Читать книгу Проклятый-2: Камелия - Лана Мейер - Страница 5

Мне снился жуткий сон, но это было воспоминание. Я видел в подробностях каждую мелочь того дня, когда я убил Бастиана.

Как все произошло на самом деле и как я беспощадно пинал его до самого края обрыва, а потом позволил брату упасть.

Я не смел оправдывать себя тем, что это была самозащита или роковая случайность. Это не так. Я мог бы убежать, мог бы сгладить конфликт, мог бы сделать все что угодно, но это я подтолкнул его к бездне и голыми руками убил брата.

Сон был странным, потому что я видел его, как наяву. Словно смотрел фильм, где я был актером, но как бы я не старался, не мог изменить ход событий. Я не мог перестать бить его даже во сне. Я видел этот сон по кругу, пока окончательно не сошел с ума внутри собственного тела.

Потому что, когда я пришел в сознание и услышал голоса людей, уже не из воспоминаний, а настоящие, я понял, что не могу пошевелить ни единой частью своего тела. Я даже не мог приоткрыть веки, словно оказался в тюрьме собственного разума.

Это было еще хуже Адинбурга.

Единственная часть тела, которую я чувствовал, – это глухое и редкое биение сердца. Изредка я даже мог ощутить ветер, овевающий мое лицо, но не более.

Я был не жив и не мертв. Я был снова заперт. И выглядел, наверняка, жалко.

Я был спящей машиной, которая нуждалась в запуске двигателя.

А потом… это случилось. Как будто в легкие вдохнули несколько галлонов кислорода.

Я широко распахнул глаза и закашлял от избытка воздуха, который непрерывным потоком принимали легкие. Меня будто били изнутри по ребрам.

После темноты закрытых век даже мрачная комната, в которой я лежал, показалась мне яркой и такой живой. Голубоватое свечение луны успокаивало меня несмотря на то, что это место больше походило на пещеру.

Я осторожно пошевелил пальцем ноги, с радостью обнаружив, что тело вновь откликается на сигналы мозга. Не спеша, я сел на твердой кушетке, и обнаружил, что почти полностью обнажен. К моей груди были приклеены какие-то присоски, которые вели к экрану, фиксирующему мой пульс. Разозлившись, я сдернул их с кожи. Мне больше не нужна помощь. Я абсолютно здоров.

Оглядевшись по сторонам, я заметил Джейсона, сидевшего в углу на кресле, а у двери – пару гвардейцев, которые смотрели на меня с восхищением. Как на Иисуса.

Я ухмыльнулся. Они вряд ли знали, что яд на меня не действует. А вот Джейсон был прекрасно об этом осведомлен, вот и позаботился о том, чтобы меня не закопали заживо.

– Ну, и что, уже есть догадки о том, кто это сделал? – Джейсон отшутился, картинно захлопав в ладоши. На его лице играла счастливая ухмылка – этот засранец был рад меня видеть.

– Я только что вернулся из тюрьмы для мозга, а ты встречаешь меня этим вопросом… – очень хрипло ответил я, еще раз прокашлявшись. – Сколько я так лежал?

– Пять дней. Я уже начал думать, что ты действительно не очнешься. Но твое сердце по-прежнему билось, пока все остальное тело, находилось в спячке. Прости, я даже позволил доктору бить тебя молотком, но ты лежал, будто действительно умер, – пояснил он.

Я провел рукой по своей груди, ежась от холода. Паршивое, гадкое чувство. Давно я не чувствовал себя настолько физически слабым. Мне нужна была еда, ванна и женщина… только одна женщина, из которой я намерен высосать все силы, которые она только сможет дать.

Джейсон протянул мне рубашку и брюки и потрепал меня за волосы. Так всегда делал Бастиан, и меня передернуло от этого настолько живого воспоминания.

– Что говорят в народе? – поинтересовался я, лениво улыбнувшись двум гвардейцам, которые по-прежнему смотрели на меня, как на святого.

– Как твоему первому советнику, мне пришлось дать интервью и высказаться. Поскольку я знал о твоем иммунитете к ядам, я заверил их, что с тобой все в порядке, просто тебе нужен отдых. Уверен, они до сих пор мне не верят. Народ разделился на две группы: одни думают, что ты мертв, и не находят себе места… другие…

Ему не нужно было продолжать, чтобы я нарисовал себе картину происходящего за последние пять дней.

– И на парламент, которые празднуют мою смерть, где-нибудь на вилле.

– Точно.

– Думаешь, это они сделали? – голова загудела от нахлынувших на меня диких версий. От предвкушения проблем, которые придется разгребать. От мысли о женщине, которую я представил народу, но которая мне противна. Лицо сестры, которая наверняка места себе не находит, даже зная о нашем иммунитете. И наконец, о Камелии, которая занимала девяносто девять процентов всех этих мыслей.

Наша последняя ночь. Прозрачное платье сидит на девушке, оплетая каждый сантиметр ее соблазнительной фигуры, словно сшито для нее. На самом деле так оно и есть. Полная грудь, к которой слишком приятно прикасаться через деликатную ткань и сжимать в своих ладонях, чувствуя легкую дрожь своей жертвы.

Своей женщины.

То, как она уверенно опускается вниз, не смотря на мой снисходительный взгляд. Слабая, но не сломленная. Слабая девушка, готовая на все ради своего хозяина.

Но есть одна маленькая деталь, которая всегда будет отличать ее от других – только со мной она будет такой.

Только для меня она широко расставит свои ноги, принимая внутрь. Она может сколько угодно делать вид, что ей нравятся хоть все гвардейцы в моем замке и злить меня, но я всегда буду знать, что ее крохотное сердечко будет трепыхаться только в моей ладони.

Мне нужно только найти эту грань между тем, чтобы удержать его… а не раздавить.

Вспомнил ее полные губки, обхватывающие мой член, и чуть не упал от сбивающего с ног желания – кровь, которая еще совсем недавно была замерзшей, еле живой, стремительно прилила к бедрам.

Джейсон уже с пару минут махал ладонью перед моим лицом. Вот черт.

– Эй, я тебе не мешаю думать о великом?

– Думать… мне нужно подумать…

Перед моими глазами мелькает Камелия, протягивающая мне бокал.

Хотела выпить за тебя и твою будущую невесту.

Отчаянная, дикая усмешка на ее губах. Усмешка, обиженной девочки, жаждущей мести.

– Vae… какая же су… – Я прикусил язык, глядя на Джейсона со злостью. Сейчас даже вид лучшего друга вызывал раздражение – я был близко к тому, чтобы схватить его за грудки и хорошенько вмазать, лишь бы выместить на ком-либо раздирающую ярость.

– Эй, ты думаешь, что это я это сделал? – Джейс посмотрел на меня так, будто я в жизни не наносил ему более неприятного оскорбления. – Я прекрасно знаю про твой иммунитет…

– Нет! Это она! Где эта дрянь?! – еле сдерживая свои эмоции отчеканил я, пытаясь успокоить смертельные волны, бушующие внутри. – Где эта мразь, что картинно плакала, когда я упал?! ГДЕ ОНА? Немедленно приведи ее в мою спальню!

Джейсон с удивлением посмотрел на меня, нервно поправляя галстук.

– Ты приказал вышвырнуть ее из замка. Я отдал приказ лучшему из гвардейцев. Он отвез ее в безопасное место – все, как ты и просил.

– КУДА?! – на одном выдохе проорал я, ловя на себе взгляды шокированных слуг у двери.

– Я не знаю, Брэндан. Ты не уточнял. А что такое? Причем здесь эта девка? Теперь, когда у нас есть Скарлетт…

– Да плевать я хотел на Скарлетт, она нужна мне ради короны. Ради того, чтобы утереть нос гребанному парламенту! А Камел… ЭТА МРАЗЬ, должна ответить за то, что сделала! Это она… она подобралась ко мне так близко… не знаю, как, но это она снова выставила меня слабаком перед всеми! Как тогда, vae, как в тот день, когда меня упекли в Адинбург! – я не мог остановиться и указал гвардейцам на дверь, приказывая им немедленно покинуть комнату. Никто не должен видеть короля в таком состоянии.

– А зачем тебе нужна жалкая грязная пленница, которая ничем не отличается от рядовой шлюхи? – Боже, он действительно ничего не понимал. Джейсон был еще более черствым, чем я – если мои эмоции и били, то через край, зато его эмоциональный фон бы вместился в булавочную головку.

Я схватил его за воротник рубашки, тяжело задышав.

– Тем, что ты не смеешь ее так называть. У пленницы есть имя. Камелия. Запомнил? И только я могу называть ее как-то иначе. Как угодно. Делать с ней что угодно. И чтобы вновь обрести над ней эту власть, эта тварь нужна мне здесь, в замке. Она должна узнать, каков на вкус этот яд. Яд мести… – я отпустил Джейсона, вспоминая одну важную деталь, о которой не думал прежде. Именно так я нашел Камелию, когда она сбежала в первый раз. По датчику, который был встроен в ее заколку в виде цветка. Именно так найду ее и сейчас. Где бы она не была.

В том, что она бережет заколку, которую подарил я, как зеницу ока, я не сомневался.

– Мне нужен врач, я должен сдать кровь, чтобы выяснить какую гадость в меня пихали и сколько раз, – я посмотрел на него с долей легкого извинения. – И не нужно смотреть на меня так, будто мне нужен психиатр.

– Брэд, я понимаю, ты только что вернулся с того света и все такое, но давай ты немного придешь в себя и успокоишься, – он сделал вид, что отряхивает невидимую пыль со своей рубашки, и выразительно посмотрел на меня. Джейсон не любит, когда моя королевская сущность выходит наружу, потому что он единственный человек в этом мире, которому я могу хоть немного доверять. Но он много не понимает.

– Свои советы оставь при себе, – я заставил себя улыбнуться. – А я должен как можно скорее дать интервью парочке телеканалов и выглядеть хорошо. Пусть все члены парламента подавятся вином и королевскими креветками. Сразу несколько проблем исчезнет.

– Было бы неплохо, – кивнул Джейс и направился за мной – мне не терпелось покинуть эту мрачную комнату и увидеть Мэри.

Но еще больше я хотел видеть Камелию, и это желание сжигало изнутри, словно яд, по-прежнему запуская смертельную реакцию в моей крови.

И этот яд, название которого я не озвучивал даже в своих мыслях, по-прежнему там был.

Как бы я не хотел отомстить ей, и какая бы жестокая игра не созревала в моем разъяренном уме, в глубине души я знал: я проклят ее любовью.