Читать книгу Украина в огне – 2014. Стихи и проза - Лека Нестерова - Страница 24

Светла семёновская ночь

без фонарей и полнолунья:

огнем и фосфором балуя,

остатки жизни гонит прочь —

туда, где ночка потемней,

поглубже в землю и потише,

где можно стать небесной тыщей

и повстречать внучонка в ней…

На то и фосфорная ночь.

На то и день с дождем кислотным…

Но зреют вишни – предков плотью,

и варит кашу чья-то дочь

на углях мазанки былой,

с кусками живности вчерашней…

Запел сверчок – уже не страшно…

и есть картоха под золой…

Была бы вера, что не зря

глаза до дна проела копоть.

…С любовью вырыты окопы.

Но нет любви на Кобзаря.

Город в осаде по сердце по самое —

это еще не склеп.

Непостигаемый, неприкасаемый

с неба не просит хлеб…

Сгинули лекари? – это не пекари,

пекарь не станет «бечь».

Зря красно-черный петух кукарекает —

пекарь, он там, где печь.

Там, где мука перемешана с муками

и неживой водой,

где грудничками подвалы мяукают

и молодняк – седой,

пекарь в блокаде, но правит сусеками

белым крылом руки…

Он из другого, из левого сектора,

всем и всему вопреки

фигу свернул безнадёге и голоду

с верой: душа – не хлев!

Зря минометы на мове глаголили,

страшная сила – хлеб.

Бьют разрывными и ломятся ордами

жертвы червей и мух…

Странное дело, от этого города

хлебный исходит дух.

Такая вот миссия: я рассылаю сны.

Детишкам – игрушки, конфеты… живых родителей…

Влюбленным – любовь и детишек…

Рабам сатаны —

вот думаю, что бы… Идите, идите, идите вы

по узенькой тропке вдоль пропасти в свете луны,

с мольбой небесам, чтоб ни тучки, ни повода рухнуть…

Не надо под ноги смотреть – все равно не видны.

Смотрите на пеплом и кровью покрытые руки,

пока не стошнит… пирожками, беконом, лучком —

таким молодым и весенним, под цвет униформы…

Пусть снится беременных жён опаданье ничком,

задушенных перед айфоном шнуром телефонным;

пусть снятся вам мамы, которых чужие сынки

бросают из окон к спешащим добить арматурой;

и ваши папаши, проросшие сквозь сорняки,

но пулю поймавшие – дуру за тугрики дуры;

пусть снятся вам дочки – им двадцать, и это предел:

верх тела облит и сожжен, а низ изнасилован;

пусть снятся сынки – огонь их до мяса раздел —

без права на выжить… а были такими красивыми…

Зовёте врача? – но вышибли душу врачу.

Поверили в Бога? – но пепел и кровь не замолишь.

Кто «не либерал»? Убивать не могу\не хочу.

И мстить не умею. Я сны рассылаю всего лишь…

Средневековье? – похоже, что так…

Площадь, костры, нечистоты, дубины,

дремлет рассудок в морфейных глубинах,

каски, щиты, озверение, мрак,

камни-страдальцы и камни-убийцы,

смрад, каннибалы, прыжки под псалмы,

саван и сало, мычащее «мы»,

скальп обгоревший, разорванный бицепс,

маски, забрала, чумной карнавал,

грязные деньги, подстилки и жрицы,

ухом не слышится, глазом не зрится,

кто оторвался, а кто оборвал

Май… В огороде цветет бузина…

в ямке малец от горшка двухвершковый…

Что с них возьмешь? – это средневековье.

Чем всё закончится? – лучше не знать…

Фригидны парламенты, спящие в ложах, —

им хунта – не хунта…

А мы-то что можем?

Ну, разве три слова взорвать, как фугас:

SAVE OUR GUYS!

Свою импотенцию чтут либералы:

не видно-не слышно их, чтобы орали

хотя бы вот это —

хоть где-то! хоть раз! —

SAVE OUR GUYS

Не слышно про выкуп ни оха, ни аха

ни от миротворцев, ни от олигархов —

извилина где,

чтобы суть улеглась?

SAVE OUR GUYS

Спасем ли? – пока на планете не вечер…

А может, привыкнем? – цветочки и свечи…

(Кому перекрыть кислород… или газ?)

SAVE OUR GUYS!

       Расстрел – сосиски – пляшут все и сразу

Отвесил челюсть знавший Третий рейх

цветущий край разделан под орех

но в том краю плясать и петь горазды…

Вбивай в гопак на душу взятый грех!

Ты без души? – тогда тебе на праздник

где трупный смрад и фосфорные стразы

в программе для веселья и потех

Активней, ну, гоп-гоп, электорат!

И даже по живому бьющий «Град»

всеобщей эйфорией огопачен…

До мира ли, когда «понад усе»?

Всем по венку, пинку и колбасе!..

       А суть все та же: бусы и апачи