Читать книгу Скольжение по спирали. Или поклонники Мии Римик - Л. К. Шан, Л.К. Шан - Страница 8

Запись 8

Ох, Дьявол, он…

Красный, огромен он, тяжек.

Тяжко как – груз неподъемен,

Как камень на шее, увесист,

Как память из прошлого, мрачен.

И мы с ним также неразделимы:

И следы за нами по полу,

Змеею кривой извиваются,

Витками спиральными множатся,

Как следы из мокрого прошлого.

Так же две полосы, так же линии:

Рядом идут,

параллельные.

И все так же сил моих не на то,

Чтобы нас спасти, и всех вызволить,

Также рвутся мои сухожилия,

И лишь руки слабеют и падают…

«Зачем тогда ты это сделал?»

Зачем тогда я это сделал?

Затем, что не сделал тогда.

Затем, что теперь я бесстрашен.

Я один на один, между Дьяволов

Один из них, черный, высокий

На ястреба схож, корсиканского⁸

А другой на вола, страшно-рогатого ⁹

Упитанного, грязного, сытого.

Один топчет траву,

и копытом бьет,

фыркает,

А другой, застыв, готов кинуться,

И глаза повыклевывать – выкогтить.

«Как позволил ты этому статься?»

Я до этого вечера ужинал страхами,

На столе возлежавших обеденном.

Я до вечера этого сновиденичал,

Заплетенный в паутину времени,

Где сплелись боль своей беззащитности,

Невозможности быть кому-то спасением,

Неизбежности,

предрешенности,

Память прошлого тянется змеями.

Обвивают колени мне, скользкие

Уползают сквозь пальцы, тревожные,

И меня крепко держат, и властвуют,

И дыхания нет, и спокойствия,

Только пить мне бокал сожаления,

И вкушать горечь невозвратимости…

Так я думал неделями вечными,

Но потом, мне она написала!

Вдруг однажды она написала,

Что вернулась моя Мия ко мне,

И что снова она любит, как прежде,

Так же любит, когда были мы вместе!

Так же любит, читаю, меня!

И тогда, я стал всемогущим,

Я почувствовал себя снова нужным,

И мудрым, и сильным, и ловким

Словно ветер, что тучи разгонит,

И лесом, что ветра остановит,

И морем, что леса разделяет,

И воздухом, что море волнует,

Я подую, и страха не будет.

Ветер катит волны забвенья,

Так воздухом ей стану нужным —

У моря памяти ведь не бывает.

«Поэтому, ты теперь рядом»

«…я рядом…»

Я – есть, и меня словно нету!

Я тень,

я ночь,

отраженье.

Ее в себе отраженье…

Я воздух, который невидим,

Я воздух, которым все дышат.

Я то, чем дышит она.

Я речи ее, выраженья.

Я счастье ее, я – спасенье.

Я умру, лишь бы она была…

«Ты сделаешь так, милый Айчи…»

Запись 7

Здесь третий!

Он рыщет, как волк по пустыне,

Он ищет, как вол травы в полынье.

Он точно, как скальный отломок,

Его неизвестность лишь манит,

А страхов не ведает он.

Но раз уж он здесь появился,

То значит, он Миин поклонник,

И кто он ей? Старый любовник?

Он старше и скучен, угрюмый,

Его глаза выцвели с горя,

Которое он топит в стаканах.

Паутина морщин на висках его,

Значит только, что он тоже страдал.

Но раз уж он здесь появился,

То, значит, готов снова страдать!

«Что задумал ты, храбрый лев мой?»

Победить его.

Выиграть схватку.

Пусть ценой его жизни – не страшно.

Одной смертью здесь станет больше.

Мы собрались под одной крышей,

Мы стоим все на пересечении.

Я стою, Мия, стоят эти двое.

Каждый шел своею дорогой,

Каждый следовал своим путем,

Только кто-то шел вниз, по орбите,

А кто-то, как я, подымался.

И сошлись точно в центре, в распутье.

Не пройти, не задевши друг друга.

Мне придется…

Не вижу в этом плохого.

Мне некогда сомневаться,

Мне некогда думать над этим.

Я вижу ее близко – два шага.

Я просто делаю так, как…

Я делаю, как мне велела…

Как Мия просила меня.

«О чем вы с ней говорили?»

«Сколько сможешь страдать от любви ты?

Сколько сможешь отдать для любви ты?»

Сколько можем мы отдать за любовь мы?

Продаем ли тела, или сердце?

Или больше – свободу и время?

Время жизни, воплощения, кармы?

Умножаемся, разделяясь попарно.

На алтарь приносим стремленья,

Желания, цель, убежденья,

Идеи, и планы, и мысли,

Религию, принципы, силы,

Здоровье, личное счастье,

Себя нахождение в мире,

Отсекая все, в чьей мы власти?

Во власти своих ощущений,

Приятных, любовных мгновений,

Влекомы так химией света,

Что видим в любимых глазах.

О нет! Любовь – это мука!

Это себя преодоление.

Это подъем, восхождение

По гладкой дороге, и скользкой,

По серпантину горному, склонам,

По извилистым чащам и дебрям,

Где хвоя впивается в ребра,

И не видно куда наступаешь.

И за кругом круг совершаешь,

Цикл приближения к любви.

«Что любовь есть без жертвы и боли?»

Но может ли, что любви для

Один ставит на кон себя,

На чашу весов кладет душу —

Пропащую душу свою,

Или, что лучше и краше,

Приносит горячую душу,

Трепещущую,

яркую душу,

Душу, что ищет и алчет,

И радуется, и любит, и плачет.

И отдается стремленью,

Высокого чистого чувства,

Глубинного, вечного чувства

Отдать, подарить, раствориться.

Другому, в другом, для другого

Во имя великой любви?

Это не когда «за», а «напротив»

Не «ради», но «вопреки»,

Не «для», а «несмотря на»,

Это не когда тебя лепят из глины,

И форму тебе придают,

Ласковой ручкой любимой.

Это из камня сплошного,

И каждое твое движение

Для тебя неземное страдание,

И трется твой камень о камень,

И стирается каждый твой угол,

И сыпется тонкий песочек,

Со стертых углов твоих камней.

И мягкость форм обретая,

Ты свою форму находишь,

И через боль ты узнаешь,

Что означает любовь.

Какой тебя делает чувство,

Когда ты себя отрезаешь,

Все лишнее с себя отрезаешь,

Ради к другому любви.

«Любовь силой не завоюешь ведь…»

Ее похищают и связывают,

Заслуживают верностью, временем,

И колыхают пожарами,

Выжигая память о лицах из прошлого,

Ее остужают ветрами пустынными,

Аромат навевая неведомый.

Ее впитывают своей подкожею,

Словно краску свинцовую, черную,

И отметина, след ожоговый,

Как и руки мои ошершавили.

Я заплатил одиночеством,

За любовь мою к матери,

дальше же,

Я отдал свой сон им покойный

И травил организм свой виденьями,

Потерявший враз сновидения.

На краю стоя сумасхождения,