Читать книгу Скала - Кристина Владиславовна Колышева - Страница 4

Холодный, мокрый, серый асфальт изматывает путника, торопящегося домой. Солнце скрылось за тучами, которые распластались по небу и начали свой погром. В такую погоду хочется оказаться где-нибудь в тёплом укромном месте, сидя в кресле с кружкой чая и котом на коленях, но всё происходит совсем иначе: дождь бьет меня по лицу, колёса скользят по дороге так, что можно и не тормозить, а одежда насквозь промокла, даже кепка протекает мне на руль. Странно оказаться на мотоцикле в такое мокрое бедствие для путника. С утра было тепло и сухо, но, придерживаясь традиционных местных правил, погода меняется ежеминутно, и вечер выдалась сырым и слякотным. Я решила съездить в город, но на подъезде к нему раздался неожиданный, но давно ожидаемый звонок. «Сегодня в своей цитадели жди американцев!» Мы слишком давно не виделись. И я, стараясь обогнать скорость света, полетела обратно. Завернув в свой гараж, я оставила «коня» и побежала в дом.

– Привет, мой дорогой, рассказывай, как себя вёл, – но в ответ молчание, – И вправду, некогда сейчас. Нам стоит подготовиться.

Мне пришлось укутаться в халат и готовить всё самое необходимое: чай, апельсиновый и яблочный сок и две пачки нечеловеческих хлопьев. Часы прошли отметку в восемь часов, я встала напротив окна и стала наблюдать за водой, стучащей по улице. Фары так и не осветили мой забор. Обычно всё совсем не так. 20:01. «А что если это шутка?» – стала я сомневаться в себе. 20:02. Чёрная фигура в шляпе и сумкой в руках прыгает к двери и говорит:

– Я вовремя! Открывай врата в своё царство забвения и слепоты, – пришлось впускать человека.

В моей голове была одна мысль: «Если не шутка, то злая шутка».

Это был человек высокого роста, худощавого телосложения и смуглой кожи. Короткие русые волосы всегда были зализаны назад. Глаза туманного цвета часто прищуривались, а прямой нос, как я когда-то подшучивала, соревновался с прямолинейностью своего обладателя. Тонкие губы нередко расплывались по лицу скромной улыбкой, при которой были заметны небольшие дефекты на щеках – ямочки. Одежда отличалась своей строгостью, как и характер. Это был британский стиль: вечные брюки, слегка зауженные книзу, водолазки и приталенные плащи и пальто. Наряд часто дополняли перчатки, зонты, ремни. Это была довольно педантичная личность, бесконфликтная, справедливая, которая отличалась своим юмором, добротой и порой занудством.

– Саша, сколько лет прошло? Ровно ни одного. Зато месяцев…

– Одиннадцать, – перебил меня любимый голос, снимая пальто и обращая внимание на моих сожителей, не отходивших от меня ни на шаг.

– И где же коренной американец? Моим тоскливо. Всю жизнь проводят в ожидании. С утра я на работе, вечером в работе, а ночью мы и не видимся вовсе.

– Знакомо, у меня практически так же. Омега, выходи! – из сумки вылез кот довольно приличных размеров, его шерсть была исключительно чёрной, поэтому он хорошо сочетался с моим интерьером.

Мы сели в кресла, а наши братья меньшие убежали в другую комнату. Время 20:06. Нас окружает молчание и доносящийся скрежет когтей. Минута длится так долго, а мне уже хочется узнать новости от Саши.

– Пора, – тишина резко оборвалась звонким голосом, – дела идут хорошо. Состояние здоровья прекрасное, хотя после этого перелёта ощущения не как в прошлый раз, видимо, старею я. Живу в Штатах, как ты уже знаешь, работаю в банке, что ты тоже знаешь. Точнее, банк работает на меня. А впрочем, всё как обычно, – последовало громкое шипение из другой комнаты, – А ты, значит, так и живёшь одна?

– Нет, – ответила я, – у меня же есть семья.

Мы всегда садились в кресла, что рядом с диваном, и изредка смотрели друг на друга. Нам было достаточно присутствия, чтобы быть счастливыми, мы не позволяли себе излишнюю роскошь. Но сейчас я увидела заметный рывок Саши – поймала отчаяние, которое выражал мой собеседник.

– Бета бегает по дому абсолютно счастливый. Иногда смотрю на него и понимаю: вот она радость. Его глаза наполнены добротой и игривостью так, что плещет фонтаном и попадает на Альфу. Она, не теряя прежней хватки, поднимает хвост и уверенной, грациозной походкой виляет вокруг меня, пока Бета убегает на разгон перед тем, как свалить меня на пол. Мне больше ничего не нужно от жизни. Большой дом, хорошая работа, любимая семья. Всё! Вот она жизнь!

– Ну, если тебя это устраивает, то моей голове спокойно. А как дети поживают? В каком они уже классе? В седьмом?

– Дети? А что с ними может случиться? Всё хорошо у них. Мы стали чаще выбираться из школы, посещаем театры, парки, за городом гуляем. И вправду, седьмой класс. А ведь недавно и мы были такими, – я стала считать и потихоньку расстраиваться, понимая, что целых двадцать лет назад мы были в том же возрасте.

– А помнишь, как ты бегала ко мне в гости в своих резиновых жёлтых сапогах и красном плащике?

– Да, Саша, помню, – мне отчасти нравилось вспоминать наше прошлое, говорить о нём, о нас. Пока это не переходило в нравоучение или неожиданную новость.

– Только вот зонтик у тебя всегда был чёрным. Почему?

«Зачем? Что это с Сашей?» – подумала я. Давно не было в наших разговорах туманности и загадочности, и при всём интересе такой ситуации я знала, к какой кульминации идёт диалог.

– Мне его подарил Оле Лукойе, знаешь ли. В наказание. А такие вещи не хочется выпускать из рук, вдруг понадобятся.

– Да, хорошая сказка. Часто читаю на ночь, – тут речь оборвалась кашлем, хотя голос Саши нисколько не звучал больным. И вновь наступила тишина. Только дождь за окном разбавлял пустоту, – Знаешь, а ведь и слов не надо. Просто молчание – вот лучшая беседа, – фраза, которая всегда вела к одному и тому же, была нами же заготовлена в те дни, когда что-то шло не так. К нам прибежали животные. Альфа села ко мне, а Бета лёг на диване.

– Давно свадьба была, правда? – спросила я, – Ты это пытаешься сказать, верно?

– Да, да.

– Я знаю почему, не объясняй. Вы это сделали скромно, вскоре у тебя родилась дочка, сейчас ей, должно быть, пять. В прошлый раз в твоей сумке была игрушка – маленькая кукла.

– Рейчел. Правильно ты говоришь, пять было на днях. Я…

– Ты знаешь моё отношение к браку, к детям, – сказала я, поглаживая Альфу по спине, – поэтому вы и не говорили. Я знаю.

– Спасибо за понимание. У меня не получилось сказать в прошлый раз.

– Как родители поживают? Они далеко от вас?

– Они ни в чём себе не отказывают, живут недалеко – в пригороде.

– Часто видитесь?

– Каждую неделю они забирают по пятницам Рейчел. Играют в догонялки, катаются на качелях, вместе готовят обед, отец берёт её на рыбалку, плавает с ней, мама балует её новыми платьями, занимается с ней музыкой, они научили Рейчел кататься на коньках, роликах, велосипеде, – голос снова оборвался и дальше продолжал уже не так уверенно и звонко, – В общем, мои родители в ней души не чают. Думаю, приедем к тебе как-нибудь все вместе.

– Да, конечно, – я встала с кресла, – приезжайте! – и вышла из комнаты. Мне нужно было протереть мотоцикл. Вскоре я вернулась обратно, но моё отсутствие вряд ли было заметным.

– Не поверишь, я прокатилась под дождём.

– Сильно промокла? Оно и видно, у тебя голос хриплый, – Саша любит задавать вопросы и сразу же отвечать на них, не давая собеседнику возможности оправдаться.

– Не особо, дождь намочил лишь кепку.

– Ты бледная и холодная – явно простыла.

Мне не хотелось спорить. Я посмотрела на часы: «21:12».

Как уже заметил читатель, цифры оригинальны, и этому есть объяснение. С глубокого детства мы назначали встречи друг с другом в самое необычное время, так нам казалось, что мы очень важные и серьёзные люди. Но потом поняли, что мы лишь пунктуальные дурачки с большой фантазией.