Читать книгу Все мы злодеи - Кристина Линн Эрман, Аманда Фуди - Страница 6

Для большинства людей высшая магия ассоциируется со зверствами далекого прошлого: грабежами, чумой и беззаконием. Но в Ильвернате все еще сохраняется часть этой истории, такая же угрожающая, как и в стародавние времена.

«Традиция трагедии»

В подвалах поместья Лоу было хранилище.

Стены его были толщиной в метр промышленной стали, вдобавок окруженной тремя метрами рыхлой почвы – все, чтобы ни одна частичка высшей магии не смогла выскользнуть наружу. На его дверь были наложены мощнейшие защитные заклинания. Туда не мог войти никто, кроме членов семейства Лоу. И даже им для этого нужно было особое разрешение бабушки.

Алистер никогда не был в хранилище. Этим утром, на восходе солнца, он как обычно устроился в семейной библиотеке, запоминая карту окрестностей Ильверната – потому что большая часть турнира будет проходить именно на дикой местности, окружающей город. Но как только он начал работать, на пороге появилась его бабушка, Марианна Лоу, и приказала ему спуститься вниз.

И вот, он идет по винтовой лестнице, касаясь кончиками пальцев перил и неровных стен и царапая ногтями камень. Рядом с ним витает сгусток красного света, освещающий дорогу в небольшую, похожую на пещеру комнату, в которой вполне могли бы храниться семейные драгоценности – если бы они были заурядной семьей.

Алистер изучил свое мутное отражение в металлических дверях хранилища. От алого света высшей магии казалось, что его кожа испачкана в крови.

В этой двери не было замочной скважины или слота для карты-ключа. Только красноватый магический камень, пульсирующий, словно перекачивающее кровь сердце. Алистер прижал к нему ладонь и стал ждать.

Ничего не произошло.

Впрочем, он ничего и не ожидал. Бабушка не стала объяснять ему, как войти в хранилище. И, поскольку с первого взгляда это было неочевидно, получается, что поручение являлось своего рода испытанием. Испытания его бабушка любила. Кровавая завеса падет через неделю. Через неделю начнется турнир. Еще пять семейств объявили имена своих чемпионов – но Лоу все еще хранили молчание. Алистер затрепетал от восторга.

Сегодня он проявит себя. Это последнее испытание.

Молодой человек изучил грубую огранку магического камня в поисках намека на заключенные в нем чары. Но осмотр ничего не дал.

В этом хранилище было спрятано самое ценное сокровище его семьи, то, что Лоу ценили больше всего на свете – высшая магия. Именно она обеспечивала их господство над Ильвернатом, она подкрепляла каждое требование, которое его бабушка предъявляла мэру города: будь то запрет на продажу «Традиции трагедии», освобождение семьи Лоу от уплаты налогов, несмотря на их огромное состояние, или юридическая безнаказанность всякий раз, когда Марианна воплощала в жизнь какую-то свою угрозу.

На стальных дверях был выгравирован девиз его семьи: «Кровь превыше всего».

Ну разумеется. Кровь.

Это испытание было вопросом, а кровь была ответом на этот вопрос.

Алистер изучил свои унизанные кольцами пальцы. На каждой фаланге был магический камень: простые заклинания, которые он надел, когда собирался сегодня утром. Какие-то помогали лучше сконцентрироваться на работе, какие-то – найти в тексте определенные слова. Некоторые были предназначены для того, чтобы сделать кофе немножко вкуснее. Все это обычная магия, и он сразу же исключил эти заклинания. Ни одно из них не могло сделать порез, а проклятий в собственном доме он не носил. Но и показаться на глаза бабушке с пустыми руками он тоже не мог – особенно после того, как его фотография из «Сороки» появилась в «Ильвернатском затмении», а позже и во всех таблоидах. Даже неделю спустя коридоры поместья продолжали дрожать от ледяных волн ярости Марианны. Потому что Алистер и Хендри ушли из дома, пошли туда, где им могли причинить вред. Потому что из-за них семья могла стать уязвимой.

Взгляд Алистера остановился на кольце на его безымянном пальце. Ему пришла в голову неприятная мысль.

Будет мерзко. Трудно заставить заклинание делать то, для чего оно не было предназначено.

Но это может сработать.

Алистер снял свой черный свитер, чтобы не испортить его, а затем, дрожа от царившего в пещере холода, сфокусировался на коже чуть выше локтя. Сконцентрировавшись, насколько это было возможно с учетом того, как он нервничал, Алистер стиснул зубы и наложил Переворачиватель страниц.

Ничего не произошло.

«Черт».

Алистер не мог потерпеть неудачу, только не за неделю до турнира. Дело было не в страхе, что чемпионом назовут Хендри. Просто Алистер знал, как бабушку возмущало, что лучшим вариантом семьи был именно он.

«Я всегда знала, что ты слабак, – часто говорила она ему. – Боишься тех самых историй, которые должны были сделать тебя сильнее».

Он использовал комбинацию других заклинаний – Сосредоточься! Чашку эспрессо и Хватит отвлекаться. Дешевенькие, модные заклинания, которые он заказал у местных заклинателей, чтобы было легче учиться.

Теперь, когда его переполняла энергия, а внимание было на максимуме, Алистер снова наложил Переворачиватель страниц. И вскрикнул от боли, когда от его живота оторвалась длинная тонкая полоска кожи. Он хотел наложить заклинание на руку, а не на живот – но тут уж ничего сделать было нельзя. И несмотря на то, что его кожу обожгло вспышкой боли, крови не было.

Этого было недостаточно.

Во второй раз он закричал громче. И в третий. Верхние слои кожи отклеивались, как полупрозрачные полоски бумаги, открываясь словно страницы толстой книги. Когда он использовал заклинание в четвертый раз, заряд в камне с Переворачивателем страниц закончился, а по его животу, к пупку, потекла тоненькая струйка крови.

Прикусив губу, Алистер осторожно собрал кровь и размазал ее по магическому камню, вставленному в дверь хранилища. Механизмы хранилища щелкнули один за другим. Придерживая рукой лоскуты разорванной кожи на животе, Алистер проскользнул внутрь.

Хранилище было заставлено множеством высоких, от пола до потолка, металлических полок. На каждой из них стояли сотни стеклянных склянок, предназначенных для хранения похожей на звездную пыль сырой магии, и от каждой такой склянки исходило зловещее алое сияние. Огромные, просто поразительные запасы, которые собирались на протяжении многих столетий.

Забавно.

Алистер представлял хранилище куда более грандиозным.

Если он проиграет турнир, будет неважно, сколько силы спрятано в этом хранилище. Проклятие турнира не позволяло никому, кроме семьи победителя, даже почувствовать высшую магию; Лоу зайдут внутрь и не увидят ничего, кроме пустых склянок. Право использовать высшую магию Ильверната перейдет к семье нового победителя на следующие двадцать лет, пока не начнется следующий турнир. Разумеется, Лоу могли бы использовать все имеющиеся у них запасы, но ведь они – Лоу. У них не было никаких сомнений, что победа снова будет за ними.

Алистер схватил с полки первую попавшуюся склянку, поднял свитер с пола и надел его, поднимаясь по крутой лестнице.

Как он и боялся, бабушка ждала его наверху, словно чудовище из сказок, которые в его семье рассказывали детям на ночь. Она перевела взгляд с руки Алистера, в которой была склянка с сырой высшей магией, на его вторую руку, которой он держался за живот, и прищурилась.

Ее глаза были того же серого оттенка, что и у Алистера, а взгляд – очень, очень холодным.

– Я принес, – выдавил Алистер, протягивая ей склянку.

Она протянула руку, но вместо того, чтобы забрать ее, задрала его свитер. Когда ткань коснулась поврежденной кожи, молодой человек зашипел от боли. Кровь уже начала сворачиваться, но кожа все еще была разорвана, как крылья мотылька.

– Этого бы не было, если бы ты носил при себе проклятья, – решительно сказала бабушка. – Пусть это послужит тебе уроком. Никогда не допускай даже возможности оказаться в уязвимом положении.

Алистер поморщился, но промолчал.

Он прошел испытание, но все равно провалил его.

– Она вообще тебе нужна? – спросил он, опуская склянку.

– Я хочу, чтобы ты создал Чуму винодела. – По меркам бабушки, это было пустяковое проклятье, эквивалент ужасного похмелья. Но раз она хотела сотворить его с помощью высшей магии, Алистеру было жаль намеченную жертву. – Мы ждем гостей.

Час спустя Алистер, сморщившись от боли, наблюдал, как под действием исцеляющего заклинания Хендри зарастает кожа на его животе.

– Останется шрам, – сказал Хендри, неодобрительно поджав губы.

Алистер пожал плечами.

– Мне нравятся шрамы. С ними я выгляжу устрашающе.

Хендри фыркнул и положил магический камень на стол рядом с братом. Алистер лежал прямо на куче бумаг, книг и доске заклинаний. Его окровавленный свитер был скомкан на кресле.

Хендри указал на другой шрам, на правом плече Алистера.

– Устрашающе? Этот ты заработал, когда врезался в стену.

Алистер закатил глаза, сел и провел пальцем по новой белой отметине на своем животе. Шрам был выцветшим, словно от травмы, полученной много лет назад.

– Спасибо.

Вернувшись из хранилища, Алистеру пришлось разбудить брата: Хендри невероятно хорошо давались исцеляющие заклинания. Пожалуй, в их применении он мог считать себя настоящим экспертом. Но при этом он очень не любил, когда его будили до полудня.

Брат взглянул на открытую страницу гримуара, на которой до этого лежал Алистер, и нахмурился.

– Чума винодела? Как-то не в стиле бабушки.

В стиле бабушки насылать смертельные проклятья.

– Она об этом попросила, – проворчал Алистер. Он скользнул обратно на кресло и склонился над гримуаром.

– Его легко сотворить? – спросил Хендри, вчитываясь в рецепт.

Алистер склонился над книгой, закрывая страницу своим телом.

– Конечно, – ответил он.

Как бы ему ни было неприятно это признавать, он не был силен в создании заклинаний и проклятий. В настоящее время он пытался прикинуть, сколько ему понадобится магии. Чем выше класс заклинания, тем больше магии нужно, чтобы его сделать, и тем меньше применений можно поместить в магический камень. Чумы винодела должно хватить на три или четыре использования.

– А почему она не может сделать его сама?

– Это испытание. Как и всегда, – ответил Алистер. – И я раз за разом их проваливаю.

– Ал, требования, которые она к тебе предъявляет… намного выше, чем к любому другому чемпиону. Ты можешь использовать заклинания, которые для большинства людей недостижимы в принципе. Ты доказал, что более чем достоин.

– Если бы это было так, она бы перестала меня проверять.

– Она давит на тебя только потому… – Хендри прикусил губу.

Алистер усмехнулся. Брат собирался сказать: «Потому, что она тебя любит». Но Алистер прекрасно знал, что бабушка его не любила. Для нее он был прежде всего чемпионом – не внуком.

Это было печально, это было практично. Но для Алистера это имело смысл. Может быть, в других семействах все было по-другому, но и там чемпионов готовили к смерти. Потому что если не отправить на турнир никого, кто-то из членов семьи все равно умрет. Бабушка, по крайней мере, не притворялась, что относится к Алистеру только как к средству получения выгоды.

– Да, да, я знаю. Кровь превыше всего, – пробормотал Алистер. Братья приняли свой семейный девиз близко к сердцу… по крайней мере, когда дело касалось друг друга.

– Тебе страшно? – тихо спросил Хендри. Тот же самый вопрос он задавал Алистеру на прошлой неделе в «Сороке».

– Нет.

Но Алистер немного кривил душой.

Когда тебе все детство рассказывают на ночь страшные сказки, когда члены твоей семьи крадутся по коридорам твоего дома, предупреждая тебя о твоей смерти, когда ты ночи напролет лежишь без сна и смотришь на звезды, ожидая, когда луна на небе станет багровой… ты испытываешь страх каждую секунду.

– Если бы смерть была такой ужасной, никто бы не умирал, – пошутил Хендри, улыбаясь своей обычной солнечной улыбкой.

– Я не собираюсь умирать.

– Но если ты не умрешь, тебе придется смириться с другим исходом событий.

Алистер подумал о дорогой тете Альфине, похороненной на их заднем дворе. Последняя победительница семейства Лоу покончила с собой после турнира, за четыре года до рождения Алистера. И ему придется проявить больше силы духа. Пройти эти испытания, какими бы сложными они ни были. Пережить это, чтобы наконец-то узнать жизнь за пределами этого поместья, чтобы понять, представляет ли он из себя нечто большее, чем член семейства Лоу – любимых злодеев этого города – а теперь и всего мира.

– Я должен сделать это сам, – сказал Алистер, потянувшись к магической доске. Он поместил пустой магический камень в ее центр и придвинул гримуар ближе к себе.

Хендри вздохнул.

– Хотелось бы мне, чтобы это было не так.

Позже тем же вечером Алистер переоделся в чистый черный свитер. На его пальце было кольцо с проклятьем Чума винодела. И хотя ее создание стоило ему боли в животе, а вдоль его трахеи появился темный синяк, в остальном с ним все было в порядке. От камня исходило гранатовое, оттенка свернувшейся крови, свечение.

В главном зале Алистера встретила мама.

– Ты ничего не сделал со своими волосами. – Каждое слово, которое она произносила, звучало низко и жутко, как минорный аккорд.

– А что с ними не так? – Он сдул с глаз каштановый локон.

Она нахмурилась.

– Ты выглядишь как дикарь.

Он ухмыльнулся, представив себя воющим в лесу за поместьем.

– Хорошо. А кого мы ждем? – Семейству Лоу редко доводилось принимать гостей.

– Увидишь. – Она положила руку ему на плечо и повела его по коридору.

Поместье Лоу напоминало дом из страшной сказки. В каждом камине в доме потрескивал огонь, отчего от каждого предмета обивки, каждой комнаты и каждого члена семейства Лоу исходил запах дыма. Из-за мебели, сделанной из темного соснового дерева, и железных канделябров казалось, что именно здесь девушки кололи пальцы о прялки, а каждый плод имел привкус яда и порока. Мальчики выросли, разыгрывая эти истории. Хендри играл роли и принцессы, и храброго рыцаря. Алистер всегда был только драконом.

На каждой стене в гостиной висели портреты, и изображенные на них члены семьи сердито взирали на собравшихся в комнате.

Бабушка чопорно сидела на мягком диване. У двери неловко, словно не желая приближаться к ней, стояла группа людей.

Хендри стоял, прислонившись к задней стене. Их дядя и восьмилетний двоюродный брат, мальчик с мрачным выражением лица, стояли рядом с ним. Волосы Хендри были аккуратно причесаны, а одежда выглажена. Алистер присоединился к ним и осторожно заправил свитер.

– Алистер, Хендри, подойдите и сядьте рядом со мной, – приказала бабушка. Братья переглянулись и неохотно заняли места по обе стороны от нее. Она нежно сжала руку Хендри и строго посмотрела на Алистера. – Это владельцы каждого магазина заклинаний и проклятий в городе. Поскольку вы оба имеете право стать чемпионами, каждый из них пришел, чтобы продемонстрировать вам свои товары.

Заклинатели и проклинатели бросали на них нервные взгляды, явно считая себя скорее заложниками, чем гостями. Алистер обвел их взглядом. Среди них была темнокожая женщина с заплетенными в замысловатые косы волосами, старик с моноклем, молодой человек со слишком густо подведенными глазами.

В углу стояла женщина в коричневом брючном костюме. Она наблюдала за происходящим с явным презрением.

– А это агент Хелен Ю, – представила бабушка агента. – Помните, она приходила к нам в прошлом году?

Алистер помнил. Агент Ю работала на правительство, в каком-то военном ведомстве или службе безопасности, что-то в этом роде. Она и ее команда чуть не снесли двери особняка Лоу после того, как благодаря «Традиции трагедии» стало известно, что семья владеет самой опасной магией в мире. Поначалу испугалась даже Марианна Лоу. На протяжении восьми столетий негласной обязанностью семейства – победителя турнира было использовать часть высшей магии, чтобы его проведение хранилось в тайне. Восемь столетий они боялись, что этот момент настанет, и одурманивали разумы не связанных с турниром горожан.

Пока что правительство оставило их в покое. Но Марианна была вынуждена прекратить давить и угрожать на случай, если они передумают. В наши дни, чтобы быть злодеем, нужно уметь балансировать на острие ножа.

Со своей стороны, Алистер живо помнил, как один из чиновников конфисковал его дневник, спрятанный в ящике с нижним бельем, как потенциальную улику. Он задавался вопросом, прочла ли его агент Ю и знала ли, что когда-то у Алистера были непристойные фантазии, связанные со злодеем Мантикорой из детского мультика.

Но когда агент Ю посмотрела на него, взгляд ее был серьезен.

– Не обращайте на меня внимания. Я всего лишь наблюдатель.

Бабушка явно возражала против подобных «наблюдений», но, тем не менее, она снова повернулась к заклинателям и проклинателям. Один за другим каждый из их «гостей» ставил на кофейный столик коробку в подарочной упаковке, как будто это была вечеринка в честь свадьбы Алистера.

– Лучшие защитные заклинания, которые может предложить Магазин Алеширов, – холодно сказала женщина с косами. – Шлем воина может блокировать любое проклятие вплоть до девятого класса. – Алистер очень сомневался, что кто-то из чемпионов будет способен сотворить проклятье сложнее седьмого класса. – Разделяющая дымка уменьшает действие проклятия в два раза. В тылу врага делает так, что никто не может обнаружить заклинателя никаким другим чувством, кроме зрения. – Губы Алистера дрогнули в улыбке, представив, что кто-то не может попробовать его на вкус – и зачем ему может понадобиться подобное заклинание.

– Я бы хотел преподнести свои самые любимые проклятья, – сказал тот, у кого были подведены глаза. У него был ровный, скучающий голос, даже несмотря на то, что он находился в логове льва. – След инферно сжигает дотла все в радиусе девяти метров. Набор Вероломных растяжек позволит устанавливать смертельные ловушки, которые враг может заметить, только если будет очень внимателен.

Каждый раз, когда заклинатели и проклинатели рассказывали о своих «дарах», Марианна кивала и жестом приглашала их внести свой вклад в сокровищницу. Агент Ю, верная своему слову, молча наблюдала за происходящим.

– Коллекция заклинаний выживания, – сказал тот, что с моноклем. – Включает в себя основные заклинания для очистки воды, пополнения запасов пищи, несколько исцеляющих заклинаний…

– Вы владеете одним из крупнейших магазинов заклинаний в городе, – жестко сказала бабушка. – Но предоставили только дешевые заклинания, которые мы могли бы приобрести где угодно – и с гораздо меньшими трудностями. Где фирменное заклинание вашей семьи?

Заклинатель побледнел, но еще выше вздернул подбородок.

– Я уже отдал свою работу и поддержку семейству Торберн.

Сегодня утром в газетах появилось имя «пятой из Кровавой семерки». Алистер его не запомнил. Ему было плевать на имена людей, которых он совсем скоро убьет.

– Вы меня за дурочку держите? – рявкнула Марианна. – Практически каждый из вас пообещал спонсорство другому семейству, не нашему. Я закрываю на это глаза только потому, что это совершенно бессмысленно.

– Не хочу видеть, как моя дочь приходит сюда перед турниром и пресмыкается перед вами только потому, что у вас есть высшая магия. – От слов заклинателя кровь Алистера застыла в жилах. Никто не смел разговаривать так с его бабушкой. – Я отказываюсь давать вам больше, чем уже дал.

Бабушка бросила взгляд на агента Ю, а потом очень осторожно сказала:

– Лоу в течение двадцати лет использовали высшую магию, чтобы поддерживать дела города в порядке. Все, что мы просим от вас и от вашей дочери… – она угрожающе выделила это слово, – небольшую компенсацию.

Заклинатель покачнулся. Его выпученные глаза метнулись от Марианны к двери.

Марианна положила свою костлявую ладонь на плечо Алистера и сжала его.

Алистер напрягся.

– Если он нападет, – прошептала она, – нападай тоже.

На несколько мгновений в комнате повисла напряженная тишина. Затем Алистер почувствовал на себе взгляды всех присутствующих в комнате, словно они тоже услышали, что она сказала. Почувствовал, как мама, дядя и двоюродный брат смотрят на него и ничего не делают. Заметил, как Хендри осмелился едва заметно покачать головой. Увидел, как другие заклинатели испуганно отступили назад.

Лоу рассказывали своим детям сказки о чудовищах не для того, чтобы они их убили.

А для того, чтобы они сами стали чудовищами.

Одно из множества колец заклинателя засветилось – и мгновение спустя с него сорвалась белая вспышка. В сторону Марианны полетела белая стрела – и летела она прямо в сердце.

Агент Ю испуганно вскочила на ноги, но среагировала слишком медленно.

Марианна и Алистер – нет.

Марианна щелкнула пальцами – и диван окружило защитное заклинание Шкура акулы, красное от высшей магии. Стрела врезалась в него и блестящей пылью осыпалась на пол.

Секунду спустя Алистер сосредоточился и призвал созданное им проклятие, решив сделать так, чтобы бабушка им гордилась.

Заклинатель замешкался, но он явно ожидал возмездия. Он вытянул руку и окружил щитом себя. Стены поместья задрожали от силы заклинания. Люстры задребезжали. Портреты задрожали. От щита исходил почти ослепляющий свет. Это было одно из самых мощных заклинаний, которые Алистер видел в своей жизни. Десятый класс.

Чума винодела, если создавать ее с помощью обычной магии, была проклятьем шестого класса.

Но высшая магия удваивала класс любого заклинания.

Проклятие Алистера вырвалось из его кольца ядовито-красным облаком. Оно пролетело по комнате, заставляя других заклинателей создать свои собственные щиты или в отчаянии уйти с его траектории. Проклятье пронзило щит мужчины, разорвав его, словно пергамент.

К его чести, он не закричал.

Его светлая кожа приобрела цвет марочного вина. Белки его глаз сморщились, сами глаза съежились, как сгнивший плод. Его руки и ноги распухли, и он стащил со ставших огромными пальцев кольца с заклинаниями. Они со звоном попадали на каменный пол.

Мгновение мужчина стоял молча, покачиваясь, как будто мог упасть в обморок. Затем его сотряс кашель, и из его горла выплеснулась странная фиолетовая жидкость. Она сочилась из его глаз и ушей и стекала по его шее. Из него словно выжимали всю жидкость, с каждой секундой он съеживался все сильнее. И даже несмотря на свое невыразимое наказание, он поднял голову и посмотрел Алистеру Лоу в глаза. То, что осталось от его глаз, было похоже на персиковые косточки.

Алистер ахнул. Даже с высшей магией это заклинание должно было просто вызвать похмелье. Оно не должно было подействовать… вот так.

Получается, создавая заклинание, он допустил какую-то ошибку.

Не в силах сдержаться, Алистер перегнулся через подлокотник дивана. Его вырвало на ковер.

Когда он выпрямился, мужчина лежал на полу. Он не был мертв: его грудь поднималась и опускалась в такт его дыханию. Но он был серьезно – вероятно, навсегда – ранен. Заклинатель лежал в луже жидкостей собственного тела. В комнате воняло ею и рвотой Алистера.

Агент Ю опустилась на колени рядом с мужчиной, кипя от злости.

– Это… какой-то гротеск. Вовсе не обязательно было…

– Этот человек напал на меня, в моем собственном доме, – ответила бабушка. – Но могу вас заверить… – взгляд Марианны с предательским блеском переместился на Алистера, – что это проклятье не должно было причинить такой вред. Использовав его, ты мог погибнуть.

Алистер не был уверен, что он не погиб. Его желудок снова сжался.

– Я не знаю, что сделал не так, – прохрипел он.

Если не соблюдать осторожность, создавая заклинание, оно может стать нестабильным. Из-за Алистера все поместье могло взлететь на воздух.

Он думал, что сделал все, чтобы пройти это испытание. Но теперь, когда его губы все еще были испачканы в его собственной рвоте, агент Ю и заклинатели смотрели на него не как на чудовище, а как на обычного мальчика. И это было намного хуже.

– Благодарю за визит, – коротко сказала бабушка.

Она встала, перешагнула через тело и вышла из комнаты, оставляя за собой фиолетовые следы.