Читать книгу Кошки-Посланники. Я стану твоим котом. Полуфантастическая сага о кошках в записках домашнего кота - Ксения Ус - Страница 4

В Санкт-Петербурге нас временно приютили ее родственники. В гостях меня ждал приятный сюрприз – белоснежный Неофит. Мы сразу подружились. Мой новый знакомый, как и я, уже много раз бывал в земном настоящем, но до сих пор так и не стал Мастером.

***

На Земле численность всех четырех групп кошачьих зависит от человека. Переход от Неофита к Мастеру достаточно прост, но требует много времени – десять-пятнадцать лет. Иногда на это уходит вся жизнь кошки. Обычно забота о домашнем питомце сводится к шести стандартам: приучить, покормить, поиграть, убрать, приласкать и, если понадобится, полечить. Чтобы кошка стала Мастером, необходим седьмой обучающий элемент – разговор, ежедневная с ней беседа.

Вечером, после ужина, я забирался к ней на колени, устраивался поудобнее и заглядывал ей в глаза. Она с удовольствием откликалась на мой призыв – расчесывала мою шерстку и заводила приятный разговор. Мы беседовали о разном…

У меня, как и у всех моих сородичей, превосходно развит музыкальный слух. Собирая знакомые звуки в слова, я прислушиваюсь к тембру голоса, его оттенкам и интонациям. Мне нравится спокойное, мелодичное произношение. Высокие звуки меня раздражают, а громкие и резкие пугают – срабатывает стрессовый рефлекс: спрятаться, убежать.

Мы беседовали о всяких житейских мелочах, обсуждали прошедший день, строили планы на завтра и вместе беспокоились о природных буднях за окном. Я узнавал о суетливых белых мухах за холодным окном зимы, запоминал, как звучит осень на мокром окне, охотился на разнокрылые весенние окна и предвкушал прогулку за безмятежными красками окон летних. День за днем я учился продлевать наши беседы – громко урчал и усложнял характер урчания переменными частотами.

У нее всегда находились приятные слова для меня. Некоторые из них мне особенно нравились: хороший мой, умница, красавец, серебряное солнышко, мой ласковый и нежный зверь…

Мои сородичи, лишенные каждодневного общения с человеком, никогда не достигнут статуса Мастера, потому что их способность учиться останется невостребованной.

Все кошки из Домашней группы знают наизусть Эпизод восемьсот четвертый:

Кошки-Посланники, помните о своей Миссии на Земле.

Стремитесь к общению с человеком.

Разговаривайте с ним всякий раз.

Земной день начинайте и заканчивайте диалогом.

Намотайте на ус: беседы с человеком – это путь к Мастеру.

Наше Предначертание.

Эпизод восемьсот четвертый.

Раздел «Миссия – Кот»

***

У белоснежного Неофита – на Земле он получил имя Барсик – так же, как и у меня, нет чистокровного породистого происхождения. Природа наделила его длинной, шелковистой и белой, как снег, шубкой с плотным подшерстком. К его славной, чуть приплюснутой мордочке, наследуемой от одного из родителей, прилипло легкое удивление с оттенком недоверия. А крупные круглые глаза цвета желто-коричневого янтаря, как мне казалось, довершали образ наблюдательного кота-мечтателя.

Мой белоснежный друг, хоть по природе и вальяжный, охотно выдумывал игры и приглашал поучаствовать в них членов своей семьи. Как опытный хищник, Барсик обычно сидел в засаде под вешалкой в коридоре, толсто облепленной куртками и пальто. Он выслеживал ходящие туда-сюда ноги. Внезапность и быстрота реакции домашнего хищника всегда заставали «жертву» врасплох. Нападающий путал следы – пускался в бега, простодушно призывая ноги продолжить игру. Поцарапанным ногам не нравилась фантазия Барсика и придуманная им игра заканчивалась, не успев начаться.

Изобретательный и упорный в достижении своих целей, юный Неофит часто попадал впросак. Показывая мне свои лучшие шедевры – расцарапанные обои и разодранные мягкие бока дивана, – Барсик задумался над тем, что, возможно, ему стоит изменить угол наклона когтей левой лапы, а правой забирать немного повыше. «Я пока разобрался не во всех интонациях людей, но, думаю, этот прием поможет мне изучить многие их оттенки», – пояснил он, смешно наморщив нос. Когда мы встретились, Барсику исполнилось два года. Он не терял надежды стать Мастером.

Коммунальная квартира, в которой Барсик жил со своей семьей, находилась в старинном доме. Дом давно отметил столетний юбилей. Его деревянные балки со временем покосились и придали наклон паркетным полам. Я с удивлением обнаружил, что старые полы несдержанно болтливы. В самых затертых местах, где половицы звучали особенно громко, я вступал с ними в разговор: имитируя игру с мышкой, перекрестными движениями передних лап заставлял паркет трещать с удвоенной силой.

«Скрип-скрип, – в мои цепкие лапы попалась одна, нет, уже целых пять говорливых мышек. – Скрип-скрип-скрип, – на моем хвосте повисли с десяток маленьких мышат, за которыми я безуспешно гоняюсь, нарезая круги то по часовой, то против часовой стрелки. – Скрип-скрип-скрип-скрип, – запутавшись в собственном хвосте и неуловимых мышатах, я капитулирую – валюсь на бок и отползаю в более тихое место. – Скрип, – издевательски бросают вслед половицы, требуя продолжения».

Я не ведусь на провокацию болтливого паркета, а беру пример с Барсика, которому «скрипы…», как он выразился, «…до одной лампочки». Как и положено домашним котам, мы носимся по диванам – из комнаты в комнату.

– Это запретная дверь. Она ведет в длинный коридор, – пояснил белоснежный Неофит, когда я не рассчитал траекторию и налетел на что-то белое прочное, деревянное, украшенное витражами. – За ней есть еще одиннадцать похожих дверей, к двум из них мне приближаться категорически запрещено.

– Ты выходил на запретную территорию? – робко полюбопытствовал я.

– И не один раз, – заважничал Барсик и, чуть помедлив, задал мне непонятный вопрос:

– Тебе когда-нибудь удавалось продвинуться дальше собственного носа?

Я в замешательстве уставился на широкий, слегка вздернутый нос своего нового друга.

– Думаю, ты еще слишком мал и никогда не слышал человеческого – «дальше собственного носа не продвинешься», – догадался Барсик. – Но можешь не искать подсказку на моем носу. Я уверен, что люди ошибаются. За этой дверью живут доказательства. Завтра я снова попробую отыскать их. Могу взять тебя с собой, – предложил он и заговорщически подмигнул янтарным глазом.

Мой маленький хвостик заелозил по полу – я еще ни разу не нарушил ни одного запрета.

– Первая запретная дверь всегда волнительна, – просветил меня догадливый Барсик. – Она и манит, и отталкивает, рождает много сомнений. Но не переживай, все выходят и ты выйдешь.

Я посмотрел на запретную дверь. Огромная, белая, она скорее отталкивала меня, чем манила. Полизав ушибленное место, я тихо вздохнул: «Нет, завтра точно не выйду…»

– Клин клином вышибают, – прервал мои мысли Барсик. Он снова говорил загадками. На мой немой вопрос Барсик пояснил:

– Это из «человеческого». Если очень постараешься, сможешь и перебороть себя, и выйти, и убедиться, что запретная дверь не такая уж и запретная.

Вечер подкрался незаметно, а эмоции невероятно длинного дня, насыщенного поворотными событиями в моей судьбе, все еще переполняли меня. Я игриво прыгал по кровати, прятался в мягких складках одеяла и воображал себя опытным ловчим, как вдруг услышал ее спокойный голос с ласковыми нотками. Моя шаловливость вмиг приобрела размеры творожной крупинки, я плюхнулся на ее подушку и моментально провалился в царство котячьего сна.