Читать книгу Живой Пушкин. Повседневная жизнь великого поэта - Лариса Черкашина - Страница 9

Вина… Можно составить целую энциклопедию вин, любимых поэтом.

Винный этикет пушкинской поры: лафит, французское красное вино из Бордо, должно было подаваться в начале обеда, а искрящееся ледяное шампанское – к завершению.

Бордоских вин, как красных, так и белых, считавшихся эталонными марочными винами, было величайшее множество.

Вот красное вино лафит, по вкусу чуть мягче и слаще бургонского. Сохранился заказ поэта в петербургский ресторан. Весьма лаконичный: «Пулярку и бутылку лафиту. А. Пушкин».

Вот красное бургонское – кло-де-вужо. Особенно славилось в 1820-х, приготовлялось из смеси французских сортов тёмного и зелёного винограда. Считалось, что особенно хорошо идёт оно к копчёным угрям…

И конечно же знаменитое французское бордо, лёгкое красное вино.

К числу «друзей» поэта, без раздумий, можно причислить и славные игристые вина из Шампани. Великолепная «четвёрка» шампанских вин: аи, названное так по городку французской провинции, клико, моэт и сен-пере.

И другое признание поэта столь любимому с молодости французскому вину:

Кто, как не Пушкин, первым сравнил «напененный бокал» с музыкой великого Россини?

Не раз упомянуто Александром Сергеевичем шампанское, известное как «вино кометы», в том числе в «Евгении Онегине»:

У «астрономического» вина своя история. Это вино сбора 1811 года, когда над Землёй в опасной близости пронеслась яркая небесная странница. «Комета, сверкающая ныне над нашим горизонтом в северной части неба, вне всякого сомнения, принадлежит к числу наиболее замечательных из всех, каковые когда-либо приходилось наблюдать ранее», – сообщали французские газеты. Им вторили петербургские: «Комета сия будет одна из величайших, каковых уже более целого столетия видимо не было». Судачили о грядущих несчастьях, предвестницей коих могла стать «хвостатая гостья». Но именно в тот далёкий год урожай винограда был необычайно высок и славился отменным вкусом. «Вино кометы» – так позже назвали одно из элитных шампанских вин.

Тотчас после отречения Наполеона в 1814 году, когда запрет на ввоз в Россию французских вин был снят, мадам Клико направила победителям «вино кометы» (vin de la comète). Более десяти тысяч бутылок искрящегося шампанского прибыло в Петербург на борту корабля с символическим названием «Добрые намерения» в июне того же года. Следующую, более крупную партию корабль доставил в столицу уже в августе.

«Вино кометы» отличалась не только особым вкусом, но и крепостью. Виноград урожая того года, богатый сахаром, обладал отличным пенящимся свойством – пробки вылетали из бутылок с шампанским с хлопком, похожим на выстрел.

А вот что сообщал торговый агент и компаньон мадам Клико: «Изо всех хороших вин, уже ударивших в головы северян, ни одно не походит на розлив 1811 года… Это дивное вино действует убийственно… Ваше вино – нектар, оно по крепости как венгерское вино, жёлтое, как золото. Ни малейшего битого стекла, а пена тем не менее такова, что полбутылки вместе с пробкой выливается на пол».

Божественные струи французского шампанского! Но было и отечественное – «Цимлянское вино», красное, густое:

И ароматное из донской лозы, «Донское игристое»:

Иногда мог позволить себе поэт и бокал мозеля – белого вина зеленоватого оттенка, приготовлялось из винограда, что рос в долине немецкой реки Мозель; и рюмку горского – кавказской мадеры.

«Отобедали вместе глаз на глаз, – пишет Александр Сергеевич, – (виноват: втроем с бутылкой мадеры)».

А в Молдавии приходилось довольствоваться местным бессарабским вином, вероятно, слишком низкого качества, чтобы быть воспетым в стихах. Схожего мнения придерживался и приятель Пётр Вяземский: «Самолюбие как пьяница; сперва пои его хорошим вином, Моэтом, а там, как хмель позаберёт, подавай и полушампанское и Цимлянское, на старые дрожжи всё покажется хорошо».

В отчем Михайловском няня Арина Родионовна, встречая кудрявого любимца, щедро уставляла обеденный стол настойками и наливками, яблоками, земляникой и мёдом.

Памятный приезд Ивана Пущина к опальному лицейскому другу. По пути в зимнее Михайловское, проезжая ночью через Остров, он купил три бутылки клико, что и были распиты вместе с Пушкиным. В старом дедовском доме гулко звучали тосты за дружбу, за Лицей, за Русь!

И однажды-таки – исторически достоверный факт! – Пушкин пил за здравие государя. Случилось то 19 февраля 1832 года в особняке на Невском проспекте, где праздновалось открытие книжной лавки Смирдина. Вот как о том событии сообщала читателям газета «Русский инвалид»: «На сей праздник приглашено было до 120 русских писателей… На одном конце стола сидели И.А. Крылов, В.А. Жуковский, А.С. Пушкин, князь П.А. Вяземский… Первый тост Николаю Павловичу (Николаю I – Л.Ч.)… Бокал за здоровье всех живущих ныне Поэтов, Прозаиков, Сочинителей, Переводчиков и Издателей – был последним».

Но есть и более раннее свидетельство: Бенкендорф передаёт государю, что поэт «говорил в Английском клубе с восторгом о Вашем Величестве и понудил лиц, обедавших с ним, пить за здоровье Вашего Величества».

Как-то забылось, что именно Николай I дал Пушкину способ зарабатывать на жизнь поэтическим трудом! Благодаря императору поэт получал государственное жалованье, был допущен к работе в архивах. И не остался неблагодарным: «…Царь… взял меня в службу, т. е. дал мне жалованье и позволил рыться в архивах для составления “Истории Петра I”. Дай Бог здравия царю!»

Не мог Александр Сергеевич покривить душой перед приятелем, сообщая любезному его сердцу Нащокину радостную весть: возглас поэта полон искренней благодарности! Верно, схожей с теми, ныне неведомыми пушкинскими тостами за государя.

Бокалы, поднятые за царя, могли пениться дорогими винами, а значит, и кипрскими. Удивительно, но Пушкин знал о красном вине «Коммандария», отличавшемся медовым вкусом и загадочным ароматом и не менявшем названия в течение… восьми столетий, старейшем в Европе.

Знакомо было Александру Сергеевичу не только вино, но и средневековые пристрастия. Подтверждением тому «Сцены из рыцарских времён»:

Замок Ротенфельда

Рыцари ужинают.

Один рыцарь

Славное вино!

<…>

Рыцари

За здоровье наших избавителей!

Один из рыцарей

Ротенфельд! Праздник наш прекрасен; но ему чего-то недостаёт…

Ротенфельд

Знаю, кипрского вина; что делать – всё вышло на прошлой неделе.

Кипрские виноделы готовили его из древнейших сортов винограда: «мавро» и «ксинистери». Впервые чаши с благородным напитком рыцари ордена Тамплиеров поднимали за здоровье бесстрашного Ричарда Львиное Сердце под сводами замка Колосси, близ завоёванного им Лимасола…

Не раз и Пушкину доводилось пригубить драгоценное кипрское вино.