Читать книгу Рождение чемпиона - Кристина Александрова - Страница 2

Дома сменяли друг друга, улицы пролетали за улицами до тех пор, пока такси не выехало на трассу, и пейзаж за окном не стал однообразным. Алиса бездумно смотрела в окно на бесконечную серую ленту дороги, на зелёный ряд деревьев и слушала, как папа говорил с водителем обо всём на свете и одновременно ни о чём. Тихо играла музыка, и всё происходящее казалось каким-то фильмом, а Алиса ощущала себя его главной героиней. Сейчас ещё немного – и сюжет совершит ещё один поворот, потом ещё и ещё, а в конце концов всё будет хорошо. Или это не тот фильм?..

В самой первой серии её фильма всё было иначе. Там маленькая Алиса постоянно крутилась возле мамы, ухаживающей за отцом. Он так увлекался работой, что забывал поесть, выпить воды и элементарно умыться.

– Мам, смотри! – Алиса принесла листок бумаги, заляпанный акварелью.

– Прекрасно, радость моя, – равнодушно ответила мама, даже не оглянувшись.

Алиса понимала, что не смогла удивить этим маму. Акварель задвигалась в дальний ящик вместе с кисточками и бумагами, сама малышка искала что-то новое.

В следующий раз она подошла к матери, когда та замешивала тесто для пирога, поглядывая краем глаза в телевизор. Шёл какой-то сериал.

– Мам, слушай, какую песенку я выучила! – с гордостью сказала Алиса и начала петь.

– Прекрасно, радость моя, – ответила мама, даже не дослушав.

Алиса не пела несколько недель, даже если в садике проходили уроки музыки.

Единственное, что заставило маму обратить на неё внимание, были маленькие сценки-пародии. Алиса передразнивала соседей, папиных коллег, пару раз заходивших в гости, и мамину лучшую подругу. Мама смотрела на это с живым и искренним интересом, смеялась и говорила, что это талант. Папа кивал и возвращался к своим чертежам, и это была самая невероятная похвала от него, какую только можно было заслужить.

На этом заканчивалась первая серия. От неё можно было отмотать пару десятков и вернуться к настоящему, к крутившейся прямо сейчас серии, которая заканчивалась судом. Мама и папа разводились – долго, мучительно. Приходилось много чего делить, в том числе деньги за съёмки Алисы. И самой драматичной сюжетной линией в этой серии было то, что за всё это время мама ни разу не позвонила, и единственным шансом увидеть её у Алисы было очередное заседание суда. И если всё это время ей категорически не хотелось видеться с мамой, теперь она хотела только одного – доказать, что и без неё может быть неплохо.

Отсюда эта холодная красота. Практически «платье мести» принцессы Дианы.

Как и предсказывал папа, заседание было невыносимо скучным. Большую часть времени обсуждали как раз результаты работы Алисы. Сама она, сидя в самом дальнем углу, сжимала в руках учебник математики и поглядывала на маму. Та тоже сегодня выглядела превосходно – до хруста выглаженная белая блузка, идеально облегающая чёрная юбка до колен, волосы красивыми волнам спускаются до лопаток. Привычный бесстрастный тон, каким его слышала Алиса на протяжении всей жизни. Этим тоном она говорила когда-то слова любви дочери. Этим тоном она перечисляла сейчас все контракты, которые подписывала вместе с Алисой, потому что та была несовершеннолетней. Они ещё и разные были, надо же, и в какой-то момент мама, оказывается, стала её агентом…

– Перерыв! – прокатилось под потолком.

Люди вставали со своих мест, покидали помещение. Алиса поднялась на ноги, ощущая, как сердце колотится в груди. Мама шла прямо к ней, не поднимая взгляда. Ещё чуть-чуть, и они встретятся, ещё чуть-чуть, и…

Она прошла мимо. Покинула помещение вслед за своим юристом, дверь за ними закрылась.

– Родная, пойдём, – послышался папин голос над ухом.

Алиса не смогла сдвинуться с места.

– Пойдём, – настойчиво повторил папа и осторожно потянул её вперёд.

– Она даже не посмотрела на меня, – тихо сказала Алиса. – А я…

– Понимаю, – сдержанно ответил папа. – Пойдём.

Они покинули помещение, вышли в коридор. Белоснежная блузка мамы виднелась в толпе людей, одетых в серое и чёрное, как путеводная звезда в лёгких облаках, так и не сумевших её погасить. Мама прошла в конец коридора, остановилась у окна и взялась за телефон.

– Я вызову тебе такси, вернёшься домой, – твёрдо говорил отец, и его голос доносился до Алисы как будто через стену. – Сегодня помогаешь бабушке, сделаете генеральную уборку и приготовите ужин. Всё поняла?

– Поняла, – машинально кивнула Алиса.

Мама говорила с кем-то по телефону, отвернувшись к окну. Смотрела на улицу, на цветущие под окном акации, и даже не обернулась, когда её дочь и муж прошли мимо. Алиса ощутила сладкий аромат духов, вдохнула его полной грудью. Если бы она сейчас захотела бы купить себе духи, она выбрала бы именно этот запах.

– Завтра идёшь в школу, – не унимался отец. – Я помню, ты хотела отходить отработку в августе, но я тебе запрещаю. Всё ясно?

Неожиданно до неё дошло, и Алиса вдруг остановилась посреди коридора. Кто-то толкнул её в плечо, но она не обратила внимание.

– Почему? – спросила она.

Папа улыбнулся.

– Потому что любая работа – лучший способ забыть плохое. Ты должна это знать как никто.

Алиса обернулась. Мама по-прежнему смотрела в окно, хотя её рука, сжимавшая телефон, была опущена. Интересно, чувствовала ли она то же, что и Алиса, и вообще – умела ли чувствовать? Иногда Алисе казалось, что её мать – просто восковая кукла или робот, играющий свою роль.

– Время, конечно, тоже лечит, но работа лучше, – добавил папа.

Алиса снова обернулась к нему и тоже улыбнулась.

– Хорошо, пап, – сказала она. – Вызывай, я как раз хотела попробовать новый рецепт пирога. Клянусь, бабушка такой ещё не видела.

Папа кивнул и потянулся за телефоном, а Алиса расправила плечи, взяла его под руку, и они вместе зашагали на выход.

В своё время играть сильную девочку у неё получалось лучше всего. На этой ноте её роль в этом сериале должна была превратиться в реальную жизнь.

***

На этот раз его компания собралась в парке на окраине города. Антону это подходило – там его не могли встретить знакомые, хотя в этом проклятом городишке, кажется, все друг друга знали. Но именно это место было особенным: старым, заброшенным, а потому заросшим неухоженными деревьями и кустами; по одну сторону – старые дома, многие в аварийном состоянии, а потому расселённые несколько лет назад, по другую сторону – новостройки и огромный пустырь под застройку. Парк казался таким небольшим зелёным островком посреди огромного пустынного серого квадрата. Почти оазис, только без водоёма, хотя когда-то здесь был пруд.

Приходя сюда, приятели выбирали одну и ту же беседку, сохранившуюся лучше всего. У неё была продавлена крыша, в одной из лавочек сломалась и вывалилась доска, стол был исписан неприличными надписями всех мастей и размеров, а все металлические элементы проржавели, наверное, ещё во времена мамонтов, но это местечко было достаточно уединённым для того, чтобы никто не прикапывался к компании подростков.

В беседке обнаружился Пашка Мухин, старый знакомый Антона, и какой-то новенький паренёк – худой, высокий, настоящая шпала. «Шпалу» звали Стас, и Пашка обтекаемо представил его как товарища по команде. Антон понимающе кивнул.

– Контр-Страйк?

– Дотан, – рассмеялся Пашка. – Какая разница? Ты всё равно этим не интересуешься.

Он был прав. В своей компании Антон заработал репутацию гуляки, интересовавшегося только алкоголем и девочками. Его несколько раз звали в компьютерный клуб, но он отказывался – слишком велик был риск.

– Тоже верно, – кивнул Антон.

Он бросил сумку на лавочку, сел напротив парней. Бросил на них быстрый взгляд, убедился в том, что они не смотрят на него (во всяком случае, не следят за каждым его движением) и склонился над сумкой.

– Стас, ты что пьёшь? – спросил Антон, расстёгивая молнию над основным отделением.

– Только безалкогольное, – послышался неожиданно низкий голос, почти бас. – А что?

Антон жестом попросил подождать, быстрым двинжением сдвинул сумку так, чтобы с точки зрения парней невозможно было рассмотреть, что внутри. Расстегнулась молния, обнажая красно-синюю футболку от спортивной формы. С отвращением отодвинув её в сторону, Антон вытянул на свет две бутылки безалкогольного пива и одну с алкоголем. Первые протянул парням.

– Спасибо, – отозвался Паша. – Ну, за то, чтобы всем нам сопутствовал успех?

Все трое стукнули горлышками. Антон открыл свою бутылку об стол и с наслаждением сделал глоток. Ради таких моментов свободы он и жил, можно сказать; всё остальное время было просто существованием, причём не самым приятным.

Девчонок только не хватало, но это было поправимо. Ещё по дороге сюда Антон написал сообщение одному из его приятелей и попросил привести кого-нибудь. Вот тогда да, вот это будет полный кайф…

– Как думаешь, Зорину правда предложили контракт? – спросил Стас у Паши.

Знакомая фамилия резанула слух. Антон напрягся.

– Зорин? – спросил он. – Не Диман случайно?

– Он самый, – протянул Паша. – А что, вы знакомы?

Ещё бы они не были знакомы! Антон скривился, не в силах сдержаться. И, видимо, парни это заметили – Стас посмотрел на него почти с беспокойством.

– Всё нормально? – спросил он.

Антон покачал головой, давая себе секундную передышку для того, чтобы придумать отмазку. Ответ подсказала зажатая в руке бутылка.

– Пиво, похоже, говно какое-то, – выдавил Антон и скривился ещё сильнее. – Пойду я, а то как бы не обосраться.

Он подхватил сумку и поторопился прочь, оставив парней недоумевать. Но рассказывать правду хотелось ещё меньше, как и видеть этих двоих. С этого дня.

Проклятый футбол преследовал его повсюду, даже в непродолжительные мгновения его свободы, и Антон не видел способа сбежать из этой клетки. Дойдя до выхода из парка, он ощутил, что начал задыхаться, и остановился возле забора, оперевшись на него. Попытался успокоиться, но становилось только хуже.

«Долбаный Зорин!»

Антон потянулся за сигаретами в задний карман, достал пачку. Уже от того, что она была в руке, стало чуть легче. Антон оттолкнулся от забора, достал зажигалку, вынул сигарету и наконец-то затянулся. Сразу стало легче дышать.

Докурив до середины, Антон достал телефон и быстро написал сообщение приятелю о том, что ни Пашу, ни этого Стаса он больше видеть не хочет. Учитывая, как много пива он заливал в глотки парней из своей компании, он был уверен, что проблема решится за секунды.

Так и случилось: «Они забудут дорогу туда. Клянусь, братан».

Антон кивнул приятелю, как будто тот мог видеть, закинул сумку на плечо. Поколебался немного – если не сюда, так куда? Быстро перебрал варианты, ни один не подошёл. Оставалось одно – домой. Хорошо, время ещё раннее, отец ещё на работе. Но жвачку Антон всё равно зажевал – на всякий пожарный.

Но дома его ждал сюрприз.

– Ну и какого чёрта ты не на тренировке? – спросил хмурый отец, едва Антон переступил порог.

– Несчастный случай, – на автомате соврал Антон. – У пацана сердце остановилось, похоже, скорую вызвали. Нас сразу разогнали.

В отличие от ситуации с приятелем, здесь ложь рождалась легко, будто по мановению руки. Привык уже, за последние полтора года.

Отец смягчился, кивнул.

– Ну ничего, бывает, – сказал он. – Может, поможешь мне тогда?

Антон поколебался для вида, потом покачал головой.

– Извини, пап, – сказал он. – Мне парни пообещали прислать разбор новой тактики, надо над ним посидеть. Может позже, как закончу…

– Ладно-ладно, работай, – кивнул отец и отвернулся. – Хочу уже на твой матч сходить.

Он шагнул вперёд, в свою комнату, закрыл за собой дверь и не увидел, как Антон скривился. Потому что отец не придёт. Потому что считает, что ходить на игру к футболисту-недоучке, ещё не получившему контракт с профессиональным клубом, значит поддерживать его неумение и слабость. Слабым Антон своему отцу не был нужен, что было ему очень на руку. Любые прибабахи отца были ему на руку: желание приучить сына к самостоятельности, благодаря чему он получал деньги за обучение в футбольной школе и вроде как должен был платить сам; отсутствие контроля, только расспросы за ужином, благодаря чему Антон мог сколько угодно болтаться с приятелями вместо тренировок. Был только один минус – надо было откуда-то брать материал для лжи, и потому приходилось в школе дружить с этим Зориным, которого Антон ненавидел всей душой. Ненавидел за то, что отец работал в министерстве спорта и молодёжной политики, а потому иногда наведывался на игры областных юношеских сборных и видел там одноклассника Антона, а самого Антона – нет. И каждый раз выносил мозг на эту тему.

«Нужно больше стараться, не быть слабаком».

«Среди полузащитников всегда большая конкуренция, а ты как думал?»

«Если ты за год не пробьёшься в сборную, я перестану платить за твой футбол».

Как будто Антон был против!

Он выдохнул с облегчением, закинул сумку на плечо. Услышал, как глухо звякнули бутылки с пивом внутри. Проклятье, и отец дома как назло – не получится здесь расслабиться.

Но ничего. Завтра тоже «тренировка», после отработки в школе. Будет ещё возможность, никуда пиво не денется…

***

Первый тренер пытался донести до Димы одну простую вещь. «Невозможно стать хорошим игроком, пока твоя задница не стала квадратной от сидения на скамейке запасных, – говорил он. – Когда насидишься – тогда заиграешь». Только когда он это говорил, он имел в виду явно не то, что происходило сейчас, Дима был уверен.

– Зорин, Павлов, Хорошеев в запасе, – равнодушно сказал Сергей Петрович. – Поехали.

– Тренер! – Дима подскочил на лавке. – Но там же люди из ЦСКА будут!

– И что? – Сергей Петрович оглянулся, смерил Диму строгим взглядом. – Ты правда веришь, что они тебя просмотрят?

– Но…

– Сиди, Зорин. Потом спасибо скажешь.

Дима плюхнулся на лавку и стиснул зубы. Как и во всех прошлых случаях.

Грянул свисток, означавший начало матча. Играли школа против школы, Ленинской район против Заводского, всё на той же базе, где занимался Дима. Не в рамках соревнований, особо даже без зрителей, если не считать родных нескольких ребят. И ведь правда, что тут забыли люди из ЦСКА?

– Да брось, – тихо сказал Пашка Хорошеев, придвинувшись ближе к Диме. – Через месяц, я слышал, к нам из академии «Зенита» собираются. Они вон тоже в высшей лиге играют, чем не вариант?

– Ещё неизвестно, приедут они или нет, – процедил Дима. – А «ЦСКА» уже сегодня тут, понимаешь?

Пашка кивнул и отвернулся. Понимал. И тоже сидел в запасе.

Роналдо, блин…

Над стадионом ещё сильнее нахмурились тучи – почти сумерки. Сверкнула молния. Ну и хорошо, думал Дима. Сейчас ливанёт, пацаны будут мокнуть под дождём, а он останется сухим. Должен же быть хоть какой-то плюс…

– Мухин, не спи, лето только началось! – хрипло крикнул тренер.

Игра переместилась на половину поля «ленинских». Парни ещё несколько долгих минут наблюдали, как их ребята оборонялись, а когда «заводской» нападающий с огромного расстояния прострелил ударом между всеми защитниками, а вратарь не успел отбить, все втроём отвернулись от поля. Счёт на табло стал 1:0 в пользу гостей.

– Да нет там никого из «ЦСКА», – буркнул Серёга Павлов, рослый левый полузащитник, сидевший чуть поодаль. – Тренер сам эти слухи распускает, чтобы заставить нас хоть как-то играть. Сам-то не может…

Снова сверкнула молния. Игра снова шла на половине поля «ленинских», «заводские» зажимали, «ленинские» сели в глухую оборону. Послышался свист – кто-то сфолил, Дима не успел заметить, кто именно, его волновало другое.

– И что, «Зенита» тоже не будет? – спросил он.

– Ты нормальный? – Серёга постучал пальцем по виску, и новая далёкая вспышка красноречиво осветила его. – Что «Зенит» забыл в нашем Зажопинске? Ладно если бы мы были Самарой, например, или там Казанью. Вон, «Рубин» чемпионом стал и опять вперёд рвётся, «Крылья Советов» тоже молодцы. А у нас? Ты хоть раз слышал, чтобы команда из Саратова, – он с нажимом произнёс название города, – не говорю даже про Белоглинск, хотя бы в высший дивизион вышла?

– «Сокол» выходил разок, – подал голос Пашка.

На это Серёга только отмахнулся.

Дима растерянно уставился на поле. Каримов, их правый полузащитник, головой вынес мяч за пределы поля, едва избежав углового. Тренер уже хрипло кричал что-то в его сторону, но грянул запоздалый гром, и сложно было понять, что именно.

– Понимали бы что, – послышался негромкий голос директора их школы, Валерия Дмитриевича. Дима машинально обернулся к нему. – Да, сегодня нет никого из «ЦСКА», но играть надо так, будто они есть, ясно?

– Ну и зачем? – вскинулся Серёга.

Директор покачал головой.

– Не скажу, сглазить боюсь, – ухмыльнулся он. – А вы сидите спокойно, следите за игрой. Если вас выпустят сейчас, что делать будете?

Дима не сдержал усмешки.

– Ага, как же. Сейчас буду в первых рядах.

– Молчи и смотри, – резко оборвал его Валерий Дмитриевич. – Это футбол, здесь всё может измениться за секунду. Хочешь размеренной игры – вали в шахматы.

Дима состроил недовольное лицо и снова обернулся к полю. Игра переместилась на половину поля «заводских», «ленинские» вели атаку справа, даже центральные защитники ушли вперёд. Мгновение спустя атака сорвалась, один из «заводских» выбил мяч из штрафной, другой игрок его принял и повёл в контратаке.

– Хохлова держите, олени! – заорал тренер.

Дима успел увидеть, что к нападающему метнулись сразу трое. Вовремя – ему отдали передачу, но он в одно касание вернул её назад, не стал бороться с троими сразу. Дима ещё пару минут наблюдал за тем, как «заводские» катали мяч длинными передачами, растягивая защиту по полю, а «ленинские» никак не могли его отобрать, затем плюнул, достал газету «Спорт Экспресс» и принялся листать, разыскивая информацию о чемпионате Испании. Всё нашлось моментально. Дима ощутил затылком укоризненный взгляд Валерия Дмитриевича, но реагировать не стал.

До конца первого тайма счёт не изменился, табло по-прежнему показывало 1:0. Когда раздался свисток, отметивший окончание первого тайма, тренер коротко велел всем собраться и сам отошёл в сторону. Дима нехотя поднялся и поплёлся за остальными, в самом конце процессии.

Когда игроки встали вокруг тренера, Дима пристроился за чьей-то спиной, даже не обращая внимания, за чьей именно. Снова достал газету, развернул. Всё равно никто его не выпустит, чего стараться…

– Значит, так, – хрипло заговорил тренер. – У них явные проблемы на левом фланге, и их тренер это видел. Не знаю, станет ли он делать замену, но мы им сейчас покажем. Хорошеев, выходишь вместо Солнцева, минут через пять поменяем Каримова на Зорина…

Дима слушал вполуха. Он как раз дочитывал статью о Зидане, согнувшись в три погибели, стараясь прикрыть собой газету от дождя, когда Серёга толкнул его в бок. Дима распрямился, поднял взгляд и растерянно оглядел обернувшихся к нему парней. Кто-то смотрел злобно, кто-то – недовольно. Тренер и вовсе не сдерживал усмешку.

– И чем это ты таким важным занимался? – спросил он.

Кто-то из парней заглянул в газету.

– Про испанскую Примеру читает, – послышался голос слева.

Сергей Петрович прищурился.

– Да он в Испании играть хочет, – хмыкнул кто-то ещё. – Испанец, блин.

Капли холодного майского дождя едва ощутимо кололи иголочками, Дима вздрогнул. Под взглядом тренера стало ещё холоднее, чем было на самом деле.

– Какой номер у «заводского» опорника, с которого половина контратак начинается? – бесстрастно спросил тренер. – Ну или фамилия? Что угодно?..

Дима вжал голову в плечи.

– Что ты собираешься сейчас на поле делать? – не унимался тренер. – Вот какой из тебя испанец? Испанка, блин. Ходячая катастрофа…

Договорить он не успел. Тайм-аут закончился, и помощник Сергея Петровича жестами указал, что пора возвращаться на поле. Тренер кивнул ему, обернулся к Диме и ухмыльнулся.

– А знаешь… выходи прямо сейчас. И если проиграем – сам знаешь, кого будем винить.

– Но…

– Какие-то вопросы? – тренер прищурился. – А как же «ЦСКА»? Вот иди и покажи им.

Как завороженный, Дима сложил газету, убрал в карман толстовки, снял её, оставаясь в синей футболке с номером 28. Подошёл к боковому арбитру, стоявшему возле кромки поля, выждал, пока он просигнализирует замену. Затем, быстро пожав руку Каримову, вышел на поле.

Свисток.