Читать книгу Это – чёртов рок-н-ролл - Ксения Соломко - Страница 2

Поиск новой группы был делом непростым, и пока что я зарабатывала тем, что записывала рекламу, была сессионной вокалисткой и участвовала в нескольких коллаборациях благодаря прежним связям, не переставая писать песни в стол на будущее, как я делала уже много лет.

Мне было страшно остановиться. Мысль о том, как быстро в шоу-бизнесе забывают и заменяют людей, заставляла меня суетиться, как бешеную белку в колесе, когда появлялась подходящая возможность сделать что-то для моей карьеры. Мне относительно повезло, что моей любовью и работой был рок, где возраст определяет тебя не так сильно, как, например, в поп-музыке. Эту светлую мысль я озвучила Даррелу Льюису, талантливому продюсеру и своему другу. Даррел охотно согласился со мной, добавив, что иногда даже необходимо лишних пять, а лучше десять лет поторчать, попить и потрястись в гастрольных автобусах, чтобы обрести нужный налёт рок-н-ролла.

Ахахах, Даррел. Да уж.

Я знала, что собирать группу дело очень муторное. Хороших музыкантов много, но найти среди них смотрящих в одну сторону людей безумно сложно. Но я всё равно должна была это сделать.

Даррел уговорил меня попробовать перебраться в Сиэтл, где он сам жил и работал в своей Saint Sound Studio. Я сняла небольшую квартирку в районе Капитолийский холм и вплотную занялась своим проектом.

В самом районе существовала большая арт-тусовка, плюс в помощь мне были многочисленные сообщества в Интернете, где музыканты ищут друг друга, и можно сэкономить время поиска товарищей по творчеству. И всё же я убила на знакомства и прослушивания почти год, зато нашла здесь же группу из сессионных музыкантов, которые играли своим составом уже четыре года. Ребята отлично звучали вместе и сходились со мной в том, какую музыку мы хотим делать. Достаточно быстро мы решили между собой все вопросы и нашли подходящее место для репетиций. Разогревшись на парочке хитов, мы вскоре перешли к собственным песням.

Они были в порядке: гитарист Дерек и ударник Сэмми – лучшие друзья, молодые, весёлые и простые парни, страстно любящие рок, как и я. Мы всё время прикалывались и травили рокерские байки. Рик, старше меня на пару лет, напротив, был очень серьёзным, все его шутки были словно топором нарублены. Немного космический, как и все клавишники, он испытывал тёплые чувства только к своему Roland'у.

Пять раз в неделю мы встречались в арендованной репетиционной и играли, играли, играли, постепенно накапливая материал. Попутно мы думали над названием нашего проекта и в конце концов остановились на The Prop (в значении "реквизит").

Я была счастлива, всё наконец складывалось так, как я хотела. И это острое, близкое к эйфории чувство, – знаете, когда всё только начинается, – ещё больше подстёгивало меня. Я готова была раствориться в миксе непрерывной работы: снова репетировать, готовить промо материалы, записываться в студии. Мы работали так продуктивно, что уже через год выпустили дебютный альбом на студии Даррела, который увидел в нас перспективу. Журнал Kerrang! даже взял у нас интервью по поводу выхода альбома как у громко заявившего о себе новичка рок-сцены. Сегодня, конечно, я вижу некоторые слабые места этого альбома, но всё же это была неплохая работа с грамотным продюсированием. Мы создали добротный сплав хеви-метала и хард-рока, который то лился подобно растопленной стали, то дробно звенел слитком, высекая искры. А клавишные партии Рика придавали ему немного олдовое звучание, словно наш винил положили в конверт от Deep Purple или Led Zeppelin.

Это был две тысячи семнадцатый год, когда мир потерял Чака Берри, Криса Корнелла, Честера Беннингтона, и мы посвятили свою пластинку им. Я до сих пор считаю, что это было лучшее решение и хотя бы ради этого стоило собрать The Prop.

Потому что потом всё снова полетело к чертям.

В воскресенье мне позвонил Дерек.

– Привет, Вал.

– Привет, Дерек, как дела?

– Плохие новости, сестрёнка, – голос в трубке был расстроенным. – Сэмми ночью попал в аварию.

– Живой? – спросила я, чувствуя, как холодеет всё внутри, и машинально нашаривая на столе пачку сигарет и зажигалку.

– Да, – ответил Дерек, и мои внутренности сделали радостное сальто. Я закурила и с силой выдохнула.

– Но он в тяжёлом состоянии. Я сейчас собираюсь к нему в больницу, его семья уже там. Ты не заберёшь меня? – Дерек был безлошадным.

– Конечно, дружище, сейчас заеду.

Сэмми сильно помяло, хотя врачи сказали, что ему повезло и жизнь его вне опасности. Но прямо сейчас он лежал со спицами в руке, ему предстояло долго восстанавливаться и заново учиться играть. О репетициях и выступлениях в ближайшее время можно было забыть. Вдобавок к этому Дерек наотрез отказывался играть с другим ударником. После напряжённого года он очень боялся потерять ещё и Сэмми, и мне надо было как-то его убедить.

Но на следующей неделе ко мне приехал Рик. Я сварила нам кофе, пока он истекал слюной возле моей виниловой коллекции.

– Слушай, Валери, – начал он, когда мы сели на диван, – хочу тебе кое-что предложить. Если честно, давно уже хотел это сделать, всё никак не мог выбрать момент, но теперь…

Моя интуиция крепко пнула меня куда-то в область желудка.

– Давай продолжим наш проект сами? Без Сэмми и Дерека.

– Рик, какого лешего вообще? – возмутилась я, отставляя чашку. – Это наше общее дело. С чего ты это решил?

– Ну, учитывая обстоятельства, не думаю, что мы будем работать как прежде. Нам нужно всё поменять, иначе The Prop не выживет. А с тобой, – он оживился, – мы бы такое замутили! У меня столько идей!

Я опешила. Я не милашка и бываю резка с людьми. Особенно когда они меня бесят. Поэтому сейчас мне пришлось тщательно подбирать слова для Рика.

– Рик, я целый год потратила только на то, чтобы найти вас. Ты сам с парнями уже пять лет играешь, и хочешь бросить их за борт? Вместо Сэмми возьмём временного драммера, продолжим репетиции. Я не хочу сдаваться!

Рик сделал кислое лицо.

– Это просто разумное решение, Валери. Не сможем мы продолжать с временным ударником, Дерек сейчас тоже никуда не годится. Это будет полная ерунда. Сама понимаешь, мы теперь должны рассчитывать только на себя. Продолжать, пока мы на волне.

То, что Рик говорил, не было бредом – клавишник и вокалист запросто могли заниматься собственным проектом. Но не мы с Риком. Как бы он ни был прав насчёт The Prop. Я знала, что для меня это не вариант.

Помолчав, я мрачно спросила:

– Значит, ты в любом случае уйдёшь? Вне зависимости от моего ответа?

– Уйду. Я же говорю, Дерек и Сэмми…

Я замахала на него руками.

– Всё, Рик. Я услышала всё, что мне нужно.

– И твой ответ?

– Нет.

– Хм. Если вдруг передумаешь, позвони.

Он ушёл, и я набрала Дерека, а сама думала, что не перезвонила бы Рику, даже будь он последним клавишником на планете.