Читать книгу Тетрадь с Энцелада - Лариса Валентиновна Кириллина - Страница 2

Мне казалось, что Сатурн – это страшно далеко от Земли. Будь человечество единственным во Вселенной видом разумных существ, вряд ли бы люди смогли путешествовать за пределы Солнечной системы. В XXI веке ученые думали, что это вообще невозможно. Вернее, возможно, но с неизвестным или трагическим результатом. Полет в одну сторону с перспективой никуда не добраться живым. Говорили, что до ближайшей экзопланеты лететь примерно три тысячи лет. И послать туда можно лишь роботов или каких-нибудь тихоходок, которые невероятно выносливы и способны пережить даже гибельную для других радиацию. Один ученый даже придумал отправить на экзопланету контейнеры с человеческими зародышами, чтобы их там растили роботы. Ну, извините. Представляю себе: оказываюсь я неведомо где, никакой мамы, никакого папы, одни железяки с искусственным интеллектом. И они надеются, что при таком воспитании я смогу стать человеком? Думаю, очень сомнительно. А главное, нет ответа на вопрос: как быть с правом каждого на собственный выбор. В том числе с правом дурачиться, делать глупости, озорничать, фантазировать. Роботы этому не научат, уж точно.

К счастью, мы не одиноки в Космосе, и наши собратья смогли освоить не только межпланетные, но даже межгалактические перелеты. Отчасти это даже не перелеты, а почти мгновенные перемещения через так называемые «червоточины» или «кротовьи норы» в пространстве и времени. Я не очень понимаю это старинное выражение и сперва говорила «коровьи», но папа поднял меня на смех и объяснил, что коровы не делают нор: их конечности это не позволяют. «А ты сам видел живую корову?» – спросила я. – «Нет, никогда», – сознался он. – «И крота не видел?» – «Откуда? Юла, ты не маленькая, сама подумай»…

Действительно. В городках при земных космопортах живности почти не бывает, хотя вокруг домов создается подобие садиков или парков, чтобы народ не скучал по природе. Некоторые сотрудники держат мелких домашних животных: собачек, кошек, морских свинок. Но по улицам эти звери не бегают. Даже в тех местах на Земле, где коровы есть, они не гуляют на воле, а живут на специальных фермах. Я нашла про них ролик. Прикольные. А еще красивее – лошади. Но лететь ради них на Землю?..

Мы с родителями говорили про это. Мне скоро будет одиннадцать лет, нужно срочно решать, что нам делать дальше.

Родители подали рапорт о переводе в другое место, где есть нормальная школа, чтобы я могла расти среди сверстников. Я не против, и хотя на «Энцеладе-Эврика» мне тоже неплохо, тут всё-таки иногда тоскливо: пространство замкнутое, все доступные уголки давно освоены, в экспедиции меня не берут по банальной причине: участие несовершеннолетних в исследовательских полетах запрещено правилами безопасности. К тому же потребовалось бы снаряжение под мой рост и вес, а оно стоит как целый глиссер. Только разочек меня взяли в полет на Титан, другой спутник Сатурна, который сейчас осваивают сразу несколько космических рас – Титан огромный, места всем хватит. Но из корабля я не выходила, сидела в рубке в легком скафандре, туго пристёгнутая и подключённая к датчикам. Я считалась частью эксперимента. Не знаю, что они собирались выяснить. Могу ли я перенести межзвездный полет? Давно ведь выяснилось, что могу, и даже легче, чем взрослые. Начинающийся пубертат? Ну и что? Тинэйджер – не человек?

Новое место службы папы и мамы – межгалактическая станция в системе Атона в Большом Магеллановом облаке. Атон – местное Солнце, вокруг которого расположено пять планет, из которых две обитаемые. Я, как услышала об этом, запрыгала от восторга, но родители быстро меня остудили. Инопланетян, конечно, на станции будет много – это важный транспортный узел, построенный на Арпадане, соседе планеты Намму. Но атмосфера Арпадана очень неплотная и вообще не подходит для нас, землян. Все вылазки – только в скафандре. А на Намму, которая больше похожа на Землю, так просто попасть нельзя. Она почти сплошь покрыта морями, и там, говорят, живут разумные рыбы. Планета объявлена заповедной, и только на один островок был однажды высажен беспилотный зонд, который едва не сожрали хищные змеи. Ещё одна планета системы Атона, Арепо, заселена одичавшими роботами с корабля волопасцев, потерпевшего там катастрофу. Выжили исключительно роботы, которые не нуждались в воздухе и еде, а металлов там сколько хочешь, электричества тоже, поскольку постоянно бушуют грозы. Роботы эти много чего умели и смогли наладить воспроизводство самих себя. У них сложилась даже религия, потому что своих погибших хозяев они считают богами, принесшими себя в жертву ради их благополучия. К людям и прочим гуманоидам обитатели Арепо относятся с должным почтением. Но сознание роботов ограниченно, и по межгалактическому соглашению они выведены из перечня разумных высокоразвитых рас, с которыми можно сотрудничать в сфере космических технологий. Пока что арепцы не агрессивные, но кто их знает, что они могут выкинуть. Экспедиции к ним снаряжают даже реже, чем к рыбам и змеям Намму, и с гораздо большими предосторожностями.

Вот в такое интересное место нам предстояло переселиться.

«Конечно, – сказал папа, – если ты передумала и захочешь вернуться на Землю, мы откажемся от назначения. Либо мы улетим, а тебя отправим к дедушке с бабушкой Флоресам на Юкатан. Но учти, тогда мы с тобою вряд ли когда-нибудь встретимся. Нам бы этого не хотелось, Юла. А если ты будешь с нами, то вряд ли скоро увидишь Землю. Твое мнение очень важно. Ведь решается и твоя судьба»…

Я нисколечки не колебалась. Упустить такой шанс? Ни за что! Зачем мне Земля? Что я там потеряла? Конечно, на Арпадан!

И мы начали собираться. Сколько, оказывается, у нас барахла. Пока оно рассовано по шкафам и контейнерам, его особо не видно. Кое с чем мы расстались, раздав сослуживцам родителей. Всё равно получилось много. И ведь каждую порцию нужно простерилизовать и упаковать в герметичную оболочку.

Переместить нас должен был не земной корабль, а межгалактический лайнер, построенный жителями планеты Аис из созвездия Феникса. Одновременно на «Энцелад-Эврику» с Земли направлялась смена моим родителям. Наверное, их профессии кому-то покажутся скучными, но на самом деле и сотруднику визового отдела, и таможеннику нужно знать очень много и уметь быстро действовать в непредвиденных ситуациях. Правовые системы разных планет и цивилизаций, этикет и психология гуманоидных и негуманоидных рас, виды документации, перечни разрешенных и запрещенных на том или ином объекте веществ и предметов, кодекс межгалантической этики, и так далее. Мои родители так прекрасно поработали на Энцеладе, что командированы на Арпадан с повышением в должности. Папа будет там консулом Земли, а мама – главным экспертом таможни.

На смену им прилетели два человека, оба мужчины. Надеюсь, им удастся сработаться. Если что, поможет Эун-Ма-Дюй-Чи. Она в последнее время замкнулась в себе, если так можно сказать об улитке. Наверное, переживает, что расстается со мной навсегда. Мне тоже будет ее не хватать. И с кем я буду практиковаться в таукитянском?

Прощальный обед вышел грустным. Нам, конечно, желали успеха и счастья, но многим было жаль расставаться с нашей дружной семейкой Цветановых-Флорес, а некоторые коллеги тревожились, как мы перенесем межгалактический перелет. Мне казалось – ну что тут такого, в сонной капсуле я уже побывала, погружаться туда неприятно, но после того, как сознание выключается, никаких ощущений. Долетишь – молодец, нет – уже ничего не почувствуешь. Родители будут рядом. Если разметелит на атомы, то сразу всех. Сиротой никто не останется.

Про атомы я пошутила, однако, зря. Идея оказалась пророческой.

Коль скоро я сейчас пишу про свои приключения, всё обошлось, но было действительно, как говорили в старину мои сверстники, стрёмно.

Транспортировали нас на Арпадан те самые аисяне – обладатели невероятных летательных аппаратов, очень странных устройств и почти непроизносимого языка. Их корабль пристыковали к отдельному рукаву, выдвинутому в пространство. Устройство, размеры и свойства аисянского космолета не позволяли обычной стыковки.

Я никогда раньше не видела аисян. У них есть свой сегмент на «Энцеладе-Эврика», но туда никого не пускают, а сами они не разгуливают по станции, хотя в принципе могут. Им все равно, какой атмосферой дышать. Аисяне вообще из другого вида материи, которая, к счастью, не вступает во взрывную реакцию с нашей. Поэтому они спокойно навещают все небесные тела в Солнечной системе, включая Сатурн, и уже приступили к созданию собственной станции на Титане. Энцелад для них слишком мокрый, ведь там подо льдом – океан. В принципе это тоже не имеет значения, но воду они недолюбливают. Климат Титана для них – просто рай. Переселяться туда насовсем они, однако, пока не желают. Всякие катаклизмы на родной планете держат их к тонусе и побуждают к развитию нечеловечески продвинутой техники.

Всё это я узнала от родителей, еще не видя самих аисян.

Они оказались диковинными существами. Тот вид материи, в котором они пребывали в нашем мире, мог здорово напугать любого, кто с ними впервые сталкивался. Папа и мама встречались с ними неоднократно и предупредили меня, чтобы я вела себя прилично, не вопила, не дергалась и не закатывала истерики. И я как хорошая умная девочка ничего такого не делала. Я просто впала в ступор, когда к нам навстречу выплыли аморфные тёмносерые кляксы, внутри которых что-то слегка мерцало и вспучивалось. Вы когда-нибудь смотрели старинные ужастики? Про кошмарное Нечто, вылезающее из тьмы и проникающее в сознание путников? Примерно такое Нечто и встретило нас в шлюзе их космолета, сделанного из вещества, которое тоже казалось сгустком каких-то вибраций.

Я даже не поняла, каким образом у меня на запястье оказался браслет с лингвочипом. На «Энцеладе-Эврика» таких штучек тогда не я не видела, а сейчас, наверное, они есть у каждого школьника на Земле – технологии распространяются быстро. В тот момент я действительно вздрогнула и едва не взвизгнула от неожиданности, когда прямо в мозгу у меня зазвучал механически смодулированный голос на русском: «Юлия, приветствуем тебя. Сейчас вы подготовлены будете к перемещению на Арпадан. Просьба подчиняться командам. Неподчинение приведет к неудаче. Перемещение не состоится. Нам офигенно жаль». От последней фразы я всхохотнула. Папа и мама, очевидно, решили на всякий случай меня подстраховать. Они взяли меня за руки, хотя в скафандре я не могла почувствовать тепла их ладоней.

Мы отправились в отведенный нам отсек, набитый какой-то причудливой техникой. Там нас разъединили. Я подумала, каждого будут еще раз обследовать, а потом погрузят в биокамеры или прибегнут к другому способу введения в спячку. Обследование действительно состоялось, и оно оказалось куда более долгим, дотошным и занудным, чем до отлета. Весь скафандр оказался напичкан разными датчиками, и они постоянно мигали, пищали, звенели, вибрировали, щекотали, покалывали, гудели, бибикали… Я послушно нажимала кнопки и дергала рычаги, выполняя тесты, хихикала, когда было щекотно, фыркала или вздрагивала, когда становилось неприятно, поворачивалась, когда поступала такая команда.

Попутно я от нечего делать пыталась освоить их шипяще-свистящий язык, повторяя какие-то фразы. Это вызвало небывалое удивление у аисян. Оказалось, никто до сих пор ничего такого не делал.

Успокоившись и привыкнув к призракам, развлекавших меня уморительной лексикой, я как ни в чем не бывало встала под купол некоего аппарата и даже еще улыбалась, когда на меня направили другой аппарат, а створки капсулы плотно закрыли.

– Что это? – спросила я.

– «Йяшшшссии», – ответили мне.

– А, ящик! – кивнула я.

И… всё разом закончилось.

Я умерла.

А затем преспокойно воскресла в космопорте Арпадана.

Оказалось, аисяне разложили каждого из нас на атомы, частицы и энергетические поля. Иначе мы не выдержали бы перемещения через туннель, соединяющйй две галактики. А по прибытии на Арпадан нас аккуратно собрали заново.

Вроде бы нигде ничего не потерялось и не застряло. Главное, уцелела моя тетрадь, где я пишу о своих приключениях. Впрочем, кажется, какие-то буквы поменяли места. Ничего, на досуге исправлю.

Лингвочипы нам оставили в подарок – на память о путешествии. В них встроены все языки, которыми пользуются обитатели станций на Арпадане и Энцеладе.

Учу теперь аисянский.