Читать книгу Н+П=??? «Будьте внимательны…» - Лана Муар - Страница 5

– Что ж вас так много-то? – спросил Егор, перебирая листы экзаменационного Теста по русскому. Именно с большой буквы. В придыхании Карловны, рассказывающей о ЕГЭ с восторгом, грёбаный тест не мог быть просто тестом. Это же Тест тестов, священный Грааль.

– Ниделин! Без разговорчиков!

– Да я просто…

– Без просто! Ручку в зубы и пиши!

– Ох, какие мы грозные, – пробурчал Егор, но изобразил на лице самое смиренное смирение и уткнулся в листы. Заполнил шапку, а потом, – Ну, понеслась. На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной. Кто ты будешь такой? Говори поскорей, не задерживай добрых людей.

В пустом квадратике, оказавшемся в этот момент под кончиком ручки, появилась галочка, потом таким же образом выбрался ответ для следующего вопроса, и для следующего, и для всех остальных тоже. Сдавленно проржавшись, Егор быстро пробежался взглядом по всем листам, поднялся со своего места и пошел сдаваться.

– Я все.

– Ниделин? Куда ты так торопишься?

– Домой. Мамка борщ сегодня сварила, а я не люблю, когда он холодный.

Положил тест на стол, за которым сидели представители экзаменационной комиссии, и, насвистывая под нос что-то веселое, вышел в коридор. Запрыгнул на подоконник, включил на телефоне музыку – новое развлечение пришло в голову так же нежданно, как и считалка для теста. Под глухие басы, раздающиеся в наушниках, перемещения родителей, пришедших поволноваться за своих детей, выглядели чуть ли не комедией. Предки отличников с важными лицами трутся отдельно – та ещё компашка выпендрежников. Родаки тех, кто попроще, мельтешат перед дверями кабинета, словно им задницы наскипидарили. Шушукаются, дёргаются, успокаивают друг друга и все, как один, поворачивают головы на часы, висящие на стене. И чего так изводиться? Все сдадутся нормально. Егор переключил песню и, закрыв глаза, добавил громкости – раритетная Линда со своей «Мало огня», зарандомившейся после жесткого клубняка, немного рушила клип, творящийся в коридоре, но попадала в ритм мыслей. А они тоже дергались, как припадочные, только не вокруг экзамена. Аська уедет – у нее других вариантов нет. Сдаст, получит аттестат и упорхнет поступать на свой туристический (уже все уши прожужжала), а Егор останется здесь. И вроде бы нужно за нее порадоваться, но радости почему-то нет. Тоска есть, а радости… Нет, она, конечно, молодец, и приезжать будет – тут мамка… Но что ж так паршиво-то? Долбанный русский! Было бы прикольно поступить куда-нибудь рядышком с ней, а лучше на тот же туристический, чтобы снова учиться вместе. Помогали бы друг другу, да и все же не в одиночку в чужом городе. Она же там пропадет… Нет, не пропадет. Половинкина там такого шороху наведет… Аська пробивная. Вдвоем было бы попроще, конечно, но что теперь делать, если у кого-то клинический технаризм головного мозга?

– Неделя, ты чего кислый? – Аська вышла из кабинета второй и теперь стояла перед Егором, покачиваясь с пятки на носок.

– Прикидываю свои варианты напроситься на обед, – улыбнулся он.

– Ты же про мамкин борщ говорил, а теперь что?

– А теперь передумал. Борщ батя любит и, если я его есть не буду, только спасибо скажет.

– Понятно. Ты как всегда, Неделя. Семь пятниц на неделе, – Аська рассмеялась, а потом с серьезным видом спросила, – Хоть что-то ответил?

– В угадайку поиграл.

– Дурак! Хоть первые два блока выучил бы.

– А мне не поможет. Я и русский – два не стыкуемых в пределах этой вселенной. А ты как?

– Ну-у-у, – протянула Половинка, – Думаю, что семьдесят пять – восемьдесят точно будет.

– У тебя и семьдесят пять? – фыркнул Егор, – Вангую соточку. Девяносто пять – минимум!

– Иди ты! Вангует он. Там под звёздочкой такая хрень была, но что тебе рассказывать, ты же даже читать ее не стал.

– А зачем? Там картинок не было. Вот если бы там спросили какого цвета трусы у Глызиной по понедельникам…

– О, да. Тут ты эксперт, – Аська звонко засмеялась и посмотрела на часы. – Будем кого-нибудь ждать или пойдем?

– Пойдем, конечно, – Егор спрыгнул с подоконника, замотал наушники вокруг телефона и сунул его в карман. – А чем сегодня меня кормить будут?

– Лещами!

– Бя-я-я… А мясо?

– Что-то не нравится? Тогда шуруй борщ дома лопай.

– Не, как я могу батю подставить? Уж лучше пострадаю.

– Страдалец он, как же. Халявщик ты, Неделя, каких свет не видел.

– Ага, я такой. Что делать, если в жизни по-другому никак?

– Сказала бы я тебе, да ты все равно вывернешься.

Аська поскакала по лестнице вниз, на ходу разворачивая обертку шоколадки, которую ей всучила мама утром.

Яська блаженно жмурился на подоконнике, мурча на своем кошачьем о радости ничегонеделания, но одним глазом все же недоверчиво поглядывал в сторону отдувающегося Егора. Греться на солнышке хорошо, только от подлостей котейка тоже подстраховывался. Прилетит что-нибудь, стоит только расслабиться. Обязательно же прилетит.

Тетя Таня вообще не видела границ в закармливании парня. Каждый раз, когда он приходил, на стол вываливалось чуть ли не все содержимое холодильника, а женщина еще и начинала разводить тесто то на оладушки, то на блинчики, как сегодня. И только попробуй отказаться – обидится. Голодный мужчина в доме – это ж трагедия. Даже если этот мужчина всего лишь одноклассник дочери. Поэтому Егор безропотно смел все со своей тарелки, потом, вздохнув, умял добавку, заполировал это салатом и осторожно утрамбовал пятью блинами с клубничным вареньем. У него дома так не перегибали: яичница на завтрак, простенький суп на обед и макароны с тушенкой на ужин. Минимальное разнообразие в день зарплаты отца – жареная картоха с луком, – или борщ по не особо праздничным дням, вроде сегодняшнего последнего экзамена.

– Я сейчас сдохну, – выдохнул Егор, боязливо подталкивая подушку под спину. – Ты бы сказала мамке, чтобы она мужика себе нашла. Я же не вывожу уже.

– Нам никто не нужен, – отмахнулась Аська, высунув голову из-за двери шкафа. – К ней какой-то пухлик из управления ласты подкатывает, цветочки дарит, подвозит даже, но мама сама смеётся с него. Прикинь, он ей запулил, чтобы мы к нему переезжали. Типа у него и квартира четырехкомнатная, и дача.

– Нехило, – присвистнул Егор. – Упакованный перец.

– Ага. Мама так и сказала, что все бы ничего, но одной уборки в таких хоромах на полдня.

– Эт да, – согласно кивнул парень. – Пусть твоя мамка скажет, чтобы этот пухлик сперва горничную нанял, и тогда я со спокойной совестью сдам пост в его потные ладошки.

– А это идея. Только я не верю, что ты так легко откажешься от халявы, – сказала Аська. Отошла от шкафа и вопросительно посмотрела на Егора, – Ну как?

– Кайф, – парень поцокал языком, рассматривая девушку в шортиках и обтягивающей майке, а потом хмыкнул, – Половинкина, а у тебя оказывается и сиськи есть?

– Так бы и треснула тебе по башке, кобелина! – тут же вспыхнула она, прячась обратно. – Нормально сказать сложно что-ли?

– Аська, а что в этом ненормального? Ты спросила, я ответил.

– А сиськи-то здесь при чем, Неделя? – Аська быстро переоделась в просторный сарафанчик и пригвоздила парня гневным взглядом.

– Я бы понял, если бы их не было, а они же у тебя есть.

– Кобель!

– За то говорю правду.

– А это как? – Аська пару раз повернулась и скривилась, посмотрев на отражение в зеркале. – Не то, да?

– Вообще не то, Ась. Шорты и майка топчик были, а тут… Как бабуля какая-то в мешке.

– Ну да, – протянула девушка. – Точно бабулька, – кивнула сама себе и снова скрылась за дверцей.

– Аська, – позвал Егор.

– Ну.

– А у тебя соски розовые или коричневые?

– Ниделин! Ты что, решил сегодня проверить себя на бессмертность?

– Прост интересно же.

– Интересно ему. Ты, вообще, о чем-нибудь другом думать можешь?

– Могу, – кивнул Егор. – Вот, например, «Чокопай».

– А при чем тут «Чокопай»? – удивлённо спросила Аська, выныривая в шортах и рубашке.

– У Кокориной соски чернющие и огроменские, как «Чокопай». Раньше ел их, а теперь воротит.

– Кобелина! – прыснула девушка, мотая головой. – Тебя и могила не исправит! Пошли.

– Фу! Там скучно и одиноко, – Егор поднялся с дивана и обреченно вздохнул. – В майке было прикольнее.

– Обойдешься! На Кокорину слюни пускай.

– Бу-э-э-э… Как вспомню это желе…

– Ага, рассказывай. Потопали уже.

Впервые за последнее время на песчаном пятачке, скрытом от глаз прохожих непроходимой стеной ивняка, Аська с Егором беспечно валялись на пледе и загорали. Без зубрежки, учебников, тетрадей и нервов. Смотрели на зеркальную гладь реки, щурясь от солнца, включившегося неделю назад на максимум. Оно шпарило с такой силой, что сразу же нашлись смельчаки, решившие открыть купальный сезон – где-то вдалеке раздавались громкие всплески и следом резкие визги. Вода еще не прогрелась до более-менее нормальной температуры и обжигала горящую от солнца кожу своими ледяными объятиями. Неделя сперва тоже решил, что можно хотя бы разок окунуться, но когда зашел по колено в воду, пальцы на ногах скрючило, а икры прострелило от спазмов. Выскочил пулей обратно, растер ноги и на каждый всплеск мотал головой, негромко комментируя услышанное одним словом: «Придурки.» Лето обещали аномально жарким, и накупаться вдоволь времени точно хватит. Тем более что нависавшая участь отправиться в армейку вроде как уже и не была проблемой, вымораживающей мозг. А вот Синицина со своими стонотствами про дачу превратилась в дятла – при каждой встрече начинала канючить, хлопая ресницами, уговаривать и напоминать про тот самый бартер, который обмен. В ход шли даже заманчивые предложения надыбать из папкиной коллекции коньяков бутылочку чего-нибудь очень редкого. Все, что угодно, только приедь. И ведь самый смех думал напоследок замутить именно с Синицей, чтобы никого из их с Глызиной компашки не оставить без внимания, а теперь от одной мысли об этом становилось мерзко. М-да…

Аська перевернулась на живот, подставляя под лучи солнца филейную часть в плавках с ало-белыми полосками. Егор мельком глянул из-под ресниц на эти полоски и, хмыкнув, тоже перевернулся. Уткнулся лбом в скрещенные руки, загоняя поглубже зашевелившийся интерес. Гадкий утенок Половинкина со своей несуразной косой, за которую ее дергали все кому не лень до восьмого класса, как-то незаметно расцвела и стала не просто конкурировать с мажорками по привлекательности, а переплюнула их одним махом. И теперь русая коса, в руку толщиной, и детские конопушки на лице и руках стали предметом тихой зависти у самой Глызиной и иже с ними. Там, где им приходилось штукатуриться, Аська даже губы не красила – не за чем.

– Половинка, – гнусаво произнес Егор, не поднимая головы.

– У?

– А ты чего такая красивая стала, а?

– Да?

– Угу.

– Я не специально. Само как-то, – рассмеялась Аська, приподнимаясь на локтях. Посмотрела на ежик волос на затылке Недели и, не удержавшись, легонько хлопнула.

– Ты чего?

– Комар, – улыбнулась она. Легла обратно и через несколько минут спросила, – Правда красивая?

– Угу. Если бы не видел тебя в ночнухе, так обязательно замутил.

– Дурак! – фыркнула Ася. – Таких кобелей мне даром не надо.

– А кого тебе надо?

– Неделя, отвали! Лежи спокойно, пока я тебе еще раз по затылку не шандарахнула.

– Принц на белом коне?

– Ты чего? Решил сегодня до меня докопаться?

Ася поднялась с пледа, отошла на несколько шагов и уселась на песок, обхватив колени. Отвернулась, когда рядом опустился Егор, и мотнула головой в ответ на лёгкий примирительный толчок плечом в плечо.

– Просто ты реально классная, Ась. Уедешь отсюда, а там, – Егор неопределенно махнул рукой, – Кто его знает, что там за люди. Тут я бы ещё смог тебя прикрыть, если что.

– Ниделин, ты совсем? Что за бред несёшь?

– Да так, Ась. Забей. Прост переживаю как там у тебя все будет.

– Нашел из-за чего переживать. Ещё скажи, что скучать будешь.

– Буду, – тряхнул головой Егор. Поднялся и с воплем рванул в воду.

У доски, на которой раньше висело школьное расписание, было не протолкнуться. Три класса буквально прилипли к вывешенным листам с результатами ЕГЭ по русскому языку. Водили пальцами, огрызались наседающим сзади и восторженно вопили или сокрушенно вздыхали. Правда радостных воплей было в разы больше. Егор вообще не собирался никуда идти, но нет же, Аська с утра позвонила и чуть ли не в приказном порядке отправила умываться. Одной идти ей, видишь ли, страшно. Как будто присутствие Недели изменило бы результат. И вот теперь приходится смотреть со стороны на праздник для одних и понимающе кивать другим. С тридцатью баллами дорога в универ на бесплатное автоматом закрывалась, а вот на платное или в двери ПТУ всегда пожалуйста. Нам такие нужны. «Ниделин, а вы куда ломитесь? Идите, идите. Аттестат принесите для начала.» М-да. Досадно и обидно. Особенно, когда твои одноклассники проходят мимо с довольными лицами, по плечу хлопают: «Красавчик, Неделя!» Поубивать вас что ли, приколисты?

– Иди сюда! – Аська рывком сдернула Егора с подоконника и потащила к доске, расталкивая всех на своем пути. – А ну свалили в туман, пока я добрая! Смирнов, оглох что-ли?

Пробравшись к спискам она быстро нашла фамилию Ниделин и повела пальцем вправо. Повернулась и спросила:

– Это что?

– Где?

– Сюда смотри! – прорычала Половинка и Егор, улыбнувшись, пожал плечами:

– Не. Ну двадцать семь – это тоже неплохо, с учётом того, что я в угадайку играл.

– Какие двадцать семь? Ты издеваешься что-ли? – спросила Аська. Развернулась к списку, чертыхнулась, и, отобрав линейку у самого прошаренного, снова повторила вопрос, – Ну? Что это?

– Это… – Егор медленно прошёлся взглядом от своей фамилии к цифре-результату. Потом ещё раз, затем отобрал линейку у Аськи и сам, с самого верха листа, начал опускать ее вниз, чтобы исключить ошибку. Но даже при таком раскладе девяносто восемь из ста выглядели каким-то изощрённым издевательством. – Чего-о-о? Эт че? Ась, это не я!

– Да? Не ты? – спросила девушка и повисла у парня на шее. – Неделя! Ты бы всегда так угадывал! Йуху! Везунчик!!! А стонал-то, стонал… Кобелина! – чмокнула в щеку и тут же покраснела от собственной смелости.

– Э-э-э… – протянул Егор, ошалев от таких проявлений радости, тряхнул головой и стал двигать линейку ниже. Дошел до строки «Половинкина А.» и заулыбался шире. – Я ж тебе говорил, а ты не верила! Тютелька в тютельку попал! Половинка – ты мозг!

– Линейку отдайте, придурки, – требовательно раздалось справа.

– Держи! – Аська вернула отнятое владельцу и радостно поскакала к выходу. – Ну, куда теперь?

– Домой. Мамку порадовать надо.

– Да это и так понятно. Я имею в виду куда поступать будешь, гений? У тебя же суммарно сколько вышло? Двести девяносто восемь? Что-то на русском расслабился ты, Неделя. Вот, как пить дать, решил, что можно не напрягаться, да?

– Ась, харэ издеваться! Ты ж все прекрасно знаешь. Просто повезло.

– Мне бы так везло, Неделя! – Аська резко развернулась и, прищурив один глаз, угукнула. – Так. Надо лотерейный билет купить. Если у тебя такая пруха сегодня, то этим надо по полной программе пользоваться.

– На какие шиши, Половинка?

– А я тебе в долг дам. Только давай договоримся, что выигрыш пополам. Ага?

– Проигрыш, Половинкина.

– А спорим?

– Деньги твои, – кивнул Егор. – Я тебя предупредил.

– Пошли уже!

Схватив парня за ладонь, Половинка бодро стартанула в сторону ближайшего ларька с лотерейными билетами. Выудила из кошелька сторублевую купюру и ткнула Егора в бок:

– Выбирай.

– Ну пусть будет этот, – парень показал на третий с краю билет.

– А можно нам билетик? Ага. Вот этот. Неделя, смотри уже!

Фыркая на такую ненужную и бредовую трату денег, Егор развернул билет и выдал трехэтажную тираду, от которой тетка в своем ларьке икнула.

– Ась… – не веря своим глазам прошептал Егор. – Кажись, реально поперло.

– Дай посмотреть, что там мне… Етить!!! А-а-а-а!!! Я ж говорила? Говорила тебе? – Аська заскакала похлеще горной козы. – Везунчик! Везунчик! Гони мои пять тысяч быстро! Сто рублей, так и быть, я тебе прощаю!

– Половинкина! Отдай билет! Отдай, кому говорю! Порвешь же!

– Может, ещё один купим?

– Иди в задницу! Не искушай судьбу! И так два раза за один день фартануло.

– Фома неверующий! На.

Получив выигрыш, Аська и Егор первым делом полетели в ближайший магазин и вышли из него с пакетом самого дорогого мороженого, какое только смогли найти. По такой жарище это было чуть ли не самым желанным и единственным совпадением в плане «обмывания» выигрыша и сданных, наконец, экзаменов.