, но все хорошо, игла остается на месте.

Королева приветствует дядю поцелуем и спрашивает, как он поживает.

– Неплохо, – отвечает он.

С этого момента мнения двух очевидцев их встречи разделяются. Герцогиня, по характеру не склонная прощать, рисует королеву черствой, лишь холодно исполняющей обязанность. «На лице королевы не проявилось ни сострадания, ни признательности за его усилия, за его уважение. Всем своим поведением она практически говорила, что у нее и в мыслях нет выразить ему почтение своим визитом, она лишь соблюдает приличия тем, что пришла сюда, поскольку он умирает, в то время как она в Париже, и это всем известно». Однако ирландка Уна Шенли, медсестра герцога, вспоминает, что королева очень приветливо беседует с дядей, чей голос, всего лишь хриплый шепот, едва слышен.

Некоторые говорят, что встреча заканчивается, когда у герцога начинается приступ кашля, и его увозят прочь. Конечно, королева сразу же после этого покидает его комнату и присоединяется к герцогу Эдинбургскому и принцу Уэльскому внизу.

Права она или нет, но герцогине Виндзорской кажется, что они хотят уйти. Она провожает их до входной двери виллы, где все четверо позируют перед фотографами. Герцог Эдинбургский неизбежно пытается пошутить. Точно так же неизбежно герцогиня Виндзорская находит его шутки неуместными. Королевские особы убывают. Весь визит занял меньше получаса.

Десять дней спустя герцог Виндзорский умирает. Почти 60 тысяч человек приходят в Виндзор оказать ему последнюю дань. Встает вопрос, не следует ли в знак уважения к нему отменить торжественный вынос знамени, который должен состояться за два дня до похорон. Но королева настаивает, что все должно идти своим чередом. И оно идет.