Читать книгу Толитопия - Лана Ширши - Страница 8

Что-то изменилось в лаборатории. Рабцев чувствовал это. Полувзгляды между НоМей и Имре не остались незамеченными. Каждый раз Рабцев гадал, что не так? Он вновь и вновь запрашивал отчёты у Имре, заставлял НоМей подолгу оставаться после работы в питомнике. Доставалось даже Нане. Она целыми днями готовила препараты, и прежде чем сделать инъекцию, приносила образцы на проверку. Рабцев раз за разом проверял каждую цифру, каждую букву в бесконечных отчётах.

Он, словно голодный пёс у окровавленной мясницкой колоды, чуял неладное. Бумажный террор, параноидальная слежка за подчинёнными не давали никакого результата. Просто никакого. За четыре месяца ни одной ошибки, ни косого взгляда, ни единого прокола.

«Допросить их что ли? – думал Рабцев, – И что я скажу? Видел, как вы обмениваетесь беглыми взглядами и едва заметными жестами? Ну и что? – скажут они. А то ещё и пошлют подальше! И, собственно, будут правы…»

– Доктор, препарат готов. Проверите? Мягкий, с лёгкой хрипотцой голос выдернул доктора из мыслительного анабиоза. «Нана!!! – осенило доктора – Точно! Если она ничего не знает, тогда никто ничего не знает!»

– Нана, зайди.

Девушка послушно закрыла за собой дверь и присела на стул возле стола Рабцева.

– Я могу с тобой поговорить как с другом? – Артем проникновенно смотрел ей в глаза.

«Началось!» – подумала Нана. Сердце бешено стучало у неё в висках. Нана была превосходным микробиологом, настолько превосходным, что ей предложили контракт ещё во время университетской практики. Так же Нана занималась лёгкой атлетикой. Не смотря на свою вредную привычку и злого тренера, который не раз ловил её с сигаретой, в родном Тэджоне она регулярно занимала призовые места. Нана могла похвастаться разными талантами и умениями. Единственное что она делала из рук вон плохо – врала. Врать Нана не умела. Её бегающий взгляд и заливающиеся стыдливым румянцем выбеленные щёки выдавали ложь с головой. И сейчас, сидя перед Рябцевым, будто перед святым отцом на исповеди, Нана готовилась к самому сложному разговору в своей жизни.

– Ты не замечала ничего странного? – издалека начал доктор.

Нана испугано замотала головой.

– Может быть ты знаешь что-нибудь? О НоМей и Имре? Вы кажется близки с НоМей?..

Рабцев буравил Нану колючим взглядом.

– Я ничего не знаю. – удивительно твердым голосом сказала она. – Не особо близки, Артём.

Доктор Рабцев разочаровано выдохнул. Когда Нана врала, это всегда было заметно. Но сейчас она сидела перед ним с совершенно спокойно. В её миндалевидных глазах сквозил холод. Ни один мускул не дрогнул на её прекрасном лице.

И всё-таки… Рабцев был убежден – Нана солгала.

В НИИ практически никого не осталось. Едва дождавшись, когда последние одинокие шаги какого-то задержавшегося трудоголика в коридоре стихнут, доктор направился к компьютеру Имре, со слабой надеждой найти хоть что-нибудь. Белый свет монитора осветил его лицо. Система требовала пароль.

Артем попробовал ввести несколько комбинаций символов, которые на его взгляд могли бы дать ему доступ в компьютер. Безрезультатно. Глупо было рассчитывать на это.

«НоМей!» – мелькнуло в голове.

Но и с её компьютером он потерпел фиаско. Решив больше не предпринимать попыток, Рабцев покинул лабораторию. Всю ночь он обдумывал, варианты взлома компьютеров подчинённых. Первая мысль – обратиться за помощью к старому знакомому – была безжалостно отвергнута. Втягивать в это дело постороннего человека рискованно для них обоих. Тем более что без пропуска в НИИ не попасть. Все входы и выходы контролируются системой контроля и управления доступом. Это была определено плохая идея.

А мысль что бы выкрасть донгл он зарубил даже не обдумывая.

«4:25» – пискнул электронный будильник. Пробуждение Артёма было тяжёлым и мучительным. Голова гудела после беспокойной ночи. Мятежный сон сменился вялым бодрствованием.

Едва переставляя ноги доктор Рабцев ввалился в свой кабинет. Горький кофе обжег его горло. Поставив кружку на пробковую подставку, доктор сел в кресло. Эргономичная спинка изогнулась под его весом, принимая форму тела. Глаза слипались. «15 минут» – сказал себе доктор.

Теплая волна расслабления прокатилась по телу. Разум медленно отключался, рождая причудливые образы. В быстром сне доктору виделись река прозрачного, как слеза младенца ДД12-08, вытекающие из монитора Имре. В этой реке купалась Ольга, отчего-то похожая на НоМей. НоМей, в свою очередь, покрылась белой гладкой шерстью. Её лицо вытянулось как у подопытной крысы. Она смотрела на Рабцева размерено мигая одним красным глазом в центре лба. Сумбурное видение расплываясь рябым узором потолочной плитки, возвращая доктора в реальность. Решение пришло неожиданно.

Туалет, отделанный белым кафелем. Одно из немногих мест в институте где нет всевидящего ока камер слежения. Закрыв дверь кабинки, он лишь долю секунды сомневался в правильности своего решения. Щелчок зажигалки и корзина грязной бумаги вспыхнула оранжевым пламенем. У него было около минуты, что бы вернутся в кабинет до того, как сработают дымоуловители.

Стараясь не привлекать внимания учёных, шатающихся по коридору, Рабцев быстрым шагом вернулся в лабораторию. До двери его кабинета оставалось не более пяти шагов, когда раздалась пожарная тревога.

– Все на выход! – скомандовал он своей группе. – Нана, ты первая, я замыкающий!

Если его план сработает, он добудет информацию.

Нана, согласно инструкции, направилась к выходу. Вся остальная группа последовала её примеру.

Когда последний лаборант вышел за дверь, Рабцев прикрыл дверь лаборатории и вместе со своей группой прошел несколько метров по коридору, пока учёные из лаборатории 47/18 не смешались с толпой.

Пользуясь всеобщей суматохой, Рабцев замедлил шаг, отделяясь от людского потока. Никто не заметил, как худощавая фигура доктора скользнула за белую дверь.

«Только бы получилось, только бы получилось!» – в унисон с ударами сердца стучало в голове.

Ничего не видя вокруг, доктор приблизился к компьютеру Имре и сделал несколько тестовых кругов мышкой. Чисто! Имре оставил донгл в компьютере. «Вот же придурок!» – усмехнулся про себя Рабцев.

Содрогаясь от напряжения, Рабцев вставил флешку, чтобы скопировать все, что могло представлять хоть маломальскую ценность.

Он прислушивался к каждому шороху, доносившемуся из коридора. Внезапно его взгляд упал на неприметный текстовый документ, с нелепым названием в виде набора знаков.

Едва он успел выдернуть флешку и скрыться в своем кабинете, как в коридоре послышались голоса.

«Ложная тревога» – доносилось из-за двери.

«Что за идиотина это сделала?»

Крупные капли пота катились по вискам Рабцева. Он не мог поверить, что его план удался.

До конца рабочего дня, он вскакивал при каждом стуке в дверь его кабинета. Если он всё рассчитал правильно, то его «шалость» останется незамеченной. Это был первый раз, когда Рабцев Артём Юрьевич, переплетя пальцы, горячо и самозабвенно молился.

Ночь упала на город. Тяжёлые тучи разлились ливнем, обычным для этого времени года.

Ольга уже спала завернувшись в пушистый плед. В кроватке тихо посапывал малыш, убаюканный мерным гудением кондиционера. Артём сидел перед ноутбуком, куря одну сигарету за другой. Папки, которые он скопировал с компьютера Акоша были заполнены стандартными отчётами и таблицами. Даже тот загадочный документ с символьным названием оказался обычным графиком инъекций для восьмой группы. Ничего. Абсолютно ничего. Никакой информации.

Мороз пробежался по спине Артёма. Он ругал себя за такой напрасный риск. Если о его проделках станет известно ЮйЛань, он лишится работы. В лучшем случае.

Артём снова пересмотрел каждый файл, пытаясь найти хотя бы какую-нибудь зацепку. Пусто. Он бездумно водил курсором по экрану, думая о том, как сильно он просчитался. Пока случайно зацепленное выделение не подсветило папку без иконки и названия в самом конце списка файлов.

Цепляясь за последнюю надежду он дважды кликнул по невидимке.

Найденное в папке повергло Артёма в шок. Чувство тщетности и беспомощности обволакивало липкой паутиной. Из оцепенения Артёма вырвал слабый стук в дверь. Отсчитывая бесшумные шаги он подошёл к двери. В дверь снова постучали. Рабцев припал к дверному глазку.

Черные спутанные волосы девушки тряслись в такт рыданиям. Она подняла заплаканное лицо, глядя сквозь дверь прямо в глаза Артема.

– Нана! – в ужасe прошептал он и открыл дверь.

***

Яркий свет безворотника резал по глазам. Кожа на запястьях и лодыжках болела от жёстких кожаных фиксаторов. Острая боль стучала в затылке, и липкая влага в левом ухе подтверждала самые страшные догадки.

– Знаешь, Рабцев, твою бы энергию, да в мирное русло.

«Голос… Почему он кажется таким знакомым?» – подумал Артём.

– Тебе дали задание. В чём проблема выполнять свою работу? С чего вдруг гениальный биотехнолог, учёный, которого выбрали из тысяч, решил поиграть в детектива?

– Хватит, Макс. – остановил ёрничества второй голос.

Блондин склонился над доктором.

– И всё-таки, Рабцев, зачем?

Ни тени удивления не мелькнуло в лице Артёма. После прочитанного его уже ничего не могло удивить.

– Потому что это не этично. Это не лечение, это мутация людей.

– Не этично? – усмехнулся Макс – Ты слышал, Акош?

– Ты когда об этике вспомнил? – язвительно спросил Имре, – Когда использовал мои мутагены? Или мутагены Макса?

Артём не ответил. Он приехал сюда что бы найти средство, исцеляющее от наследственных заболеваний. Слепое тщеславие рисовало в его сознании сотни тысяч, да что уж там, миллионы маленьких детей, сбросивших бремя таких болезней как аутизм или муковисцидоз, детей, которые родились благодаря его лекарству потому что он, предотвратил развитие синдрома Дауна и синдрома Патау. Его эго вселенских размеров обещало ему мировую славу, и родители спасённых детей, со слезами благодарности будут нести его имя…

Его маленькие белые мутанты должны были пожертвовать своими жизнями ради создания идеальных гормональных препаратов, без побочных эффектов, без сложного индивидуального подбора, лечение которым будет зависеть лишь от биологического пола.

Его чудесная панацея должна была спасти людей, сделать мир лучше…

– Я хотел… – Артём закрыл глаза сдерживая слёзы, – создать панацею.

Мой препарат, должен спасать людей…

Макс усмехнулся.

– Надо же! Как благородно!..

– Так он и спасёт, Рабцев. – перебил Макса Акош, – К'худды очень живучие. Они уступают разве что тихоходкам…

Нервный смех Макса раскатился по комнате.

– Это точно! Ха-ха! Тихоходки!

– Они плодовиты, контактны… – продолжал Акош, не обращая внимания на Макса. – У них потрясающая способность к регенерации. И главное, им не страшны ни токсины, ни тяжёлые металлы… Они способны выжить практически при любом катаклизме. Так что, Рабцев, считай ты спас человечество.

– Спасать не значит превращать детей в к'худдов! – закричал Рабцев. – Это бесчеловечно! Никто не станет принимать лекарство, которое так изменяет людей! Никто не захочет жить в мире мутантов!

Холодные пальцы впились в челюсть Артёма.

– Ты уверен? А, по-моему, ты ошибаешься! – чеканя слова, сказал Макс.

– Убедись скорее сам в волшебстве Прогедусан! – пропел Имре.

– К'худды уже живут среди нас. – Макс с отвращением оттолкнул голову Рабцева – Они уже рождаются. Не так часто, как хотелось бы, но рождаются. И пока что, все довольны. Эх, доктор, тебе всего лишь надо было подписывать бумажки и сидеть тихо…

Макс сделал несколько шагов назад. Доктор Рабцев боковым зрением следил за его перемещением по комнате.

– Знаешь, Артём, – сказал Макс, стоя в углу перед большим медицинским шкафом, – Мне бы не хотелось, чтобы ты думал, что ты зря потратил три года жизни. Твои к'худды гораздо лучше наших. ДНК стабильнее, да и генетически они совершеннее.

– Все равно ваш план – нелепость. Всех мутировать не получится. – злобно сказал Артём сквозь бесшумный плач.

– А всех и не надо. – развел руками Имре. – Зачем планете 8,5 миллиардов ублюдков, засравших природу?

Макс подошёл к связанному доктору и протёр внутренний сгиб локтя спиртовой салфеткой.

– Не дергайся, – сказал Макс с деланной заботой, – А то будет больно.

***

Ольга, закрыв дверь, спустила с рук сына, и тот, весело топая и гуля, побежал в спальню.

Она устало провела рукой по голове, снимая черный платок. На кухне она достала бутылку вермута, смешала его в бокале с грейпфрутовым соком, и, сев за барную стойку, открыла страховой полис Артёма. Восьмизначная сумма в европейской валюте обещала ей и её сыну безбедную жизнь. Жизнь, в которой нет его. Такого доброго, такого трогательного, немного рассеянного биолога. Того, с кем она мечтала, горела, летала. С которым она спорила до хрипов, с которым она мирилась до криков. Который подарил ей сына. Которого она так сильно любила.

«22 декабря от сердечного приступа скончался Артём Юрьевич Рабцев, гениальный химик, создавший витаминный комплекс для беременных нового поколения Прогедусан ™. Вице-президент HealthНand Соrporation Шин ЮйЛань выказала семье Рабцева соболезнования по поводу безвременной кончины ученого.

Мы вернёмся к вам после короткой рекламы.»

«Крепкие зубы, блестящие волосы,

На тоненьком тесте – заветные полосы.

Спасёт красоту и подарит здоровье,

И сердце жены вновь наполнит любовью.

Убедись скорее сам

В волшебстве Прогедусан!»