Читать книгу Затеряться в любви - Лана Петровских - Страница 13

Часы показывали далеко за полночь. Золотистое масло на сковородке вдруг запрыгало и, отскочив, больно укусило за руку. – Этого еще не хватало, – сказала я и убавила огонь.

В приоткрытое окно влетел теплый ветерок, подхватил на полу валявшуюся от конфеты бумажку, чем очень порадовал кошку, и незаметно исчез, как появился. Через минуту на улице под самым окном призывно затянул песню Барон.

– За тобой пришли, – сказала я кошке, важно сидевшей около ножки стула. – Иди, поприветствуй друга.

Раиса округлила зеленые глаза и тупо на меня уставилась. Я махнула рукой и включила горячую воду. Тоненькая струйка мягко ударилась о нержавейку. Кот за окном вдохновенно мяукал, требуя свидания. Пришлось выглянуть.

– Ты хоть и не меня ждешь, извини, старик, Раиска спать ушла.

Барон потоптался и, подняв хвост, с достоинством удалился. Достав из холодильника огромного карпа, я плюхнула его в раковину.

– Жила-была курочка Ряба и снесла она золотое яичко… Сейчас бы мне то яйцо. Жаль курицы нет, попросила бы одно единственное желание… Но курицы нет, а есть рыба – карп, – сказала я и достала рыбный нож для чешуи. – А почему собственно жалко? У меня есть рыба, почти рыбка, почти золотая. Во, как блестит! Сейчас откроет рот и спросит, чего тебе надобно, дура? А что, именно так и спросит…

Карп в моих руках вдруг неожиданно стал сотрясаться, открывая и закрывая рот. В испуге я бросила нож и рыбу. Она, тяжело ударившись хвостом о край мойки, плюхнулась под воду.

– Больно же… – сказал кто-то.

Я попятилась, потрясла головой и несколько раз глубоко подышала.. Когда остановилась, прислушалась. Подошла к радио, на всякий случай пощелкала кнопками.

– Оно и не может работать, какой месяц прошу мужа починить – бесполезно. Пора спать, не к добру мерещится…

Я подошла к раковине и снова, взяв нож, сказала:

– Есть рыбу я люблю, но терпеть не могу ее чистить. Да и запах, пока она готовится. Фу…

– Я тоже, – услышала я в ответ. Карп лежал на боку, тяжело дыша.

– Я с ума начинаю сходить? – тихо спросила я, глядя на карпа.

– В жизни может быть все, что угодно, – ответил он. У тебя не найдется водички похолоднее?

– М-мм, – промычала я и неуверенно протянула руку к крану.

– Да не бойся, я не кусаюсь, – сказал огромный карп и сглотнул.

– В этой жизни может быть все, что угодно – его слова сорвались у меня с языка.

Закрыв кран с горячей водой, я робко предложила:

– Может тебе поплавать?

– Хорошо бы, а можно?

Я помчалась в ванную. До упора открутила холодный кран и заткнула дырку. Во мне начинало просыпаться что-то Greenpeacовское, я вернулась на кухню и подошла к карпу.

– Может, ты выключишь сковородку, неприятное, знаешь, зрелище. Ведь это для меня приготовлено?

Я смущенно улыбнулась, не решаясь кивать или сочувствовать. Он понимающе покачал головой и чуть прикрыл свои огромные глаза.

– Извини, – пролепетала я.

– Да ладно, понимаю. Что делать? Жизнь такая.

Я бережно отнесла его в ванную. Присев на табурет, я с удовольствием и удивлением смотрела на плескающийся несостоявшийся обед. Карп весело играл хвостом, кувыркался. Поливал меня водой, зачерпывая ее большим розовым ртом. Изображая дельфина, он забавно попискивал. А потом начал рассказывать анекдоты из собственной жизни. Как же я хохотала, не задумываясь о нелепости ситуации. Он резвился, что-то напевал. Я, не зная мотива, на ходу придумывая слова, подпевала ему. Вдруг во время очередного всплеска хохота дверь в ванную приоткрылась, и просунулась сонно-тревожная голова мужа:

– Ты чего тут? – пробасил он.

Я поперхнулась и застыла. Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга. Муж развернулся, непонимающе пожал плечами, и пошел в комнату. Я широко открытыми глазами продолжала смотреть на распахнутую дверь. Шлепанцы мужа мирно зашаркали по коридору удаляясь. Затихли. Я облегченно вздохнула и прикрыла дверь. Яркие зайчики весело бегали по воде, которая круговоротом убегала в темное отверстие. Я смотрела в ванну, и до сознания начинало доходить, что-то не хватает в этой картинке, чего-то явно не доставало. Сбив себя с возникшей мысли, спросила вслух:

– Почему я тут сижу? Мне ж еще на завтра обед готовить…

Я встала, вытерла о фартук мокрые руки и, выключив свет, пошла на кухню. Дым от пережаренного масла не давал вздохнуть, попадал в глаза. Защипало, запершило горло. Слезы незамедлительно затуманили видимость. Выключив почти черную сковородку, я села на стул. На часах было половина второго ночи.

– Что-то я припозднилась. Пойду-ка лучше спать. Завтра встану пораньше и все приготовлю.

Я повесила фартук на крючок и пошла в комнату. Муж крепко спал, закатавшись в общее одеяло. Со второй попытки мне удалось натянуть край пододеяльника на себя. Я закрыла глаза и, вожделенно вытянув ноги, задремала. «А может, он просто уплыл… к соседке… там тоже не хватает сказок…» – философски подумала я засыпая.

(1995)