Читать книгу Семь способов тебя завоевать - Кристин Уокер - Страница 8

– Господи, твой голос звучит так, будто ты выкурила кошачий наполнитель, – сказала Тара.

– Мне пришлось разыгрывать бинго, – прохрипела я. – И сегодня у моих подопечных случился приступ глухоты.

– И как эти старые негодяи могли так поступить! – поддразнила меня Тара. – Значит, сегодняшний день в Эш-Гроув был дерьмовым?

– Пожалуй.

– Тогда на ужин мороженое. К тому же оно поможет твоему горлу. Пойдем, я угощаю.

Я попыталась возразить, но Тара шикнула на меня и потащила в «Баскин-Роббинс», где мы купили мороженое с шоколадной крошкой и кусочками печенья.

– Даже к лучшему, что ты не можешь разговаривать, потому что я должна тебе кое-что рассказать, – засмеялась Тара. – Помнишь, мы думали, что Дженни Прицки наврала про месячные и на самом деле беременна?

Я засунула в рот полную ложку мороженого:

– Угумс.

Маму бы это убило.

Тара ткнула в мою сторону длинной розовой ложкой:

– Ты не поверишь.

Дальше она погрузилась в долгий и запутанный рассказ о Дженни и ее страхе забеременеть во время весенних каникул. Не буду углубляться в подробности. Даже мне этот рассказ показался довольно скучным, а я знаю Дженни Прицки. Хотя я притворилась, что внимаю каждому слову подруги, потому что она очень любит посплетничать, а я очень люблю Тару. Поэтому она говорила, а я слушала. Среди двух друзей всегда один рассказчик, а другой – слушатель. Не так трудно догадаться, кто из нас кто.

По правде говоря, мне не очень хотелось в третий раз за день ворошить сегодняшние события, поэтому я была рада заполнить разговор историей про задержку Дженни.

Когда через пару часов я добралась до дома, мама прибиралась в шкафчике под кухонной раковиной, а Зак сидел за столом и решал задачи по алгебре.

– Вам задали домашние задания? – спросила я. – В первый учебный день?

– Привет, милая, – крикнула мама из-под раковины.

Зак забавлялся с карандашом, раскачивая его вверх и вниз, как детские качели.

– Подумаешь, – сказал он. – Мы проходили это в Меритоне прошлой осенью.

Мама села:

– Ты шутишь?

Она сполоснула тряпку в стоящем рядом ведре с мыльной водой, выжала ее и снова залезла в шкаф.

– Как бы ни было смешно, но… нет, – усмехнулся Зак. – Хотя меня это устраивает. Не буду напрягаться до конца года. – Брат записал ответ. – Останется больше времени для игр.

– Ты слишком много играешь в видеоигры, – произнесла мама из шкафа.

Зак закатил глаза и спародировал ее, притворившись, будто на его руке надета кукла-носок, которая все время поучает его.

Мама выбралась наружу и показала на бутылку с распылителем, стоящую на стойке возле плиты:

– Блайт, передай мне чистящее средство. Здесь какое-то пятно, которое у меня не получается вывести. – Она выгнула спину и поморщилась.

– Серьезно, мам, – сказал Зак. – Почему нам просто не нанять кого-нибудь для уборки?

Мама стерла пот со лба. Она не догадалась снять золотые часы с алмазами, которые подарили ей на сорокалетие бабушка с дедушкой. И маникюр был испорчен.

– Уборщицы стоят денег, Зак.

– Да, но разве в твоем трастовом фонде от бабушки с дедушкой нет несметного количества долларов? – решив проблему за пять секунд, спросил Зак.

Я протянула маме бутылку.

– И ты хочешь, чтобы мы растратили все до того, как ты унаследуешь деньги? – лукаво улыбнувшись, спросила мама.

Несколько секунд Зак смотрел на нее, а потом заявил:

– Продолжай тереть, женщина.

Они обменялись смешком, и мама снова залезла в шкаф, чтобы уже со средством попытаться оттереть пятно.

– Кстати, там не несметное количество долларов, – произнесла мама из-под раковины. – И деньги вложены в долгосрочные инвестиции. Это скорее фонд для чрезвычайных ситуаций, а грязный дом к ним не относится.

Я плюхнулась на стул:

– Где папа?

– На встрече членов школьного совета, – ответила мама. – Черт, это тоже не помогает. Придется просто поставить что-нибудь поверх этого пятна. – Мама снова села и проморгалась, чтобы избавиться от хлористых паров. – Он сказал мне, что у тебя выдался не самый легкий первый день. Ты как, держишься?

Не самый легкий?

– Все в порядке, – ответила я.

Мне не хотелось врать, поэтому про себя произнесла: «В порядке, но я стала слабой и хрупкой и вот-вот разобьюсь».

Но мама меня слишком хорошо знала.

– Хочешь поговорить об этом? – спросила она.

Я покачала головой:

– Не о чем говорить.

– Тебе задали домашнее задание?

– Немного.

Мне надо было перевести статью, что могло занять около трех минут, так как школа Эш-Гроув отставала от Меритона по французскому языку на два семестра.

– Не могла бы ты тогда достать вещи из сушилки и убрать их? Завтра с утра у нас показ дома. – Мама скрестила пальцы.

– Поверить не могу, что ты так стремишься продать этот дом. Разве тебя это не беспокоит? – не подумав, брякнула я.

Это как-то само вырвалось у меня и сразу отразилось на маме. Она вскочила на ноги. Маска леди отсутствовала. Мама даже не попыталась хоть немного скрыть свое недовольство.

– Конечно, меня это беспокоит, Блайт, – резко сказала она. – Это и мой дом тоже. Моя жизнь тоже меняется. Но знаешь что? Нам приходится идти на жертвы ради любимых людей.

– Человека, – исправила я ее.

– Что, прости?

– Любимого человека. Не ради людей, а ради человека. Ради папы.

Глаза мамы округлились.

– Нет, Блайт. Я имею в виду людей. Конечно, это ради папы, но еще ради тебя и Зака. Все наши поступки для вашей же пользы. Может, ты и не замечаешь этого, не видишь дальше своего носа, но это факт.

Упс!

– И даже если это не так, твой папа многим пожертвовал ради семьи. И мы должны отплатить ему тем же. Его счастье тоже принимается во внимание. А что хорошо для твоего папы, хорошо и для семьи. Так что, пока не начала еще одну обличительную речь о том, насколько несправедлива твоя жизнь – как ты, несомненно, поступила в школе, – возможно, стоит задуматься об этом?

Мама подняла ведро и вышла из комнаты.

– Не парься, – улыбнулся Зак, засовывая тетради с выполненным заданием по алгебре в рюкзак. – Вчера я выслушал такую же речь.

– Просто дело не только в счастье, – сказала я. – А в деньгах. Господи, не понимаю, как бзик отца про трастовый фонд мамы может помочь семье.

– Это характерно для мужчин, – сказал Зак. – Мужчины – охотники-собиратели. Они хотят обеспечить свое племя средствами существования.

– Да, но расплачиваемся-то мы, – усмехнулась я.

– На что ты жалуешься? Тебе осталось от силы года полтора. А я застрял здесь на половину десятилетия. – Брат бросил рюкзак у кухонной двери и вышел на улицу. – Пока. Я пошел к Джеку.

– А что с ужином? – спросила я.

Сейчас почти полшестого.

– Придумай сама, – крикнул он. – Я перекушу у Джека.

Задняя дверь с привычным стуком захлопнулась за братом. Какой знакомый звук. Но даже его скоро не будет.

Я открыла холодильник. «Придумай сама» означает найди что-нибудь, потому что ни у мамы, ни у папы не было времени или сил на готовку, и поешь в одиночестве. Я порадовалась, что сегодня не придется сидеть за столом и разговаривать с родителями. Поэтому взяла остатки ветчины, сэндвич с сыром и понесла все это в свою комнату, в которой провела весь вечер. И совсем забыла о том, что надо сложить вещи.

* * *

Следующим утром, когда я спустилась вниз, оказалось, что папа уже ушел. Должно быть, ему надо было пораньше появиться в школе. Я взяла огромную кружку с дымящимся кофе и потащилась наверх. Выбрала милый джемпер в горошек, а затем вспомнила, что в Эш-Гроув, в отличие от Меритона, никто не парится насчет одежды. Мне не хотелось выделяться из толпы, поэтому я остановила свой выбор на легинсах и шифоновой тунике кремового цвета. А перед самым уходом вспомнила, что надо заправить кровать.

Зайдя в школу, я старалась держаться в тени, но при этом высоко задрала подбородок. Решила быть гордой, но неконфликтной. Я надеялась, что все перестанут смеяться надо мной из-за конкурса на лучшую фразу, и, к счастью, казалось, что так и произошло. Конечно, то, что ребята смотрели сквозь меня, не дарило мне приятных ощущений, но лучше уж это, чем насмешки.

Я добралась до класса. Дожила до первого звонка. Но пока дожидалась второго, стала замечать шепотки. Заметила, как шушукались девушки, которые сидели парами, склонив головы друг к другу. Как замирали парни, прислушиваясь к тому, что говорил один из них. Это разжигало мое любопытство, но кого мне было спросить об этом? Некого. Если только Сая и Дженну.

На переменах в коридоре я высматривала яркие волосы Дженны, но нигде не замечала. Наконец я увидела ее и Сая на ланче. Они сидели за тем же столом в углу, но с другой стороны. Сегодня мне придется сидеть лицом к залу. Я взяла йогурт и крендельки и пошла к ним.

– Можно мне снова сесть сюда? – спросила я.

Сай и Дженна синхронно повернулись ко мне. Какое-то время никто из них не произносил ни слова. Казалось, будто я явилась без приглашения или помешала их уединению.

Дженна пожала плечами и сказала:

– Конечно.

Я медленно обошла стол, чтобы дать ребятам время передумать. Но этого не произошло, поэтому я села и открыла пакет с крендельками.

– Рвать, а не тянуть, – сказала я Саю, пытаясь растопить лед.

Он лишь кивнул мне. На нем была та же армейская куртка, что и вчера. А Дженна была одета в футболку с Бетти Буп[10]. Но ребята словно были настороже.

– Что-то не так? – Как только вопрос сорвался с моих губ, мне сразу показалось, что я спросила о чем-то личном. Будто мы старые друзья, которые могли задавать такого рода вопросы. Но это было не так. Поэтому я плавно продолжила: – Все шепчутся и что-то обсуждают. Вы, ребята, знаете что?

Сай нахмурился:

– Да.

Вот и весь ответ.

Я несколько раз моргнула.

– Ну, может, расскажете? – Я безуспешно старалась скрыть сквозивший в моем вопросе сарказм.

Их взгляды пересеклись. Между ними повисло молчание. Затем Дженна повернулась ко мне и сказала:

– Ходит слух, что директор Мак отменит «Гонку старшеклассников».

Он действительно подумал над этим предложением? Какое-то время ушло на то, чтобы убедиться, что я выгляжу удивленной.

– Что? – спросила я. – Правда?

Я не видела папу со вчерашнего дня. Так что заставило его изменить свое мнение?

– Очевидно, правда, – усмехнулась Дженна, а затем добавила: – Ходит слух, что за этим стоишь ты.

– Это так? – спросил Сай.

Я засомневалась. Мне не хотелось признаваться, так же как и врать. Мне никогда не хотелось врать. А еще не хотелось рисковать единственными дружескими отношениями, во всяком случае, казавшимися такими, ведь они и так были очень хрупки. Дженна с Саем не казались ябедами, поэтому я пошла напролом и рассказала им о нашем с папой разговоре, особо выделив момент про «подавление агрессоров». И вновь это прозвучало как слабые оправдания. Сай с Дженной не купились на мои жалобы. А когда я дошла до предположения миссис Эулалии о том, что я стремилась не только восстановить справедливость, но и отомстить всей школе, Сай и Дженна поняли меня.

– Да уж, это подло, – сказал Сай.

Я кивнула и пробормотала:

– Я хотела как лучше. Ну, или мне так казалось. Но в итоге получилось как всегда. – Мне отчаянно хотелось придумать причину, по которой ребята не смогли бы возненавидеть меня. Причину, которая не даст мне возненавидеть себя. Я выпрямилась и сорвала крышку с йогурта. – Знаете что? Папа этого никогда не сделает. Клянусь, никогда. Он не поступит так. Вы, его ученики, слишком много значите для него. – Я сжала крышку из фольги, превратив ее в твердый шарик. – Не беспокойтесь.

– Но ты его дочь, – сказала Дженна.

Я, раздраженно улыбнувшись, покачала головой:

– Не здесь.

Сай схватил один из крендельков и закинул его в рот. Я восприняла это как хороший знак и подвинула к нему пакетик.

– Но кое-чего я не понимаю, – сказала я. – Весь разговор происходил в его кабинете за закрытой дверью. Так откуда пошли слухи? Папа не стал бы болтать. Он знает, что навредил бы мне еще больше. К тому же если он все-таки решит не отменять «Гонку старшеклассников», то ни за что не даст вам понять, что собирался это сделать…

– Секунду, – сказал Сай. – Ты была в его кабинете?

– Да.

– Дверь была закрыта?

– Да.

Сай фыркнул:

– А миссис Болгер там была?

Дженна сразу поняла, на что намекал Сай:

– О господи! Ты прав. Я не верю этой женщине!

Я посмотрела на девушку, а потом на парня, ожидая объяснений:

– Кто такая миссис Болгер?

– Старшая секретарша. Миссис Болгер, – ответил Сай.

– Глэдис? – спросила я. – Ее зовут Глэдис?

Дженна кивнула:

– Да, Глэдис Болгер.

– И что с ней?

– О господи, – опомнившись, сказала Дженна и всплеснула руками. – Вот что произошло. Однажды Сая вызвали в кабинет директора Мака за то, что он угрожал придурку, который нес про меня полный бред. Я прогуляла урок и пошла с Саем, но, чтобы не попасться, осталась ждать в коридоре. И вот я стою за дверью, но время от времени заглядываю в окно в двери, чтобы посмотреть, не освободился ли Сай. И тут замечаю, как миссис Болгер, единственный присутствующий там человек, на цыпочках подходит к кабинету директора Мака и прислушивается. Мне показалось это странным. И я решила понаблюдать за ней. А она вернулась к своему столу, нажала на какую-то кнопку на телефоне и склонилась к нему. И тут я поняла, зачем она это сделала, и решила это остановить. Ради Сая. Поэтому ворвалась туда, а она подскочила, как чертова обезьянка, и хлопнула по телефону. Но было уже поздно. До того как она нажала на кнопку, из динамика громко и отчетливо раздался голос директора Мака. Конечно, я не подала виду, что о чем-то догадалась. Но было трудно не понять, что она подслушивала их. Я уставилась на Дженну:

– Господи, она подслушивает беседы директора с учениками?

– Ага. – Сай закинул в рот еще один кренделек.

Дженна отклонилась назад и прижалась к груди Сая:

– Держу пари, именно так все узнали о «Гонке старшеклассников».

Сай обнял девушку за плечи и положил ей в рот кренделек.

– Невероятно, – протянула я. – А выглядит такой милой.

Сай выдал саркастичный смешок:

– Как и серийные убийцы. Это все маска. Не верь ей. Она получает удовольствие, вороша осиное гнездо.

– Аж противно, – пробормотала Дженна.

Она сковырнула черный лак с кончиков ногтей.

Я выпрямилась и подняла указательный палец:

– Знаете что? Это она вчера рассказала моему папе о фотографии в ежегоднике!

– Вот видишь! – сказал Сай. – Ворошит осиное гнездо.

– Невероятно. – Я была потрясена.

Я взяла вилку, и тут что-то пролетело рядом с моей головой. Я посмотрела в ту сторону, откуда летел предмет, и увидела рассекающий воздух картофельный шарик. Да, моя реакция не была быстрой, и даже если бы и была, то в меня никто и никогда раньше не кидался едой. Никогда. Особенно в Меритоне. Поэтому я даже не вздрогнула, и шарик врезался мне прямо в лоб.

Сай и Дженна повернулись и посмотрели на группу парней, сидевших через три стола от нас и разразившихся смехом. Я коснулась лба и открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но в этот момент один из парней метнул в меня еще один шарик. Только этот был покрыт кетчупом. Я постаралась уклониться, но он врезался мне в грудь и забрызгал мою бежевую тунику кетчупом и подливкой.

Сай так свирепо прорычал: «Дай мне свой йогурт», что я не осмелилась возразить. Он встал, как только я отдала ему баночку. Его черные ботинки на толстой подошве грохотали по линолеуму, пока он шел к парню, кинувшему шарик с кетчупом. Сай быстро перевернул баночку над головой парня и размазал по его торчащим от избытка геля волосам весь клубничный йогурт. Парень вскочил на ноги и толкнул Сая обеими руками.

Стоит отметить, что Сай не только выглядел как психопат-убийца, но еще и был выше любого одиннадцатиклассника. Поэтому он еще ближе подошел к покрытому йогуртом придурку, который кричал и размахивал руками, как безумец, при этом показывая на меня, и тот отступил. Саю даже и пальцем не пришлось пошевелить. Придурок сделал пару шагов назад, а потом резко развернулся и вылетел из столовой. Один из обиженных жалованьем учителей, что вызвался следить за порядком во время ланча, последовал за ним, как послушная собачонка. Другие учителя обратили внимание на заварушку только после того, как стало тихо.

– Вот увидишь, именно у Сая будут проблемы, – тихо произнесла Дженна.

В ее взгляде отражались самые нежные чувства. Я никогда не замечала таких чувств у парочек в Меритоне. Даже среди тех, кто встречался годами. И уж точно никогда не испытывала их сама.

Когда Сай направился к нам, поведение Дженны и тон ее голоса полностью изменились. Она словно включила режим сексуальной кошечки. Выгнула спину и закинула на скамейку ногу, обутую в черные туфли «Мэри-Джейн»[11] из лакированной кожи. Когда Сай был на полпути, она поерзала на месте. Когда он добрался до нас, Дженна потянулась к нему и промурлыкала:

– Господи, это было горячо. Люблю, когда ты превращаешься в храброго героя.

Затем девушка скользнула руками по бедрам Сая и притянула его ближе, глядя на него снизу вверх. Он положил руку ей на затылок, наклонился и притянул лицо к своему. Они крепко поцеловались.

А я сидела словно под гипнозом.

Прервав поцелуй, Сай швырнул пустую баночку от йогурта на стол, и та отскочила ко мне.

– Держи, – сказал он. – Спасибо, что одолжила йогурт.

Я все еще сжимала в руке вилку и с тех пор, как отдала ему йогурт, не сдвинулась ни на миллиметр.

– Это я должна тебя благодарить, – наконец удалось вымолвить мне. Я подняла никуда не годную салфетку и попыталась стереть кетчуп. – Я никогда… Никогда с таким…

Капля просто размазалась. Теперь это была не просто капля, а пятно. Беспредел. Это было послание. Доказательство того, что впервые в своей жизни я кому-то не нравилась. Не кому-то, а всем. Кроме парочки, что сидела напротив меня. Но вряд ли их можно назвать моими союзниками.

– Спасибо, Сай, – тихо, но совершенно искренне произнесла я. – Я твоя должница.

– Не бери в голову. – Он не отводил взгляда от Дженны, но разговаривал со мной. – Я сделал это только потому, что знал, как это заведет ее.

Девушка обхватила лицо парня ладошками и сказала:

– О да, точно. Так и есть. Причина именно в этом. Не дай бог кто-нибудь узнает, что в душе ты хороший парень.

– Упаси боже, – засмеялся он и снова начал целовать Дженну.

Я шепотом попрощалась с ними, стараясь не беспокоить. Затем встала и закинула портфель на плечо. Крендельки я оставила Саю, а сама направилась в туалет, куда можно было попасть из коридора, чтобы привести себя в порядок.

Не успела я сделать и трех шагов от дверей столовой, как практически врезалась в единственного человека, способного сделать этот ужасный день еще хуже. Да, это был Люк Павел. Почему я все время натыкаюсь на этого парня? В буквальном смысле.