Читать книгу И зайцем к звёздам - Лена Кроу - Страница 1

В приёмной звякнул дверной колокольчик, и Дамир, подняв взгляд к висящим на стене часам, беззлобно выругался. Пять минут девятого! Надо было всё-таки сперва дождаться восьми, запереть клинику и только потом браться за плановые манипуляции в стационаре.

С другой стороны… Он вздохнул. Наверняка что-то экстренное, на прививки в такое время не приходят.

Огромный рыжий кот Лизун (весь персонал клиники считал, что кличку при поступлении записали неверно и настоящее имя рыжего монстра – то ли Кусун, то ли Царапун… а на взгляд Дамира, так и вовсе Всех-Порвун) замер в углу клетки, злобно косясь на иглу приготовленной капельницы.

– Мы не закончили, – предупредил Дамир. – Вернусь – продолжим. И чтоб без истерик!

Лизун в ответ зашипел, настаивая на своём отказе от живодёрских, по его мнению, методов лечения.

Дамир вздохнул:

– Прости, старик, иначе никак.

Он снял с клетки уже прилаженный было держатель с капельницей, проверил задвижку и, выйдя из комнатки, громко называемой в клинике стационаром, быстро зашагал к приёмной… где его ждал сюрприз. А если точнее – сразу два.

Девчонка лет девяти или десяти сердитым шёпотом отчитывала чумазого мальчугана-дошколёнка:

– … такие же глаза будут! Хочешь?

– Не будут, – обиженно сопел пацан. – Такие только у котят бывают…

– Много ты знаешь!..

Дамир тихонько хмыкнул, привлекая к себе внимание поздних посетителей, и, когда те, вздрогнув от неожиданности, обернулись, вежливо поинтересовался:

– И чего это мы тут делаем, молодые люди?

– Здрасьте! – слаженно, словно бывалые вояки на построении, выдали дети, и девочка, подхватившись, бросилась к лавке, на которой стояла маленькая плетёная корзинка: – Мы котёнка нашли. Вот. У него глаза больные.

Она вытащила на свет едва заметно шевелящийся комок грязного меха и напряжённо замерла, глядя на Дамира. На миленьком курносом личике одновременно отражались и надежда, и обречённая готовность к отказу.

– Давай его сюда, – тяжело вздохнул Дамир и протянул руку. – Где нашли-то?

Девчонка радостно подпрыгнула на месте и поспешила сунуть ему котёнка, кажется, опасаясь: если не поторопится, Айболит может и передумать.

– В канаве за посадками, в большой коробке, – затарахтела она. – Там ещё были, но уже мёртвые, а этот один – живой. Только у него глазки… страшные. Там у всех такие же были. Но он же не умрёт, правда?

Тому, что девчонка называла котёнком, явно исполнилось не больше полутора месяцев от роду, и состояло оно из грязи, гноя и тёмного пуха, покрывающих лёгкий скелетик. Дамир с сомнением качнул головой. Истощение, обезвоживание, запущенный хламидиоз. Один глаз, вероятно, уже не спасти. Но самого котёнка…

– Давайте попробуем сделать так, чтобы не умер, – ответил он и, кивнув на кабинет, скомандовал: – Заходим. И оба бегом мыть руки.

Дети послушно рванули к умывальнику в углу, а Дамир, посадив крохотное полудохлое мяучело на смотровой стол, полез в шкаф за шприцами и марлевыми салфетками.

– Как зовут? – спросил он, оглянувшись через плечо.

Девчонка старательно умывала недовольно фыркающего мальчугана.

– А мы ещё не придумали, – отозвалась она. – Можно пока без имени?

Дамир усмехнулся:

– Вас как зовут? – уточнил он.

– А, – она смущённо хихикнула. – Меня – Арина, а Тимку… – и осеклась, соображая, что не так в начатой фразе.

– А Тимку – Тимкой, – понятливо кивнул Дамир.

Арина вновь захихикала.

– Ну… можно и так сказать.

Тимка вывернулся из хватки сестры (такой же, как у Арины, курносый нос, обнаружившийся на его лице в результате умывания, не оставлял сомнений в родственных узах) и, подойдя к Дамиру, важно протянул руку:

– Тимофей Андреевич. Ерохин, – представился он.

Дамир хмыкнул и сжал маленькую горячую ладошку.

– Очень приятно. Видманов. Дамир Тахирович.

Тимофей наморщил лоб и, кажется, попытался про себя повторить услышанное.

– Видманов? – наконец переспросил он.

Дамир улыбнулся и объяснил:

– Это фамилия. А зовут Дамиром.

– Понял! – просиял Тимка. – Давай котёнка лечить, Дамиром?

Арина прыснула, а следом за ней невольно рассмеялся и Дамир.

Полчаса спустя меховое существо без имени было под завязку (и снаружи, и изнутри) накачано всеми необходимыми лекарствами… И помирать, похоже, не собиралось.

– Как отоспится, можно будет немного покормить. Но главное: обязательно давать пить, – выбросив в ведро грязные перчатки, начал объяснять Дамир. – А завтра – на уколы. Или, если мама сама сможет уколоть, я вам сейчас тогда напишу, что и сколько. А когда силёнок наберётся, приносите на операцию. Он у вас с одним глазом останется, тут уже ничего не поделаешь. Но это не страшно…

– Мама не сможет уколоть, – тихо перебила его Арина и уставилась себе под ноги.

– У нас мамы нет! – жизнерадостно заявил Тимка, аккуратно гладя спящего на столе котёнка, и тут же переспросил: – С одним глазом?

Дамир, слегка выбитый из колеи его внезапным признанием, растерянно кивнул, и Тимофей вдруг опять засветился.

– А тогда… давайте его Пиратом назовём?!

– С кем же вы живёте? – зачем-то спросил Дамир и, глянув на часы, нахмурился. – Вас уже ищут, наверное…

И, будто спеша ответить на его вопросы, в приёмной вновь звякнул колокольчик, а секунду спустя дверь кабинета приоткрылась.

– Арина! – на пороге вырос высокий мужик лет тридцати пяти. – Вот вы где! Вы на часы смотрели?

Дамир безотчётно смерил нового посетителя оценивающим взглядом: высококачественный образчик брутальной мужественности! Смуглый, темноволосый. Хотя виски уже посеребрены ранней сединой. Внимательный прищур карих глаз словно сканировал кабинет и самого Дамира, и было в этом что-то… профессиональное. Высокий лоб, недовольно сведённые к переносице чёрные брови, напряжённые крылья прямого, породистого носа. На оттенённых трёхдневной щетиной скулах отчётливо проступали желваки… но пару секунд спустя жёсткая, даже какая-то суровая линия рта всё же нехотя скривилась в вежливой улыбке.

– Вечер добрый. Донимают? Прошу прощения. Я только с работы, думал, они дома…

– А они здесь, – улыбнулся в ответ Дамир, продолжая изучать нового посетителя.

Кожаная мотоциклетная куртка, качественная, с защитой, сидела как влитая… под ней явно – только футболка. А вот о ногах мужик не заботился: обычные джинсы, даже дешёвых наколенников нет. Зато ботинки высокие, на толстенной подошве… Хм, а ведь за счёт неё он выше, чем в реальности, сантиметра на три точно…

– Пап, мы котёнка нашли, он одноглазым будет, и мы его Пиратом назовём, здорово, да? – без умолку щебетал рядом Тимка. – А Дамиром его лечил, уколы делал и глаза ещё мазал. А теперь его надо кормить… А Аришка сказала, что если я немытыми руками буду глаза тереть, то у меня тоже как у котёнка будет…

– Тут она права, – отозвался отец семейства и, кивнув Дамиру: – Спасибо, – развернул пацанёнка к двери: – Ну всё, марш домой. Ищу вас после работы по всем окрестностям…

Дамир моргнул и, наконец, сообразив, что происходит (на него бросают больного зверя!), открыл рот, дабы остановить клиента, задумавшего технично ретироваться. Но его опередила Арина.

– Пап, – она неуверенно тронула отца за руку. – Пап, можно мы котёнка заберём?

Мужик замер и озадаченно воззрился на дочь.

– Какого ещё котёнка?

Кажется, он пропустил мимо ушей всё, о чём ему вещал сын.

– Вот, – Арина вновь шагнула к смотровому столу и погладила мохнатое страшилище, проснувшееся и неуверенно приподнявшее изуродованную раздутым глазом голову. – Мы его в канаве нашли. Он один выжил…

Мужик нахмурился, рассматривая «выжившего», а потом поднял взгляд на Дамира.

– Это можно здесь оставить?

Дамир, хмыкнув, со всей возможной решительностью отказался:

– Увы. По поводу стационара – это вам завтра к заведующей. Сенотова Оксана Владимировна. Я тут просто стажёр…

И осёкся, глядя, как мужик, молча вытащив из-за пазухи бумажник, достал новенькую двухтысячную купюру.

– Реши что-нибудь, ладно, стажёр? – не терпящим возражений тоном «попросил» он, положив деньги на стол рядом с котёнком, и вновь посмотрел на дочь. – Нам – некуда. Пусть больным занимается врач. Двигай домой. Уроки-то сделала?

Подтолкнув Арину к двери, он шагнул следом.

– Сделала, – тихо отозвалась девчонка и виновато оглянулась через плечо.

Дамир, собиравшийся уже окликнуть великовозрастного нахала и потребовать, чтобы тот немедленно забрал притащенную его отпрысками живность… под Аришкиным взглядом закрыл рот и устало опустился на стул. Если начать скандалить, это может отразиться на детях. Отец и без того, кажется, крайне недоволен всем происходящим… Ладно. В конце концов, котёнок – не собака. Да и лечение ему сейчас действительно необходимо профессиональное, иначе может вообще без глаз остаться.

В приёмном звякнул колокольчик, хлопнула дверь и стало совсем тихо. Дамир усмехнулся своему везению, поднялся и пошёл запираться. Вот сделал бы всё сразу по инструкции – не обзавёлся бы… Пиратом.

– Видманов, это что? – твёрдая рука начальства сурово тряхнула его за плечо, выдёргивая из глубокого утреннего сна.

Дамир разлепил ресницы и с трудом сфокусировал взгляд на висящем прямо у него перед лицом котёнке.

– Доброе утро, Оксана Владимировна, – он зевнул, сел и потёр ладонями глаза. – Это Пират. Ночью вот… пришвартовался.

– Видманов! – угрожающе зарычала Сенотова и сунула котёнка ему на колени. – Живо встал, сдал смену и… отшвартовался отсюда вместе со своим заразным приобретением! Ишь, удумал!

Смену сдавать пришлось под суровое зачитывание «Инструкции по санитарно-противоэпидемическому режиму в ветеринарной клинике со стационарным отделением» и занудное разжёвывание особо важных её пунктов. Когда Дамир, наконец, поставил последнюю из необходимых подписей в журнале и попятился к двери, Сенотова поймала его за рукав.

– У тебя дома-то кошек нет?

– На моей съёмной? Пока только тараканы, – честно признался Дамир.

Она кивнула.

– Хорошо. Тараканы этим не болеют. Ладно, иди отдыхай. До завтра. Но чтоб Пирата своего не смел притаскивать.

– А когда подлечу… Поможете с глазом? – спросил он уже на пороге.

– Подлечи сперва, – отмахнулась Оксана Владимировна. – Рано там ещё планы строить.

Дамир, приняв это за согласие, сунул котёнка за пазуху и, попрощавшись, вышел на улицу… где тут же напоролся на серьёзный взгляд сидящей на скамеечке Арины.

– Здрасьте, – она поднялась и неуверенно шагнула к нему.

– Ну… привет, – согласился Дамир, и девчонка, с облегчением вздохнув, робко заулыбалась.

– Как… Пират?

– Думаю, проголодался. – Он приоткрыл куртку, демонстрируя кряхтящего котёнка. – Надо зайти, что-нибудь купить ему, а то у меня в холодильнике тараканы от депрессии мрут…

– Я могу сбегать, – предложила Аринка и оглянулась на продуктовый магазин, занявший весь первый этаж соседнего дома. – У меня есть деньги. Что купить?

– Ну, денег твой отец нам с Пиратом вчера с лихвой выделил, – усмехнулся Дамир, и девчонка виновато потупилась.

– Простите, – пробормотала она. – Я думала, что уговорю его. Папа хороший. Он просто… – и смешно наморщив нос, продекламировала: – «Мы в ответе за тех, кого приручили. И лучше не приручать вовсе, чем однажды понять, что отвечать-то и не способен».

Дамир со значением кивнул:

– Разумно.

– Это он… Это из-за мамы… я думаю, – тяжело вздохнула Арина. – Она нас бросила.

От удивления Дамир аж языком прицокнул. Бросила? Такого мужика? Это, интересно, чего же ради?

Аринка, отреагировав на звук, подняла глаза и вопросительно посмотрела на него.

– Давно? – зачем-то поинтересовался он.

Она нарочито равнодушно дёрнула плечом.

– Давно. Тимке два года исполнилось. Прямо в его день рождения и ушла.

Дамир помолчал, не зная, что сказать, и, решив не продолжать этот странный и наверняка неприятный для Арины разговор, направился к магазину.

– А где Тимка-то?

Арина, сперва в нерешительности отставшая, быстро сообразила, что вопрос – это продолжение разговора, а значит, её не пытаются поскорее спровадить прочь, и, догнав его, зашагала рядом.

– Так в садике.

– А ты чего не в школе?

– А я во вторую смену.

– Ясно, – Дамир достал из кармана полученную вчера от Ерохина-старшего бумажку и протянул ей. – Сбегай возьми пару баночек детского питания. Какого-нибудь мясного. И ряженку. Маленькую коробку. Или термостатную вообще, если будет. Всё объёмом поменьше.

Арина внимательно слушала, зажав деньги в кулаке, а когда он замолчал, вдруг спросила:

– А вам?

– А что мне? – не понял Дамир.

– У вас же в холодильнике… тараканы… страдают. Вам что купить? – улыбнулась она.

Он растерянно почесал затылок. Хлеб и пельмени ещё вроде оставались. Да и… что он, сам в магазин не сходит? Незачем девчонку нагружать!

– Нет, мне ничего не нужно… Это только для тараканов да котят в моём холодильнике всё очень печально.

Арина слегка прищурилась, рассматривая его, но потом кивнула и, развернувшись, шустро припустила к магазину.

Задержалась внутри она минут на десять, а вернувшись, показала две баночки «Тёмы» из говядины и коробку ряженки.

– Пойдёт?

– Вполне.

Она радостно улыбнулась и, протянув сдачу, спросила:

– А где вы живёте?

Дамир кивнул на пятиэтажку в конце улицы, и глаза девчонки удивлённо распахнулись.

– Правда? А мы прямо напротив, вон там, на восьмом этаже… Странно, почему-то я вас не видела раньше…

– Недавно переехал, – он зашагал по направлению к дому.

– Совсем-совсем недавно? – не унималась Арина, подозрительно косясь на него. – Я в нашем дворе всех знаю. Вы в какой квартире?

Дамир усмехнулся. Интересно, батя у неё, случаем, не следователь?..

– В тринадцатой. Вторую неделю уже живу.

– В тринадцатой? – переспросила Аринка и без запинки выдала: – Там раньше Николай Павлович жил. Он у нас в школе дворником работал…

Дамир кивнул. Так и было. Жил. Но минувшей зимой помер, и дочь его решила опустевшую квартирку пока сдавать. Ремонта дед лет тридцать уже не делал. Мебель старая, наверняка ещё с довоенных времён. Советский телевизор – вместо тумбочки в углу. Унитаз треснул и довольно сильно подтекал, а плитка в ванной держалась исключительно на изоленте и честном слове… На подобную роскошь позариться мог только он – Дамир Видманов, студент пятого курса ветеринарного института, не далее, как две недели назад, вынужденный спешно и налегке покинуть отчий дом. Если бы не Сенотова, предложившая ему подработку в своей клинике, он и на эти «хоромы» не отважился бы. Как ни крути, а пять тысяч рублей ежемесячно находить где-то нужно…

– …что привидения боятся кошек. Ну, это если в них верить, конечно, – выплыв из собственных мыслей, услышал Дамир рассуждения Арины и попытался постичь суть оных, но суть упрямо от него ускользала. – А вот, если не верить, а они есть? Всё равно лучше, чтобы кошка была. Правда, я бы собаку хотела… Но вы Николая Павловича не бойтесь, он был хорошим. И собак любил. И кошек тоже.

Она грустно вздохнула, а до Дамира наконец дошло: речь о возможном наличии в его нынешнем жилье призрака бывшего хозяина. Он улыбнулся и полез в карман за ключом – они с Ариной как раз добрались до подъезда.

– Ну, если Николай Павлович кошек любил, значит, против Пирата возражать не станет, как считаешь?

Аринка испуганно захлопала ресницами.

– А что, вы его уже видели? Ну… Николая Павловича?

– Не пришлось пока, – признался Дамир и приложил ключ к магнитному замку. – Так… Приглашать в гости не буду. Маленьким девочкам в подъезд с незнакомыми дядьками заходить нельзя. Если хочешь, приходите завтра с Тимофеем в клинику, я расскажу, как у Пирата дела.

Она, кажется, собиралась что-то возразить, но быстро передумала и улыбнулась.

– Придём. А мы мешаться не будем?

– Если придёте к восьми вечера – не будете.

– Хорошо! Тогда до завтра, Дам-мир Таги… Такирович!

– Тахирович, – поправил он и, когда она виновато ойкнула, попросил: – Давай без отчества, а? Просто Дамир. А то я себя каким-то стариком чувствую.

Аринка закусила нижнюю губу и, улыбнувшись, кивнула. Дамир подмигнул ей.

– До завтра. Тимке привет!

Он едва успел зайти в квартиру, как в кармане запиликал телефон. Судя по мелодии, звонил брат. Поставив ряженку и детское питание на тумбочку, Дамир торопливо достал пиликалку из кармана и, убедившись, что не ошибся, нажал на зелёную трубку:

– Привет, мелочь! Как дела?

Ильдар презрительно фыркнул.

– У меня-то – в шоколаде. Сам как?

Дамир невольно улыбнулся и, плечом прижав телефон к уху, аккуратно вытащил из-за пазухи тут же хрипло завозмущавшегося котёнка.

– Ничего, жив пока. Я сегодня дома. Может, заглянешь?

– Как раз хотел спросить, где тебя ловить… Загляну, конечно. Ты с дежурства? Спать будешь? В институт сегодня не надо?

– Выспался ночью, – Дамир глянул на часы и понял, что на единственную сегодняшнюю пару уже, можно сказать, опоздал. – Приезжай. Я свободен как ветер.

– Замётано, через час буду.

Ильдар отключился, и Дамир, переобувшись в старые дедовы тапки, пошаркал в комнату. Нужно было найти для Пирата тёплое и укромное местечко. А потом посмотреть, что там действительно с хлебом…

Ильдар заявился с огромным пакетом всяческой еды и нарочито безмятежным выражением на серьёзно осунувшемся за последние две недели лице.

– Ну и зачем столько? – Дамир обнял его на пороге и с укором качнул головой. – Я и за месяц это не съем.

– Я тебе помогу. Может, ещё кто в гости нагрянет… – он отстранился и, сняв куртку, заозирался по сторонам, стараясь не смотреть Дамиру в глаза.

Они до сих пор ни разу и словом не обмолвились о случившемся, но… Ильдар был здесь, и одно это уже говорило о многом. Буквально обо всём!

Дамир усмехнулся, забрал у брата куртку, повесил её на спрятанную за дверью вешалку и, сунув ему под ноги «гостевые», стоптанные не хуже его собственных, тапки, кивнул на ванную:

– Мой руки и двигай на кухню… помощник.

Готовили, как раньше: в четыре руки, привычно подкалывая друг друга, наперебой травя анекдоты и делясь ничего не значащими новостями из школьно-институтской жизни. А когда сели за стол, в кухне вдруг повисла гнетущая тишина.

Ильдар упёрся взглядом в тарелку и, вертя в пальцах вилку, задумчиво кусал нижнюю губу. Пришло время для разговора. Сидеть рядом и делать вид, будто ничего не происходит, казалось до болезненного глупым.

Дамир вздохнул и мягко улыбнулся.

– Иль, спроси.

Брат поднял на него голубые глазищи и, помолчав ещё несколько секунд, всё же выдавил:

– Почему ты не говорил мне?

Он ждал этого вопроса. И отчего-то боялся его больше всех прочих. Вероятно, по той же причине, по которой Ильдар начал именно с него.

– Дурак потому что, – буркнул Дамир, с трудом заставляя себя смотреть ему в лицо. – Прости. Мне всё время казалось, что ты…

– Мал ещё? – невесело усмехнулся Ильдар.

– Ну, скажем так, пока не особо взрослый…

– Подождём, когда мне исполнится восемнадцать? – от него повеяло холодком, и Дамир, поняв, что шутка была неуместной, потянулся к судорожно стиснувшим вилку пальцам.

– Нет. Что ты хочешь знать?

Ильдар не отдёрнул руку, однако вилку по-прежнему сжимал до побелевших костяшек.

– Понятия не имею, – глухо признался он. – Всё сразу… и ничего. – Дамир мрачно кивнул, но брат не позволил ему заговорить. – Подожди! Я… Я просто пока не могу… У меня не укладывается это в голове… Но… Чёрт… – Он опустил взгляд в тарелку и тихо-тихо прошептал: – Ты мне нужен. Любой.

Дамир не удержался от кривой ухмылки.

– Даже голубой?

– Хоть серо-буро-малиновый, – сердито ответил Ильдар. – Если ты в этом цвете будешь счастлив. – Он вновь посмотрел на него. – Ты… счастлив?

Дамир вздохнул и честно пожал плечами:

– Мне пришлось уйти из дома. Младший братишка подкармливает меня и, небось, ещё денег в куртку сунул, да? – взгляд Ильдара предательски метнулся в сторону, и Дамир, улыбнувшись, продолжил: – Отец проклинает тот день, когда я появился на свет. Мама… Она уже сожгла мои детские фотографии?

– Я спрятал, – буркнул Ильдар. – Заранее.

Горло сдавило спазмом. Да, они оба слишком хорошо знали свою мать. Она никогда не простит. У неё больше нет старшего сына…

– Я не знаю, можно ли считать это счастьем, – сглотнув горечь, произнёс Дамир. – Я просто живу. И я рад, что у меня есть ты.

– А… он? – тихо спросил Ильдар.

– Он? – Дамир понял, что упустил какую-то важную нить разговора.

Щёки брата вспыхнули смущённым румянцем.

– Ну… – он повёл плечом. – Тот парень, с кем… С кем ты… Он у тебя есть?

Вот же проклятье!

Дамир поднялся из-за стола и отошёл к окну. На улице ярко светило почти майское солнце, и деревья покрылись зеленоватой дымкой только-только проклюнувшейся листвы. Вот бы тоже прикрыться сейчас какой-нибудь… дымкой.

– Понимаешь ли, милый ребёнок…

И почему каждый раз, когда ситуация требовала от него взрослого, серьёзного поведения, он начинал придуриваться? Что за идиотская защитная реакция?!

– Этот гад тебя бросил? – напряжённо спросил Ильдар.

Дамир опустил веки и решился.

– Никто меня не бросал. Мы не встречались, Иль. Это был просто секс. Даже точнее… недосекс, обломанный не вовремя вернувшимися родителями.

Тишина за спиной казалась густой, будто патока, и с каждой секундой давила на плечи всё сильнее.

– Я тебе противен? – не выдержал Дамир.

Позади послышался сдавленный смех. Он обернулся.

Ильдар бессовестно ржал в кулак и делал это настолько заразительно, что и губы Дамира невольно расползлись в робкой улыбке.

– Что?!

– Ты, наверное, самый невезучий парень в городе! – Ильдар больше не мог давить в себе хохот. – Ты умудрился устроить разовый перепихон именно в тот день, когда родители впервые в жизни надумали вернуться с дачи не в воскресенье, а в субботу! Разовый! Ладно бы вы делали это постоянно и однажды попались!.. Проклятье! Дамир!

Вытирая выступившие на глазах слёзы и всё ещё содрогаясь в истерическом смехе, он откинулся на спинку стула.

Дамир хмыкнул и вернулся за стол. Увы, брат был прав как никогда.

– Надеюсь, в нашей семье просто всё везение досталось тебе. Давай есть, остынет же, – решил он покончить с серьёзными разговорами и потянулся за хлебом.

Ильдар снова взялся за вилку.

– Так… ты один будешь жить? – будто бы между прочим поинтересовался он.

– Почему один? – Дамир изобразил искреннее недоумение и, заметив, как брат напрягся, расхохотался: – Со мной тараканы живут… и теперь ещё Пират.

– Пират?..

Ильдар пробыл у него ещё пару часов и за это время подробнейшим образом выведал историю появления в жизни старшего брата новых малолетних знакомых и незапланированного питомца. С самим питомцем тоже был вынужден познакомиться, что, надо сказать, удовольствия ему не доставило.

– Оно не заразное? – спросил он, брезгливо наблюдая за процессом принудительного кормления Пирата с помощью шприца.

– За-ра-зно-е, – нараспев ответил Дамир, старательно впихивая еду в пациента и уворачиваясь от попыток вычихнуть ту ему в лицо. – Сядь подальше и не мешайся.

Ильдар послушно отошёл, уселся на подоконник, достал из кармана дежурный чупа-чупс и, привычно-ловким движением сняв обёртку, сунул его в рот.

– Слушай, а мастерски этот одинокий папаша на тебя свою проблему перевесил, – съязвил он.

Дамир пожал плечами.

– Я на его месте поступил бы также. Хламидиозный котёнок – плохая игрушка для детей.

– А для тебя прям находка!

– Ну, в конце концов, я – почти ветеринар, это моя прямая обязанность – животных лечить, – улыбнулся Дамир и вернул с горем пополам накормленного котёнка в коробку из-под обуви. – Сейчас я его уколю, и пойдём… провожу тебя до остановки да в аптеку зайду, надо прикупить для него кое-что.

– Хорошо, что этот наглый тип хоть денег оставил, – сердито буркнул Ильдар.

– Видишь, не такой уж и наглый, – отозвался Дамир, вытаскивая прихваченные из клиники препараты и набирая шприц. – Много, кстати, оставил. Надо будет отдать лишнее… завтра с мелкими.

– Отдай, отдай… – ехидно закивал Ильдар. – Котёнок же – предмет интерьера. Жрать не требует, гадит в себя…

Спорить с ним было бесполезно (в основном, конечно, из-за его правоты, но и из-за упрямства тоже), а потому Дамир предпочёл промолчать. Закончив с инъекциями, он быстро убрал использованные шприцы и пустые флаконы, помыл руки, переоделся и улыбнулся брату:

– Двигаем?

Расставаться не хотелось до слёз. Оказывается, он скучал по Ильдару куда больше, чем пытался убедить себя все эти дни. Стоя на остановке, они пропустили три автобуса, каждый раз находя какую-нибудь тему, обсудить которую было очень важно прямо здесь и сейчас. Но, в конце концов, Дамир взял себя в руки и, завидев вдалеке транспорт с нужным номером, оборвал брата на полуслове:

– Тебе пора. Доберёшься – маякни в вайбере.

Ильдар грустно улыбнулся и, подавшись вперёд, обнял его. Никто из них больше не сказал ни слова. Зачем, если всё и так понятно?

Вечер прошёл в тишине, покое и по большей части в интернете. Пират понемногу возвращался в мир живых, во всяком случае стал гораздо активнее шебуршиться в отведённой ему коробке. Дамир, сам себе поражаясь, искренне этому радовался. Котёнок цеплялся за жизнь всеми имеющимися у него когтями и зубами. Сильный характер и упрямый организм! Отличный комплект качеств для нового друга, даже если друг этот – всего-навсего маленький одноглазый котёнок.

Впрочем, друзья у Дамира имелись и не такие новые, с полным комплектом глаз и наличием пальцев, к несчастью, умеющих быстро строчить сообщения в вайбере.

«Сегодня-то ты не работаешь? Собирайся! Мы идём в «Грёзы»!» – прилетело от Яночки, как только Дамир появился в сети.

Яночка (а по паспорту, который она раз в месяц стабильно порывалась сжечь – Ярослав Фоменко) появилась в его жизни тоже не так давно, всего полгода назад, но уже как-то… прикипела. Они познакомились на Мамбе, где Дамир однажды по глупости да от отчаяния разместил скромную анкетку с совершенно идиотским описанием под чужим фото. И знакомство это внезапно оказалось хоть и полностью бесперспективным в плане романтических отношений (Дамир, к великой печали Яночки, был стопроцентным геем, которого девочка не привлекала даже в теле довольно смазливого парня), но… действительно успешным. Как-то вот сошлись они характерами. И хотя Яночка порой до зубовного скрежета бесила Дамира своей нарочитой «женственностью» (а по существу – манерностью и жеманством), человеком она была открытым, беззлобным и беззаветно преданным, что, по мнению Видманова, с лихвой перекрывало все претящие ему издержки её ориентации. А ещё она любила животных, смело заявляла миру о своей истинной натуре и была старше Дамира на целых пять лет, до последней минуты использованных ею для получения разностороннего жизненного опыта и полезных знакомств. В общем, Дамир искренне благодарил мироздание за встречу с Яночкой, Яночка шутливо вздыхала по Дамиру и тоже очень радовалась этой внезапно, но накрепко завязавшейся дружбе.

Именно Яночка почти месяц назад впервые затащила Дамира в гей-клуб «Грёзы» и познакомила с Алексеем Шульцем – его первым и, увы, так в итоге и не состоявшимся любовником. Наверное, нужно было воспользоваться её предложением и взять на пару часов ключи от небольшой, роскошно обставленной квартирки-студии на восемнадцатом этаже «зеркальной» высотки с видом на Волгу. Глядишь, и секс удался бы, как планировалось, и каминг-аут не случился бы столь внезапно и несвоевременно… И жил бы Дамир сейчас, как раньше, в уютном отчем гнезде. Но он… побрезговал. Не то чтоб за Яночкой водился грешок безудержного блуда, однако, по её же признанию, некоторую слабость к постельным утехам она питала, и Дамир недальновидно решил, что в собственной спаленке ему будет… спокойнее. Не угадал.

«Аллё, Смольный! У вас обрыв на линии! Смольный! Смо-о-ольный!» – опять брякнул сообщением телефон, выдёргивая Дамира из размышлений.

«Привет. Сегодня не могу. Завтра пара, потом в ночь на дежурство», – набрал он и для пущей убедительности добавил в конце печальный смайлик.

Мгновение спустя телефон принялся истошно вопить о входящем вызове. На экране высветилось фото Яночки, довольно удачно косплеящей Харли Квинн. Дамир вздохнул и взял трубку.

– Эта твоя Сенотова совсем озверела? – рявкнул динамик отнюдь не нежным девичьим голоском. – Она явно – мужененавистница! И на тебе – молодом да красивом – отыгрывается! Через день дежурства! Да на неё надо в инспекцию по труду!..

– Она позволяет мне заработать побольше, – перебил Дамир, не в силах и дальше слушать необоснованные обвинения в сторону любимого преподавателя и руководителя. – Дежурю я только ночью, сплю себе на кушетке, никто меня не дёргает. А проставляет она мне суточные.

– Прям благодетельница, – фыркнула не желающая признавать свою неправоту Яночка, но продолжать не стала, благоразумно решив сменить тему: – И что, выходных у тебя в ближайшем столетии совсем не будет?

– После майских стационар на неделю закроется на ремонт. Буду весь в твоём распоряжении, – пообещал Дамир.

– Ладно, – нехотя примирилась с неизбежным злом Яночка и заговорщицки добавила: – После майских должен Анри Кис приехать. Такого стриптиза, дорогой мой, ты ещё ни разу в жизни не видел! Я просто обязана познакомить тебя с прекрасным! Только попробуй найти повод не пойти!

Дамир удержался от признания, что он совсем никакого стриптиза ещё ни разу в жизни не видел, и только невнятно пробормотал обещание не искать отмазок. В конце концов, чего ему, в самом-то деле, бояться?

Вспомнилась попытка Шульца напроситься на ещё одну встречу, и он невольно передёрнул плечами. Алексей не был виноват в случившемся, но его красивое лицо, увы, больше не вызвало у Дамира иных эмоций, кроме рефлекторного страха, приступа тошноты и отвращения… то ли к нему, то ли к самому себе рядом с ним.

Он тряхнул головой, избавляясь от неприятных мыслей и вызванных теми гадких ощущений.

– Тогда на связи, – снова привычно жизнерадостно пропела Яночка. – И не кисни, милый. Держи хвост пистолетом!

Дамир мрачно кивнул, потом вспомнил, что его не видно, и озвучил максимально оптимистично:

– В мире не существует более пистолетоподобного хвоста, чем у твоего покорного слуги!

Яночка неприлично хрюкнула и отключилась. Дамир улыбнулся ей вслед и, поразмыслив немного, завалился в постель. Нет лучшего лекарства от хандры и одиночества, чем крепкий сон.

Новый день закружил с новой силой. С появлением Пирата забот у Дамира существенно прибавилось. Утренние процедуры с кормлением заняли столько времени, что сам он позавтракать не успел и едва не опоздал на пару.

– Дамир, загляните ко мне, если не торопитесь, – поймал его после занятия Преображенский – завкафедрой общей и частной хирургии.

Дамир тоскливо проводил взглядом одногруппников, спешащих через буфет в сторону дома, и кивнул:

– Конечно, Александр Геннадьевич.

В кабинете завкафа, как всегда, было светло и свежо.

– Прикройте окно, Дамир. Оксана Владимировна не простит мне, если я вас простужу, – распорядился Преображенский, а сам тем временем распахнул дверцы одного из шкафов и принялся изучать содержимое полок, задумчиво почёсывая гладко выбритый подбородок. – Сейчас мы организуем себе по чашечке чая. Где у меня тут запропастилась эта коробочка?.. А, вот же она! Это мне внук привёз прямо из Таиланда. Очень вкусный чай. Вы обязательно должны попробовать. У нас и пирог к нему имеется. Алевтина Михайловна, вот, снарядила утром…

Дамир, с улыбкой слушая его, сбросил на спинку деревянного стула свою куртку и пошёл закрывать распахнутое настежь окно. Он не знал, зачем старик его пригласил, но вдруг понял, что рад возможности ещё раз посетить этот светлый, просторный и очень уютный кабинет… каким бы ни был повод.

Преображенский поколдовал над заварочным чайником, аккуратно убрал со стола какие-то бумаги и вместо них поставил две чашки да небольшую тарелку, на которую выложил домашний пирог, тут же наполнивший комнату умопомрачительным ароматом. Видманов невольно сглотнул.

– Присаживайтесь, Дамир, присаживайтесь, – вероятно, заметив движение его кадыка, улыбнулся Преображенский и принялся нарезать на одинаковые кусочки пирог, оказавшийся курником. – Вы с сахаром?

Дамир неловко пожал плечами, и Преображенский понятливо поставил перед ним сахарницу.

Когда чай был разлит по чашкам и кусочки пирога разложены по блюдцам, Дамир в нерешительности замер, вопросительно глядя на преподавателя. Тот с наслаждением втянул носом пар, пахнущий настоящим чёрным чаем.

– Вы ешьте, Дамир, на меня не смотрите, ешьте, пожалуйста.

– Вы пригласили меня, чтобы накормить, Александр Геннадиевич? – улыбнулся Дамир и взял кусок пирога. – Выгляжу голодающим?

Преображенский усмехнулся и слегка качнул головой.

– Не выглядите. И я очень этому рад, поверьте. Я пригласил вас поговорить о ваших дальнейших планах. Но почему бы нам под это дело не подкрепиться, тем более что есть чем?

Дамир, откусивший от курника знатный кусок и с удовольствием принявшийся жевать, непонимающе вздёрнул брови.

– О моих дальнейших планах? – проглотив пирог и запив его чаем, переспросил он. – А… Какие у меня дальнейшие планы?

– Это я как раз собирался выяснить у вас, юноша, – тёмные глаза Преображенского по-доброму смеялись. – Вы, если помните, через пару месяцев получите диплом и… что планируете делать дальше?

Дамир безотчётно продолжал уничтожать безумно вкусную выпечку, по-прежнему удивлённо глядя на преподавателя.

– Ну… – начал он с набитым ртом, опомнился, проглотил и, буркнув: – Извините, – смущённо продолжил: – Я надеялся, что Оксана Владимировна не выгонит меня, а, может быть, даже даст полную ставку…

– Армия вам не грозит? – поинтересовался Преображенский и отпил из чашки.

Дамир почувствовал, как его привычно охватывает мерзкое ощущение собственной ущербности, что случалось всякий раз, стоило кому-то задаться на его счёт этим вопросом.

– Сильное сотрясение мозга в детстве, – невольно отведя взгляд, произнёс он. – Качелями чуть голову не снесло.

Преображенский нахмурился.

– Я не знал. У вас… случаются эпилептические припадки?

– Нет. Тут мне повезло… пока везёт. Ни разу не было. Только головные боли. Острые приступы мигрени. С возрастом они становятся слабее, но… Я не годен.

Преображенский несколько секунд внимательно рассматривал его, а потом кивнул:

– Что же, в таком случае, думаю, нам не придётся лишать Оксану Владимировну ценного сотрудника. Заочная форма нам с вами вполне подойдёт.

Дамир вновь перевёл на него вопросительный взгляд:

– Заочная… форма?

– Я предлагаю вам продолжить обучение в аспирантуре, Дамир. Под моим руководством. Как вы на это смотрите?

– В аспирантуре?! – кажется, он вёл себя будто недоумок, но совершенно ничего не мог с собой поделать. – Но я… Александр Геннадиевич, я же… Мне не грозит не только армия, но и красный диплом. Совсем не грозит… Зачем я вам?

Преображенский откинулся на высокую спинку своего «дореволюционного» стула и улыбнулся:

– А я никогда не берусь за краснодипломников, Дамир. Мне гораздо интереснее такие как вы – люди, искренне заинтересованные своим делом и не тратящие времени и сил на то, что для них незначительно. Я за вами, знаете ли, давно наблюдаю и… мне бы очень хотелось с вами поработать.

Дамир растерянно молчал. Чего-чего, а подобного от чаепития с Преображенским он точно не ждал. Александр Геннадьевич уже лет семь брал не больше двух аспирантов в год, а желающих попасть именно в его руки только прибавлялось. Видманов даже в самых смелых своих мечтах не мог предположить…

– Не торопитесь с ответом, Дамир, – мягко улыбнулся Преображенский. – Подумайте. Время у нас с вами ещё есть.

И тут же переключился на дипломный проект Дамира, с искренним интересом начав расспрашивать о готовности практической его части.

От Преображенского Дамир вышел к концу следующей пары, сытый, немного обалдевший и под завязку наполненный полезными замечаниями и собственными интересными идеями, родившимися в процессе дискуссии. Хотелось срочно обсудить произошедшее с Сенотовой. Всё! И предложение Преображенского, и его поправки, и свои мысли!

Дорога заняла больше часа. Активно застраивающаяся окраина города, где теперь жил и работал Дамир, радовала свежим воздухом и возможностью за десять минут пешей прогулки добраться до длинной полосы песчаного пляжа на берегу Волги. Но имела она и свои существенные минусы, одним из которых для Дамира стал долгий путь в университет и обратно.

Ноги сами несли к любимой работе, да только дома в полном одиночестве сидел больной котёнок. Пришлось, тяжело вздохнув, проскочить мимо крыльца с вывеской «Ветеринарная клиника “ЗооЛекарь”» и направиться к пятиэтажке в конце улицы.

Пират не выглядел страдающим от одиночества. Он крепко спал. И делал это, свернувшись калачиком в центре разобранной постели Дамира, вероятно, решив не возвращаться в обувную коробку, рядом с которой напрудил лужу.

Ругаясь сквозь зубы, Дамир убрался, покормил котёнка, сделал ему все необходимые инъекции, промыл гноящиеся глаза и заложил в них мазь… Когда он закончил, устали оба. А нужно было ещё сбегать за лотком и наполнителем (раз уж паршивец изобразил способность к передвижению и нежелание гадить под себя), по пути выкинуть мусор, потом принять душ, быстренько оформить свои новые соображения по поводу диплома в более-менее связную идею и хоть немного расписать её на бумаге…

– А… вот у нас Дамир Тахирович сейчас вами займётся, – улыбнулась, хищно сверкнув клыками, Сенотова, когда Дамир, на ходу натягивая халат, заскочил в кабинет.

На полу, грустно глядя на хозяйку – молоденькую девушку с заплаканным лицом, лежал лабрадор и едва заметно приветственно постукивал хвостом по напольной плитке.

Дамир быстро посмотрел на часы. Пять минут седьмого. Он виновато улыбнулся Сенотовой.

– Займитесь пациентом, Дамир Тахирович, – отмахнулась она и сунула ему листок с результатом анализов.

Дамир глянул в бумажку. Бабезиоз. Псу девять лет.

Он опустил глаза. Девушка, присев на корточки, осторожно, будто боясь причинить боль, гладила пса по лобастой голове и тихонечко всхлипывала.

Ладно. Поговорить с Сенотовой он всегда успеет, сейчас главное – спасти собаку.

– Давай-ка взвесим тебя, – он снова посмотрел в листок, – Варежка?

Девушка шмыгнула носом и кивнула:

– У него очень длинное имя. Первое Вариженталь. А я Варежкой звала… Он был маленьким и пухлявым, – у неё задрожали губы, по щекам быстро потекли крупные горошины слёз: – Пожалуйста. Спасите его…

Дамир покосился на остановившуюся у двери Сенотову. Та с сомнением качнула головой, слегка вздохнула и вышла. На шесть у неё сегодня была назначена операция. Остеосинтез бедренной кости у кота. Дамир вчера надеялся, что сможет ассистировать, а в итоге опоздал на целых пять минут… и её задержал на приёме.

Потом. Самобичевание потом. Сейчас – пёс.

– Спасём, – твёрдо ответил он девушке, поднял старичка-лабрадора на руки и переложил на весы. – Тридцать восемь. Здоровяк! Давай-ка на стол, Варежка. Там нам будет удобнее…

Закончили они с Варежкой за двадцать минут до ухода Наташи – дневной дежурной по стационару. Сенотова в операционной уже накладывала швы и обрабатывала места вывода внешних спиц фиксирующего аппарата.

– С ним всё будет хорошо? – тихо спросила хозяйка Варежки, когда Дамир наконец снял его со стола.

– Вы далеко живёте? – вместо ответа поинтересовался Дамир.

– В двух кварталах отсюда.

Он сунул ей визитку с номером клиники и написанным от руки собственным мобильником.

– Если что – звоните. Я тут всю ночь. Но, думаю, всё будет хорошо. Он у вас сильный, и хватились вы сразу.

Девушка вымученно улыбнулась и повела пса к выходу, а Дамир, проводив их взглядом и молча пожелав Варежке поправиться, рванул в стационар принимать смену.

С Сенотовой он так и не поговорил тем вечером. Только и успел, что отдать пять листов бумаги с переработанным планом практического раздела и кратким разъяснением вставок и изменений.

– Посмотрите, пожалуйста, Оксана Владимировна. Мне кажется, было бы интересно…

Она забрала у него бумаги, быстро листнула и кивнула:

– Из-за этого опоздал?

Он покаянно склонил голову. Сенотова отвесила ему ласковый подзатыльник и подхватила сумочку.

– Посмотрю. Всё, я побежала, муж ждёт.

Дамир с улыбкой следил в окно, как она – довольно крупная дама сорока трёх лет – легко запрыгнула в высокий «Ленд-Крузер» и радостно обняла молодого мужа.

А едва машина отъехала, и Дамир, отойдя от окна, направился в стационар проверить, как там его подопечные… в приёмной звякнул колокольчик и следом по всей клинике разнёсся звонкий голосок Тимки Ерохина:

– Дамиром, мы в гости пришли!