Читать книгу Лиесса - Кристина Леонидовна Высоцкая - Страница 13

А дальше… Девочки, закончив ужинать, разноцветной стайкой выпорхнули из трапезной и, оживленно болтая, поднялись по лестнице на второй этаж. Ли поспешила следом за ними, сдерживая желание трусливо сбежать в свою комнату, где ей не придется вновь оказываться в центре внимания. А что так и будет, девушка не сомневалась. Вздохнув, она постаралась отбросить грустные мысли, справедливо полагая, что здесь ей бояться нечего, а значит и не стоит опасаться того, что ждет ее на собрании. Длинный коридор, свернувший налево от лестничной площадки, привел их ко входу в просторную аудиторию. Вместо дверей была широкая арка, открывающая ведущую вниз, к возвышению, на котором в креслах с высокими спинками уже ждали най`рионы, лестницу. По обеим ее сторонам ступеньками стояли столы, за которые и рассаживались най`рани, шумно двигая стулья.

Ли села рядом с Теа и Кариссой на предпоследнем с низу ярусе, оказавшись как раз напротив кресла Аллариана. Он сразу же обратил на нее внимание, пытаясь теплой улыбкой успокоить явно взволнованную девушку. Дождавшись, когда все девочки усядутся, Аллариан поднялся с юношеской ловкостью и вскинул ладони, прося полной тишины. Когда шум стих, он обратился к присутствующим:

– Я знаю, что время после ужина у вас обычно свободно от занятий и сегодняшнее собрание может нарушить чьи-то планы, но, как вы знаете, мы всегда вместе приветствуем новую ученицу. На этот раз у нас необычная ситуация, поэтому я прошу вас внимательно отнестись к тому, что вы услышите. А сейчас… Лиесса, – обратился он к замершей в предчувствии девушке, – я прошу тебя подняться ко мне и рассказать свою историю.

На подгибающихся ногах Ли прошла мимо сидящей с краю Тоетты, спустилась на несколько ступенек и поднялась на возвышение к Аллариану. Он положил ладони на дрожащие плечи девушки и тихо, чтобы слышала только она, сказал:

– Ты не должна бояться. Тиэл`лин рассказал в общих чертах, откуда ты пришла. Я просто прошу рассказать это им. Ты не первая, кто пришел из иного мира, но первая, кто из пришедших стала най`рани, да еще и в таком возрасте. Они поймут и примут тебя, дай им шанс, не прячься в себя словно испуганный кролик. Отныне здесь твой дом, который всегда открыт тебе. И пусть Свет сопровождает тебя. – Он повернул Лиессу лицом к аудитории и встал за ее спиной, опустив руки на плечи в немой поддержке.

«Моя най`рани, я рядом», – тихий голос Лина коснулся мыслей девушки: «Помни, ничто в любом из миров не разлучит нас».

В это же мгновение по телу девушки прошла теплая волна. Это Огонек напомнил о себе, молчаливо напоминая, что он тоже рядом и готов защищать ее.

«Спасибо вам, мои хорошие», – адресуя свою благодарность обоим друзьям, откликнулась Ли и, успокоившись окончательно, улыбнулась замершим в ожидании девушкам и начала рассказ.

Она рассказала, как впервые очнулась в пещере и искала из нее выход; как впервые увидела дракончика, как называют кай`эри в ее мире, и от удивления плюхнулась в воду – чем вызвала смех девчонок; как они вместе покинули пещеру и нашли приют в долине; как Тиэл`лин учил ее слушать и слышать; рассказала, как они готовились к полету и как она плела сети из пульбы; сам полет она опустила из рассказа, зная, что девушкам, живущим в Эльмиере с рождения не так интересны ее впечатления, поэтому сразу перешла к испытаниям на пути в Цитадель, упомянув о каждом из них. По возгласам девушек она поняла, что те препятствия, которые преодолела она на мосту, удивили их. Вопросительно оглянувшись на Аллариана, она тихо спросила:

– Я сказала что-то не то?

– Нет, девочка, просто у каждой из вас свои испытания, но такого жестокого, как последнее, пройденное тобой, не было ни у кого… и ни в ком так не отразилась Стихия, – так же тихо ответил тот, мельком взглянув на рыжие пряди, удивленный не меньше девушек. До этого он не знал, через что пришлось пройти Лиессе, но никогда еще жизнь най`рани не подвергалась угрозе.

– Но почему?! Я думала, что умру на том мосту. Почему для меня было особое испытание?

– Я не знаю ответа. Возможно, все дело в том, что ты из другого мира. Не мы придумывает, какие препятствие возникнут на вашем пути, а сама Цитадель. Когда-то и нам пришлось пройти свой путь. Но теперь все позади, дитя, – Аллариан ласково сжал ее плечи. – Продолжай свой рассказ.

Снова посмотрев на девочек, смотрящих на нее с сочувствием, Ли сказала:

– Не смотря ни на что, я рада, что пришла сюда. Не знаю, обрету ли я дом, но впервые за долгое время у меня есть что-то свое. И у меня есть мой Тиэл`лин. Мне больше нечего добавить. Я только надеюсь, что смогу найти здесь свое место. – Лиесса замолчала, не зная, что еще сказать.

По рядам девочек пробежал взволнованный шепот. Они обсуждали произошедшее с Лиессой, пока одна из них, светловолосая девочка лет четырнадцати в одежде цветов стихии Земли, не спросила:

– Ты сказала, что обрела здесь что-то свое. А разве там, в твоем мире, у тебя не было дома, семьи? – В ту же минуту шепот стих, и все посмотрели на Ли, с любопытством ожидая ответа.

– Девочки, – вмешался Аллариан, – возможно Лиессе не хочется пока рассказывать о себе. Дайте ей освоиться, узнать вас поближе.

– Ничего, – ответила Ли, – они имеют право знать. Мои родители погибли, когда мне было десять лет, и меня отдали в детский дом. Это такой дом, куда привозят жить детей, которые потеряли родных или кого бросили родители. Там у тебя нет ничего своего. Если появляется что-то хорошее, у тебя это тут же забирают. Другие дети… или взрослые, которые там работают. Никто никому не доверяет, сильные обижают более слабых. Там трудно найти друзей, если ты не живешь по их законам. Я прожила там шесть лет. В комнате, где, кроме меня, жили еще девять девочек. И единственное, что у меня было там своего – это моя кровать. Даже одежду мы носили с чужого плеча. Поэтому впервые за эти шесть лет у меня есть что-то, что принадлежит только мне. Эта одежда, мои комнаты… – по щекам Ли катились слезы.

«Не плачь. Ты никогда не вернешься туда», – голос Лина мгновенно вырвал девушку из тягостных воспоминаний.

В аудитории царила тишина. Никто из девочек не решился нарушить молчание под впечатлением рассказа Лиессы.

Аллариан погладил ее по голове и обратился к присутствующим:

– Я думаю, нам пора закончить собрание. Это был долгий день для Лиессы. Ей нужно отдохнуть. Встретимся завтра на обычных занятиях. Тоетта, – обратился он к девушке, – ты не проводишь завтра Лиессу на занятия. Пока она ничего здесь не знает, кому-то придется сопровождать ее.

– Я с радостью помогу, – откликнулась Теа, мягко улыбаясь Ли.

– Тогда вы свободны. Можете вернуться к своим делам. И пусть Свет сопровождает вас, – закончил Старейший и легонько подтолкнул девушку к лесенке, отпуская ее.

Девочки повскакивали со своих мест, шумно отодвигая стулья, и, спустившись, Ли тут же попала в крепкие объятия Кариссы. Всхлипнув, она мокрыми от слез глазами посмотрела на Лиессу:

– Вот уж не знала, что где-то бывают такие жуткие места! Но здесь-то никто тебя не обидит. А одна подруга у тебя уже есть!

– Две, – глядя на стоявшую рядом Теа, сказала Лиесса, – у меня уже две подруги.

Смахнув непрошенные слезы, девочки в обнимку отправились к своим комнатам, окруженные разноцветной стайкой девочек.

А тем временем Аллариан с остальными Старейшими прошел в кабинет, примыкающий к аудитории, подождал, когда все рассядутся, сел сам и, опираясь на подлокотники кресла и сложив ладони домиком, спросил:

– Ну, что вы думаете? Рассказ этой девочки не может оставить равнодушным. – Он протянул руку к стоявшему перед ним столику и взял тяжелый кубок, наполнив его темным, густым нойри – местным вином из диких ягод каппи, приглашающе махнув остальным.

– Ей пришлось тяжело, – покачал головой Веллиен, наполняя пустые кубки, – Думаю, нам стоит уделить ей больше внимания. Ей не помешает вера в себя.

– Да уж, малышка робка и слишком зависит от мнения окружающих, – вмешался Тейарин, принимая от Веллиана нойри и поблагодарив его кивком головы, – я предлагаю начать занятия с моих уроков. Возможно, узнав больше об Эльмиере, она перестанет так волноваться о чужом отношении.

Деллиан, самый младший из най`рионов, с удовольствием отпил густой напиток и голосом полным возмущения сказал:

– Это какая-то дикость – отдавать детей в эти их детские дома! Неужели не нашлось никого, кто принял бы ребенка в семью?! Лишать детей индивидуальности – разве это правильно? Мы просто должны заменить девочке семью!

– Нуу, несмотря на столь эмоциональные высказывания, Дел прав, – откидываясь на спинку удобного кресла, заявил Моддиар.

– Друзья, не забывайте, что мы ничего не знаем о мире Лиессы, – вмешался в бурное обсуждение Аллариан. – Надо будет осторожно расспросить девочку, не раня ее. А пока все, что мы можем – это уделить ей максимум нашей заботы и внимания. Но не забывайте и о других. Не стоит порождать зависть. Наши подопечные, конечно, дружны и помогают друг другу, но среди них тоже бывают ссоры. Не стоит провоцировать их на новые. Боюсь, этим мы только навредим девушке. Поэтому любая наша помощь ей должна быть ненавязчивой и по возможности незаметной.

– Ал прав, – кивнул Тейарин, – единственное, что мы можем делать открыто – это углубленно заниматься с ней, чтобы она с головой окунулась в учебу и не забивала свою очаровательную головку ненужными сомнениями.

– Значит, так и поступим. Тей, тогда сообщи Тоетте, что первые занятия Лиессы пройдут у тебя. О дальнейших планах на ее учебу решим после того, как она усвоит подробные сведенья о нашем мире. Думаю, с общими ее уже ознакомил Тиэл`лин.

Закончив на этом обсуждение важнейшего на сегодня вопроса, они перешли к текущим делам, медленно потягивая нойри, не вызывающего опьянения, а обладающего лишь расслабляющим, успокаивающим эффектом.

Ближе к полуночи, распрощавшись с друзьями, Аллариан вошел в свои покои и устало опустился в стоящее у камина кресло. Огонь весело потрескивал, заботливо разожженный невидимыми руками незримо присутствующих в Цитадели слуг, которые являлись ее неотъемлемой частью, и освещал комнату мягким золотистым светом. А Аллариан вспоминал, как он сам впервые ступил на путь най`риона.

Это было так давно… Сменились многие поколения людей, оставляя в прошлом всех, кого он когда-то звал своей семьей, ушла за Грань любимая, подарившая ему трех сыновей, которыми он по праву гордился, да и сами сыновья давно покинули этот мир… О том, что он – най`рион, Аллариан узнал раньше, чем научился ходить. От того времени осталось лишь ощущение незримо присутствующего тепла, которое дарил ему его Шейр`рил. С двухлетнего возраста они росли вместе. Кай`эри каждое утро прилетал к дому его родителей, по счастливой случайности стоявшему на краю их поселения, и часами наблюдал за играми малыша. Впервые стихия проявилась в нем, когда старший брат сломал руку, упав с необъезженного ладдира. Это произошло в пятилетнем возрасте. Аллариан помнил, как подбежал к двенадцатилетнему брату, стонавшему от боли сквозь закушенную губу, и сел рядом с ним, положив ладошки на его предплечье, от всей души желая, чтобы боль ушла, а рука не была сломана. Из – под его ладошек брызнул ослепительно-белый свет, а через несколько мгновений брат поднял на него изумленные глаза. Кость срослась, не оставив и следа от недавней травмы. С тех пор он помогал всем, кто нуждался в помощи, интуитивно избегая лечить тех, с чьими бедами справиться еще не мог. Шейр`рил как мог учил его, делясь всем, что знали поколения его предков.

К десяти годам Аллариан покинул дом на своем кай`эри, чтобы отправиться в Цитадель, принимавшую уже не первых най`рани и най`рионов. Кто построил ее, каким силам она служила – эти вопросы навеки остались без ответа. Но дух Цитадели принял однажды пришедших в нее, и она стала их оплотом. Обладая своей, особенной жизнью на уровне, достаточном, чтобы уловить потребности живущих в Цитадели, но не потакая их чрезмерным желаниям, дух заботился о них при помощи незримых слуг. Кто они, из какого мира или с какой грани существования, было неизвестно. Да и важно ли это, если Цитадель уже тысячи лет верно оберегала их? И ей отвечали взаимностью, храня от разрушений, неизбежных с течением времен.

Аллариан вспомнил, как Шейр`рил опустил его на краю уступа перед длинным мостом и оставил, сказав, что этот путь он должен пройти один, иначе Цитадель не примет его. Испуганным мальчиком он вступил на этот мост, чтобы пройти предназначенное. Первым испытанием была раненая пайарна – крупное хищное животное, способное разодрать его одним ударом лапы с мощными когтями. Ее бок был разорван, обнажая белые ребра. Не обращая внимания на страх, Аллариан склонился над ней и прижал к ране ладони, исцеляя ее. Спустя несколько мгновений, вскочив на лапы и рыкнув на мальчика, пайарна унеслась прочь длинными грациозными прыжками, похожая на черную молнию. Это не было миражом… Вторым испытанием была слепота. Внезапно весь мир исчез перед его глазами, погрузившись во мрак. Аллариан помнил панику, захлестнувшую его в тот момент. Его вывела слепящая нить его связи с Шейр`рилом, прогоняя страшную иллюзию… Третье и последнее испытание… испытание веры… Внезапно оказавшись на лесной поляне, Аллариан увидел у на ней беспомощного младенца, к которому подкрадывался голодный волк. Не раздумывая, он бросился ему наперерез и закрыл малыша своим телом, мгновением позже почувствовав, как клыки вонзились ему в ногу… Самопожертвование. В этом был смысл последнего испытания. Научиться жертвовать собой, когда другого выхода нет. Мираж исчез спустя несколько мгновений боли, но плач того ребенка до сих пор звучит в душе как клеймо.