Читать книгу Будем квиты - Лаура Тонян - Страница 9

– Ты выглядишь вялой. – Дуайт строго провожает меня взглядом, пока я лениво шествую к его ноутбуку, чтобы поставить запись песни на паузу.

Проведя двумя ладонями по волосам, я поворачиваюсь к окну: на улице уже вечер; мы репетируем больше двух часов, но сегодня движения, которые ранее мы исполняли прекрасно, хромают. Технику назвать безупречной уже нельзя, хотя несколько недель назад я была уверена, что представители губернатора, занимающиеся организацией важного мероприятия, будут нами довольны. Я начинаю сомневаться, потому что эта репетиция не была показательной. И причина во мне – мысли далеко; я не чувствовала танец в этот раз. Всё из-за того, что к проблемам, навалившимся так внезапно, я не была готова. Когда я жила с родителями, я всегда знала, что у меня есть люди, готовые за меня постоять, готовые бороться с моими неприятностями. А теперь единственный человек здесь, на которого я могу полагаться – это я сама.

– Всё в порядке, Агнес? – спрашивает Дуайт обеспокоенно, пока я завязываю волосы в неаккуратный пучок на макушке.

В нерешительности я отвечаю, всё ещё глядя в окно:

– Да. Да, конечно, всё хорошо.

– Я бы так не сказал.

Мне всегда нравилась забота Дуайта, но сейчас мне хочется, чтобы он замолчал. Мне хочется, чтобы он понял, что мне просто нужен человек, рядом с которым мне не надо было бы говорить. Прямо сейчас. Возможно, из-за того, что я напряжена, танцевать не получается. Я в напряжении, ведь знаю, что Дуайт, как всегда, станет забрасывать меня вопросами.

– Всё хорошо, – снова лгу я.

Хотя это не совсем враньё. Моё положение оставляет желать лучшего, однако оно вполне решаемо и не критичное. Учитывая, с какими проблемами во всём мире справляются, другие люди, я – счастливица.

Интересно, если бы я поделилась этими своим соображениями с отцом, он бы стал гордиться мной ещё больше?

– Ладно, – хлопает в ладоши Дуайт, тем самым, заставив меня выбросить всё лишнее из головы.

Он хлопает снова, подходя к ноутбуку, и я вздрагиваю. Партнёр делает это снова и снова, а потом принимается щёлкать пальцами одной руки, пока включает, как я думаю, композицию Джоша Гробана «Так она танцует». Но вместо песни, которую я ожидаю услышать, играет совсем другая – «Я знала, что ты моя беда» от Тей Свифт.

Неожиданно Дуайт протягивает руку, когда я точно знаю, что этот человек ненавидит песни «смазливой блондинки». Но эту песню люблю я, и мне приятно, что он это помнит. Я кладу свою ладонь в его, и он быстро вертит меня, пока голова не начинает кружиться, а потом, отпустив, он становится в оборонительную позицию, что мне кажется крайне смешным.

Когда Дуайт хохочет, я расслабляюсь. Он указывает рукой на меня.

– А теперь танцуй, – говорит парень, и это звучит не как предложение. – Забудь, что здесь есть я. Забудь, что на первом этаже всё ещё проходят занятия маленьких будущих скрипачей… – Парень замолкает на мгновение, складывая руки на мощной груди. – Забудь обо всём и танцуй. Это поможет снять стресс, поможет тебе сосредоточиться на твоей мечте. А потом мы снова порепетируем.

Я, улыбаясь ему, киваю, и следую совету друга. Через мгновение музыка поглощает меня полностью.

***

– Никогда не доверяй мужчинам, которые хорошо танцуют… – выбросив сигарету в урну, замечает Эмили, пока по аллее мы добираемся до старого административного здания в Палм-Бей.

Не знаю, почему я согласилась прийти сюда: мне уж точно нечего делать среди молодёжи города, которая горит желанием сделать его лучше. Но Эми умеет уговаривать. И она так много курит, что, кажется, мне стоит дать ей кличку «паровоз», или что-то вроде того.

– Дуайт – хороший парень, – защищаю я своего друга. – И не понимаю, почему взглянув на фотографии, которые я тебе показывала, ты решила, что от него исходит плохая… как ты там сказала… аура?

Эмили наглядно закатывает глаза.

– Энергетика, Агнес.

– Ну энергетика.

Я взмахиваю руками, продолжая идти. Вчерашние занятия с Дуайтом пошли мне на пользу, и я стала чувствовать себя лучше, очистила мысли от ненужной информации. И, к счастью, Аарона сегодня на работе не видела. Короче говоря, день прошёл хорошо. Я поработала неплохо, даже получила десять долларов от богатого гостя, чей номер убирала. Это впервые. Раньше чаевых у меня никогда не было.

– Вот чему я доверять точно не хочу, так это твоей идее сходить вместе на собрание в здании администрации. Я к этому городу даже не отношусь.

– Ну, ты собираешься прожить здесь всё лето, поэтому косвенно всё-таки относишься, – парирует, пожав плечами Эм.

А когда она достаёт новую пачку сигарет, я вырываю её у неё из рук и бросаю в самую дальнюю урну, на удивление, не промахнувшись.

– Э-э-эй! – протестует Эмили. – Ты чего наделала?!

Я морщусь.

– Надоело, что ты вечно куришь. Мы сейчас зайдём в место, которое раньше считалось самым главным во всём Палм-Бей, так? – Синеволосая девушка с серыми глазами не отвечает, поэтом я решаю продолжить: – Я бы не хотела, чтобы ты курила. Это некрасиво. И я устала от того, что от тебя вечно несет табаком.

Выразив все свои эмоции, я решаю замедлить шаг и посмотреть, как отреагирует на это моя новая знакомая, с которой я немного сблизилась за прошедший день. Но она только улыбается.

– Ты говорила, что твоя сестра бывает стервой, и вы с ней совсем не похожи, однако знаешь, что? – Эмили подпирает бедро одной ладонью. – Ты тоже стерва.

Я усмехаюсь, когда вмиг её выражение лица приобретает непроницаемость, и она шагает дальше. Но проходя мимо урны, в которой покоится её пачка невыкуренных Мальборо, она даже не останавливается и не пытается спасти то, что принадлежало ей. Возможно, это потому что на ступенях у главного входа в здание бывшей администрации уже скопился народ. Около боковой лестницы я замечаю припаркованный чёрный мотоцикл. Он очень красивый. Это тот вид транспорта, на который я ни за что в жизни не сяду, но он приковывает к себе мой взгляд. Он весь абсолютно чёрный, и только вместо номеров значатся буквы, будто чьи-то инициалы: «М.В.».

– Да ладно тебе, прекрати обижаться, – прошу я, догнав Эмили.

Она бросает на меня короткий взгляд, но улыбку, играющую на её губах, я успеваю заметить.

– Так ты на меня не обижаешься? – предполагаю я.

Эмили пожимает плечами почти равнодушно.

– Ты всё-таки согласилась присутствовать на собрании Совета, поэтому я прощаю тебе твой маленький грешок. – Девушка сложила пальцы щепоткой, повернувшись ко мне. – Но ты будешь должна мне новую пачку сигарет.

Я решаю пойти на компромисс.

– Тогда я буду контролировать процесс выкуривания каждой табачной единицы.

– Что? – фыркает Эмили.

Ей явно кажется забавным, что я так щепетильно отнеслась к теме курения.

– Ты слышала. Я буду выдавать тебе всего десять сигарет в день…

Эмили обрывает меня, взмахнув рукой.

– Можешь даже не продолжать. Я тебя слушать не собираюсь.

– Ты погубишь своё здоровье, – пытаюсь образумить её я.

Но на это она отвечает:

– Да, Агнес, но оно моё.

Я верчу головой в недовольстве, но должна признать, Эмили права, и то, что мой дядя умер от рака лёгких, не даёт мне права указывать практическим чужим людям, как жить и что употреблять. Это меня не касается. Пора уже начать заботиться лишь о себе самой.

Нас окликают ребята, стоящие выше, и мы с Эм поворачиваем головы к ним.

– Привет, девчонки, – машет нам парень с очками в округлой оправе.

На нём футболка с изображением Супермена и старые потёртые джинсы. Я улыбаюсь ему приветливо, а Эмили говорит:

– Это Рой. Хороший парень, но умеет надоесть. Вечно подлизывается к моему отцу. – Девушка шепчет мне это на ухо, в то время как мы поднимаемся по лестнице.

Две массивных двустворчатых двери запечатаны белыми лентами, и только одна дверь посередине, по-видимому, открыта. Так и есть: через неё выходит к нам парень, которого я уже встречала раньше. Ах да, это тот самый, который спрашивал меня, всё ли хорошо с Сэм. Друг Галлахера. Его слегка длинноватые волосы беспокоит слабый ветер, и глаза у него загораются при виде меня. Как там его зовут? Эмили говорила, что вроде… чёрт, забыла!

– Привет, – здоровается высокий парень, засунув ладони в передние карманы джинсов.

Он немного расправил плечи, но это не придало ему никакой уверенности. Кажется, он нервничает, и я не могу понять, почему. Я замечаю, как он пару раз оборачивается, глядя на входные двери, как будто боится чего-то. Это не похоже на то, что он кого-то ждёт.

– Привет, – вздохнув, говорю я.

Быть может, моё отношение к этому человеку не самое лучшее, потому что он близкий друг Аарона, как сказала Эмили. Я, наверное, не должна так противиться его компании, но всё же мне не очень хочется с ним общаться.

– Собираешься присоединиться к Совету?

Эмили вступает в разговор:

– Я попросила её прийти, Джереми. Нам всегда нужна помощь новых людей.

Точно! Его зовут Джереми!

Новых людей? Серьёзно? Если мне не понравится – а это вполне ожидаемо – ноги моей здесь больше не будет.

– Мы так и не познакомились, – тень улыбки появляется на его светлом лице, и он спешит протянуть руку. – Я Джереми.

Ответив на его жест, я киваю:

– Агнес.

– Рад познакомиться.

Я смотрю на него ещё несколько мгновений, пытаясь догадаться, что ему от меня нужно, но потом моё внимание привлекает то, что большинство ребят здесь уставились на меня. Они перешёптываются; меня должно прекратить это удивлять, но я до сих пор переживаю по этому поводу. Они либо думают, что я – Саманта, либо обсуждают то, как сильно я похожа на сестру. И, исходя из того, что я теперь знаю, они поражены тем, какого чёрта я забыла в этом городе, ведь Аарон бы этого не допустил. Так им кажется.

На парковку въезжает чёрный Хюндай. Полный высокий мужчина выходит из машины с папкой в руках и взбирается по лестнице, лучезарно всем улыбаясь, и приветливо махая рукой.

– Всем добрый вечер. – У него низкий тембр голоса. – Добрый вечер. Добрый вечер всем.

Он заходит в здание, и все остальные плетутся за ним.

– Мой папа, – комментирует Эмили.

Я, вопросительно взглянув, указываю в сторону всё ещё открытой двери, и девушка подтвердительно хмыкает.

– Вы в хороших отношениях? – интересуюсь я, когда мы проходим по холлу – здесь достаточно прохладно, и это контрастирует с невозможной жарой на улице.

Эм сворачивает налево, поднимаясь наверх по ступеням, в то время как почти все остальные предпочли лифт. За нами идут ещё четверо человек, обсуждая недавно просмотренный фильм.

– После смерти мамы – в натянутых, – признаётся Эмили.

У Эмили умерла мама… Я об этом не знала. Мне стало неловко, что я задала этот вопрос. Я решаю, больше эту тему не затрагивать. Но она улыбается и толкает меня легонько плечом, будто прочитав мои мысли.

– Всё хорошо, – шепчет девушка, как только мы заходим в аудиторию, посреди которой создан круг из железных стульев, а в центре стоит папа Эмили, записывая фамилии тех, кто присутствует. Он опускает планшет с бумагами, когда замечает нас. Больше дюжины пар глаз внимательно следят за нами, пока Эм ведёт меня к двум свободным стульям возле большого открытого окна.

Я застываю, когда мой взгляд падает на брюнета в кожаной куртке и светлых джинсах. Он широко развёл ноги, сидя на своём стуле и закинул руки на спинки соседних. Похоже, он чувствует себя здесь комфортно, глядя на меня исподлобья. Его взгляд прикован ко мне и полон ненависти и презрения. Но разве я ожидала другого?

Чего я точно не ожидала, так это того, что Аарон будет здесь. В городском Совете? Серьёзно? Насколько мне известно, молодые ребята здесь оказывают помощь по собственной инициативе? Так что делает тут человек, который любит себя, похоже, больше, чем кого-либо другого?!

– Присаживайтесь, – планшетом председатель указывает на места, где мы собирались расположиться.

Я сажусь рядом с Эмили… прямо напротив Аарона. Супер! Он не спускает с меня глаз.

– У нас новички, – улыбается председатель. – Это очень хорошо. Я Люк Тирсет. Можешь называть меня просто Люк, – дружелюбно обращается он ко мне.

Отвечаю ему так же:

– Агнес.

Люк кивает мне; в уголках его губ можно заметить маленькие ямочки. Полное лицо, второй подбородок, круги под глазами, как ни странно, делают его привлекательным в чём-то. Просто есть люди, которым идёт состояние тела, в котором оно сейчас находятся. И Люк – один из таких людей. Чтобы ты ни делал со своей внешностью, как бы ни старался стать красивее, лучше, стройнее, нужно помнить про один беспроигрышный вариант – быть собой. Быть настоящим. Это всегда располагает к себе других людей.

– Ты к нам надолго, Агнес?

Я не успеваю и рта раскрыть, потому что дочь Люка отвечает за меня:

– На всё лето.

Она широко улыбается этому. Я стискиваю зубы, борясь с тем, чтобы не высказать ей все, что я о ней думаю в этот момент. Но необдуманные поступки никогда не пользовались хорошей репутацией.

– Великолепно, – пропел Люк, делая пометки у себя в бумагах.

– А фамилия?.. – спрашивает он, вскидывая голову.

– Хоггарт, – отвечаю, посмотрев в окно.

И я не горела желанием поворачиваться обратно, если бы не чувствовала на себе пронзительный взгляд. Этот чувак просто испытывает моё терпение! Я искоса смотрю на него, насупив брови. Аарон даже не меняется в лице. Чего ему нужно? Может, он приходит сюда не часто? Потому что, если он посещает каждое собрание, я точно не хочу находиться больше в этом здании в следующий раз.

– Хорошо, Агнес, очень рад, что ты решила к нам присоединиться. Думаю, тебе понравиться приносить пользу Палм-Бей вместе с нами. – Люк кладёт планшет и ручку на свободный стул, а сам снова становится прямо в середине, созданного нами круга, и сцепляет пальцы в замок перед собой. Строго он осматривает каждого.

– Мистер Галлахер, может, вы объясните, почему сотрудники дорожной полиции должны были вчера ночью ехать за вами по всему городу, пока вы со своими друзьями на бешеной скорости гнали по улицам, словно сумасшедшие?

Тишина наступает мгновенно. Когда всего минуту назад можно было услышать перешёптывания, сейчас все молчат, ожидая ответа Аарона.

– Да ладно тебе, Люк, – отвечает блондин, сидящий с левой стороны от Рона. – Мы же просто веселились.

Тот же теперь сложил руки на груди и смотрит в пол.

– В администрации города не оценили, – медленно произносит мужчина, – то, как вы веселитесь. И сделали вам уже четвёртое замечание за месяц. Если это продолжится, мне велели вас троих, – Люк поочерёдно показывает на блондина с краю, Аарона и Джереми, – исключить из Совета, а это вашим родителям не понравится, не так ли?

Его глаза фокусируются на парнях, которые вздохнули раздраженно в унисон. Джереми уронил голову на руки; через секунду он встаёт, ногой отбрасывает свой стул и уходит прочь, схватив свою кожанку. Я наблюдаю за этим и, на самом деле, мне представлялось это собрание несколько иначе.

– Достало уже всё, – последнее, что сказал Джереми, прежде чем скрыться за дверью.

Сложив губы в трубочку, Люк молчит ещё некоторое время, а потом заговаривает, и все слушают его, не перебивая:

– Кто-то ещё хочет высказаться? – Никто не говорит ничего, и он продолжает: – Ну, вот и хорошо. Ребята, я не хочу вам зла, но я создал наш молодёжный Совет для того, чтобы собрать вас всех вместе и сделать вашу жизнь ярче. Я не могу притянуть кого-то за уши в эту компанию. Да, кто-то из вас пришёл по собственной воле, а кто-то – по воле родителей, но я делаю всё возможное, чтобы время, которое вы проводите здесь, не занимаясь обязательными делами, стало запоминающимся. Никаких телефонов, планшетов и других гаджетов – только живое общение.

Я восхищена его речью, и сама не заметила, как наклонилась вперёд, что вникать в каждое слово. А когда Люк замолчал, я выпрямляюсь, оглядываясь по сторонам. Благо, Аарон смотрит себе под ноги.

– Если кому-то хочется уйти, давайте, сделайте это прямо сейчас, – отец Эмили разводит руки в стороны. Его голос полон боли – кажется, этот Совет значит для него намного больше, чем я думаю. – Мы стали менее сплочёнными. Мы были такими раньше, а теперь у меня такое чувство, будто вы только терпите присутствие друг друга.

Даже я расчувствовалась, хоть я впервые здесь. Однако невооружённым глазом видно, что Люк не теряет надежды изменить положение. В нём полно энтузиазма, и он готов поделиться им с нами.

– Я сделал выводы и считаю, что лучшим решением будет, – он выдерживает секундную паузу, – поход. Мы пойдём в поход через три недели.

Сначала в комнате царит мёртвая тишина, и только через минуту заговаривает человек, который, я думала, сегодня не вернётся. Джереми появляется в дверях, он фыркает:

– Вообще-то, мы уже ходили в поход осенью.

Люк оборачивается к нему. Его брови взлетают вверх.

– О, мистер Уолш! – голосом, полным иронии, произносит мужчина. – Вы вернулись.

Джереми опускает руки по швам и свободной походкой проходит на своё место.

– Зачем снова идти в поход? Куда ты собрался нас вести, Люк?

И тогда председатель берёт в руки чёрный портфель, достаёт оттуда какие-то брошюры и оставляет сумку на столе. Он идёт по кругу, каждому отдавая экземпляр брошюры. Когда очередь доходит на меня, я могу прочитать название города на небольшой книжке из глянцевой бумаги. Это Окала. Перевернув страницу, вижу фотографии лесов; на следующей странице – озеро. Внизу мелким шрифтом написано «Фор-Лейк».

– Национальный лесной заповедник Окала – место, где мы проведём уик-энд через три недели, – объявляет Люк с радостным лицом.

Я замечаю, как Джереми закатывает глаза, а Аарон увлечённо читает текст в брошюре.

– Мы доедем на автобусе до города, оттуда пересядем на другой автобус, который высадит нас около соснового леса. Потом мы пойдём пешком.

Блондин, как я поняла, – друг Галлахера – поднимает руку.

– Слушаю тебя, Шон, – отзывается Люк, кивая ему одобряюще.

– У меня через три недели соревнования по гребле.

Люк опускает уголки губ вниз и пожимает плечами.

– Я никого не заставляю ехать. Кто не может, пусть не расписывается здесь. – Он поднимает вверх планшет с бумагами и держит его достаточно долго, чтобы мы все обратили внимание на таблицу, которую он расчертил самостоятельно. Через минуту Люк кладёт планшет на столик невдалеке от нас, а рядом – ручку.

– Те, кто поедет, напишите ваши имена и распишитесь.

Он выходит из аудитории, а Эмили как назло спешит обратить внимание ребят на меня. Она бросается к столу и хватает планшет. С дерзкой улыбкой спрашивает:

– Ну что, Агнес? Хочешь оставить свой автограф?

***

«Всё хорошо?»

«Конечно, не беспокойся».

«Он не обижает тебя?» – Саманте не обязательно называть имя, чтобы я поняла, кого она имеет в виду.

Я набираю сообщение в «Фейсбуке»:

«Нет, у меня нет проблем». – Решаюсь на ложь: – «Его отец всё контролирует. И поведение сына тоже».

«Хорошо. Я не показываю этого, но я беспокоюсь о том, чтобы этот засранец не причинил тебе боли», – сообщение появляется на экране, и я не заставляю сестру ждать ответа долго:

«Почему ты решила поступить с ним так? Знаю, это мелочь, и ничего особенного не произошло, кроме того, что городу стал известен размер его члена. Но зачем ты вступилась за приятельницу таким образом? Почему ты стала защищать её честь?»

Более трёх минут я не получаю никаких оповещений о пришедших смс. Мне начинается казаться, что Саманта ничего не напишет. Но потом я читаю:

«Он сделал ей больно. Она любила его».

«Где она сейчас? Она же не покончила жизнь самоубийством, да?»

«Нет, конечно, нет. Она из Орландо и сейчас там. Он засранец, Агнес. Даже не думай связываться с ним, доверять ему, потому что Аарон обманет».

Как и Саманта обманула Аарона. Знаю, она поступила правильно, но, каково это – ощущать, что друг, которому ты доверился, предаёт тебя. Дело не в видео, которое Саманта показала всему городу. Нет, я точно знаю это. Рон ненавидит Сэм не поэтому. Он ненавидит её, потому что она стала ему дорога, а потом призналась, что играла всё это время.

Любой человек возненавидел бы такого «друга».

«Да», – печатаю я. – «Я поняла тебя. Я не буду ему доверять».

Мы общаемся ещё около получаса, пока Саманта не говорит, что ей пора выходить из дома. Она собирается на вечеринку. Какая разница между нами: в то время как я возвращаюсь домой, Саманта уходит гулять. Она спит почти до вечера, а я встаю рано утром, потому что у меня такое ощущение, будто я пропускаю жизнь, когда сплю долго. Я ложусь спать, а Сэм развлекается на ночных вечеринках. Мы такие разные – одинаковые лишь на первый взгляд.

Я собираюсь закрыть крышку ноутбука, но потом мне в голову приходит идея. Я кликаю на ярлык браузера, и когда открывается страница поисковой системы, вбиваю в строчку «Аарон Галлахер». Первая ссылка – аккаунт в твиттере. Кликнув на ссылку, через секунду я попадаю на его страницу, и главная фотография подтверждает, что это тот самый человек, вместе с которым я работаю. На фото солнцезащитные очки подняты вверх, и Аарон смотрит в объектив, опустив подбородок и вскинув брови. Получился слегка изумлённый взгляд. Его пухлые губы чуть раздвинуты. Воротник голубой рубашки-поло приподнят. Руками Рон опирается на что-то позади.

Но больше фотографии меня привлекает самый первый твит, который оказался ещё и закреплённым. Там всего четыре слова: