Читать книгу Бессердечные изгои. Бесчувственный Казанова - Л. Дж. Шэн - Страница 6

Я добрался до главного офиса WNT на метро и сумел при этом не дышать от волнения в чужой бумажный пакет из «Макдоналдса», что для меня большая победа.

Я не похож на своих друзей Кристиана и Арсена, которых вечно заводили беспорядочные конфликты. Эти двое могли устроить драку даже в пустой комнате. Неприязнь была их страстью.

Сойдя на 34-й улице, я вошел в приемную WNT. Меня поприветствовала жизнерадостная секретарша.

– Добро пожаловать в новостную корпорацию WNT! Чем могу вам помочь?

Можешь меня убить. Доплачу, если сделаешь все быстро.

– Я пришел к… – Делии? Давине? Дилейни? – Помощнице Гретхен Битти.

– К которой? У нее их шесть.

Шесть? Грет нужно больше обслуживания, чем «Диснею». Но меня это не удивило.

– К британке, которая похожа на сексуальную монашку. – Я оперся бедром о стойку, нетерпеливо дергая ногой.

– На сексуальную монашку? – Женщина склонила голову, явно сбитая с толку. Я иногда забывал, что большинство людей не черпали аналогии и культурные отсылки из интернета.

– Ну, знаете, одевается консервативно, носит каблуки и все такое прочее. У нее красивые… – Я поднес ладони к груди, изображая, будто взвешиваю арбузы. Опа. Опять я за свое. В этом весь я. – Хм, волосы.

И я не соврал. Вспомнил, что у нее были блестящие волосы, потому что задумался, как бы они выглядели, намотанными на мой кулак.

– Какого цвета? – Секретарша прищурилась.

– А? – В мыслях пронеслись воспоминания о впечатляющем бюсте британки. Она и впрямь красотка и воплощала шикарный европейский образ как никто другой. Жаль, что у нее такой характер.

– Ее волосы, сэр.

– О. Коричневые. Такого интересного оттенка коричневого. Как… – Не говори «дерьмо». – Грязь.

И хотя мне не грозило отнять у Пабло Неруды титул короля романтической поэзии, Энола Холмс[6] все же сумела догадаться.

– Это Дафна. – Дафна! Так и знал, что имя на букву «д». – Я сообщу, что вы пришли. Как мне вас представить?

Парень, который переспал с ее начальницей у нее на глазах, а потом оскорбил ее саму. Дважды. После отклонил ее предложение о браке. Вот мое фото без штанов, если ей вдруг надо освежить память.

– Риггс. – Я прокашлялся. – Риггс Бейтс.

Я ждал, пока секретарша свяжется с Дафной по многоканальному телефону. После короткого звонка она отправила меня на тридцатый этаж. Женщина, которая ждала возле лифта и представилась четвертой помощницей Гретхен, проводила меня в кабинет Дафны. Там я и обнаружил, как девушка, которую я собирался сделать своей невестой, раскрашивает дорожный конус красной пальчиковой краской, стоя при этом в обувной коробке из-под кроксов. Она кричала в телефон, который прижимала плечом к уху.

– Да я, черт подери, в курсе, Чарли! Не нужно каждую неделю толкать отеческие мотивационные речи. Мне бы самой хотелось сказать Гретхен, чтобы засунула свои замашки себе в за…

Что еще за Чарли? Не важно. Мне доставляло необъяснимое удовольствие видеть ее такой. Я знал таких, как она. Помешанная на своих ненаглядных волосах, дорогих туфлях и дизайнерских платьях. Вероятно, искусство для нее – это контуринг лица.

Я вошел в ее кабинет, прислонился к двери и ухмыльнулся. Она не подняла взгляда, поглощенная своим занятием.

– …боюсь, сегодня вечером не смогу встретиться и выпить. Пропусти за меня пинту…

Нисколько не удивившись тому, что ее близким нужен алкоголь, чтобы дожить до следующего дня, я решил обозначить свое присутствие и поскорее со всем покончить.

– Выглядит… – Почти так же дико, как и твое поведение вчерашней ночью. – Терапевтично.

Дафна подняла голову, комично приоткрыв рот.

– А. Это ты. – Она скривила губы в отвращении и бросила телефон на стол. – Кабинет Гретхен дальше по коридору.

Она решила, что я пришел к Гретхен. А ведь я уже почти забыл о ее существовании.

– Ставишь мировой рекорд за самую причудливую гору мусора? – спросил я, чтобы завязать приятную беседу.

Дафна не отрывала взгляда от небольшого конуса из папье-маше коричневого цвета, который держала в руках. Она высунула кончик языка из уголка рта.

– Делаю диораму для научного проекта Лирик. Она захотела действующий вулкан.

– Кто такая Лирик?

– Ребенок твоей любовницы, подлюга. – Она присела на корточки, чтобы взять еще красной краски.

– Ребенок Грет? – Я оттолкнулся от двери и неспешно прошел в кабинет. – Разве не она должна этим заниматься?

Судя по убийственному взгляду, которым меня смерила Дафна, я заключил, что семейство Битти очень немногое делало самостоятельно. Учитывая, что у Гретхен шесть помощниц, я бы удивился, если она сама подтирала свой зад. Мэри Поппинс должна быть благодарна, что Гретхен физически не могла перенести на нее свои менструальные спазмы.

Я плюхнулся в ее офисное кресло. На столе были разложены диаграммы со стикерами пастельных оттенков, записи, сделанные до ужаса аккуратным почерком, и мудборд с изображениями особняков в Хэмптонсе и сумок Birkin. Гретхен не шутила. Дафна и правда честолюбива. Я рос среди состоятельных женщин, и по неоправданно дорогому дизайнерскому барахлу сходили с ума только новоиспеченные богачки.

– Я пришел продолжить переговоры. – Я открыл крышку пластикового контейнера на ее столе и заглянул внутрь. Ягоды. Понятно. Похоже, она из числа женщин, которые считали углеводы смертным грехом.

– Тогда заодно займись чем-нибудь полезным и насыпь в эту пустую бутылку соду и красный пищевой краситель. – Она указала подбородком вправо, где стояла картонная коробка с компонентами. – Уксус не добавляй. Его она понесет в школу отдельно.

Я взял пустую бутылку из-под воды и принялся за дело.

– Итак. Уже рассказала кому-нибудь о том, что застукала Гретхен Битти, пока та занималась сексом с каким-то сопляком? – непринужденно поинтересовался я.

Дафна продолжала разукрашивать окровавленный пень, который назвала вулканом.

– Во-первых, считаю, что ты староват, чтобы тебя можно было называть сопляком. «Неудачник», наверное, больше подходит по возрасту.

Именно поэтому тебе и приходится шантажом принуждать людей к браку, милая.

– А отвечая на твой вопрос, я сейчас ищу, где дать интервью по наиболее выгодной цене. – Она расплылась в улыбке, которой под силу заморозить солнце и соседние с ним планеты.

– И как успехи? – Я приподнял бровь.

Дафна сердито посмотрела на обувную коробку, в которой стояла, а потом бросила на меня взгляд, говоривший «угадай с первого раза».

– Давай-ка с этим кончать, я с хорошими новостями. – Я насыпал соду в бутылку через воронку, которую взял у нее со стола.

– Да ну? – Она подняла с пола мокрое полотенце и вытерла руки. – Когда ты делал это в прошлый раз, единственным хорошим моментом оказалось то, что меня чудом не задушила моя начальница. Твоей заслуги в этом, конечно, нет.

– Черт, Поппинс, это был намек с сексуальным подтекстом? – рассмеялся я.

– С натяжкой. – Она нахмурилась, а потом покраснела. – И тут тоже не было сексуального подтекста, так что веди себя прилично.

Боже мой, ее ротик занимательнее, чем у ее начальницы. А он даже не совершает ничего предосудительного.

– Вообще-то я должен кое в чем признаться. – Я приложил руку к сердцу. – Ты убила мне весь настрой.

– Корзинка в знак моего соболезнования уже в пути. – Дафна развязала фартук на талии. Под ним оказалось клетчатое платье длиной до щиколоток, в котором она выглядела как строгая гувернантка, готовая выпороть сироту за то, что попросил еще каши. Заниматься с ней сексом, наверное, так же волнующе, как заполнять ежегодную налоговую декларацию.

– Что было, то было. – Я закрутил крышку на бутылке с содой и убрал ее в коробку. – Послушай, я готов пересмотреть свое решение насчет женитьбы.

Она вылезла из диорамы и отнесла ее к открытому окну, каждым своим движением стремясь обуздать удивление и радость.

– Почему?

– О причинах не беспокойся.

– В чем дело? У тебя неприятности? Ты совершил что-то противозаконное? – взвешено и четко спросила она, прислонившись к картотечному шкафу.

– Вообще или в последнее время, что может тебя как-то коснуться?

Она нахмурилась.

– Все вышеперечисленное.

– Я не совершал ничего, что могло бы грозить кому-то из нас неприятностями.

Во всяком случае, в последнее время.

– Ты же знаешь, что я не могу тебе заплатить. – Ее глаза потемнели еще больше. Они имели максимально приближенный к фиолетовому цвету оттенок, какой я только видел у человека. Я боролся с желанием утащить ее к окну, к естественному свету, и сфотографировать их, чтобы посмотреть, как они будут выглядеть в моем объективе.

– Мне не нужны твои деньги.

Она приподняла бровь и медленно окинула меня взглядом. Дафна была беззастенчиво повернута на деньгах, что сильно меня отвращало. Зато нет никакого риска, что мы правда поладим.

– Позволю себе не согласиться.

– Слушай, Поппинс, ты хочешь замуж или нет?

– Нет, – решительно ответила она, а потом спустя мгновение закатила глаза. – Но, боюсь, должна это сделать. Однако сначала хочу, чтобы ты сказал мне, что заставило тебя передумать.

Она явно не оставит этот вопрос, а я не в настроении тратить следующую пару часов на эту свистопляску. К тому же мне нужно поскорее выбраться из ее кабинета. В нем пахнет как в свечной лавке.

– Если тебе так хочется знать, то мне нужна невеста как предлог, чтобы задержаться в Нью-Йорке. Рабочий момент.

– Ах, значит, у тебя есть работа. Поразительно. – Похоже, она удивилась. – Чем занимаешься?

– Я фотограф в журнале Discovery.

Дафна приподняла бровь. Явно ожидала услышать в ответ, что я переправляю через границу контрабанду.

– И чем тебе поможет появление жены?

– Мой босс не сможет на восемь месяцев отправить меня работать на Аляску. По всей видимости, это задание для одинокого человека без обязательств. Мне нужны обязательства. Какой-то багаж. Тут-то и появляешься ты.

Она уставилась на меня с энтузиазмом заключенной, приговоренной к смертной казни.

– Всегда хотела стать для кого-то обузой.

– Если тебе от этого станет легче, уверен, ты уже ею стала.

Дафна простонала, качая головой.

– И как ты себе это представляешь?

Ее враждебность слегка меня возбуждала. Я еще не встречал никого, кто был бы невосприимчив к моему обаянию и внешности, а эту женщину интересовала только высокая мода и мужчины с толстыми кошельками. Знала бы она, что перед ней тот, чье состояние больше стоимости всего этого квартала и всех расположенных в нем магазинов.

– Обозначим ожидания и несколько базовых правил. – Я широко развел руками.

– Правила. – Она, нахмурившись, постучала по подбородку. – Я люблю правила.

– Ни за что бы не подумал.

– А ты грубиян, знаешь ли.

– Ты назвала меня неудачником, – напомнил я.

– А как еще описать мужчину, у которого роман с замужней женщиной?

– Сексуально активный, – невозмутимо ответил я, выставив ладони. – Кстати, так и есть.

– Невероятно. – Она запрокинула голову и закрыла глаза. – Твои правила. Перечисляй, пожалуйста.

– Первое: не влюбляться. Из меня никудышный муж. Парень я неплохой, но верным меня не назовешь. Я с трудом поддерживаю серьезные отношения со своими внутренними органами, что уж говорить про другого человека. И я абсолютно не надежен. Если поженимся, ты должна помнить, что все это для отвода глаз. Я смогу встречаться с другими и путешествовать, сколько пожелаю.

Дафна посмотрела на меня со странным выражением лица, а потом разразилась хриплым, сексуальным смехом.

– Боже милостивый, ты это серьезно. – Она зажала рот ладонью. – Смею вас заверить, мистер Бейтс, мне не грозит вами увлечься.

Эта женщина не пойдет на пользу моему эго. Она уже отвесила мне столько унижений, что стало дурно.

– Напомни, почему я тебе так противен? – Я явно тяготел к острым ощущениям. Может, пора попробовать БДСМ. Готов поспорить, она с удовольствием бы меня отшлепала, стоило только попросить.

– Во-первых, у меня кое-кто есть. И пока ты не спросил – нет, я не могу за него выйти. Во-вторых, даже не будь его… – Она замолчала, расправив плечи. – Не обижайся, но ты не в моем вкусе. Мне нравятся амбициозные, целеустремленные, хорошо одетые мужчины с безупречными манерами и прекрасной родословной.

– То есть ты хочешь выйти за богатого подонка, – перевел я, почесав подбородок. – Знаешь, Дафна, думаю, ты можешь стать моей любимой демократкой.

Она скрестила руки на груди, ее взгляд стал еще более суровым.

– Я не собираюсь отстаивать перед тобой свои моральные принципы.

– Слава богу. – Я закинул ноги на ее стол и откинулся на спинку кресла. – Считаю, что моральные принципы слишком скучны и ограничивают, поэтому их не стоит придерживаться.

Она издала еще один страдальческий вздох.

– Что-то еще?

– Да. – Вовсе нет, но мне нужно было сделать вид, будто я размышлял об этом больше, чем о поездке на метро. – Не проси у меня ни пенни. Денег у меня нет.

– Условия приняты, – сказала она. – Теперь моя очередь.

– Давай, срази меня.

– Ты должен подписать мое прошение о выдаче визы и присутствовать на встречах и собеседованиях в Государственном департаменте США. Обязательно соблюдать все их требования. Я знаю немало людей, которые так и делали.

Проще простого. Если нас поймают, то мне в худшем случае придется заплатить штраф и отправиться на общественные работы, а ее депортируют. В мире и без нас двоих хватало настоящих преступников, которых стоило посадить за решетку.

– Принято. А теперь перейдем к самому интересному. Когда мы разведемся, Дафна?

– Даффи.

– Будь здорова!

– Нет, это мое имя. Все друзья называют меня Даффи. Думаю, тебе тоже стоит.

– Ладно. Когда мы разведемся, Даффи?

– Итак, дело вот в чем. – Она облизнула губы. – На получение грин-карты мне может потребоваться до тридцати шести месяцев…

– Твою мать, три года? – Я поперхнулся. – Разве тебе не должны поставить временный штамп в паспорте или что-то в этом роде?

– Ну да, должны. Но если мы продержимся два года – а это не должно занять больше двадцати четырех месяцев – и докажем, что наш брак настоящий…

Я поднял руку.

– Наш брак не будет настоящим.

– Брось. Все равно они не смогут это выяснить. – Она пренебрежительно махнула рукой. – Подумай об этом. Я могу помочь тебе с чем нужно по работе. – Даффи отошла от шкафа и принялась расхаживать по кабинету, пытаясь придумать еще доводы. – О! – Она остановилась и щелкнула пальцами. – Гретхен упоминала, что у тебя нет жилья. Можешь временно пожить у меня. Холодильник полон и диван вполне удобный.

– Полон этого? – Я поднял контейнер с ягодами. – Нет, спасибо.

– Тебе же нужно где-то спать. – Она нахмурилась.

– Поиски места для ночлега никогда не представляли проблемы. – Я мог купить целый отель, если бы захотел.

– Но зачем просить об одолжении? Тебе сколько? Тридцать восемь? Сорок? – Она оглядела меня с головы до ног.

– Тридцать семь. – От моего эго уже осталась только пыль и далекое воспоминание.

– Точно. – Она вежливо улыбнулась, продемонстрировав потрясающую белозубую улыбку, за которой не крылось ни капли тепла. – Извините.

Я не мог ее понять. Почему она не могла выйти за своего партнера?

Может, он не американец. Кем бы он ни был, мне ни к чему чужой ревнивый ухажер. С другой стороны, раз мы с Даффи это обсуждаем, значит, ему в самом деле наплевать. Я никогда не влюблялся, но оба моих лучших друга были омерзительно и счастливо женаты, поэтому я знал, как выглядит любовь. Если бы Арья или Уинни вдруг решили выйти за других, обоих женихов покромсали бы на кусочки и разметали по всему Нью-Йорку для последующих поисков в стиле «CSI: Место преступления».

Я закинул в рот несколько ягод, кружась в ее кресле, как ребенок.

– Послушай. Давай сначала дождемся твою временную визу. Это даст тебе возможность найти работу, на которой выдадут поручительство. И если наше соглашение выгорит (без обид, но я бы на это не рассчитывал), тогда останемся в браке, пока не получишь грин-карту. Если нет, ты дашь мне развод. Причем поскорее, иначе доложу властям, что ты принудила меня к браку шантажом. Это окончательное предложение.

Казалось, Даффи собиралась возразить, сперва открыла рот, потом неохотно поджала губы. Наконец она кивнула.

– Справедливо.

Я встал и протянул ей руку. Она посмотрела на нее, будто я предложил ей хламидий. Ее напыщенность начинала действовать мне на нервы. Я уже собрался убрать руку, когда она вдруг решила совершить над собой усилие и вложила в нее свою ладонь. На ощупь она оказалась холодной и сухой. К несчастью, ее красота понапрасну досталась одной из самых ужасных женщин, с которыми я имел неудовольствие познакомиться.

Презрение Даффи в мой адрес стало хорошей новостью для нас обоих. Не хватало еще, чтобы моя невеста относилась ко мне терпимо.

– И каково это? – Я посмотрел в ее фиолетовые глаза.

– Что именно? – спросила она, сердито на меня глядя.

– Подхватить генитальный герпес через рукопожатие.

Если она и оценила мою шутку, то решила показать это, изобразив рвотный позыв. Затем отошла назад и вытерла руку о платье.

– Не зазнавайся. Обещаю держать свои венерические болячки при себе.

– Премного благодарна.

– О, и Дина?

– Даффи.

– Еще кое-что.

– Да? – Казалось, она готовилась принять удар.

– Как ты смотришь на то, чтобы сменить имя на Дезире?