Читать книгу Любовь на четверых - Кристина Вернер - Страница 3

За три месяца много воды утекло.

После занятий Фрэнк часто заходил к Джастину. Они играли в теннис и порой так увлечённо, что не замечали, как бежит время. Матери Джастина приходилось прерывать их в разгар игры и звать к столу. Иногда они рассматривали коллекцию фотографий, сделанных Джастином во время путешествий по разным странам. Он рассказывал Фрэнку о быте и обычаях этих стран и показывал наброски пейзажей, написанных им вполне профессионально.

Помимо тренировок на корте, Фрэнк помогал другу с проектами и презентациями, что тот должен был делать на компьютере – Джастин ненавидел торчать за монитором. Он не очень-то жаловал современные технологии, однако имел дорогой смартфон и “навороченный” ноутбук, половины функций которых он не знал и не хотел разбираться, а его дом был оборудован по последнему слову техники. Как Фрэнк впоследствии понял, это было не потому, что хозяева очень уж нуждались в чём-то подобном, а просто им нравилось демонстрировать толщину своего кошелька.

Джастин любил красивую одежду и мебель, дорогие машины, выпивку и крутые вечеринки, полагая, что его жизнь всегда будет легкой и беззаботной. Иногда он приглашал Фрэнка присоединиться к его сходке с друзьями в баре, но тот всякий раз отказывался, чувствуя себя неуютно среди людей из высшего общества.

Фрэнк ощущал себя старше и опытнее товарища. С малых лет он был предоставлен самому себе. Его отца насмерть сбила машина, а мать умерла от лейкемии, когда ему было два года, и родителей он совершенно не помнил. До шести лет он жил в приюте, а потом его взяла к себе двоюродная сестра его матери из-за того, чтобы получать пособие за третьего ребенка. Она не обижала мальчика, но относилась к нему равнодушно, не то, что к собственным детям.

В восемнадцать лет Фрэнк ушёл из дома, и тётка не выказала ни малейшего сожаления по этому поводу. Однокашники помогли ему перебраться в общагу, где он проживал до сих пор. Свободная от надзора взрослых жизнь, как ни странно, не прибавила ему наглости и уверенности в себе. Он был замкнут и нелюдим, предпочитал проводить время, играя по вечерам в сквош или в теннис, читал книги или сам писал что-то. В общении Фрэнк был очень избирателен. У него была пара приятелей, с которыми он, в основном, обсуждал вопросы, касающиеся учёбы.

Фрэнк и сам не заметил, как привязался к Джастину и его семье. У Джастина были одиннадцатилетний брат Джой и семилетняя сестра Линда, воспитанию которых посвящала всё свободное время миссис Каролина Райли, яркая элегантная блондинка. Увидев её впервые, Фрэнку сразу бросилось в глаза, что Джастин очень похож на мать.

Отец семейства, сорокапятилетний Шелдон Райли, появлялся только к вечеру, приветствовал домашних и после ужина уходил работать в свой кабинет. В доме царила атмосфера дружелюбия, семейного счастья и покоя, который ничто не тревожило. Иногда приходили гости – друзья, родственники, коллеги и дом наполнялся радостным оживлением.

Фрэнку импонировало такое тёплое и внимательное отношение друг к другу. Ссоры и казусы случались, но члены семьи Райли обычно быстро мирились. Фрэнку казалось, что многие вопросы они решают, даже не вникая в суть проблемы.

Ничего страшного, если Джой расколотит дорогую вазу или разобьет окно, потому что любит гонять футбольный мяч прямо в доме. Мистер Райли, не вслушиваясь в объяснения, всегда готов оплатить любые расходы. Когда у Джастина сломался ноутбук, он не отнёс его в ремонт, а сразу же купил новый. Нет материальных проблем – нет ссор и переживаний.

Детям Райли не приходилось думать о завтрашнем дне, родители обо всём позаботились, заранее определив для каждого путь, по которому пойдёт их ребенок. Правда, Шелдон был недоволен тем, что Джастин выбрал карьеру художника-фотографа, а ратовал за то, чтобы сын стал экономистом, но смирился, решив, что организует выставку его работ, зная, как важен дебют для новичка.

Пока Фрэнк восхищался его семьёй и домом, Джастин с каждым днём всё больше убеждался в том, что ничего не может с собой поделать и хочет, чтобы Фрэнк ответил на его чувства. Ему было трудно держать себя в руках, когда тот был рядом.

Джастина сводил с ума аромат его парфюма с нотками мускатного ореха, его жесты и мягкий, вкрадчивый голос. То, как умел улыбаться только он, удивительно тепло и светло, застенчиво и оттого ещё более притягательно. Фрэнк казался ему рассудительным и спокойным, но Джастин ощущал, что под его внешне мягкой оболочкой скрывается устойчивый и прочный стержень. Фрэнк точно знал, чего он хочет от жизни, и это очень нравилось Джастину.

Всё чаще он украдкой бросал на него восхищённые взгляды, но Фрэнк этого не замечал. Вернее, Джастин лишь полагал, что тот ничего не замечает.

На самом деле Фрэнк давно знал, что Джастин тайком на него пялится, да и стремление последнего оказаться как можно ближе, как бы ненароком прикоснуться к его плечу или руке вызывало в нём смутное беспокойство.

Он никогда не разговаривал с Джастином на тему геев и нетрадиционных отношений и не высказывался по этому поводу ни за, ни против, и был не в курсе того, сколько бессонных ночей провёл Джастин, размышляя о том, как улучить удобный момент и признаться ему в любви.

***

Приближалось Рождество, и Джастин пригласил Фрэнка встретить праздник в кругу его семьи и друзей. На этот раз тот охотно принял приглашение. Ему надоело каждый год проводить сочельник одному.

После приготовленного миссис Райли обеда была вечеринка для молодёжи, музыка, танцы и весёлые игры, пение рождественских песен под аккомпанемент рояля, запуск фейерверков и, конечно, обмен подарками.

Фрэнк вручил Джастину книгу-биографию известного фотографа. Смущённо поблагодарив его, тот поспешил к другим гостям. Взаимного обмена подарками не произошло, хотя Джастин не обошёл вниманием никого, кроме Фрэнка. Его это немного озадачило и задело, но он не показывал вида, что он чем-то уязвлен.

Около девяти часов вечера, когда родители Джастина, его брат и сестра уехали к родственникам на другой конец города праздновать сочельник дальше, а гости стали понемногу расходиться, засобирался домой и Фрэнк.

– Куда ты? – остановил его Джастин, увидев, как он снимает с вешалки куртку.

– Домой, я и так здесь слишком засиделся. Спасибо за приятный день и вечер, Джастин, мне очень понравилось. Я попрошу Генри подбросить меня до общаги.

– Да, гости расходятся, но я не отпускал тебя! – ненароком вырвалось у Джастина, и Фрэнк кинул на него удивлённый взгляд. – Я же ещё не отдал тебе подарок.

Фрэнк улыбнулся, и сердце Джастина застучало быстрее, когда он увидел его улыбку.

– Не стоило беспокоиться, ты уже сделал мне отличный подарок. Возможность побыть с твоей дружной семьей и ощутить праздничную атмосферу – это много значит для меня, – произнёс Фрэнк, укорив себя за то, что плохо подумал о друге. – В моей жизни ещё никогда не было такого замечательного Рождества.

“С твоей дружной семьей, – мысленно повторил Джастин его слова и потёр переносицу. – Я так хочу, чтобы ты сказал: “Я рад, что встретил Рождество с тобой, Джастин!”, а вовсе не с моей семьей”.

– Почему ты не поехал вместе с родными? – полюбопытствовал Фрэнк, однако ответа не дождался. Позже он подумал о том, что Джастин специально всё так организовал, чтобы остаться одному дома, обратив ситуацию в свою пользу.

– Подожди немного, ладно? Я хочу подарить тебе кое-что особенное.

– Это что-то такое, что нельзя показывать остальным? – пошутил Фрэнк, вовсе не имея ничего в виду, но на щеках Джастина заиграл непрошенный румянец.

– Нет, сам увидишь.

Фрэнк вернулся в комнату и сел на диван, пока Джастин прощался с последними уходившими гостями.

Задумчиво глядя на потрескивающие в камине поленья, Барретт откинулся на спинку дивана, располагаясь как можно комфортней. Света в комнате не было, горел только огонь в камине и гирлянды на ёлке. Фрэнк весь вечер прикладывался к спиртным напиткам, пожалуй, даже перебрал сегодня и перед ним теперь всё кружилось в потрясающем медленном танце. Комната, наряженная ёлка, мебель, мигающие гирлянды, огонь в камине и… Джастин.

От неожиданности Фрэнк вскочил с места и, покачнувшись от резкого головокружения, чуть было не упал. Он не слышал, как тот подошёл.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил у него Джастин.

– Да, я перебрал слегка, но уже всё хорошо…

– Вот, это тебе, – Джастин протянул сверток, в котором оказались две фирменные ракетки, чехлы для них и мячик. – Для такого профессионала, как ты, думаю, это неплохой подарок. Поздравляю с Рождеством.

– Спасибо, – не удержавшись от соблазна, Фрэнк взял одну ракетку, ощутив, как комфортно она ложится в ладонь. Он был впечатлен и стало ясно, почему Джастин не хотел, чтобы другие гости видели, что он ему вручил. По стоимости такой подарок намного превышал стоимость подарков остальным. Отличавшейся излишней подозрительностью Фрэнк тут же предположил, что Джастин так благодарит его за персональные тренировки. – Но зачем мне две ракетки? Про запас?

– Для твоего будущего партнёра. Будете играть одинаковыми.

– Это чересчур дорогой подарок, Джастин, – Фрэнк решительно протянул ему ракетку обратно. – Я не могу принять его. Я тренировал тебя просто так, а не потому, что ожидал выгоды для себя.

– Ну почему ты воспринимаешь всё именно так? – рассердился Джастин. – Я же от всей души, а тебе обязательно надо увидеть какой-то подвох!

Он в сердцах отошёл от него и отвернулся, смотря прямо перед собой. Ему было обидно, он очень старался, выбирая подарок.

Вздохнув, Фрэнк положил ракетку в чехол и вернулся к Джастину:

– Ладно тебе, не обижайся. Я не доверяю людям, просто так ведь ничего не бывает.

– Так вот, а я тоже не верю, что ты бескорыстно тренировал меня! – с вызовом ответил Джастин, стрельнув на него сердитым взглядом.

– Ты прав, – согласился Фрэнк. – Я приходил к тебе, чтобы отвлечься от грустных мыслей и хоть одним глазком посмотреть на другую жизнь. Кроме общаги, учёбы, тренировок и редких прогулок по городу, по тем местам, где я сто раз уже был, в моей жизни не происходило ничего интересного. Но я получил новые эмоции и впечатления. У тебя замечательная семья, Джастин, цени её.

– Да хватит говорить о моей семье! – психанул Джастин.

– Почему?

– Неважно, – отмахнулся от него Райли и, как-то подозрительно прищурившись, неожиданно поинтересовался: – Скажи, а ты ещё вспоминаешь ту девушку? Это поэтому у тебя грустные мысли?

– Иногда вспоминаю, но давай не будем говорить об этом, – Фрэнк не замечал его ревностного взгляда. – Послушай, Джастин, ты на самом деле очень помог мне. Благодаря знакомству с тобой я осознал, что не следует судить людей так поспешно, как делал я раньше, давая им какую-то однобокую характеристику. Я понял, что не все состоятельные люди зажравшиеся скоты. Понять-то я понял, но мне сложно себя переделать за короткий срок и…

– Не переделывай себя, ты… – Джастин не договорил: “…нравишься мне таким, какой ты есть”. Неожиданно Фрэнк расхохотался, показывая куда-то ему за спину. – Ты что смеёшься?

– Глянь-ка, наверно, твоя сестра повесила.

Над аркой, ведущей в коридор, там, где они стояли сейчас, висела веточка омелы. Впрочем, такие веточки висели не только здесь, а по всему залу. Только теперь Джастин понял, почему так часто сегодня целовались его друзья и подружки, хотя многие даже не были в любовных отношениях между собой.

– Да, Линда её везде развесила, – пробормотал Джастин и посмотрел на улыбающегося Фрэнка. Огонь камина отражался в глубине его серо-голубых глаз, но это был далёкий и холодный, бесстрастный огонь, от которого Джастину лучше не стало.

– Я знаю дурацкий обычай насчёт поцелуя, но он же не распространяется на двух парней, – пьяно заявил Фрэнк. Они стояли так близко друг к другу, что Джастин даже ощущал его дыхание. Запах мятной жвачки, смешанный с запахом алкоголя. Сам он выпил немного, не хотел, чтобы родители видели его пьяным и слегка пожалел об этом. Может, тогда он был бы смелее?

– Иначе мы будем похожи на парочку гомосексуалистов, – хохотнув, вдруг продолжил Барретт.

– А ты… никогда не хотел бы попробовать с парнем? – шепнул Джастин, обретя неожиданную инициативу. Будь что будет. Обхватив Фрэнка за шею руками и потянувшись к нему, он прильнул горячими губами к его губам.

С замиранием сердца Джастин подумал, что Фрэнк будет сопротивляться, но тот был слишком пьян и тоже обнял его за спину, отвечая на поцелуй, что продлилось недолго, всего несколько мгновений.

Барретт первым оттолкнул его от себя и брезгливо вытер губы рукавом рубашки:

– Блин, я так и думал, что ты гей! Пялился на меня постоянно, всё меня облапать пытался. Это всего лишь омела, приятель, я не такой, как ты. Мне просто было… любопытно.

У него снова всё закружилось перед глазами, и он чуть было не упал, если бы его не подхватил Джастин.

– Ты бы точно не добрался бы сегодня до общаги, – поддержав Фрэнка за талию и направив к дивану, он с силой усадил его. Барретта совсем развезло. – Слушай, Фрэнк, я давно хотел тебе кое-что сказать. Момент не очень подходящий, но ты теперь знаешь, какой я… И после того, что я скажу, ты, наверно, постараешься забыть обо всём или даже прекратишь общение со мной, но знай, что мне будет сложно забыть тебя и то время, что мы проводили вместе.

Джастин выпалил всё это на одном дыхании.

– Ты нормальный парень, почему это вдруг я прекращу общаться с тобой? Останемся друзьями и после Рождества, – заплетающимся языком проговорил Фрэнк. – Мне раньше казалось, что ты зажравшийся наглец, но ты не так уж плох. И мне всё равно, кого ты там трахаешь или кто трахает тебя. Это твоё личное дело.

Джастин в упор смотрел на него. Сознание Фрэнка, безусловно, притуплено влиянием алкоголя. Вряд ли он оценит адекватно его признание.

– О чём ты думаешь, а? Такой пристальный взгляд, вероятно, скрывает интересные мысли, – поинтересовался Фрэнк, уставившись на него пьяными глазами. – Скажи, а как давно ты понял, что тебя больше интересует чужой хер, а не вагина?

Джастин вспыхнул. Неужели он его провоцирует? Он понял, что больше не может оставаться безучастным в такой опасной близости к объекту своей любви и страсти. Если Фрэнк оттолкнет его сейчас, он не предпримет второй попытки.

Сев рядом, Джастин приблизился к нему, вновь потянувшись за поцелуем. Фрэнк не оттолкнул его, лишь слегка приоткрыл губы, не позволив ему проникнуть языком к себе в рот. Пальцы Джастина пробежали по ряду пуговиц его рубашки, расстегивая быстро и ловко, скользнули под неё, касаясь груди и опускаясь ниже. Со стороны Фрэнка по-прежнему не было никакой реакции, казалось, ему просто любопытно, что же будет дальше, но он не так уж сильно заинтересован в продолжении.

Запустив пальцы под ремень, Джастин, наконец, услышал, как участилось дыхание и напрягся его пресс. Он осторожно расстегнул “молнию”, приспуская джинсы Фрэнка, и стащил их почти до колен вместе с трусами.

– Ты что, серьёзно?!. – Барретт не договорил, совершенно оторопев от такого напора. На какой-то момент ему захотелось отпихнуть Джастина или даже ударить, натянуть на себя джинсы и сбежать из этого дома, но что-то останавливало его.

Улучив момент, Джастин снова закрыл ему рот страстным поцелуем, на этот раз проникнув внутрь языком, коснувшись нёба, и стал описывать круги. Рука Джастина, нежно обхватив его член, скользнула снизу вверх несколько раз. Фрэнк даже немного протрезвел, зрачки его глаз непроизвольно расширились, но он всё так же старался казаться безразличным. К его удивлению, ему не потребовалось много времени, чтобы возбудиться от прикосновений Джастина. А тот опустился на колени между его широко расставленных ног, тщательно провел языком по всей длине члена, и, положив одну руку у основания, взял в рот головку.

Возникнувшее было желание оттолкнуть Джастина окончательно исчезло. Вцепившись пальцами в его светлые волосы, Фрэнк отдался в его власть. Происходящее напоминало ему безумный сон, как результат замутнённого алкоголем сознания и о том, каким будет финал, он предпочитал не думать. Алкоголь расслаблял его и Фрэнк посчитал действия партнёра хорошим дополнением к приятному вечеру.

Он даже не сразу понял, что у него встал, а когда осознал, то было уже всё равно. Анализировать, отчего же так произошло, сейчас совершенно не хотелось.

Иногда выпуская изо рта его член, Джастин вновь брал его, чередуя ласки ртом и ладонью и меняя ритм, пытаясь понять, на какие действия лучше реагирует Фрэнк. Тот уже стонал в голос, забыв обо всём на свете. Не имело ни малейшего значения, кто сейчас доставляет ему такое удовольствие. Закрыв глаза, он наслаждался приятными ощущениями.

Чувствуя, что он вот-вот кончит, Фрэнк сильнее прижал к себе голову партнёра, но в последний момент всё-таки оттолкнул его от себя.

– Блин, Фрэнк, необязательно было кончать на мою новую футболку! – возмутился Джастин, отпрянув от него. – Я бы довел всё до конца.

– Ты и так… довёл до конца, – выразительно сказал Фрэнк, отдышавшись. – Хорошо сосёшь для парня-то. И часто ты так развлекаешься?

Ничего не ответив, Джастин принялся настойчиво укладывать его на диван. Перед глазами Барретта всё по-прежнему кружилось, в ушах слегка зашумело.

– Ну ты даёшь, псих ты долбаный, я так и думал!..

– Я не псих, – Джастин стянул с него рубашку и джинсы. Его прикосновения были нежными и ласковыми, так ещё никто не прикасался к Фрэнку – бережно и как бы изучающе. Пальцы Джастина задержались на месте, чувствуя реакцию возлюбленного, снова и снова ласкали его. Он целовал его губы и щёки, шею и грудь, опускаясь всё ниже.

Сам Фрэнк не дотрагивался до партнёра, не желая признаться самому себе, с каким трудом он подавлял желание провести рукой по тёплой коже Джастина и прижать его к себе, вернув ему хоть часть из тех ласк, которыми тот сейчас так щедро одаривал его. Перед глазами стоял туман, и с каждым новым действием он всё больше терял голову в ожидании, чтобы Джастин продолжал, но ему не хотелось, чтобы он так явно ощутил это желание.

Однако каким бы невозмутимым не старался казаться Фрэнк, воспринимая происходящее и считая это своего рода экспериментом или “сдвигом по фазе по вине разгулявшихся гормонов”, его тело выдавало его истинные желания и контролировать себя он был не в состоянии.

Когда Джастин перевернул его на живот, лаская его спину и бёдра, он непроизвольно прогнулся под его ласками и поцелуями, как бы намекая, что партнёр может зайти дальше. Ладонь Джастина скользнула по его ягодицам, и Фрэнк подался бёдрами навстречу его руке.

– Приподнимись, тебе будет удобнее, – прошептал Джастин ему на ухо, и Фрэнк послушно приподнял торс, опершись на вытянутые руки.

Джастин возликовал, почувствовав, что завоевал его доверие хотя бы на время. Разорвав фольгу, он достал и надел презерватив на свой эрегированный член. Встав на колени позади Фрэнка, Джастин, немного помедлив, вошёл в него и принялся осторожно продвигаться вперед, стараясь не причинять ему боли, хотя и знал, что в первый раз дискомфорт неизбежен.

Сознание Фрэнка в какой-то момент помутилось так, что перед глазами расплылись тёмные круги, но уже скоро он ощутил мучительное удовольствие. Разум перестал что-то воспринимать, погрузившись в сладостный дурман. И тут в мозгу молнией промелькнуло – как же он всё-таки решился на такое?! Но уже поздно. С усилием прогнав от себя эту неприятную мысль, он позволил удовольствию захлестнуть его с головой.

Джастин постепенно ускорял темп, сильнее вбиваясь в его тело, но Фрэнк не отстранялся от него, сознательно ему поддаваясь. В первую очередь Джастин старался угодить своему партнёру, и, когда тот стонами просил его продолжать, он так и делал. Ему нравилось так своеобразно подчиняться возлюбленному. Как бы он хотел научиться предугадывать его желания, но у них будет ещё много времени. По крайней мере, Джастин на это надеялся.

Взрывное удовольствие, которое они испытали почти одновременно, раскалило атмосферу в комнате до предела.

Отпустив Фрэнка, Джастин прилёг рядом, повторяя его имя и нежно прикасаясь к нему. Тот развернулся и их глаза встретились: счастливый взгляд Джастина и мутный, настороженный взгляд Фрэнка. Джастин ожидал от него хоть пару фраз, поцелуя или объятий, но, пробурчав что-то вроде: “спокойной ночи”, Фрэнк отпихнул его от себя и чуть ли не сразу вырубился.

Джастин оторопел. Почему Фрэнк так ведёт себя после того, что только что произошло?! Только что одержанная победа оставила горький привкус. Джастин ещё долго не засыпал, но вот, наконец, сон сморил и его, и он заснул рядом со своим странным противоречивым возлюбленным…

Фрэнк открыл глаза, в первый момент не осознавая, где находится. На его плече покоилась голова Джастина, и он тут же отодвинулся. Вспомнив подробности вчерашней ночи, Фрэнк грубо выругался и потянулся за лежащими на спинке дивана джинсами. Во рту было сухо, как в пустыне, в голове стучали молоточки. Ну и набрался же он вчера…

– Ты уходишь? – ухватив его за запястье и притянув к себе, Джастин подмял его под себя и навалился сверху, оставляя на шее и плечах засосы. Фрэнк негромко вскрикнул, когда он прикусил ему кожу на шее, и хоть и с трудом, но оттолкнул его.

– Прекрати, Джастин! То, что мы делаем, это неправильно! – выдохнул он.

– Мы уже это сделали, и я видел, как тебе понравилось.

– Я в этом не уверен! У меня всё болит, придурок! – поморщился Фрэнк.

– В следующий раз ты отомстишь мне, – подмигнул Джастин.

– Какой ещё следующий раз, мать твою?!. Я был пьян, как свинья, а ты этим воспользовался! Ты решил, что мне надо тебя отблагодарить за дорогой подарок? Вот таким образом? – разъярился Фрэнк.

– У тебя какие-то идиотские комплексы на тему о богатых и бедных, – удивлённо округлив глаза, ответил Джастин, не ожидав такой реакции.

– Да пошёл ты!..

– Вчера ты сам позволил мне всё. Если бы ты не хотел, то сказал бы. Клянусь, что тогда я бы даже не попытался! Но твоё тело отвечало на мои прикосновения и поцелуи, такое не скроешь, ты не оттолкнул меня, – Джастин обнял его за плечи, но Фрэнк в ответ дёрнулся в сторону. – Я люблю тебя, Фрэнк! Безумно люблю! Я не хочу расставаться с тобой.

– Что ты несёшь, Джастин?! – изумился тот. На душе стало как-то гадко и даже противно от этого признания. Замутить с парнем? Да что за бред?!

– Дай мне время и я докажу тебе свою любовь, – твёрдым тоном произнёс Джастин.

Фрэнк с ненавистью смотрел на него несколько секунд, затем поднялся с места, поспешно натянул на себя джинсы и рубашку. Джастин наблюдал за ним с растерянностью, граничащей с отчаянием.

Демонстративно хлопнув за собой дверью, Фрэнк поспешил в общагу.