Читать книгу Затмение в созвездии близнецов - Лариса Джейкман - Страница 3

В Москве, в роскошной квартире на Цветном Бульваре, встречали гостей. Отмечался праздник, день рождения Милочки Лагутиной, ей исполнилось двадцать лет, и красоте и свежести этой очаровательной девушки мог позавидовать каждый.

Родители Милочки, Станислав Мартынович и Вероника Аркадьевна Лагутины, были полны счастья и гордости за свою дочь. Красивая, умная, благовоспитанная Мила производила на всех более, чем приятное впечатление. Родители гордились плодами своего туда и считали, что воспитали дочь в самых лучших традициях благородной интеллигентной семьи.

Мила заканчивала Московский Медицинский Институт и готовилась стать психиатром. У нее был талант, божий дар, она могла видеть ауру человека и тем самым четко определяла, кто хороший, добрый по натуре, а кто со злым умыслом и плохими намерениями.

У Милы был жених, молодой, подающий надежды артист молодежного театра «Арт» Виталий Петерсон, играющий современных героев в модных популярных пьесах, а также и главных героев в классических постановках. Мила и ее родители не пропускали ни одного спектакля, где был занят Виталий, вместе с ним они часто посещали выставки, концерты и вернисажи, короче, вращались в элитарной среде.

Виталий Милочку обожал, а она разрешала ему это. Сама же она относилась к Виталию слегка снисходительно и часто говорила:

– Я уважаю его за то, что у него аура очень тонких, нежных оттенков. Этот человек абсолютно безвреден, чист и неопасен.

О любви она никогда не задумывалась, она просто считала, что их отношения и есть любовь, самая что ни на есть настоящая.

Гости собирались медленно. Приходили с огромными букетами цветов, роскошными подарками и ценными конвертами, все это складывалось в Милочкиной комнате и ждало своего часа. Распаковывание подарков – это целый ритуал, которому позднее будет отведено особое время.

Мила выглядела изумительно в своем солнечном желтом платье с густой плиссированной юбкой чуть выше колен и открытым лифом. Ее густые волосы цвета речного песка были уложены в замысловатую прическу, синие глаза сияли счастьем, а с лица не сходила радостная приветливая улыбка.

– Хороша! До чего же хороша Мила Лагутина, – перешептывались гости, а Станислав Мартынович то и дело подливал гостям шампанское, пока Вероника Аркадьевна порхала у стола, делая последние приготовления.

Гости уже рассаживались за стол, как прозвенел звонок в дверь.

– Телеграмма, Вероника Аркадьевна, – услышали все голос домработницы Вари, – расписаться просят.

Телеграмму зачитали торжественно и с достоинством:

«Любимую сестричку поздравляю с двадцатилетием желаю счастья люблю Дмитрий»

– От Димочки, – сказала чуть прослезившаяся Вероника Аркадьевна, а Милочка залилась краской и восторженно засияла.

– Как жаль, что он не с нами, – сетовали гости, а родители только скорбно пожимали плечами: дела, мол.

Виталий, жених Милы, на мероприятии не присутствовал, у него целый день была генеральная репетиция, а вечером спектакль. Он был экстремально занят, как выразился Станислав Мартынович, и все присутствующие сочувственно поглядывали на Милу. Но та была весела и довольна, и праздник прошел хорошо.

Мила осталась в восторге от обилия дорогих, внушительных подарков. Были тут французские духи, итальянские дорогущие лодочки на шпильке, мутоновая муфточка, спортивный темно-синий с белым костюм «Nike», всего не перечислишь. Родители же и вовсе не поскупились, они подарили любимой дочери машину, темно-синий Фиат, ключи от которого они вручили ей торжественно и с помпой.

Мила прослезилась. Она знала, что родители задумали что-то сверхъестественное, но машины она не ожидала.

– Дима постарался, это он напряг все свои связи и помог нам купить эту игрушку. Он такой заботливый! – говорила Вероника Аркадьевна, и гости разделяли ее гордость за сына.

* * *

Дмитрий Станиславович Лагутин был в семье на особом счету. В свое время, служа в армии добровольно (он мог бы избежать ее, если бы захотел), Дмитрий был в Афганистане, воевал и чуть было не погиб, от чего Вероника Аркадьевна совсем почти поседела. Вернувшись домой, он занялся предпринимательской деятельностью, открыл фирму «Конфиденциал», где готовил и поставлял нуждающимся профессиональных охранников и телохранителей. Дмитрий процветал, от клиентов у него не было отбоя. И криминал его не доставал, побаивался.

Сам же Дмитрий был глубоко несчастен. Его сердце было разбито неразделенной, более того, запрещенной любовью, от чего он неимоверно страдал и безрезультатно искал выход из создавшегося положения. Все, что случилось с ним в жизни, трудно поддавалось какому-либо логическому объяснению, он был втянут в паутину семейной тайны, которую был обязан хранить до конца дней своих, а потому не имел права на счастье. Так у него было на роду написано, что называется.

Случилось это много лет назад, когда маленькому Диме было всего восемь лет. Он жил с родителями в Москве, учился в школе, был примерным мальчуганом, когда вдруг, откуда ни возьмись, в их семье появилась маленькая двухгодовалая Милочка.

– Это твоя сестренка, Дима. Посмотри на нее, правда она хорошенькая? Ты должен ее любить и защищать, обещаешь? – спрашивал удивленного Диму отец, а мать смотрела на сына во все глаза и тоже ждала ответа.

Дима пообещал, но при этом спросил:

– А откуда она взялась? У мамы же не было живота большого, вы ее что, купили что ли?

Родители сконфузились, они не ожидали, что их сын так продвинут в вопросах появления детей на свет. Первым нашелся отец.

– Понимаешь, сынок, Милочка нам досталась в благодарность за то, что мы хорошо умеем воспитывать детей, а хорошо воспитанный ребенок не задает родителям каверзных вопросов, он полностью доверяет им и никогда не противоречит. Ты согласен?

– Да, папа, – ответил послушный Дима и ушел в свою комнату.

Ночью он горько плакал, сам не зная, почему. Он слышал, как плачет его новая сестренка за стенкой. И ему было жалко и ее, и себя.

И все-таки он Милочку полюбил. Она была тихой, спокойной, послушной. Всегда вертелась вокруг него и прислушивалась к каждому его слову. Родители с тревогой наблюдали за детьми, но вскоре убедились, что отношения у них сложились, брат с сестрой не ссорятся, не конфликтуют, и родители успокоились.

– Все нормально, Вероника, не волнуйся. Димка молодец, настоящий мужчина растет, защитник, орел! – с гордостью говорил Станислав Мартынович жене, и она соглашалась с ним.

Маленькую Милу они взяли в свою семью после гибели двоюродного брата Станислава Мартыновича Игоря Старицына и его жены Валентины. Они погибли в горах Алтая во время лавины, куда отправились покататься на лыжах.

Двух своих дочек-двойняшек, Настю и Люду, они оставили с троюродной сестрой Валентины Тоней, которая согласилась на это с большой неохотой, и отпустила молодых родителей только на неделю.

Но случилась беда, и Антонина не могла себе простить такой оплошности, что осталась с двумя сиротами на руках. Стала срочно искать дальнюю и близкую родню погибших Игоря и Валентины, чтобы сбыть им девочек.

Ей не без труда удалось отыскать Лагутина Станислава, двоюродного брата Игоря, который жил в Москве, был ученым, имел всего одного сына в семье. Станислава известие о гибели Игоря ошеломило. Он посоветовался с женой, и они решили взять на воспитание одну из девочек. Лагутин-старший позвонил Антонине и высказал свое решение:

– Двоих мы не возьмем, извините. Нам условия не позволят, да и ответственность велика. Поймите нас правильно, мы рады помочь в беде, но одну девочку придется воспитывать вам.

Через месяц чета Лагутиных прибыла к Антонине за девочкой. Та громко плакала навзрыд, все никак не могла решить, кого из девочек оставить себе и наконец решилась.

– Забирайте Людмилу, она хворая какая-то, не дай бог, что случится, я себе вовек не прощу! – сказала она опекунам, и вопрос был решен.

Люду наскоро собрали и привезли в Москву. Ее удочерили и отныне стали называть Милой, решив пожизненно хранить тайну ее появления в семье. К этому же был приучен и Дима, родной сынок четы Лагутиных.

Антонина же, оставшись с Настей одна, оформила опекунство, а позднее вышла замуж, но они с мужем Настю так и не удочерили, та осталась жить под своей фамилией и всегда была им как бы падчерицей или дальнего родства племянницей, воспитанной в домашних условиях, но без тепла и ласки. Настя Старицына знала о существовании своей родной сестры, но весьма поверхностно.

Мила же ничего не знала о своей судьбе и о наличии у нее сестры даже и не догадывалась. Жизнь ее текла благополучно, в атмосфере семейного уюта, любви и полного достатка.