Читать книгу Не. Отпускай меня - Лаура Кнайдль - Страница 8

Я оцепенела. Казалось, мир вокруг меня исчез, остался только он. Чувство тоски, которое не давало мне заснуть ночью, вернулось в сопровождении колющей боли в груди.

Я затаила дыхание. И, несмотря на острую боль, не смогла отвернуться. Он изменился – и все же остался самим собой. Только он больше не был Лукой, который перед Рождеством лежал со мной в постели. Он был Лукой, которого я встретила в женском общежитии, – дерзким и самодовольным. Заносчивая улыбка играла на его губах. Он не раскрывал своих карт и одновременно, казалось, знал карты других игроков, так что им оставалось лишь проиграть ему. Однако, когда он увидел меня, будничное выражение его лица поменялось, и холодность настигла меня, как удар в лицо.

– Что она здесь делает? – спросил Лука.

Ледяная дрожь пробежала по спине и вывела меня из транса. Я зажмурилась и заставила себя отвести взгляд. Только тогда я заметила, что он пришел не один. С ним были Гэвин и Джек, а также женщина, которую я никогда прежде не видела. Однако то, как она опиралась на руку Луки, не оставляло сомнений в том, что она его девушка.

Мне стало плохо.

– Я пригласила ее, – сказала Апрель. Она спрыгнула со стойки и стала, скрестив руки, рядом со мной. – Но не твою спутницу.

– Аарон сказал, что я могу привести кого-нибудь с собой.

Апрель мрачно посмотрела на Аарона. Тот, сбитый с толку, переводил взгляд с Луки и его дамы на меня. Он медленно начал понимать, что произошло. Он повернулся к ним спиной и прошептал:

– Я думал, он говорил только о Гэвине. Они должны уйти?

– Да, – сказала Апрель в тот же момент, когда я сказала «нет».

– Почему нет? – спросила Апрель и посмотрела на меня, нахмурив лоб.

– Потому что для этого нет причины, – ответила я с фальшивым убеждением в голосе.

Для меня много значил тот факт, что Апрель на моей стороне и готова прогнать брата, чтобы провести вечер со мной. Но я не хотела вбивать клин между ними и при этом твердо решила, что не могу быть с ним. Однако другая женщина… Я не ожидала, что Лука будет жить в безбрачии, но он мог подождать еще несколько дней, прежде чем найти мне замену. Ведь он постоянно давал мне чувствовать, что я являюсь для него кем-то особенным. Однако довольная улыбка его спутницы изобличала лживость его слов и действий. А ведь не прошло и двух недель.

– Ты уверена? – прервала Апрель мои мысли и ласково потрепала Джека, сидевшего рядом.

Нет, я не была уверена. Но этот вечер должен быть прекрасным, не только для меня, но и для других. И если я сейчас прогоню Луку, то объявлю этим всему свету, как глубока моя боль из-за нашего расставания. Я не хотела выдать себя и видеть сострадание на лицах друзей. Я буду игнорировать Луку и его спутницу и сконцентрируюсь на Апрель, Конноре и, возможно, Гэвине.

– Абсолютно уверена, – решительно подтвердила я и снова повернулась к Луке, который следил за моим разговором с Апрель и Аароном. Я вызывающе встретила его колючий взгляд. Если он думает, я сломаюсь только потому, что у него появилась другая, то он ошибается.

Молча смотрели друг на друга наши группы: Коннор, Аарон, Апрель и я – с одной стороны, Гэвин, Лука и его спутница – с другой, пока знакомая Луки не откашлялась. Она наклонила голову, и челка упала ей на глаза, как будто она хотела спрятаться за ней.

– Меня зовут Грейс.

– Привет, Грейс. Я Аарон, а это Апрель, Коннор и Сага. – Он указал на нас по очереди, при этом Апрель не старалась изобразить приветливое лицо. Ее взгляд лишь на долю секунды остановился на Грейс, а потом она снова направила его со злобой на Луку.

– Ты учишься в университете Мелвью? – спросил Коннор и присел перед Джеком, чтобы почесать его за ушами. Тот радостно завилял хвостом, не чувствуя напряженного настроения.

– Да. Биология. Третий семестр.

– Круто.

– А как давно вы знакомы? – спросил Аарон и указал на Луку и Грейс. Я подозревала, что это едва ли его интересует и он спросил для Апрель и меня.

– У меня с начала декабря временная работа в книжном магазине «Barnes&Noble» возле клиники, а Лука бывал там почти каждый день.

Она, улыбаясь, посмотрела на него, но не мечтательное выражение ее лица разбило мне сердце, а смысл ее ответа. Собственно говоря, мне было не важно, чем она занимается, но я знала, что книжный магазин был особенным местом для него, и это делало особенной и Грейс.

Я ненавидела Грейс. Не за то, каким человеком она была, а за то, как прекрасно она подходила Луке. Будь она глупой, невежливой или легкомысленной, я бы могла чувствовать себя в безопасности, понимая, что он забудет ее на другой день. Но она была одной из тех, которые должны нравиться. Она любила книги, производила впечатление заинтересованной, и хотя Апрель холодно отнеслась к ней, Грейс не дала себя запугать, а старалась снова и снова вводить ее в разговор, несмотря на скромность успеха. Кроме того, увлечение Лукой было написано у нее на лице. Она не могла смотреть на него без улыбки, а он все время наклонялся к ней, чтобы прошептать что-то ей на ухо. Его губы произносили слова почти беззвучно, а я слишком хорошо помнила ощущение, которое оставляло его теплое дыхание на коже. В один из таких моментов я пожалела о своем решении не прогонять их. Тогда бы у них все закончилось сексом и они бы не торчали здесь и не разговаривали друг с другом.

Разговоры могут вести к чувствам, секс их только имитирует, – сказал мне однажды Лука.

Проклиная себя, я оторвала взгляд от них, чтобы сконцентрироваться на блюде, которое стояло передо мной. Я попыталась красиво оформить вилкой тонкие ломтики рыбного филе. Но желание есть суши у меня совсем пропало.

– Мы все еще можем выпроводить их, – прошептал рядом со мной Аарон.

Я повернула голову в его направлении. Он поменял черную футболку на черную рубашку и убрал с лица каштановые волосы, которые постоянно падали ему на глаза. Он был ко мне ближе, чем при обычных обстоятельствах. Но в этот момент меня волновал только Лука и мои собственные противоречивые чувства.

– Не надо. Я справлюсь. – Я никогда бы не обнаружила свою слабость, прогнав Луку из-за того, что не могу вынести его близости, теперь, когда он так явно переступил через меня. Как это могло случиться? Разве Апрель не сказала, что ему плохо?

Аарон искоса поглядывал на двух воркующих голубков.

– Прости, что разрешил ему привести кого-то. Но я действительно думал, что он говорил о Гэвине.

Я пожала плечами, но непроизвольно мой взгляд опять метнулся к Луке. Он наблюдал за мной. Черт! Я поспешно отвернулась и снова занялась рыбой.

– Это не твоя вина, а Апрель.

– Я ведь уже извинилась, – сказала Апрель и склонилась над столом. Ее большие голубые глаза умоляли.

Она не сказала мне и Луке друг о друге, рассчитывая таким образом заманить нас сюда, чтобы мы могли поговорить. Правда, она не приняла в расчет Грейс, и единственной причиной, по которой я не задала ей жару, было то, что она уже сама упрекала себя за это.

– Что я должна сделать, чтобы ты простила меня? Отрубить Луке руку? Я охотно это сделаю. Если я еще раз увижу, как он гладит ее по спине, меня вырвет. – Она захотела придать своим словам особое значение и схватила один из овощных ножей.

– Насилие не является решением, – возразил Аарон и преувеличенно осторожно взял руку Апрель, чтобы освободить нож.

– Иногда является. – Она через плечо сверкнула взглядом на Луку. Он положил руку на спинку стула Грейс и задумчиво играл кончиками ее волос. – Мог бы не брать ее с собой.

Тут я не могла ей возразить.

Через полчаса я сидела рядом с Апрель в месте, наиболее удаленном от Луки. Стол между нами был уставлен всевозможными блюдами. Перед каждым стояли три маленькие плошки с васаби, консервированным имбирем и соусом из авокадо, а также пустые тарелки для суши и пиала с водой. Кроме того, было полно риса, овощей всех цветов и рыбы. Еда выглядела великолепно, и я мысленно ругала Луку за то, что испортил мне аппетит своим присутствием.

– Выглядит замечательно, – сказала Грейс и склонилась над приправами.

Апрель язвительно улыбнулась и окунула палочку для еды в соус из авокадо.

– Спасибо.

– Видно, что вы действительно постарались, – вставил Лука, однако его взгляд остановился не на Апрель, а на мне. Он быстро отвернулся.

– Ммм, – пробормотала Апрель, не смотря на брата, и спросила Грейс: – Ты уже делала суши?

– Никогда. Надеюсь, я не скомпрометировала себя.

Апрель облизала соус со своей палочки.

– Не волнуйся, я покажу вам, как делать.

– Не начинайте без меня! – крикнул Аарон из кухни. Он поставил перед Джеком миску воды и вскоре принес на стол поднос с семью бокалами, которые по очереди поставил перед нами. – Шампанское и вино для взрослых и детское шампанское для Апрель.

– Спасибо, – пропищала она детским голосом.

Аарон ласково потрепал ее по голове и сел рядом с ней. Мы выпили за прекрасный вечер, и Апрель объяснила нам, как лучше всего скатывать суши.

Мы начали с простых маки роллов. Размещать рис на листах нори было липким делом. После того как все справились с этим, мы стали наполнять ролл.

Я не хотела быть единственной, кто ничего не ест, и решилась на смесь из тунца и авокадо – щадящую для живота. В крайнем случае отдам его Апрель.

– Подашь мне зеленый перец? – спросила Грейс и показала в моем направлении.

Апрель была быстрее меня и протянула ей блюдечко.

– Ты не хочешь рыбы?

Грейс покачала головой:

– Я вегетарианка. С восьми лет.

– Круто. Почему ты на это решилась?

Грейс пожала плечами. Резкое изменение настроения Апрель, казалось, озадачило ее, и в этом она была не одинока. Наверно, Апрель осознала: Грейс не виновата в том, что Лука притащил ее с собой.

– Не было особой причины. Я никогда не любила мяса и когда-то просто решила отказаться от него.

– Но тебе не мешает, что мы едим рыбу? – спросил Аарон.

– Нет, не мешает.

– Хорошо. – Он демонстративно схватил блюдо с рыбой и взял кусочек лосося.

– Где шпинат? – спросил Лука.

До сих пор он вел себя исключительно тихо, отчего мне было немного легче не обращать на него внимания. Однако звук его голоса привлек меня, как пение сирены, и я не смогла сдержаться и посмотрела на него. У меня защемило под ложечкой, и я сделала большой глоток шампанского, не выпуская Луку из виду.

– Он стоит возле меня, – сказала Апрель.

Лука с ожиданием посмотрел на нее.

– И?… Ты дашь мне его?

– Нет, – сухо сказала она и как ни в чем не бывало продолжила формировать ролл. Шум за столом стал тише, и все взгляды направились к Апрель, которая казалась совершенно невозмутимой.

– Я могу получить шпинат? Пожалуйста! – повторил Лука.

Апрель молчала, и никто из нас не решился взять тарелку, стоявшую прямо перед ней. Прошли секунды, никто не шевелился, и атмосфера за столом сгустилась. Гэвин тихо откашлялся, а Коннор неуклюже ерзал на стуле. Я затаила дыхание и наблюдала за немой борьбой, которая разыгралась перед нашими глазами между братом и сестрой.

Наконец Лука откинулся на стуле.

– Ты ведешь себя по-детски.

– Кто бы говорил, – возразила Апрель, не глядя на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она фыркнула:

– Ты очень хорошо это знаешь.

– Нет, не знаю. – Он скрестил руки на груди. – Скажи мне.

– Нет.

– Это касается Грейс?

При упоминании своего имени Грейс втянула голову и медленно сползла на стуле вниз. Искренняя улыбка, которой она всех одаривала с тех пор, как пришла в дом Аарона, исчезла. На ее месте появилась напряженная ухмылка. Она чувствовала себя не в своей тарелке – как, наверно, каждый из нас в этот момент. Однако никто не решался вмешаться в спор Луки и Апрель.

Даже Гэвин, который знал обоих уже много лет.

– Нет, – сказала Апрель громче, чем прежде.

Лука побледнел от ярости.

– Ты можешь сказать что-нибудь другое?

Я ожидала опять услышать от Апрель «нет», призванное позлить Луку, однако в этот раз она удивила. Вызывающе наклонила голову. Рот скривился в преувеличенно милой улыбке.

– Иди на…

– Что? – прорычал Лука.

– Успокойся, – прошептал Гэвин, но ни Лука, ни Апрель не обратили на него внимания.

– Ты уже понял меня, – прошипела Апрель. – Иди. На…

– Достаточно. – Лука отодвинул свой стул, который неприятно громко царапнул паркет. – Я не позволю так разговаривать со мной. Мы выясним это. Сейчас!

– Ты хочешь выйти со мной на улицу?

– Да.

Апрель неуступчиво посмотрела на Луку и так крепко сжала губы, что они превратились в тонкую бледную линию. Я бы, наверное, не выдержала ее уничтожающего взгляда, но Лука держался совершенно спокойно.

– Как хочешь! – фыркнула она спустя мгновение и встала. – Могли бы пойти и в другую комнату.

Мы молча смотрели им вслед, пока они, пройдя кухню, не исчезли в коридоре. Вероятно, они решили скрыться в гостиной: было слишком холодно, чтобы идти на улицу. Стало совсем тихо. Я беззвучно вздохнула и посмотрела вокруг. Другие казались такими же утомленными, как я.

– Я что-то сделала не так? – спросила Грейс шепотом. Казалось, она была в замешательстве. Очевидно, Лука не рассказал ей, кто я и что между нами было еще несколько дней назад.

– Нет. – Я вздохнула. – Речь идет обо мне.

– Понимаю, – сказала Грейс и нерешительно добавила: – Экс-подруга?

Я кивнула, хотя сама себя никогда не назвала бы экс-подругой Луки. Нам никогда не приходило в голову ставить штампы, и вместе с тем звания «друг» и «подруга» казались мне слишком слабыми для описания того, что нас связывало. Лука значил для меня намного больше, учитывая, что он для меня сделал. Без него я бы, наверно, не смогла сидеть без страха напротив Коннора или беседовать с Аароном не заикаясь.

– Как давно вы расстались?

– Перед Рождеством, – ответила я. Впервые я кому-то лично рассказывала о расставании. Я взяла соевый соус и налила его на свой рис, чтобы не видеть сочувствия в глазах других.

– Мне… мне очень жаль. – Голос Грейс звучал смущенно. – Если бы я знала, что у него совсем недавно закончились отношения и ты здесь, я бы не пришла.

– Ты невозможен! – услышали мы вдруг крик Апрель из гостиной, и за столом снова стало тихо.

– А ты вмешиваешься в дела, которые тебя не касаются. О чем ты думала, пригласив ее и ничего мне об этом не сказав?

– В какой вселенной меня не касаются дела Саги? – фыркнула Апрель. – Она была моей подругой, прежде чем стала твоей… кем бы там ни было. И из-за тебя она сейчас живет в этом вонючем мотеле!

– Она сама виновата в этом, – прошипел Лука. Я буквально видела, как он возвышается над Апрель, его красивое лицо исказилось от гнева.

– Ты ее выгнал.

– А она меня обманула.

– То, что она умолчала о некоторых вещах, еще не значит, что она лгунья.

Затаив дыхание, мы прислушивались к ответу Луки. Однако он, видимо, лучше Апрель контролировал свою ярость и говорил теперь тише, так что мы ничего больше не могли понять.

– Может, тебе пойти к ним? – сказал Коннор и снял очки, чтобы протереть стекла.

Я покачала головой:

– Они должны решить это между собой.

Апрель ведет эту борьбу из-за меня, но не ради меня. Я была не первой ее подругой, которую Лука подчинил своей воле, и не все расставания ее брата заканчивались благополучно для самой Апрель. Недаром она предостерегала меня и долго запрещала ему сближаться со мной. Для нее в этом споре речь шла о том, как Лука обращался с женщинами. Его принцип носового платка – использовать и выбрасывать – всегда был для нее бельмом на глазу. Казалось, принцип меняется, иначе зачем он хотел представить Грейс своим друзьям?

Прошло еще несколько минут. Мы ничего больше не слышали из разговора Апрель и Луки. Наконец оба вернулись за стол и сели. Замкнутые выражения их лиц говорили о многом. Апрель смотрела на бамбуковые рулоны перед нами, к которым никто не прикоснулся.

– Может кто-нибудь передать мне шпинат? – спросил Лука еще раз. Его голос звучал устало.

Аарон наклонился вперед и протянул ему тарелку.

– Спасибо.

Мы молча делали суши. Веселое настроение, еще два часа назад царившее на кухне, осталось в прошлом. Тишина, прерываемая лишь звяканьем тарелок, вызывала холодное покалывание на коже.

Я безрадостно положила еще немного рукколы на лист нори, лихорадочно придумывая безобидную тему для разговора, однако мне ничего не приходило в голову.

В конце концов Гэвин прервал молчание:

– Как их скатать?

– Это очень просто, – сказала Апрель с судорожной улыбкой. – Ты кладешь большие пальцы под бамбуковый рулон и приподнимаешь его, одновременно придерживаешь другими пальцами начинку и поворачиваешь циновку. Потом осторожно придавливаешь рис. После этого тебе нужно лишь свернуть оставшуюся часть. – Апрель показала, как делать, и через несколько секунд перед ней лежал прекрасный ролл суши. Она взяла один из больших ножей Аарона, смочила его водой и начала резать ролл на равные части.

Мы подражали ей – более или менее успешно – и достигли определенного перемирия за столом: выложить лист нори, свернуть бамбуковую циновку, есть суши. При этом разговоры за столом велись исключительно о том, как выглядит еда и какая она на вкус, – безобидные, поверхностные, вежливые. Никто не решался затронуть другую тему из страха вызвать новую вспышку между Апрель и Лукой. Гэвин и Аарон в какой-то момент стали вместе составлять удивительные комбинации для суши, опустошив шкафы на кухне. Они предлагали нам всем отведать свои творения, и ледяное настроение начало медленно оттаивать. Апрель и Лука избегали друг друга до конца трапезы, и если чего-то не было под рукой, они просили других передать им это.

Я завидовала умению Апрель с таким холодом игнорировать Луку. Я так не могла. Каждый раз, когда он наклонялся к Грейс или что-то говорил, тело реагировало на звук его голоса. Я была словно флаг на ветру, которому оставалось только отдаться этой буре. Взгляд непроизвольно устремлялся в его направлении, и я постоянно должна была призывать себя отвернуться. Я уже думала попросить Коннора поменяться со мной местами. Правда, тогда мне придется сидеть рядом с Гэвином, но зато оттуда я не смогу так хорошо видеть Луку. Конечно, я ничего не сказала: такая просьба во время еды была бы слишком своеобразной. Вместо этого я посвятила себя шампанскому. Аарон, который сам себя назначил в этот вечер на роль официанта, подливал нам, и после третьего бокала я в первый раз почувствовала желанное безразличие к Луке. Оно усилилось с четвертым бокалом, и сердце ощутило облегчение.

После еды Апрель заставила Гэвина убрать вместе с Лукой на кухне. Грейс добровольно помогала им – наверное, потому, что не хотела сидеть с нами в гостиной. Аарон подобрал музыку в своем телефоне и установил ее в док-станцию рядом с телевизором. Вскоре помещение заполнил голос Хозиера.

Аарон сел рядом с Апрель на диван.

– Я так объелся. Думаю, никогда не смогу больше есть.

– Я напомню тебе об этом, когда ты через полчаса спросишь про чипсы, – сказал Коннор, который удобно устроился в кресле. Джек сидел рядом с ним, и Коннор почесывал ему голову.

– Хммм, чипсы, – пробормотал Аарон.

Апрель закатила глаза:

– Обжора.

– Кто бы говорил. Сколько роллов ты съела? Девять?

– Семь, – поправила она и прислонила голову к его плечу. – И еще три штуки с твоими тошнотворными комбинациями.

– Эй, суши с мюсли, авокадо и корицей тебе понравились.

– Зато суши с мармеладными мишками и сливочным сыром были отвратительными, – вставила я. Во время еды ко мне пришел аппетит, и теперь пояс джинсов неприятно давил на живот, когда я наклонялась, чтобы погладить Джека.

– Что запланировано на оставшуюся часть вечера?

– Я не знаю. – Аарон пожал плечами, из-за чего качнулась голова Апрель. – Мы могли бы посмотреть фильм.

– Это не для компании. Давайте лучше во что-нибудь поиграем, – предложила Апрель.

– И как ты себе это представляешь?

– Не знаю. – Она снова приободрилась. – Может, одна из игр с твоего дня рождения?

– Какая?

– Ну та, с текилой и бутылкой.

– А, «Правда или выпивка».

– Точно. – Апрель кивнула. – Возможно, это поднимет настроение.

Аарон колебался, и я тоже не была уверена, станут ли алкоголь и неприятная правда решением нашей проблемы. Но попасть в ситуацию, когда надо было врать, я тоже не хотела, так как это подкрепило бы представление Луки обо мне как о лгунье.

– Точно не навредит, – вставил Коннор, прежде чем кто-то из нас успел высказаться.

– Давайте предложим остальным, – сказал Аарон.

– Почему предложим? – дерзко усмехнулась Апрель. – Мы просто не оставим им выбора.