Читать книгу Не. Отпускай меня - Лаура Кнайдль - Страница 11

Первое января я провела в постели, с интервалом в час чередуя сон и плохую телевизионную передачу. На большее я была не способна. Живот все еще болел, а в голове без перерыва стучало. За исключением приступов паники последний раз я чувствовала себя так плохо в шестом классе, после того как заболела гриппом и всю неделю лежала в постели с высокой температурой. Как и тогда, я сейчас почти ничего не ела, пила исключительно воду и иногда с трудом проглатывала сухим горлом крекер, чтобы успокоить пустой желудок. Я неоднократно пыталась сесть, однако каждый раз меня охватывала волна тошноты, пока я совсем не сдалась и просто не осталась лежать.

Я пожелала Меган, маме и Норе счастливого Нового года с помощью СМС и в нескольких сообщениях заверила Апрель, что я в порядке. Она привезла меня утром после подъема назад в мотель и неохотно оставила одну: ей надо было на смену в «Le Petit», а я не была готова провести день в кафе, где пахло кофе, пирожными и жареным шпиком.

Утром следующего дня меня разбудил лай собаки. Я неоднократно спрашивала себя, как долго ее владелец снимает номер в этом мотеле. Возможно, он тут завсегдатай. Когда я входила в холл, мужчина каждый раз беседовал с хозяйкой.

Головная боль утихла, но не исчезла. За висками все еще стучало. Я устало добрела до душа, так как не могла позволить себе убить еще один день. Надо было определяться с квартирой. До первой лекции в этом году я должна съехать из этого мотеля, все другое подождет.

Чередование теплой и холодной воды помогло мне проснуться. Я высушила феном волосы, быстро надела джинсы, пуловер и пальто и отправилась в город.

Ночью был дождь, снег растаял, и улицы были скользкие. Я медленно шла вперед, и мне потребовалось на четверть часа больше, чтобы дойти до интернет-кафе. Наверное, снова открылась библиотека после праздников, но я привыкла к кафе и надеялась встретить Коннора, чтобы извиниться за свое поведение в новогодний вечер.

В отличие от предыдущих моих посещений, в этот раз хипстеры за столами в холле отсутствовали. Наверное, им было слишком скользко на улице в стильных кедах. А за стойкой, к сожалению, стоял не Коннор, а та же девушка, которая дежурила в канун Нового года. Я заказала чай – к горячему шоколаду я сегодня не тяготела – и выбрала компьютер.

Я сняла пальто и шарф и сначала вошла в свой почтовый ящик. В новом году произошло не много. Поступили два новых Etsy-заказа, а также сообщение клиентки, осведомлявшейся, отправила ли я уже цепочку, которую она заказала перед Рождеством. Я извинилась за задержку. Кроме того, я получила четыре новых отказа по поводу совместного проживания, включая коммуналку, куда меня хотели пригласить для осмотра после Нового года. Я удалила сообщения и больше, чем когда-либо, надеялась на то, что дело сладится с Оливией.

Мама тоже написала мне. Она пыталась звонить мне на Рождество, но я не взяла трубку из страха, что она позовет к телефону Алана, чтобы он тоже пожелал мне счастливого Рождества. Пусть подавится своими словами.

Дорогая Сага,

Я желаю тебе счастливого Нового года! Между праздниками я работала. Когда много выпивших людей собирается вместе, не жди ничего хорошего. Кроме того, я взяла на себя несколько смен Клаудии. Она сломала ногу.

Ты уже получила деньги, которые я тебе перевела к Рождеству? Я не знала, что ты хочешь. Как у тебя прошел рождественский праздник? Нора мне рассказала, что ты праздновала с семьей своего друга (!!!)? Вы и Новый год вместе встретили? Почему ты мне ничего не рассказывала о нем? Я хочу все знать! Наш праздник был прекрасным, но не было тебя. Нам очень тебя недоставало. Может, ты со своим другом проведешь начало этого года у нас?

Мы были бы рады!

Люблю и целую,

мама

С комом в горле я перечитала сообщение еще раз. Я не знала, что причиняло больше боли: напоминание, что из-за Алана я была лишена общего Рождества с мамой и Норой, или то, что она думала, будто Лука и я еще пара. Наверное, она уже представила себе, как он приедет со мной в Мэн. Однако я была уверена, что этого бы не случилось. Даже когда мы еще были вместе, слишком рискованно было бы представлять друг другу Луку и Алана. Лука знал его имя из сообщения, которое прочитал несколько месяцев назад, и хотя в Мэне, без сомнения, был далеко не один Алан, это совпадение однозначно насторожило бы Луку. Я ответила маме, не сообщая о разрыве с Лукой, и поблагодарила за деньги, которые она мне прислала. Их было немного, но они пригодились бы как часть первой арендной платы.

Потом я просмотрела ряд новых объявлений о сдаче жилья для совместного проживания. Только два из них были чисто женскими коммуналками, и я вынашивала мысль написать также хозяевам одной из смешанных, но потом отбросила ее. На этот шаг я решусь, только если Оливия откажет мне.

Напоследок я вошла на сайт университета Мелвью, чтобы проверить оценку. Я намеренно откладывала это до последнего из-за страха перед результатом.

Пожалуйста, пожалуйста, позволь мне сдать экзамен! С колотящимся сердцем я двигала курсором по экрану. Я едва решилась посмотреть, когда открылась страница. Оценки по психологии были выставлены. И два слова прыгнули мне навстречу. Два. Не одно. Не сдала.

Я выругалась и посмотрела еще раз более внимательно, в надежде, что ошиблась. Нет. Глаза жгуче увлажнились, и мне стало плохо, так как подтвердилось самое страшное мое опасение. Речь шла не о плохой оценке: в своей жизни я получила их уже достаточно, и теоретически мне это не мешало выучить материал еще раз, чтобы повторить экзамен. Но за пересдачу придется платить.

Почему я недостаточно училась? В первом порыве я возложила вину на Алана и его сообщения, которые отвлекали меня, но, если быть честной с собой, обвинить в плохих оценках я могла лишь себя саму. Я расслабилась, сдав экзамены в середине семестра, и, хотя сознавала последствия, позволила внешнему миру отвлечь меня. И теперь я должна за это поплатиться – буквально.

Я нашла в пальто носовой платок и высморкалась. К счастью, я была одна в задней части кафе и никто не видел, как я плакала. Я совсем не хотела знать, чего бы мне стоило пересдать экзамен, но у меня не оставалось выбора. Мрачно просматривала сайт университета Мелвью, пока не нашла данные о стоимости пересдачи и не впала в отчаяние.

Обалдеть. Кто может это себе позволить? У меня пересохло в горле и мне стало трудно дышать. Я вдруг страстно захотела, чтобы вернулась головная боль вчерашнего дня, которая удержала бы меня от паники.

Я вытерла о джинсы вспотевшие ладони и заставила себя спокойно вдохнуть и выдохнуть. Для паники не было причины. Все в порядке. Я в безопасности. Алана здесь нет, и мне не надо возвращаться в Мэн. Есть пути и средства добыть деньги. Я, например, могу отказаться от еды или попытаться украсть картину. Меган могла бы мне в этом помочь.

Окей, для преступника у меня слишком слабые нервы, но я могла бы добыть деньги и другим способом. Найти себе дополнительную работу и, возможно, немного повысить цены в магазине на Etsy. Новые цепочки, которые я предложила дороже, чем предыдущие украшения, хорошо продавались. Я продумывала различные возможности и, после того как немного успокоилась, написала сообщение в администрацию, чтобы зарегистрироваться для повторной сдачи экзамена. Что мне оставалось делать?

Потом я выключила компьютер и сложила вещи, готовая снова провести остаток дня в душной комнате мотеля. Когда я подошла к стойке, чтобы заплатить, баристы там не было. Я вообще не видела ее в кафе. Я раздраженно поставила чашку и порылась в сумке, ища кошелек. Охотнее всего я бы просто положила десять долларов на стол и ушла, но я не могла раздаривать деньги – теперь еще меньше, чем когда-либо.

Я уже была не одна в кафе: за одним из передних столов сидела парочка. Они были примерно моего возраста. Их симпатию друг к другу нельзя было не заметить и не услышать, их смех был единственным звуком в кафе. У девушки были светлые волосы с покрашенными в розовый цвет кончиками, а глаза ее друга были такими зелеными, что я могла увидеть цвет даже на расстоянии. Хотя я пристально смотрела на него, он не обращал на меня внимания. Для него существовала лишь его подруга, пока он не встал, чтобы принести салфетки. Внезапное движение, которое я заметила краем глаза, привлекло мой взгляд к девушке. У нее в руке было несколько пакетиков сахара, и она насыпала его в кофейную чашку своего друга. При этом на ее губах играла коварная улыбка.

– Извини, что тебе пришлось ждать.

Я повернулась к девушке-баристе, которая снова стояла за стойкой. Она поставила мою пустую чашку в мойку и посчитала время, которое я провела за компьютером. Я протянула ей десятидолларовую банкноту и благодарно взяла сдачу.

На пути к выходу я прошла мимо парочки. Я как раз хотела открыть дверь, когда позади стали давиться и отплевываться. Девушка громко засмеялась, а парень ругался, вытирая салфеткой рот. Я подавила улыбку и вышла на улицу. Сквозь витрину я видела, как парень обежал вокруг стола с чашкой в руке. Он схватил сзади стул своей подруги и попытался поднести кофе к ее губам. Она сильно трясла головой и все еще смеялась, при этом кофе капал на ее пуловер. При виде их во мне все сжалось. Острыми когтями впилась в живот ревность. Внезапно вместо этой незнакомой парочки я увидела Грейс и Луку, которые вместе смеялись и не могли оторваться друг от друга. Я в красках вспомнила поцелуй, которым они обменялись в новогоднюю полночь. Рука Луки на ее бедре. Ее пальцы на его затылке. Язык Луки, который, нежно лаская ее губы, скрасил ей первые секунды нового года. Были ли они в этот момент по-настоящему вместе?

Нет. Я резко покачала головой и запретила воображению отвечать на этот вопрос. Мне было достаточно известия, что я не сдала экзамен по психологии. Если бы я сейчас разрешила Луке с другой женщиной внедриться в мои мысли, я снова бы провалилась в яму, из которой только недавно начала выкарабкиваться. Мне нужно было отвлечься, а еще немного сахара и кто-то, кто удержит мои мысли от движения по нисходящей спирали.

Я не боюсь.

Страх не настоящий.

Произнося про себя заклинание, я открыла дверь в «Le Petit». Покалывание в конечностях, возникшее не только от холода, было совершенно некстати. На первый взгляд «Le Petit» не сильно отличалось от интернет-кафе, из которого я пришла, здесь было лишь немного больше людей и еще здесь работал Камерон. Но, заходя внутрь, я почувствовала дискомфорт. Однако желание увидеть Апрель было сильнее страха, таящегося внутри.

Она стояла за стойкой и перебирала пакетики в коробочке для чая. Когда увидела меня, она улыбнулась, и у меня сразу улучшилось настроение.

– Привет, что ты здесь делаешь?

Я расстегнула пальто.

– Думала удивить тебя.

– Удалось. – Она поставила чайную коробку на место. – Что тебе принести?

Мой взгляд скользнул к шоколадным маффинам, стоявшим на прилавке. Со своей темной глазурью они выглядели совершенно неотразимо, но при цене 3.99 за штуку были немыслимой роскошью.

– Чашку зеленого чая, – ответила я и протянула Апрель сдачу из интернет-кафе.

– Садись. – Она показала в направлении нескольких свободных столов. – Я скажу Камерону, что сделаю обеденный перерыв.

Я искала место у окна вблизи точки отопления. Снова пошел снег, и я смотрела в окно, пока Апрель не села напротив меня. Она принесла поднос, на котором были две чашки чая, сэндвич, а также пончик и один шоколадный маффин. Его Апрель протянула мне.

– Я не заказывала.

– Но смотрела на него.

– Я не могу себе это позволить.

Апрель махнула рукой:

– За счет заведения.

Я недоверчиво разглядывала маффин, не будучи уверенной, был ли он действительно даром или Апрель позже оплатит его сама. Попытаюсь не тревожиться об этом. Деньги не играют для нее большой роли, и она любит радовать меня, хотя мне нелегко принимать от нее подобное.

Апрель поставила рядом со мной зеленый чай.

– Перестань беспокоиться и просто ешь. Я все равно не могу поставить его назад. Изделия, уже поданные одному гостю, мы не можем подать другому.

– Спасибо, – пробормотала я.

Апрель кивнула с наигранной серьезностью:

– На здоровье!

Я сняла с маффина бумагу и откусила большой кусок. У него был прекрасный вкус, и я буквально поглощала это чудо, чье мягкое тесто прилипло к пальцам. Всего через несколько секунд я отправила в рот последний кусок и заметила, что Апрель наблюдает за мной. Она еще не притронулась к своему сэндвичу.

– Извини, – тихо пробормотала я.

Она наклонила голову:

– Что случилось?

– Ничего.

– Речь идет о Луке?

В виде исключения – нет.

– Нет.

– Сага, – сказала Апрель настойчивым голосом. – Скажи мне.

– Ничего, – солгала я, но она видела меня насквозь.

– Плохо держать все в себе.

– Я ничего в себе не держу.

Апрель подняла бровь, в то время как ее взгляд скользнул с моего лица к пустой тарелке передо мной.

– Ты за десять секунд запихнула в себя шоколадный маффин. Так что говори немедленно, что случилось?

Вздох. Я пришла сюда, чтобы отвлечься, я не хотела вспоминать ни о Луке, ни об экзамене. После всего, что я знала об испытаниях Эриксена, я точно была не единственной, кто провалился, но я не хотела признаваться ей, что не сдала экзамен.

– Ты уже говорила с Аароном о поцелуе?

Апрель фыркнула.

– Сага, очень элегантно. Ты увиливаешь от моего вопроса.

– А ты от моего. – Я отпила чай и скривила губы. Не сладкий. Я разорвала два пакетика и насыпала в чай сахар, когда за стойкой открылась дверь на кухню.

Камерон нес противень со свежеиспеченными круассанами. Он поставил его на стойку и с помощью щипцов положил круассаны на серебряный поднос в витрине. После того как выпечка оказалась на своем месте, он поднял глаза и наши взгляды встретились. Я дружески кивнула или даже улыбнулась, так как до сих пор босс Апрель всегда был добр ко мне. Однако сегодня он сощурился, а вокруг губ появилась жесткая линия. Мне это не понравилось. Камерон выглядел совсем не радостным. Я сразу почувствовала в животе тяжесть от маффина, и паника, которую я поборола при входе в кафе, попыталась снова выйти на поверхность.

Камерон вытер руки тряпкой и вышел из-за стойки. Я автоматически сжалась на стуле. От Апрель, конечно, не ускользнуло мое странное поведение. Она глянула через плечо на Камерона, который мимоходом что-то взял за стойкой и теперь нес к нам. Благодаря часам, которые провела с Меган в ее ателье, я сразу узнала холст.

С картиной в руках Камерон остановился перед нами и пристально посмотрел на меня.

– Что это? – Он развернул холст и показал мне картину.

Стиль Меган. Четкие линии в рисунке и буйные мазки в цветовом оформлении. Розовый и фиолетовый преобладали, зеленые и голубые тона дополняли. Картина была абстрактной, но мысль угадывалась: обнаженная женщина запрокинула голову, ее губы приоткрыты, словно в стоне, она сидит на коленях обнаженного мужчины, ласкающего ее грудь. Буйные мазки вокруг его пальцев позволяли предположить мнущие движения.

Я подняла глаза на Камерона, который все еще ждал ответа, и откашлялась.

– Картина?

– Конечно это картина! – гневно выпалил он и понизил голос. – Но зачем твоя подруга послала мне картину, на которой у нас секс?

Я посмотрела на рисунок еще раз. Теперь, когда это сказал Камерон, я узнала обе фигуры. В общем колорите это было не заметно, но у женщины действительно были розовые волосы, как у Меган, а контур на внутренней стороне ее правого бедра напоминал татуировку, которую она сделала год назад. Мужчина был заметно больше женщины – как Камерон в сравнении с Меган, – и, хотя его волосы были темно-синего цвета, прическа напоминала о Каме, как и угловатая челюсть. Апрель звонко засмеялась.

– Это не смешно! – фыркнул Камерон. Его щеки покраснели, от стыда ли или от жара на кухне – я не могла сказать. – Как Меган пришло в голову послать мне такое?

Я прикусила нижнюю губу. Если бы не мои неприятности, я бы присоединилась к смеху Апрель.

– Кажется, она при мне упоминала, что находит обстановку этого кафе немного скучной.

– Она серьезно думает, что я повешу здесь эту картину?

На это я не могла ему ответить, так как даже после всех лет дружбы с Меган мне иногда было довольно тяжело ее понять. Она не была оторванной от жизни и знала, что не каждый может принять ее экспрессионистическое искусство. И все-таки она потратила свое драгоценное время, чтобы создать эту картину, которая явно была не просто эскизом. То, к чему она стремилась, было для нее серьезно.

– Я хочу с ней поговорить, – внезапно сказал Камерон.

– Хорошо.

Он ожидающе смотрел на меня.

– Сейчас?

– Да, сейчас.

Я вытащила телефон и набрала номер Меган.

– Привет, Сага, – сказала она. Ее голос звучал приглушенно. Видимо, она включила громкую связь. – Что случилось?

– Я сейчас сижу с Апрель в «Le Petit», и Камерон хочет с тобой поговорить.

– О! Он получил мой привет?

Я бросила быстрый взгляд на картину.

– Да, получил.

– Она понравилась ему?

– Почему ты сама не спросишь его об этом? – Я положила телефон на стол, чтобы Камерон мог его взять, не касаясь меня.

– О чем ты думала, посылая мне эту картину? – крикнул он в трубку.

Из-за посторонних звуков в кафе я не могла услышать ответ Меган.

– Ты спятила? Я не повешу эту вещь над своей стойкой.

– …

– И над кроватью тоже.

– …

– Дело не в том, считаю ли я тебя хорошенькой или нет! – С каждым словом Меган, обращенным к нему, щеки Камерона краснели все сильнее. Поднятым пальцем он дал мне понять, чтобы я подождала, и поспешил на кухню с телефоном и картиной.

– Я бы хотела присутствовать, когда ты была здесь с Меган, – сказала Апрель и, все еще веселая, посмотрела вслед Камерону.

– Она снова навестит меня не позднее Хеллоуина.

– Еще десять месяцев.

Я сделала глоток чая.

– Я думаю, Камерону тоже нужно время, чтобы оправиться от шока. – Мне стало его немного жаль, но недостаточно, чтобы попросить Меган оставить его в покое. Кроме того, картина действительно была очень эстетичной и представляла бы яркое зрелище в его коричнево-бежевом кафе.

Дверь на кухню снова открылась, и выбежал Камерон, на этот раз без картины, но все еще с пылающим лицом. Он так сильно хлопнул передо мной телефоном об стол, что я думала, треснет дисплей.

– Твоя подруга невозможна.

Я обхватила чашку обеими руками, чтобы никто не заметил дрожь моих пальцев.

– Она особенная.

– Особенно навязчивая.

– Я не понимаю, почему ты так разволновался из-за картины, – сказала Апрель и взяла свой сэндвич. – Она сексуальная, но с большим вкусом, и кафе действительно не помешало бы немного разнообразия.

– Смотреть на то, как Меган и я… Ну, знаешь, – сказал Камерон, понизив голос.

Апрель пожала плечами:

– Ну и?…

– Ну и? Люди бы подумали, что у меня с ней что-то есть.

– А это плохо, потому что?…

Камерон пристально посмотрел на Апрель, как будто не понял вопроса.

– Потому что это неправда, – сказал он наконец. – Кроме того, тебе бы понравилось, если бы я повесил здесь картину, на которой ты изображена обнаженной?

Апрель равнодушно пожала плечами:

– Мне бы это понравилось, только если бы я хорошо выглядела.

– Ты блефуешь. – Камерон вызывающе посмотрел на нее, но одновременно в его взгляде был оттенок неуверенности. В этот момент даже я не была уверена, лгала ли Апрель, чтобы спровоцировать Камерона, или она в самом деле так думала.

Они еще некоторое время обсуждали интерьер кафе, а я слушала их, пока не зазвонил мой телефон.

Это была Оливия.

О господи, о господи, о господи. У меня усилилось сердцебиение. Я схватила телефон и поспешила в более спокойный угол кафе, чтобы принять там звонок.

– Привет! – От волнения мой голос звучал слишком резко. Я откашлялась и начала снова. – Привет, Оливия.

– Привет, Сага, – ответила она. – Я невовремя?

Я покачала головой:

– Нет, нет, совсем нет.

– Окей. – Она глубоко вздохнула, и возникла маленькая пауза. Это не могло означать ничего хорошего. – Итак… по поводу квартиры, – начала Оливия. – Я встретилась со всеми желающими, и ты мне очень нравишься, Сага, но я, к сожалению, не могу дать тебе маленькую комнату. Если бы ты была готова взять большую, я была бы рада.

Конечно, проваленного экзамена было недостаточно – жизнь решила сделать ситуацию еще хуже. Я разочарованно прислонилась к стене и вздохнула. Вместе с деньгами за пересдачу экзамена большая комната была для меня немыслимой роскошью. Я повернулась спиной к людям, чтобы никто не мог видеть отчаяния на моем лице.

– Спасибо за предложение, но я не могу себе это позволить.

– Жаль, – сказала Оливия. – Если что-то изменится, свяжись со мной.

– Конечно.

Я закончила разговор и закрыла на мгновение глаза, чтобы подавить отчаяние. Вопреки рассудку я возлагала надежды на квартиру Оливии, и теперь у меня оставалось не так много времени, чтобы найти пристанище. Наверное, надо начать выписывать адреса коммуналок с разнополыми жильцами, если я хочу съехать из мотеля перед началом лекций. Иначе мне раньше или позже придется вернуться в фургон.

Я со вздохом открыла глаза и заметила, что стою прямо перед доской объявлений. Я внимательно скользила взглядом по объявлениям в надежде найти подходящее. Чего, конечно, не случилось. Однако, когда я уже хотела отвернуться, мое внимание привлек заголовок: Порядочный/ая студент/ка/ требуется для выгула собак.

Я просмотрела объявление. Пожилая женщина искала кого-то, кто помог бы ей выгуливать ее джек-рассел-терьеров. Гибкий рабочий график. Двадцать пять долларов в час. Правда, я не имела опыта общения с собаками, но не могло же это быть очень тяжело? Я оторвала один из листков, на котором был написан номер телефона этой женщины, и вернулась за стол.

Камерон ушел, а Апрель настойчиво смотрела на меня.

– Есть новости?

Я кивнула и села.

– Это была Оливия.

– И у тебя есть комната? – с надеждой спросила Апрель.

Я покачала головой.

– Ах, Сага. Мне очень жаль. – Она взяла мою руку. Несмотря на тепло в кафе, ее пальцы были как лед, и мне надо было сдержаться, чтобы не убрать руку. – У тебя есть другие квартиры на примете?

– В данный момент нет.

Я вздохнула и попыталась не принимать слишком близко к сердцу отказ Оливии. Однако из-за всех неудач последнего времени мне было тяжело оставаться позитивной. Я вяло спросила себя, когда жизнь наконец снова приготовит для меня что-то хорошее.