Читать книгу Что случилось с секретарём Ким? Книга 2 - Кён Юн Чон - Страница 6

– Сон Ён, почему ты не спишь?

В гостиничном номере, где был выключен свет, полностью обнажённая девушка встала с кровати и, почёсывая растрёпанную голову, подошла к окну. Она присела на подлокотник кресла, в котором расположился Сон Ён и крепко прижала его голову с своей груди.

– Ты так и не ложилась? Тебя что-то тревожит?

Девушка вскользь взглянула на ноутбук, стоявший на столе в комнате. Она предположила, что Сон Ён работал над своей новой книгой, но на экране светился лишь пустой белый лист. Курсор одиноко мигал, изо всех сил пытаясь привлечь к себе внимание, но похоже к клавиатуре так никто и не притронулся.

Оторвав голову от пышных форм девушки, Сон Ён снова отвернулся к окну. Сквозь шторы проглядывалось голубое свечение рассвета.

– Назови мне место, которое пришло тебе в голову прямо сейчас.

Услышав столь неожиданную просьбу, девушка удивленно уставилась на него, но рассеянный взгляд Сон Ёна продолжал смотреть куда-то в пустоту. Казалось, что мысленно он находится где-то далеко отсюда.

– Хм… Место, которое первым пришло в голову…

Немного поразмыслив, она ответила:

– Бабушкин дом?

– И где он находится?

– Да так… в обычной деревеньке.

– А что вокруг этого дома? Опиши.

Тихонько посмеявшись над необычными вопросами, девушка послушно начала рассказывать:

– Сейчас там построили дорогу, но раньше рядом с нашим забором протекал небольшой ручеёк. И если припарковать машину между забором и этим ручьём, то возникали проблемы, так как остальным машинам было невозможно проехать. Поэтому, когда папа даже ненадолго заезжал домой, чтобы пообедать, ему приходилось несколько раз выбегать на разъярённые гудки автомобилей, чтобы отставить свою машину в сторону. Ещё у нас был маленький дворик, где росли два каштановых дерева. А за домом был небольшой огород, где можно было прямо с грядки срывать огурцы и помидоры, которые выращивала бабушка. Ох, как она ругалась, когда мы делали это без её спроса, ха-ха! А! Чуть не забыла про вишенку на торте! Уличный туалет! Да-да, ты не ослышался! Там всегда было так темно и страшно, знал бы ты сколько усилий я прикладывала, чтобы ненароком не заглянуть в ту зловонную дыру в земле. Мне казалось, что оттуда вот-вот высунется рука и спросит страшным голосом: «Тебе какую туалетную бумагу? Синюю или красную?»

Она так громко захохотала, что от столь раскатистого смеха её роскошный бюст начал то подниматься, то опускаться. Сон Ён безучастно взглянул на её белоснежную грудь, а затем, словно с трудом выдавив слова, спросил:

– А в самом доме твоей бабушки? Что было там?

– Хм… Две комнаты, деревянная веранда и маленькая кухня сбоку. Это был очень старый дом. Буквально. В самой маленькой комнате всегда сушились какие-то заготовки, например, перцы или коренья. Там всегда так воняло, что я старалась туда не заходить лишний раз. А большая вечно была заставлена всякой всячиной, какого только хлама там не было, ты даже не представляешь! Да, наша бабушка никогда не была особо аккуратной. Ещё в той комнате был один шкаф, справа от него окно, а слева традиционные раздвижные двери с заклеенными стёклами. А рядом с ними стоял телефон с пятном от краски, за ним же на стене огромными цифрами был написан наш домашний номер. Что же ещё там было? Помню, что на стене висел календарь, который нам бесплатно подарили в храме. А возле него была приклеена куча наших старых семейных фотографий. Так и вижу перед глазами красное шерстяное одеяло, пропитанное запахом бабушки, выпуклый телевизор с треснутым экраном, разбитое радио…

«Я даже ни разу там не был. Но после её рассказа этот дом так и стоит у меня перед глазами как наяву», – подумал Сон Ён.

Голос Ми Со вновь прозвучал у него в голове.

– Просто подумайте, вы же просто подстраиваете свои воспоминания под чужие рассказы.

«Я не помню ни обстановку в том доме, ни о том, что тогда произошло. В голове ни единого воспоминания об этом. Но почему я так отчётливо помню сам переулок и вид дома снаружи? Я так и вижу в голове его образ. Затхлый запах в застоявшемся воздухе, калитка с облупленным слоем краски. Помню, как смотрел во двор, приложившись головой к прутьям забора, походившим на тюремную решётку. Даже, как ледяные прикосновения железа к моему лбу и ладоням пронизывали тело аж до самого позвоночника. Как так? Почему я отчётливо помню дом только снаружи? Словно кто-то топором вырубил целый кусок из моей памяти. А может… А может я никогда и не был внутри?»

Как только эта мысль закралась Сон Ёну в голову, в его подсознании отдаленно зазвучали голоса.

– Дяденька, это тот самый дом?

– Да, молодой господин.

– Сон Хён и правда… Правда был заперт там?

– Да. Я ведь уже говорил.

– Из-за меня… Из-за того, что я бросил его в тот день… Из-за этого он…

– Господин, перестаньте упрямиться и пройдёмте обратно к машине. Если госпожа Чхве узнает, что я со-

гласился тайком вас сюда привезти, у нас могут возникнуть большие проблемы…

Жёлтая полицейская лента, ограждавшая путь к старой чёрной калитке вспыхнула яркой вспышкой перед глазами Сон Ёна, и его голова чуть не раскололась от внезапного приступа боли.

– А-а-а!

– Дорогой, что с тобой? Что-то болит?

– А-а-а! – продолжал кричать во всё горло Сон Ён.

Он упал на пол и судорожно схватился за волосы. Казалось, что в его подсознании крепкая защитная стена дала трещину. И сквозь неё плавно начали пробиваться отголоски воспоминаний и уже позабытые голоса.

– А-а-а! Что я…! Что я наделал!

Перед главным входом в десятиэтажное здание висела разноцветная вывеска с надписью: «Образовательный Центр – Дерево Мечты Юиль», а у него стояла толпа репортёров, которая окружила главных членов правления «Юиль Групп». И все они ждали одного человека.

Этот образовательный центр был построен специально для того, чтобы здесь могли учиться дети сотрудников компании, и ради этого было выкуплено и отремонтировано одно из зданий рядом с головным офисом.

Здесь подготовили самые лучшие условия для детей, включая детский сад, ледовый каток и даже бассейн. В проект были вложены огромные деньги, большая часть которых была из личного бюджета вице-президента компании.

Когда носы ожидающих на холоде людей уже начали краснеть, перед зданием внезапно появился чёрный уместить на одной строке Фантом, на крыше которого были установлены специальные мигалки, требующие уступить дорогу. Автомобиль припарковался рядом с сопровождающей машиной, в которой ехали телохранители.

Один из членов правления открыл бронированную дверь пассажирского сидения, и толпа наконец увидела главного героя сегодняшнего дня. Ли Ён Джун грациозно вышел из автомобиля, и все взгляды сразу устремились на него.

Как только он появился, все присутствующие мигом уважительно поприветствовали его, а со всех сторон тут же ослепительно засверкали вспышки фотоаппаратов.

Прищурившись от яркого света, Ён Джун лёгким движением руки поправил складки на пиджаке. Но затем, вместо того, чтобы сразу направиться к лестнице и перерезать праздничную ленточку, он задержался и придержал дверь для своей спутницы, которая вышла из машины вслед за ним.

Девушка встала рядом с Ён Джуном: это была Ким Ми Со, знакомая буквально каждому сотруднику компании. Икона секретариата с ангельским терпением и настоящая живая легенда. Та самая Ким Ми Со, которая навсегда закрепила за собой статус лучшего работника «Юиль Групп».

По корпоративному этикету считалось приемлемым, когда секретарь сопровождает своего начальника на деловых ужинах или вечеринках. Но появление Ким Ми Со с Ён Джуном на официальной церемонии открытия выходило за грани привычных норм. Все присутствующие, включая членов правления и обычных сотрудников компании, были крайне удивлены увиденной картине.

– Наденьте перчатки[7].

– Спасибо.

Ми Со достала белые хлопковые перчатки, предназначенные специально для церемонии открытия, и протянув их Ён Джуну, укоризненно шепнула:

– Я же говорила вам, что мне лучше сесть на переднее сиденье. Вы только посмотрите на это.

– И что?

– Да разве эти осуждающие взгляды вокруг вам ни о чём не говорят? Да они же сейчас нас сожгут на месте.

Надев перчатки, Ён Джун огляделся по сторонам и многозначительно усмехнулся. Словно нарочно, он наклонился к Ми Со, и когда его губы оказались прямо у её уха, многозначительно прошептал:

– Вот пусть и пялятся на здоровье.

Вокруг раздавались оглушительные щелчки бесчисленных фотоаппаратов и ослепляли яркие вспышки, светом которых можно было с лёгкостью озарить весь город. И без того напряжённая атмосфера стала ещё более встревоженной, а растерянные журналисты одновременно принялись с серьёзным видом что-то записывать в свои блокноты.

Не было сомнений, что скоро все печатные издания будут пестрить вызывающими заголовками: «Ли Ён Джун из “Юиль Групп” и его личная секретарша! Шокирующий скандал!», «Незнакомка, появившаяся с Ли Ён Джуном на мероприятии, кто же она на самом деле?», «Кто же это рядом с Ли Ён Джуном? Узнайте правду первыми!»

Ми Со еле-еле смогла собраться с мыслями. «Если об этом узнает наш медиадиректор, мне конец! Он-то и слова не посмеет сказать этому чокнутому, который устроил весь этот переполох! Зато сполна отыграется на мне! – с ужасом подумала она, не находя себе места. – Хотя, что это я переживаю? Я же и так собираюсь уволиться. Разве это не самый лучший момент для ухода? Но как же мне снова написать заявление? От руки? Или напечатать? А может, лучше сразу написать его кровью? Я ведь всё равно сейчас умру-у-у!!!»

– Что стоишь? Следуй за мной.

От привычной широкой улыбки Ми Со не осталось и следа, и она с крайне неловкой и печальной гримасой на лице последовала за ним.

– Что это с тобой? Ты не на похоронах. Улыбнись! Немедленно!

В любой другой день девушка улыбнулась бы через силу, даже если для этого ей пришлось бы приложить неимоверные усилия. Но только не сегодня. Сейчас её лицо выглядело так, будто она вот-вот расплачется.

Торжественно перерезав ленту и сделав памятные снимки на фоне главного входа, вице-президент и остальные члены правления плавно переместились в сам образовательный центр, чтобы проверить там внутреннюю обстановку. Оказавшись в неуютном вестибюле, Ён Джун недовольно огляделся.

Даже самые догадливые подчинённые были в смятении, не в силах понять по какой причине в них сейчас полетят гром и молнии. Ми Со же тем временем беспокойно следила за каждым изменением на его лице, и даже для неё последовавшие за этим слова Ён Джуна оказались полной неожиданностью.

– Что касается вон той стены.

– Слушаю вас.

– Разве она не кажется слишком пустой? Как насчёт того, чтобы повесить там мой портрет? Моё неотразимое лицо уж получше этих скучнейших картин, написанных маслом. Ты так не считаешь?

– Вице-президент, вы невероятны!

– Правда же? Здорово я придумал?

– Ваше чувство юмора как всегда на высоте. У меня сейчас живот лопнет от смеха.

– Вообще-то это не шутка.

– Нет, скажите, что вы пошутили! Умоляю…

– А ты против этого?

Ми Со опешила, так как из-за событий, происходивших в последнее время, уже успела позабыть о некоторых особенностях характера Ён Джуна. Немного поразмыслив, она широко улыбнулась и укоризненно заявила:

– Простите, но данный центр – детское учреждение. Так что повесить здесь ваш портрет будет не самой лучшей затеей.

– Почему?

Ми Со была не в силах совладать с его самоуверенностью, так как уж точно не могла спросить у него: «Что дети смогут узнать нового, глядя на ваш гигантский портрет во всю стену?» Поэтому, когда один из организаторов позвал их пройти дальше, она с радостью поспешила за ним, удачно сменив тему разговора.

– Мне любопытно, а каким вы были, когда ходили в детский сад?

– А что там интересного? У меня была жизнь как жизнь. Такая же, как и у всех.

– Да ну, одинаковая? И в каких же аспектах?

– Хм, ну, я тогда уже умел писать и читать. Мои английский и французский были примерно на начальном уровне, насколько я помню. Когда мне становилось скучно играть на пианино или скрипке, я иногда посещал занятия по гольфу или верховой езде. А когда оставалось свободное время, играл с отцом в бадук. Скажем так, в то время у меня был довольно загруженный график.

– Стесняюсь спросить, а зачем тогда вы ходили в садик?

– Дома сидеть целыми днями – это же скучно!

– А-а-а, вот оно что. Значит, это было для вас чем-то вроде хобби.

– А разве не у всех так?

– Да-да, конечно-конечно. У всех. Действительно, как вы и сказали, у вас была жизнь как жизнь, как и у остальных детей.

Ми Со поддакивала, хотя изо всех сил старалась скрыть своё недовольство. Глядя на неё, Ён Джун с интересом спросил:

– А у тебя как прошли эти годы?

Девушка задумалась. Она хотела ответить: «Ну, меня каждый день хвалили, что я хорошо умею раскрашивать раскраски, не выходя за линии. И ещё у меня хорошо получалось вырезать ножницами фигурки».

– Ничего особенного. Всё ровно, как и у вас, – с безразличным видом ответила она.

– Всегда знал, что мы идеально подходим друг другу, – довольно улыбнулся Ён Джун.

Ми Со мечтала, чтобы прямо сейчас он провалился сквозь землю, но, глядя на то, как он улыбается, сверкая своими белоснежными ровными зубами, она не могла не признать его неимоверное обаяние. Сердце девушки бешено застучало в груди. Она заметила, что в последнее время у неё часто появлялись бабочки в животе, стоило ей только взглянуть на него.

– На втором этаже располагается детский сад. Деревянные паркетные доски и мебель полностью изготовлены из лучшего натурального массива из лесных просторов Кореи. Мы выбрали самые лучшие материалы, как вы и приказывали, – сказал вице-президенту директор центра, который также сопровождал их.

Выслушав это, Ён Джун обошёл помещение, тщательно разглядывая каждый уголок.

– Я считаю, что в мире есть только две вещи, на которых ни в коем случае нельзя экономить. Первое – это траты на себя. И второе – подрастающее поколение.

– Ах… Д-да…

– Поэтому нужно обеспечить наших детей самыми лучшими учебниками и самой полезной едой. Ведь это тоже своего рода инвестиция.

– Конечно-конечно. Можете даже не волноваться об этом.

Ён Джун начал беседовать с директорами и их заместителями, а Ми Со тем временем решила выйти и спокойно осмотреться.

Благодаря солнечному свету, который проникал сквозь просторные окна, рисунки на светлых стенах были видны ещё более отчётливо. Они были нарочно нарисованы немного неряшливо, чтобы создать впечатление того, что их нарисовали дети. На одной из стен красовалось зелёное поле, где мило расположились насекомые разных видов.

Пока Ми Со шла по длинному коридору, следуя за бабочками, муравьями и кузнечиками, из динамиков, расставленных по центру, заиграла жизнерадостная детская песенка.

«Бабочка, бабочка, лети ко мне…» – сама того не замечая, подпевала себе под нос девушка.

Ноги привели её к одной из аудиторий, и тут внезапно она остановилась.

Рисунки на стенах прервались возле дверей в класс, и последним было изображение большого дерева с пушистой ярко-зелёной листвой. Его ветки раскинулись широко по сторонам, а на одной из них что-то висело. Паук!