Читать книгу Я и мой король - Ксения Никонова - Страница 5

Утром я проснулась первая. Кинула взгляд на спящего Дэна, опять подивившись, как меняется его лицо во сне. Спал он как был, в халате и без одеяла. Ох, черт, про одеяло-то я и забыла. Разметавшись во сне на своей стороне постели, король был похож сейчас на большую черную птицу. Кулаки крепко сжаты, причем один – в сантиметре от рукоятки меча. Темные волосы падают на лицо. Сразу захотелось их убрать. Уже протянув руку, чтобы сделать это, тут же ее отдернула. Я что, совсем спятила? Вздохнула, спустила ноги на край, посидела так, потом дотянулась до нового домашнего платья, накинула его и только потом встала.

Прошла в кухню, застегиваясь на ходу. На столе стояла недопитая бутылка вина и лежал опрокинутый бокал. Я заглянула в мусорное ведро. Лежит одна пустая бутылка, которую мы выпили вчера вместе. Это что же, его так с пол-литра вина развезло ночью?! Взяла бутылку, с трудом вытащила пробку (вот засадил-то), принюхалась. Странный запах. Без задней мысли приложилась к горлышку и глотнула. Рот обожгло жгучей жидкостью. Вот черт! Какое ж это вино?! Голимый спирт! Ну точно градусов больше, чем в водке. И следов закуски не наблюдается. Надо же до такого додуматься! Хлебнув скоренько воды из-под крана, заметила, что под столом лежит лист бумаги. Я вчера потеряла, что ли? Вытерла губы тыльной стороной ладони и наклонилась под стол. Подняла лист, перевернула и изумленно уставилась на рисунок. На нем грубыми штрихами было изображено уродливое чешуйчатое чудовище, вздыбившееся на задних лапах. Острые длинные когти, шипастый хвост, окровавленные клыки и горящие, красные глаза. Рисунок был нарисован карандашом, но глаза и капли крови, стекающие из пасти, окрашены в густой красный цвет. Голову чудовища почему-то венчала изящная корона. Под рисунком была небрежная, размашистая подпись вязью. Я повертела лист в руках и положила с краю стола, рисунком вниз. Это вот спьяну художники такое рисуют, да?

Пошла в ванную собираться. Надо бы Дэна разбудить, но даже не знаю. Настроение вчера после возвращения у него было… не фонтан. Можно сказать, поссорились. Даже не представляю, как мы теперь будем.

В углу ванной были свалены его вещи. Из складок одежды торчит окровавленный платок. Обычно аккуратный, вчера король был, видимо, не в себе. Э-хе-хе. Я вздохнула и потянулась к куче – подобрать, но тут из комнаты раздался хриплый голос:

– Не трогай. Сам уберу.

Очень надо, сам так сам. Я щелкнула задвижкой и стала умываться. Когда вышла, Дэн сидел на кухне. Выглядит получше, чем вчера, глаза нормальные, да и сидит ровно, и дыхание в порядке. Мы настороженно посмотрели друг на друга. Я собралась с духом:

– С добрым утром, ваше величество! Как самочувствие? – Надо же кому-то первому начать.

– Доброе утро. Я вчера был резок, не сдержался. Прости. Пойми и ты меня.

– Я понимаю. Тебе лучше? Ночью ты… того.

Дэн сразу подобрался:

– Что-то случилось ночью? – На лице промелькнуло беспокойство. Я смущенно молчала. – Скажи сразу, я что-то натворил? Мне вчера было очень плохо. Я… сорвался. Ничего не помню.

– Все в порядке, Дэн. Ничего ты не натворил. Малость перепил, – кивнула я на бутылку. – Где ты взял-то это? Вино же было.

– Сейчас снова будет вино. – Даанэль закрыл глаза, шевельнул пальцами. – Можешь попробовать.

– Спасибо, я уже попробовала разок.

Он внимательно смотрел на меня:

– Мне точно не за что извиняться?

– Ну даже не знаю.

– Говори прямо. Что случилось? Я тебя напугал?

– Было немного. Когда среди ночи просыпаешься, оттого что на тебя голодным взглядом смотрит вдупель пьяный мужик, станет тут не по себе.

К концу моих слов глаза Даанэля остановились, от лица отхлынула краска.

– Та-ак. Дальше?!

– Да ничего не было дальше. Ты лег спать. Я же говорю, все в порядке. Успокойся, с кем не бывает.

– Со мной не бывает. Не должно быть. Но я так устал от вашего мира, от ваших нравов, все у вас какое-то вывернутое наизнанку. Прими мои извинения, такое больше не повторится… Давай сейчас займемся делом, а вечером…

– Что вечером?

– Мне надо подумать. А вечером поговорим.

Тут он кинул взгляд на рисунок на столе:

– Ты, конечно, видела это?

– Видела. Он под столом валялся, я думала, это мой лист, ну и…

– Прекрасный портрет. Хоть сейчас на стену тронного зала. – Король любовался на рисунок с презрительной усмешкой. Лицо его в этот момент было ну очень неприятным. – Самое страшное, что я вовсе не уверен, не сломает ли ваш мир меня окончательно. – С этими словами он медленно порвал рисунок на две части, потом еще на две, кинул обрывки в мусорное ведро. – Показывай свои документы.

Я сходила в комнату, вытащила паспорт, студенческий и читательский билеты. Принесла в комнату, протянула Дэну. Тот взял, деловито осмотрел со всех сторон, принюхался и со вздохом отложил:

– Не получится, здесь кроме бумаги и другие материалы, я не знаю, из чего и каким образом они получены. И фотографии еще везде. Жесткий у вас контроль за гражданами.

– Да, возможности нашего информационного общества в этом плане велики. Паспорт могут и по базе пробить, у каждого свой уникальный номер. И как быть?

– Остается один путь. Сделать иллюзию. Первым мне понадобится это, как я понимаю, – указал Дэн на читательский билет. – С него и начнем. Проблема еще в том, что я своего фотографического изображения не видел, только портреты, это же совсем другое. Но попробую. Сиди тихо и ничего не трогай.

С этими словами медленно провел рукой над моим читательским билетом, потом сложил ладони вместе, а когда развел их, на правой руке у него была полупрозрачная копия документа. Он бережно положил ее на стол рядом с моим билетом.

– Теперь изменим надписи. Какое имя здесь написать?

– Пиши «Иванов Данил Сергеевич». Это я Сан Санычу так сказала, тебе же все равно, надеюсь.

Буквы моего имени расплылись и собрались в новое имя.

– Что еще исправить?

– Если ты хочешь в редкий фонд, то курс должен быть четвертый-пятый, лучше пятый, они дипломники.

Римская цифра «два» трансформировалась в арабскую «пять».

– Ой, не так. Цифру надо римскую, погоди, сейчас нарисую.

Я сбегала в комнату и притащила листочек с ручкой:

– Вот смотри. – Я поставила галочку на листе. – Это другие цифры, но иногда ими пользуются.

– Я видел такие знаки в твоем учебнике, но не успел спросить.

– Теперь надо номер изменить, только бы не ошибиться. По-моему, у старшекурсников номера меньше, чем наши, а вот насколько. – Я задумалась. Каждый курс отличается на тысячу, что ли.

– На него будут смотреть?

– И записывать каждый раз при выдаче книг.

Дэн скептически цокнул языком:

– Да-а. Как все у вас… сложно.

– А ты сможешь его изменить по-быстрому, если что?

– Смогу.

– Тогда оставим это до библиотеки. Пока напиши просто на три тысячи меньше, чем мой номер. – Может, у меня паранойя, но подделывать документы мне еще не приходилось, страшновато. – Теперь измени год выдачи на девяносто шестой и добавь вот здесь штампы, по два за каждый год. Это значит, что ты ходил в библиотеку и долгов за тобой нет. Дальше твоя подпись, ее надо будет ставить каждый раз за полученную книгу, так что лучше сначала потренируйся на листке, а потом перенеси сюда. Можно просто фамилию «Иванов». Ну и фотография.

Даанэль начал пристально рассматривать меня и сравнивать с изображением на фото. Потом прикрыл глаза, провел пальцем по фотографии на иллюзии – и вместо меня на ней образовался Дэн, прямо как живой, даже как будто трехмерный. Парень недовольно сравнил наши фотографии, скривился, снова провел пальцем. Изображение стало более «плоским».

– Нормально?

– Ага, только надо бы помладше, ну ладно, сильно присматриваться не будут, я думаю.

– Помладше?

– Ну поступают-то примерно в семнадцать лет. А сейчас ты как раз потянешь на старшекурсника.

Дэн ухмыльнулся, третий раз провел пальцем над «фотографией» – и вместо него нынешнего на снимке образовался безмятежно улыбающийся парнишка моего возраста. Я изумленно уставилась на это чудо. Ну точно он, почти такой, как когда спит, очень симпатичный, только еще более беззаботный.

– Похож? – с усмешкой взглянул на меня Дэн.

– Ага, на тебя во сне.

– В каком сне? – не понял он.

Я смущенно улыбнулась:

– Ну ты почти такой, когда спишь.

– Правда? Не знал. А ты что, рассматривала меня?

Я окончательно смутилась:

– Что же мне теперь, усиленно отворачиваться? Просто меня поражает разница в твоем лице, когда ты спишь и бодрствуешь. Как будто два разных человека.

– Я привык к своей маске и давно перестал замечать ее. После того как убили моего брата и меня объявили наследником престола, она стала моим лицом.

– А сколько тебе тут лет?

– Чуть младше тебя. Едва исполнилось семнадцать. – Дэн перевел взгляд на окно и тихо продолжил: – Это было еще до того, как ушла мама.

В голосе его звучала горечь. Я осторожно спросила:

– Она умерла?

Даанэль тихо покачал головой:

– Нет. Не будем об этом.

Я согласно кивнула. Боже мой, сколько же горестей за плечами этого человека?! Отец умер – недавно, судя по всему. Брата убили! Мать ушла! Куда ушла? Почему ушла? А теперь вот самого занесло к черту на кулички. М-да, вот она жизнь королевская во всей красе. Я рассеянно взглянула на часы:

– Ой, Дэн, надо поторопиться, а то я опоздаю. Мне еще собираться!

Слабая улыбка заиграла на губах короля.

– Да, женщинам вечно требуется куча времени на сборы.

– Не могу же я такой страшилой идти на улицу!

Улыбка стала явной.

– Ну с чего ты взяла, что страшила?

– А то я в зеркало не смотрюсь.

Дэн пожал плечами:

– По мне, так симпатичная девушка, худенькая немного.

– Уж так и скажи – тощая.

– Хрупкая. Просто у тебя такая конституция.

– Спасибо за комплимент, брат мой, – небрежно улыбнулась я, чтобы скрыть свое смущение.

– Всегда пожалуйста, сестренка, – открыто улыбнулся Дэн в ответ. И сразу стал похож на себя на фотографии. – Давай закончим с документами, и я расскажу, что придумал, чтобы помочь тебе с экзаменами. Посмотри, все ли тут в порядке.

Я внимательно пробежалась глазами по «читательскому билету».

– Да, нормально. Фотография пойдет, если ты будешь больше улыбаться и поменьше смотреть свысока. Я серьезно, Дэн, ты смотришь на людей как король, а в библиотеке так нельзя. Библиотекари не слуги, а хозяева на своей территории. Им нельзя приказывать, можно лишь попросить о помощи. Иначе ничего не получишь.

– Я понял. Значит, материализую.

Король сосредоточился, что-то прошептал, накрыл иллюзию рукой, что-то сверкнуло под ладонью, и вот на столе уже лежит вполне материальный предмет – читательский билет на имя студента пятого курса исторического факультета Иванова Данила Сергеевича.

– А потрогать можно?

– Пожалуйста! – разрешающе повел он рукой.

Я осторожно взяла билет в руки. Совсем настоящий, прохладная поверхность, шершавая бумага, гладкая фотография улыбчивого мальчишки.

– Любой маг, конечно, сразу бы определил подделку, но здесь некому поймать меня на обмане. Для простого человека это настоящий билет.

– А почему же ты тогда называешь его иллюзией?

– Потому, что это иллюзия, которая воздействует на чувства людей и говорит им, что она материальна. Этого билета нет. Я могу развеять его в секунду. Какие документы еще нужны?

– Основное удостоверение личности – паспорт. Но тут такая тонкость: не везде прокатит твоя иллюзия. Надо быть очень осторожным. С ним нельзя будет соваться в серьезные заведения. И тем более попадать в милицию. А вот к Санычу сходить можно будет, хотя к нему лучше бы со студенческим. Ой, нельзя со студенческим, ты ж по легенде из другого города. Ох, Дэн, нестыковки у нас с легендой. Спрашивать будут, что ты в библиотеке делаешь.

– Придумаем. Не волнуйся, Маша, люди, как правило, не слишком внимательны к другим, это я тебе как король говорю. А уж у вас вообще каждый сам за себя. Меня это удивляет безмерно.

Через десять минут Российская Федерация обрела нового гражданина в лице Иванова Данила Сергеевича одна тысяча девятьсот семьдесят третьего года рождения. Некоторые моменты, такие, как страница с воинской обязанностью, требовали доработки, и я сделала себе зарубку на память – заглянуть к кому-то из парней в паспорт. Правда, причину такого интереса еще не придумала. Зато водяные знаки получились как родные.

Пока Дэн мудровал с паспортом, я достала из холодильника колбасу с хлебом. Хоть бутерброд зажевать, а то когда еще будет случай поесть. Программа на сегодня насыщенная. Поскольку за столом расположился Дэн, я отрезала ломоть на тумбочке и, с тоской вспоминая вчерашний ужин, задумчиво положила бутерброд в рот.

– Не ешь эту гадость! – протянул он руку и забрал мой бутерброд.

– Эй, ты чего?! Отдай! – возмутилась я. – Некогда мне сейчас готовить, когда я еще поем теперь!

Я попыталась вернуть свой законный бутерброд. Ага, разбежалась. Пальцами одной руки мой «братец» аккуратно ухватил меня за запястья, а второй брезгливо стянул колбасу с хлеба и бросил в ведро.

– Держи! – Протянул мне голый хлеб.

– О, ты так любезен! На хлеб и воду меня, значит?! – разозлилась я. Ничего себе, колбасу в мусорку швырять!

– Не кричи, – поморщился Дэн. – Смотреть не могу, как ты это ешь. Сейчас что-нибудь придумаю.

С этими словами он прикрыл глаза, посидел так минуту и показал на холодильник:

– Можешь взять. А мне дай яблоко.

Я открыла холодильник:

– Ну и что здесь брать-то? Ой! Ух ты! – В восторге от увиденого протянула руку и достала дымящуюся отбивную, лежащую на тонкой фарфоровой тарелочке в окружении мелко порубленной зелени и свежих овощей.

– Приятного аппетита! Где мое яблоко?

Я наткнулась на протянутую руку парня.

– Забыла, сейчас дам.

Осторожно поставив тарелочку на стол, снова полезла в холодильник.

– Достань три штуки, – догнал меня голос Дэна. Я подала яблоки. – Дай стаканы.

Не люблю, когда мною командуют. Но то, что последовало дальше, заставило мое раздражение заглохнуть в зачатке. Дэн взял в руки по яблоку, поднял их над стаканами… и в каждый из них пролился сок – как из пачки. Руки парня при этом остались абсолютно сухими, и в них ничего не было – ни шкурки, ни косточек. Потом он взял третье яблоко и «выдавил» сок из него. Подвинул мне почти полный стакан:

– Ешь, пей и слушай меня. Я обещал тебе помощь в учебе. Сейчас у меня много Силы, и я в состоянии наложить на тебя заклинание абсолютной памяти – до конца твоей сессии. Все, что ты прочтешь, запомнишь сразу и навсегда. Погоди! – предостерег он меня от восторгов. – Заклинание имеет побочные эффекты. На время его действия тебе придется избегать ненужных знаний и отрицательных эмоций, собственно, и сильных положительных тоже. Иначе после окончания действия заклинания жизнь некоторое время будет казаться тебе бесцветной. Так что, если ты согласишься, тебе нельзя будет ругаться, ссориться, вообще видеть или слышать что-то неприятное и принимать это близко к сердцу, иначе переживания будут обеспечены на очень долгое время. Лучше сразу уходить или отворачиваться. И так до конца сессии – сможешь? Подумай хорошо.

– Ради абсолютной памяти еще не то смогу!

Я аж зажмурилась от открывшихся передо мной перспектив. Никакой зубрежки, и половину книг из библиотеки можно будет не таскать домой, а читать прямо в читальном зале. Вау! Ходячая дискета! Не, жесткий диск, не меньше! Да за полтора месяца можно столько всего перечитать – до конца учебы хватит! Можно экстерном весь университетский курс сдать!

– И запомню на всю жизнь?

– Да.

– Я согласна!

– Помни же об оборотной стороне! Впрочем, я повторю это еще раз – после того как наложу заклятие. Пойдем в комнату.

Мы прошли в спальню, где Дэн поставил кресла вплотную лицом друг к другу. Вид при этом имел серьезный и сосредоточенный.

– Садись поудобнее, расслабься, как вчера. Если закружится голова – ничего страшного, пройдет, но если станет хуже, подкатит дурнота – сразу сообщаешь мне! Поняла?

Я кивнула. Дэн уселся напротив. Наши колени соприкоснулись, и я попыталась сменить положение ног. Черт, некуда.

– Маша, прекрати дергаться от моих прикосновений! Это заклинание требует телесного контакта.

– Как при черной магии? – невинно осведомилась я.

В ответ Дэн закатил глаза и рявкнул:

– Нет! Как при белой магии! Нам нужно держаться за руки и смотреть друг другу в глаза.

– А на кухне было бы удобнее.

– На тебя часто накладывают заклинания, что ты так уверенно об этом говоришь?

– Нет.

– Тогда лучше помолчи. И прекрати дергаться. Иначе я сейчас передумаю!

– Нет-нет, уже молчу.

– Тогда начинаем. Дай руки.

Я протянула ладони, парень наклонился вперед и взял их в свои.

– Теперь, не отрываясь, смотри мне в глаза. Это важно.

Я взглянула на Дэна. Как нелегко, оказывается, смотреть человеку прямо в глаза, да еще долго. Так и хочется опустить взгляд. Собрав всю волю, я ждала…

Два черных озера становились все шире и глубже, и я погружалась в них. Реальность вокруг отодвинулась куда-то. Я не чувствовала прикосновений рук, голова кружилась как после шампанского. Беспричинное веселье нахлынуло на меня. Тело перестало существовать, я летела сквозь бесконечность. Сначала услышала мягкий шелест, он был вокруг, везде. Потом появился тонкий комариный писк, который становился все настойчивей, громче – и вот звенит уже так, что забивает все. Темнота вокруг все плотнее, реальнее…

– Маша, очнись! – Я почувствовала легкие шлепки по щекам и открыла глаза. На меня смотрел бледный, испуганный Дэн. По лицу его градом струился пот. – Ты в порядке? Слышишь меня?

Я попыталась кивнуть. Ох, шею ломит!

– Съешь это! – Даанэль поднес что-то к моим губам. Я приоткрыла рот и почувствовала на языке что-то кисло-сладкое. – Творец милосердный, как ты меня напугала!

Дэн с шумом выдохнул и повалился рядом на кровать. Коротко ругнувшись, он вынул из-под бока меч и махнул им куда-то в сторону. Раздался характерный металлический лязг стали, входящей в ножны, и меч… исчез.

Подождите. Мы на кровати?! Что я тут делаю?

– Дэн, что случилось, почему я здесь, мы же в креслах были?

– Ты потеряла сознание. Почему сразу не сказала, что тебе плохо?!

– Да мне не было плохо, наоборот.

– Со всяким я встречался, но такое впервые в моей практике! Чтобы человек на пять минут отключился во время наложения заклинания абсолютной памяти! – Король издал нервный смешок и откинулся на подушку. – Ну ты даешь! А все потому, что питаешься как попало! – Указательный палец обвиняюще уперся мне в грудь. – Я тебе как-нибудь покажу, что ты кладешь себе в рот, даже не поморщившись.

Он приподнялся и с любопытством взглянул на меня:

– Ты что, в обморок никогда не падала? Не знаешь симптомов?

– Как-то не приходилось.

– Ох, я с тобой умираю! По-моему, у женщин обморок – любимое развлечение.

– Да ну? И много обмороков ты вчера наблюдал на улице?

– Кто же падает в обморок на улице? Дамы это проделывают в обществе – на балу, например, а уж наедине с мужчиной… Сколько я их перетаскал за свою жизнь – не счесть. Стоит остаться с женщиной хоть на минутку в комнате – обморок гарантирован. Я вообще был удивлен, как это ты не упала в первый же вечер. Особенно если вспомнить твои испуганные глаза. Ну как, все рассосала?

– Ага, а что это? Волшебное лекарство?

– Леденец фруктовый. Теперь тебе придется есть больше сладкого. Мозг нужно питать.

– Хочешь, чтобы я растолстела и стала как корова?

– Не бойся, полнота тебе не грозит. В ближайшие лет тридцать. А не будешь есть сладкое и вообще следить за питанием, тогда уж точно станешь терять сознание. Встать можешь? Попробуй потихоньку, медленно.

Я приподняла голову. Комната поплыла перед глазами. Такое ощущение, что приняла на грудь стакан водки. Мотнула головой, от чего стало только хуже.

– Ладно, лежи пока, – вздохнул Дэн. – Я в ванную. Меня выжимать можно.

Я скосила на него глаза. И впрямь, мокрый, хоть выжимай. Дэн ушел. А я спохватилась:

– Ой, а заклинание-то получилось?

– Не знаю, вообще должно было, сейчас и проверим, – донеслось из-за закрытых дверей, а вслед за этим включилась вода.

Я прикрыла глаза и попыталась обнаружить в себе новые способности. Ну и как их искать? Книгу надо. Нет, лучше полежу еще, а то упаду ненароком. Кстати, как у нас там со временем? Я вяло подняла руку к лицу. Вот черт!

Забыв о своей слабости, вскочила и заметалась по комнате. А сказал, пять минут прошло! Налетев пару раз на шкаф, остановилась и отдышалась. Голова кружится, но уже меньше. А если я через десять минут не выйду, можно уже не торопиться, все равно опоздаю. Тихо матюгаясь себе под нос, скинула халат и достала дежурный свитер и джинсы. Я их всегда надеваю, когда раздумывать над нарядом некогда. Черт! Пижаму не сняла! Спешно скинула свою детскую пижамку, которая вчера почему-то смутила Дэна, и стала одеваться. Так, свитер, джинсы. Тушью махнуть два раза, помаду бегом, карандашом обводить губы уже некогда. Волосы в хвост. Кинула в сумку две тетрадки, ручку, документы не забыть, телефон где? Обернулась на выход. В дверях стоял Дэн, с интересом посматривающий на живописный беспорядок в комнате и мою суету.

– А быстро ты ожила.

– Ты чего про время не сказал? Я ж опоздаю!

– Да у меня впечатление сложилось, что ты не то что ехать, даже встать не сможешь в ближайшую пару часов.

– Не дождешься! Я не ваши дамы. Все, побежала. Извини, постель убрать не успела. Вот адрес факультета. – Черкнула на листке. – До остановки доберешься, а там такси рядом пасутся, ну стоянка у них…

– Можешь не объяснять, я понимаю твои идиомы. Зря, что ли, столько силы положил на изучение вашего языка. Думаешь, отчего мне так плохо было? Деньги возьми.

– Не надо.

Король усмехнулся:

– А как поедешь? Будто я не догадываюсь, что у тебя денег нет.

– Доеду как-нибудь.

Дэн вздохнул:

– Ну в кого ты такая упрямая? Не хватало еще, чтобы мою сестру ловили за неоплаченный проезд. И лучше сама езжай на такси. А то упадешь где-нибудь в автобусе, стоять же придется. Да и быстрее. Я бы вообще тебя не пустил, но ведь ты возмущаться будешь.

– Буду. – Я накинула шубу-шапку. Блин, и почему у меня все всегда бегом получается? – Ладно, давай деньги, но я вычту сумму из твоего долга, так и знай.

Схватив протянутые купюры, выскочила из дверей. Ха, на такси, щас!

– Сладкое что-нибудь купи! – донеслось мне вдогонку.

Пробежавшись до остановки и неслабо взмокнув при этом, я уже не была так категорически настроена против такси. Все-таки слабость еще чувствуется. Но забежать в магазин за конфетами или леденцами времени уже не было. Мои колебания насчет такси разрешились сами собой – сразу подошла маршрутка, в которой было одно место. Я успела заскочить на секунду раньше коренастого мужичка, удостоившись от него досадливого возгласа:

– Мля, какая молодежь шустрая!

Почему-то это меня смертельно задело, всю дорогу я только и вспоминала об этих словах. Да что такое, ну матюгнулся мужик, что, впервые, что ли? Потом мы чуть не столкнулись с другой маршруткой, отъезжая от очередной остановки. Сердце ушло в пятки, и возвращаться оттуда категорически не хотело. Да еще два водилы так «приласкали» друг друга, что уши в трубочку свернулись. Так и доехала, прокручивая в голове фразы мужиков, и страх так и не отпустил.

На пару успела еле-еле. Когда вошла в аудиторию, любопытные глаза уставились на меня. Много глаз, гораздо больше, чем обычно.

– Привет! – поздоровалась я при входе. Ехидные усмешки были мне ответом. Я занервничала. Так, похоже, Танькин язык знатно поработал на ниве просвещения девчонок (и парней, судя по взглядам) о моем моральном облике.

– Соколова, чего вы стоите, вход загораживаете? – раздался голос у меня за спиной. Дмитрий Алексеевич, молодой доктор наук, любимец всех девчонок, смотрел на меня не менее ехидно, чем студенты. – Пара уже началась. Что-то вы припозднились сегодня. Ах да, у вас же медовый месяц, говорят. Поздравляю.

Я покраснела и сжала кулаки. Ну, Таня, спасибо тебе, подруга!

– Не надо судить людей по себе, Дмитрий Алексеевич, не все же такие… – козлы, как вы, хотела я сказать, но сдержалась все же. – А слухи собирать – это вообще недостойно мужчины.

Блин, я как Дэн заговорила! В аудитории воцарилась тишина. Прошла на свое место, ни на кого не глядя. По-моему, никто не ожидал от меня таких слов. Ну все, нажила себе врага. А с Таней я после пары поговорю. Мне было обидно, досадно, и я была зла на всех них. Прав Дэн, ох как прав. Развращено наше общество до предела. Всю пару я сидела мрачнее тучи и морально готовилась к тому, что начнется в перерыве. А что начнется, было уже ясно. Никогда бы не подумала, что моя персона так интересует всю группу.

Из всей лекции я записала только название, а потом задумчиво чертила уродцев на странице. Пребывая в глубокой задумчивости, и не заметила, как Дмитрий Алексеевич оказался прямо надо мной:

– Соколова, зачем вы вообще пришли? Не слушаете, не записываете, может, и сдавать не собираетесь?

Только я хотела покаянно извиниться, как мой язык выдал сам по себе:

– Все я слушаю.

– Да, и о чем же я сейчас говорил?

Даже не задумываясь, я повторила последнюю фразу преподавателя, длиной на две минуты. Глаза у того стали круглыми.

– Могу хоть сначала всю лекцию пересказать, вам прямо по тексту или как?

Шепот в аудитории затих.

– Зачем же сейчас? Вы мне это на экзамене лучше расскажете. Не обессудьте, но я у вас эту тему третьим вопросом спрошу, как у особо одаренной, – с мерзкой ухмылкой пообещал мне Дмитрий Алексеевич.

– Да на здоровье. Хоть четвертым, – буркнула я. Ну все, понесло меня. Сейчас я добьюсь, что он мне и четвертый и пятый вопросы устроит и вообще пробежку по истории Европы в Средние века. Но, черт побери, заклинание-то работает! Хоть что-то хорошее за сегодняшний день.

– Не надо грубить, Соколова. Я вас просто не узнаю сегодня. Вы мне еще контрольную не сдали. Не будет контрольной до начала сессии, вообще к экзамену не допущу.

Все-таки вывела я его.

– Извините, Дмитрий Алексеевич. Я себя чувствую неважно.

– Ваше самочувствие – это ваши проблемы. А третий вопрос вам все-таки будет. Так что сидите и пишите.

Я слабо улыбнулась. Вот уж нетушки. Мне теперь конспекты ни к чему. Я сама себе конспект. Вот интересно, а если я буду слушать и читать одновременно, все запомню? Надо опыт провести или у Дэна спросить. А то как бы хорошо было, сидишь на лекции и учебник читаешь по другому предмету. Сколько времени можно сэкономить!

Перепад настроения от злости к эйфории удивил меня. Это теперь со мной всегда так будет, пока заклинание действует? Не зря же он меня предупреждал про эмоции. Задумавшись, я и не заметила, как пара кончилась.

– Ну че, Соколова, тебя теперь можно настоящей женщиной называть? – раздалось сзади. Это долговязый Пашка Звонников, по кличке Звонок, главный насмешник второго курса. Докапываться до всех – его главная профессия. Так, понеслось. Я оглянулась:

– Да хоть лаптем назови. Мне как-то по барабану. А ты, Герасимова, иди сюда, поговорить надо.

Танька, застигнутая уже у дверей аудитории, обернула на меня невинное лицо:

– Я в столовку собралась, а то опухну скоро с голодухи.

– Не опухнешь. Иди расскажи мне, чего это все на меня так пялятся, даже преподы.

Танька опасливо приблизилась и зашептала:

– Это не я. Я только Светке, ну… и Юльке еще. Меня уже перед первой парой трясти начали, что да как. Ну, Маш, чего ты? Все равно ведь узнали бы.

– Узнали О ЧЕМ?! Я тебе говорила, что все не так?

– Ну говорила. Дак все так говорят.

– Ты меня плохо знаешь, чтобы делать такие выводы?

К нашему яростному шепоту прислушивались все вокруг. Поэтому я плюнула на конспирацию и громко продолжила:

– Меня Юрка попросил: пусть человек поживет. И уж предупредил его по-дружески, чтобы даже косых взглядов не было. Ты же знаешь Юрку, мог он, по-твоему, мне какого-нибудь озабоченного сосватать? Ты знаешь, как он меня называет? Сестрой!

– Кто? Юрка? Так ты же и так ему сестра, – не поняла Танька.

– Какой Юрка?! Данил! И между прочим, он еще и защищать меня пообещал в случае чего. Так что радуйтесь, уроды, что он не слышит, о чем вы там шепчетесь. Это я тебе, Паша, говорю, – обернулась я к парням. – За твою фразочку «Машка, оказывается, дает, надо только попросить как следует» огреб бы по физии точно. Это как минимум.

– Ой, как страшно! – осклабился в ответ Пашка.

– Не боишься? А зря. Я ведь и сама могу рассказать, – ласково предупредила я.

За скандалом, приоткрыв рты, наблюдала вся группа. Даже парочка рэперов с задней парты, которые вообще никогда не участвовали в общих делах. Такой меня еще никто не видел. Я и сама себе удивлялась – эмоции во мне бушевали нешуточные. Что это со мной? Действие заклинания? Или общение с королем так действует? Раньше я бы поулыбалась смущенно, ну, может, Таньке бы попеняла укоризненно. А сейчас готова всех порвать на клочки.

– Так ты не даешь, что ли?

– Звонок, хватит приставать к девчонке, – вступился Лешка Михайлов, староста группы. Хороший парень, и уважают его все.

– Какая же она девчонка. Женшшина. Ты, Леша, не смотри, что она так выглядит, невинным ангелом. Вон рожки-то пробиваются уже.

– Да на фиг она тебе сдалась, Паша, святоша эта? Ни кожи, ни рожи, – вставила свои пять копеек Наташа, наша «фотомодель», высокая, длинноногая брюнетка с волосами до талии.

– А тебе, Звонок, завидно? Тебе-то она в глаз засветила, помнится, – усмехнулся Лешка.

Все дружно заржали. Ну прямо кони. Да, ту историю помнили все. Мы обмывали конец первого курса на квартире, и пьяный Пашка, весь вечер кидавший мне грязные намеки, зажал меня в ванной, закрыл задвижку и полез целоваться. Я сама не поняла, как это случилось, но с испугу дала ему в глаз кулаком. Учить меня отвешивать пощечины было некому, а вот бить кулаком по морде братья в детстве усиленно тренировали. Не сильно-то и дала, но от неожиданности Звонок опешил, а я успела выскочить из ванной как ошпаренная. И никто бы об этом не узнал, но этот придурок сам начал орать:

– Ты зачем мне в глаз дала, овца?!

Когда до группы дошло, что произошло между нами, все ржали так, что дом содрогался. Меня прозвали недотрогой, а Пашка с тех пор усиленно подковыривал по любому поводу и без.

В разгар перебранки зашел декан, который вел следующую пару. Декана все боялись, поэтому сразу затихли.

– Добрый день, второй курс. Что тут за шум? Вас из деканата слышно.

Молчание в ответ.

– Ничего? Вот и славненько. Экзамены на носу, про учебу думать надо. На следующем занятии у нас с вами семинар. Тема сложная, кто отличится – получит зачет автоматом.

Все вокруг скисли. А я навострила ушки. Отличиться у декана сложно, но с моим новым талантом можно попробовать. Сегодня в библиотеке набрать книг да почитать конкретно. Будет один зачет в кармане. Я добросовестно стала записывать перечень литературы, который диктовал профессор, а потом поняла, что и так помню все вплоть до года издания. Декан покосился на меня: все вокруг усиленно записывали, а я отложила ручку и сидела с отстраненным видом. Голова у меня снова начала кружиться, и вместо мыслей об учебе в ней плясали все фразы, адресованные мне сегодня, начиная от «шустрой молодежи» и заканчивая Наташкиным «ни кожи, ни рожи». Бедная моя головушка. Это что же со мной через полтора месяца такой абсолютной памяти будет? Еле досидев до конца и вспомнив слова Дэна: «Если согласишься, то тебе нельзя будет ругаться, ссориться, вообще видеть или слышать что-то неприятное. Лучше сразу уходить или отворачиваться…» – я выскочила из аудитории вслед за деканом. Наверное, король меня уже ждет на улице. Добежала до поворота коридора и остановилась: его величество собственной персоной стоял перед стендом с нашим расписанием и внимательно изучал его. Я быстро подошла к нему:

– Ты зачем сюда зашел? Знаешь, что будет, если тебя сейчас увидит кто из группы? Они меня и так достали за одну перемену до такой степени, что уже трясет.

– Что случилось, Маша? На тебе лица нет. Вся вспотела, – нахмурился Дэн.

– Пошли быстрее, по дороге расскажу.

Я оглянулась и увидела Наташу, величественно выплывающую из нашего коридора. Та заметила меня, прищурилась, оглядела Дэна оценивающим взглядом, усмехнулась и, покачивая бедрами, прошла рядом, обдав нас облаком своих духов. Ну все, завтра мне точно кранты. Король проводил девушку не менее оценивающим взглядом, жестко усмехнулся.

– Пошли. Вот возьми, – вытащил он платок и протянул мне. И где он взял мужские белые платки, интересно? Я на ходу обтерла лицо:

– Спасибо.

– Так что случилось?

– Дэн, я так не могу. У меня зверские перепады настроения, и все слова окружающих из головы не выходят. Да еще Танька, конечно, уже растрепала все, что видела. Наверное, зря я вчера не согласилась, чтоб ты ей память потер.

– Снимаем заклинание? Нужно тихое место.

– Нет, не надо, – испугалась я. – Я уже оценила, насколько оно способно помочь мне. Обе лекции наизусть помню, хоть и не вслушивалась даже. А как-нибудь по-другому нельзя?

– Кажется, я переоценил твои силы, Маша. Сладкое ела?

– Нет.

– Я же говорил! Держи! – протянул он полупрозрачный леденец. Злится.

– Да некогда мне было, и так чуть не опоздала, а на перемене меня группа доставала, – оправдывалась я. – Чуть с кулаками на них не бросилась. И Наташа эта, стерва, ну которая сейчас нас видела. Вернется в аудиторию, наверняка масла в огонь подольет.

Мы спустились в гардероб, Дэн помог мне одеться, вызвав несколько удивленных взглядов протянутой и аккуратно накинутой на меня шубой. Идя по улице, продолжили разговор.

– Маша, я предупреждал тебя об осторожности с сильными эмоциями. Нельзя принимать все близко к сердцу.

– Не могу я не принимать. Всегда такая была. Мне скажут чего, потом переживаю полдня.

– Ох, вот этого еще не хватало. Давай снимем заклинание. Если ты настолько чувствительна к мнению окружающих о тебе, то не выдержишь. Абсолютная память не даст забыть ни одной мелочи.

– Дэн, – я жалобно посмотрела на него, – ну придумай что-нибудь. Ты же сильный маг. Мне так обидно из-за всяких уродов терять такую способность. Это же уникальная возможность! Мне на полжизни хватит обретенных знаний. Тебе-то хорошо: щелкнул пальцами, и память тебе абсолютная, щелкнул второй раз – еще чего-нибудь.

– «Щелкнул пальцами», – передразнил меня Дэн. – Много ты понимаешь. Думаешь, мне не обидно? Столько силы вложить, и все зря. И нечего льстить! Какой я маг, мне известно лучше, чем тебе. – Он помолчал и через пару минут добавил: – Я подумаю. Далеко до библиотеки?

– Пешком минут двадцать. Можно и доехать, но пока до остановки дойдем, больше времени пройдет.

Тут у меня в сумке зазвонил мобильный, я стянула рукавичку и выгребла пиликающий «Полет шмеля» телефон.

– Алло?

Дэн с интересом смотрел на меня. При нем я по телефону еще не разговаривала.

– Маш, привет.

– Привет. Кто это?

– Дед пихто. Не узнаёшь?

– Оля, ты, что ли?

– Она самая.

– Ой, привет, давно мы не общались!

Ольга моя одноклассница, после школы я с ней и не встречалась.

– Слушай, у меня к тебе дело на сто рублей.

– Какое дело? – насторожилась я. Ольга у нас известный массовик-затейник.

– Я у Маринки тамадой на свадьбе буду, ты знаешь?

– Нет, она не говорила, просто приглашение отдала.

– Заедь ко мне сегодня вечерком, поговорить надо.

– А… это… я не смогу, наверное, – искоса взглянула я на шагающего рядом короля.

– Маш, ну пожалуйста! Ну очень нужно. Я тут такую фишку на свадьбу придумала. Ты ж у нас безотказная девчонка.

– Говори, что надо, я подумаю, у меня сессия на носу.

– У всех сессия на носу. Маш, спой, а?

– Чего?! Да я сто лет не пела! – воскликнула я и кинула взгляд на Дэна, который при моих словах заинтересованно вскинул брови. – Не, Оль, не проси.

– Маш, Мишка здесь, вы бы вместе. Знаешь, как классно бы получилось.

– Мишка приехал? Здорово!

– Хочешь, я его тоже позову. Вместе и поговорим.

Я заколебалась. Мишку не видела года четыре уж. Когда-то в музыкальной школе мы пели дуэтом, срывая овации в нашем ДК.

– Оля, искусительница, у меня тут такие дела, времени совсем нет.

На этом месте Дэн не выдержал:

– Маша, если тебе куда-то нужно съездить, езжай. Я же говорил, что не собираюсь вмешиваться в твои дела.

– Маш, кто у тебя там?

– Да так, друг.

– Друг? Парень твой?

– Оля. Нет у меня никакого парня. Что, друзей не бывает, что ли? В библиотеку мы идем.

– Ну друг так друг. Так ты приедешь? Часиков в шесть-семь.

– Ладно, приеду, адрес говори.

– Записать-то есть чем?

Я хмыкнула:

– Так запомню. Давай скорее, а то у меня сейчас рука отмерзнет, и ухо тоже.

– Ага. – Оля назвала адрес. – Не забудешь?

– Не беспокойся. На память не жалуюсь. До вечера.

Я нажала отбой и кинула телефон в недра сумки. Укладывать его в кармашек нет сил – пальцы замерзли. Подышала на руку. Надо варежку надеть. Тут Дэн заметил мои мучения, снял с себя перчатку:

– Давай погрею.

Я протянула ему красную ладошку, он взял ее в свою руку, сжал на миг – и живительное тепло тут же разлилось по пальцам.

– Все-таки у вас слишком холодно. Надевай рукавичку скорее.

– Да, опять мороз. Отпустило на денек – и снова. Зима, ничего не поделаешь.

– Знатная у вас зима. Сколько же все-таки она длится?

– Снег выпадает в октябре, снежный покров устанавливается в начале ноября, а сходит в марте – апреле.

– А говорила, не раньше, чем через полгода.

Я бы покраснела, если бы щеки и так не были красными от мороза.

– Тебя проверяла. Честно говоря, не поверила тогда ни одному твоему слову. Слишком невероятная история, – отозвалась я и поспешила перевести тему: – Скажи, Дэн, это заклинание, что ты наложил на меня, отняло много сил?

– Да, оно сложное.

– Зачем же ты это сделал, учитывая, какой ценой тебе досталась эта Сила?

– Во-первых, я обещал тебе помочь. Королевское слово дорогого стоит. Честно говоря, я по-другому хотел сделать, кое-что попроще. Но вчера потерпел фиаско.

– Какое фиаско?

– Я хотел загнать Силу в накопитель. Ну мой перстень. Он хорошо подходит для этой роли. Но у меня ничего не вышло. Это было последней каплей. После этого я и начал прибавлять крепости тому вину.

– А почему не вышло?

– Не знаю, – мрачно ответил король. – Я никогда такого не делал раньше.

– Ты же носишь его не снимая. Что же не научился?

– Не так уж долго я его ношу! Он был полон, когда умер отец. И потом, это ваш мир ненормальный, а у нас никому и в голову не пришло бы использовать его таким варварским способом. Он предназначен совсем для другого.

– Для чего?

– Маша, любопытство – порок.

– Интересно же. А то я тебе все рассказываю, а ты мне ничего.

– Ты упрямая девчонка! – сдался Даанэль. – Этот артефакт способен защитить всю страну в случае опасности – вторжения или бедствия. Но больше ничего не скажу. Кому попало не положено знать государственные тайны.

– А я не кто попало. Я королевская сестра вообще-то, если ты забыл.

От моей наглости Дэн опешил, а потом расхохотался. Подпихнул меня в бок:

– А ты не промах, сестренка. Знатно меня развеселила! – Он смахнул выступившие на глазах слезы.

– Ну ладно, не хочешь, не говори. А все-таки зачем ты растрачиваешь полученную вчера Силу? Ну не загнал ты ее в накопитель, и что?

– А то, что невозможно долго держать ее при себе просто так, без накопителя. Сутки-двое, не больше. Я от разочарования чуть вчера все и не потратил на какое-нибудь масштабное чудо вроде потепления климата. Хочешь, сейчас потеплеет, правда надолго не обещаю…

– Ты можешь это сделать?

– Могу.

– Не, пожалуй, не надо. Уже почти пришли, лучше что-нибудь другое наколдуешь.

– Правильно. Я придумал, что сделать, чтобы приглушить твои эмоции. Я наложу поверх абсолютной памяти заклинание равнодушия. Ты все будешь помнить, но тебе будет все равно.

– Равнодушие ко всему? Это как-то…

– Увы. Блокировать отдельные чувства нереально. Ну можно его наложить не в полную Силу, а в некоторой степени. Тогда ты просто не будешь так остро реагировать на происходящее вокруг.

– Так еще куда ни шло. А я навсегда стану такой?

– А хочется?

– Э-э, не знаю. Стать другим человеком, по-другому воспринимать мир – хорошо ли это?

– Молодец, Маша! Хвалю! Понимаешь, в чем суть человеческой души. Не переживай, ты не станешь другой. Но капелька равнодушия тебе и впрямь не помешает.

– Пришли. – Я показала рукой на старинное здание с колоннами: – Вон библиотека.

– О! Красиво!

– Классический стиль. Этому зданию двести лет почти.

– Там можно найти тихий уголок?

– Зачем?

– Заклинание наложить. Ты сейчас с людьми общаться будешь. Сама говорила, что знакомых тут много. Опять нервничать начнешь.

– Да уж. Тихий уголок. Вряд ли, студенты вездесущие. Поглядим. А надолго надо?

– Минут на пять.

– Точно на пять? А то ты уже говорил утром про пять минут, а прошло сколько времени.

– Я сказал, что ты без сознания была пять минут. А заклинание очень сложное, конечно, на него нужно было много времени. Ты уже в конце отключилась. До сих пор вздрагиваю, как вспомню. Я же не лекарь. Пульс найти не мог. Дыхание на нуле. Я уж начал Силу в тебя перекачивать. Показалось, что ты ее ненароком потеряла всю. А у тебя истощение было. Мозг начал на полную мощность работать, а в организме не оказалось нужных веществ. То, что ты обычно ешь, их не содержит. Так что про питание не забывай. Никаких ваших полуфабрикатов. И сладкого побольше. Через час тебе надо будет хорошо пообедать. Возьми леденец пока.

– Ты где их набрал?

– Из сахара и фруктов сделал, ерунда.

В библиотеке мы разделись, показали вахтеру читательские билеты (я при этом нервничала – мало ли что я вижу этот билет, может, на других иллюзия не подействует) и пошли в каталог. Король растерянно озирался вокруг.

– Ну вот, Дэн, отсюда начинаются все поиски нужной литературы.

– Что это? – показал он на каталожные ящики. – Книги где?

– Чего захотел. Книги. Ты представляешь, сколько их тут? Сотни тысяч. Они находятся в хранилище, а здесь только карточки, на которых краткая информация о каждой книге: автор, название.

– Ну и как мы тут что-то найдем?

– О, искать – это целое искусство. Что тебя интересует?

– Ты знаешь, что меня интересует.

– На какую букву искать?

– На букву «М».

– Давай попробуем.

В течение следующего часа мы лопатили каталожные ящики на букву «М».

Потом Дэн объявил перерыв и повел меня обедать. Я попыталась слабо сопротивляться, но он лишь спросил:

– Понравилось падать в обморок?

Мы дошли до ближайшего кафе, где Даанэль огляделся, поморщился, но все же принялся раздеваться. Потом сам заказал мне первое, второе и салат. Себе взял только салат, и то из вежливости, по-моему. Когда заказ принесли, он, прищурившись, уставился на блюда. Ой, только не это! Этот взгляд короля я уже знаю – он означает крайнее недовольство и скандал в перспективе. Я испуганно схватила его за руку и быстро заговорила:

– Дэн, пожалуйста, не надо. Ругань тут не поможет. Никто не будет тебе отдельно готовить. И продукты у них все равно те же самые. Мы потеряем кучу времени впустую. Хочешь хорошо поесть – иди в ресторан. Там раза в три дороже и, наверное, качество лучше. По крайней мере, претензию можно заявить смело. А тут не то место.

Король сжал зубы, потом повернул ко мне напряженное лицо:

– Знаешь, что поражает меня больше всего? Неуважение к человеку у вас развито до невероятных размеров. Но хуже всего то, что вы воспринимаете его как должное. Ты пытаешься остановить меня каждый раз, когда я хочу отстоять твои же права. Я что, неправильно поступаю?

– Не знаю, Дэн. Может, и правильно. Но идти в одиночку против всех! Я бы так не смогла.

– А другого мне не остается. Я здесь без своей свиты. Никто не решит моих проблем за меня. Хотя я бы не отказался от парочки советников и штата слуг. – Он вздохнул. – Ладно, на этот раз не буду ничего делать, но только потому, что тебе сейчас нельзя быть свидетелем скандала. Подожди, не ешь пока, сейчас кое-что подправлю.

Дэн поводил рукой над тарелками:

– Теперь можно есть.

Обедали мы молча. Я пыталась вернуть себе душевное равновесие. Но сердце колотилось от осознания того, какого скандала мы едва избежали. Я мысленно вернулась к разговору в библиотеке. Улыбнулась, вспомнив смешной момент. Когда мы наконец-то нашли слово «Магия», Дэн быстро перебрал пальцами пачку карточек сантиметров тридцать длиной и в ужасе закрыл глаза рукой:

– Здесь работы на несколько месяцев.

В ответ я лишь ухмыльнулась.

– Ну и что веселого? – мрачно осведомился король.

– Извини. Ты похож сейчас на первокурсника. У них у всех такие лица бывают, когда наконец доходит, КУДА они попали. Это научная библиотека. Здесь книги на весь университет, и собирали их чуть не сто лет.

– В моей королевской библиотеке собраны книги за гораздо более длительное время, и, поверь, их немало, но хранитель знает свои владения как пять пальцев. На поиски нужной книги уходит несколько минут.

– Дэн, не сравнивай. Кто ты там – и кто здесь. Каждому студенту не выдашь по персональному хранителю. Хотя я не сомневаюсь, что хранители редкого фонда тоже знают свои сокровища как пять пальцев. Все не так плохо. Перебираешь карточки, выписываешь только те, на которых стоит пометка «рф», а остальные отбрасываешь сразу. Я готова побиться об заклад, что за последние сто лет ничего путного по магии издано не было. Ну разве что переиздавали какую-нибудь старинную книгу. Но шансы на это так малы, что можно их не учитывать. Вот историографию вопроса изучить бы не помешало. Но это в другом отделе.

– И все-таки это сложный путь. Мне нужен человек, который мог бы помочь в поиске.

Я развела руками:

– Извини, знакомых библиотекарей у меня нет. Это пока лучший вариант, что я могу тебе предложить. Выписывай названия и номера, а я пойду поищу те книги, что нужны мне.

– А где здесь все библиотекари? Почему никого не видно?

– Каждый на своем месте. В каталоге только дежурный библиотекарь бывает, где-то ходит, вон ее место.

– ЕЕ место? Здесь что, женщины работают?

– Ага. Библиотекарь – женская профессия.

При моих словах на лице короля появилась нехорошая усмешка.

– А этот редкий фонд, он где находится?

– Наверху. Но с тобой там никто так просто разговаривать не будет.

– Посмотрим, – усмехнулся в ответ король.

– Что ты задумал?

– Не переживай, все будет хорошо. Иди ищи свои книги.

Когда я вернулась, заказав себе книги в читальный зал, Дэна на месте не было. Он подошел через пару минут и, посмеиваясь, сообщил, что в редком фонде работают милейшие дамы и после обеда он намерен туда вернуться…

Когда я управилась с едой, Дэн вновь пихнул мне свои леденцы:

– Десерт тут я брать не буду.

– Дэн, от постоянной сладости у меня на языке что-нибудь вскочит. И зубы испортятся.

– Придумаем что-нибудь. А пока ешь что даю. Ты же в читальный зал собралась. Информации много будет.

Я со вздохом взяла пару леденцов.

– А проглотить их можно? Как таблетку.

Я люблю сладкое, но когда приходится что-то делать по необходимости, то протест моего организма обеспечен.

– В принципе можно, но лучше рассосать, быстрее подействует.

– Дэн, а могу я просто просматривать книги? Ну посмотреть на страницу и переворачивать?

– Можешь, но ты их так и запомнишь, вид страницы в целом. Если тебя при использовании этих знаний такое устроит, то пожалуйста. Если же ты хочешь, чтобы что-то прочно улеглось у тебя в голове, нужно читать и усваивать информацию сознательно. И еще. Не устраивай свалку в знаниях. Постарайся систематизировать все, что читаешь. Иначе потом долго придется выискивать в голове нужную книгу.

– Как в библиотеке?

– Вот-вот. Если ты собираешься много читать, а ты собираешься, это по твоим блестящим глазам видно, то заведи в голове каталог.

– Хм, а это идея. Только я не карточки заведу, а файловую систему, – расплылась я в улыбке, представив компьютер у себя в голове.

– Файловую систему?

– Ага, потом покажу тебе компьютер, оценишь достижения нашей техники.

В библиотеке мы разошлись. Я пошла в читальный зал, где собиралась сидеть до закрытия, а Дэн уверенно направился на третий этаж, где располагался редкий фонд. Друг друга решили не ждать, потому что мне все равно потом к Ольге ехать, а встретиться дома вечером.

Просидев три часа в читалке, я была готова к предстоящему семинару как никогда. Пролистывая книги, просто запоминала все подряд, а если встречала что-то по теме, то вдумчиво читала, следуя совету Дэна. Что ж, первые файлики на моем жестком диске уже есть. Я удовлетворенно потянулась и встала из-за стола. Тетрадь мне не пригодилась – ни строчки в ней я не записала. Удивленная библиотекарша все время кидала на меня подозрительные взгляды: мол, сидит книжки листает, ничего не записывает, копии не заказала, но при этом довольная донельзя. Я сдала книги и с чувством выполненного долга направилась в гардероб. Впереди мелькнула спина Дэна. Хотела окликнуть его, но вдруг увидела рядом с ним девушку. Я приостановилась, чтобы полюбоваться на эту картинку. Парочка оживленно о чем-то разговаривала, и парень искренне улыбался. Спокойно, Маша, не вмешивайся. Я закусила губу и застыла на месте, хотя больше всего мне хотелось догнать нахалов и убить обоих на месте. Руки задрожали. Вот сволочь! За три часа склеил какую-то… тварь. И только сознание того, что я на этого парня не имею никаких прав, удержало меня на месте. Слезы были готовы брызнуть из глаз, но тут меня похлопали сзади по плечу:

– Маша, привет. – На меня смотрела однокурсница из моей заочной группы.

– А, Света, привет.

– Как подготовка к сессии. Все контрольные сдала?

– Да нет. А ты?

Честно говоря, в этот момент мне было глубоко наплевать на Светку, ее контрольные и сессию вообще. В душе кипела обида, злость и еще что-то, чего я сразу не поняла. Однокурсница говорила, а я лишь поддакивала, пытаясь найти глазами Дэна. Вон он, уже у выхода. Девушка рядом с ним, мило улыбаясь, подошла к охране и что-то отдала. Ключ. Так это библиотекарша. Потом они вместе вышли. Я перевела взгляд на Светку, которая озабоченно смотрела на меня:

– Маш, тебе плохо, что ли? Я тебя зову-зову…

– Да не, нормально. Переутомилась, долго в читалке просидела.

Голова и впрямь кружилась. Я достала из кармана леденцы в маленьком бумажном пакетике, которые Дэн оставил мне на прощание. Злость всколыхнулась с новой силой. Надо же, какой заботливый, конфетками меня кормит!

– Пошли, Маш, хоть до остановки вместе дойдем, а то ты бледная какая-то.

– Погоди, я сейчас, вот номерок, шубу мою возьми пока.

Я сунула номерок Светке, а сама пулей кинулась в туалет, раскрыла пакетик и высыпала его содержимое в унитаз. Потом посмотрела и кинула вслед сам пакет. Дернула за свисающий шнур и пошла на выход. Светка ждала меня возле гардероба:

– Тебе куда?

Я задумалась. Ехать к Ольге уже не хотелось, но домой возвращаться хотелось еще меньше. Дэна там явно нет. А может, наоборот, это как раз тот случай, когда мне надо сходить к кому-то в гости. Ну почему все мужики такие?

– К подруге собралась, давно не виделись.

– Далеко ехать-то?

Я вспомнила адрес, сообщенный Ольгой:

– Да нет, три остановки всего. Даже пешком можно.

– Не ходи пешком, холодно и темно уже. Пошли на остановку.

Я согласно кивнула. Хотя мне по фигу сейчас, куда и как идти. Иду и ладно. Картина сладкой парочки застилала глаза.

В сумке запищал телефон. Наверное, Ольга. Не глядя, приложила к уху:

– Да!

– Маша, это ты? – Мужской голос.

– Я, а кто это?

– Да это Миша. Ты к Ольге едешь?

– Мишка? Рада тебя слышать! А ты где?

– Я думаю, ехать ли. Если тебя не будет, то и мне там делать нечего.

– Миш, я еду. К остановке подхожу. Тут недалеко. Так что давай лётом.

– Ну если так, то я выхожу, – обрадовался Мишкин голос. – До встречи.

– Ага.

Я аккуратно положила телефон в сумочку и улыбнулась. На душе потеплело. Плевать мне на короля, пусть хоть загуляется. Я сама еду к друзьям и вернуться постараюсь как можно позже. А при такой встрече, как намечается у нас, это может быть и утром. Жалко, денег у меня с собой мало, а то бы прямо сейчас бутылку купила. Ладно, бутылку можно вместе сообразить, лучше возьму что-нибудь к чаю. Я обернулась к Светке, тихо шедшей рядом. Та улыбнулась:

– Ну вот, ожила. А то как привидение была.

– Все уже в порядке, – улыбнулась я в ответ.

На остановке села в первый попавшийся автобус. Тут доехать всего ничего, любой подойдет.